30 августа партизанская армия пересекла Самаро-Златоустовскую железную дорогу и двинулась в сторону села Красная Горка, где намеревалась организовать переправу через Уфу. Быстрый марш блюхеровцев к Красной горке оказался удачным – им удалось захватить небольшой паром и другие переправочные средства. Конечно, всю армию на них переправить бы не удалось, но передовой отряд Павлищева попал на правый берег, а две сотни верхнеуральцев, вообще, добрались вплавь, и в этот же день захватили деревни Надеждено и Казанку. Плацдарм был захвачен – теперь оставалось построить мост, чтобы перебросить оставшуюся часть армии и обозы. С этим возникли проблемы. Дело в том, что река Уфа в этом месте была шириной 200 м и глубиной до 4-5 метров, что к тому же осложнялось безлесой местностью. С последним вопросом справились – пустив на мост постройки местных жителей.
Пока строился мост, Белые подтянули к плацдарму 13 и 14-е Уфимские полки, части Уфимского и Бирского гарнизона, которые усилили напор на отряд Павлищева и горстку верхнеуральских кавалеристов. Последние запросили помощь у Блюхера, который бросил в бой резервный Верхнеуральский отряд. Тот в ночь с 2 на 3 сентября начал переправу на правый берег реки. Уже 3 сентября отряд вступил в соприкосновение с противником. Лобовое столкновение не судило партизанам ничего хорошего, а в случае поражения враг получал возможность обстреливать незаконченный мост с помощью артиллерии. В итоге было найдено другое решение: разведчики обнаружили, что подходы к левому флангу и тылу атакующего противника плохо охраняются, поэтому в обход были брошены полторы конные сотни под командованием Ф.М.Вандышева (прозванного в отряде «обходным генералом»). Лобовая атака, совмещённая с ударом в тыл, снова привели к закономерному успеху: Белые, не успев перестроить ряды, дрогнули и побежали. Разгром был полный. Партизанам досталось 3 орудия, 6 пулемётов и много другого имущества. Наладились дела и у отряда Павлищева, который мало того, что в атаке опрокинул врага, так к тому же захватил 50 000 патронов, что полностью решило проблему патронного голода, который сулил серьёзными проблемами арьергардным отрядам на левом берегу. Мост был готов 3 сентября в обед (спустя 36 часов после начала постройки), когда ещё не был понятен исход схватки за плацдарм. Блюхер медлил с приказом о переправе обоза, в то время как сражение на левом берегу разгорелось уже в нескольких километрах от Красной горки. При этом несколько выпущенных по селу снарядов упали недалеко от переправы, что закономерно вызвало панику в обозе, который ринулся к мосту. Останавливать обезумевшую толпу пришлось Блюхеру, который не только навёл порядок, но и смотался на правый берег, выяснил обстановку и дал, наконец, приказ на переправу. Впрочем, её судьба решалась не только в боях за плацдарм, но и на левом берегу, где арьергардные отряды отбивали яростные атаки полковника Моисеева. Ситуация здесь сложилась крайне неустойчивая. С одной стороны, Сводный отряд Моисеева нёс тяжёлые потери и был на грани остановки, с другой, у партизан сложилась катастрофическая ситуация с боезапасом. Так 3 сентября Троицкому отряду (более 1000 человек) для удержания позиции около Старо-Кулёво было выделено всего 1500 патронов. При этом надо понимать, что это последний рубеж обороны, поэтому на отход без приказа партизаны права не имеют. В это время полковник Моисеев, ободренный обещаниями резервов, ожесточённо ринулся в атаку. И вот здесь не последнюю роль сыграл захваченный Павлищевым боезапас, который не только позволил партизанам выстоять, но и провести решительную контратаку. Не ожидавшие такого моисеевцы не только были остановлены, но и поставлены на грань разгрома, прекратив преследование партизан. После чего Троицкий отряд в ночь с 3 на 4 сентября отступил за Уфу, а мост был сожжён.
За этот переход Блюхер был награжден первым в истории орденом Красного знамени
