Денисова П. — Мама-лучшийдруг — 18

Произведение поступило в редакцию журнала «Уральский следопыт» .   Работа получила предварительную оценку редактора раздела фантастики АЭЛИТА Бориса Долинго  и выложена в блок «в отдел фантастики АЭЛИТА» с рецензией.  По согласию автора произведение и рецензия выставляются на сайте www.uralstalker.com

——————————————————————————————

365 дней 3075-го были наполнены событиями. Новый день – новые души. Я чувствовал себя потрясающе, почти всех забрал сам, никто не помогал, ещё бы кто-нибудь оценил мой труд. Этот год мне запомнился, грех про него не написать (смешно: грехов то у меня нет).

Многие ушли, не сопротивлялись. Она же всегда  была живым протестом (не судите – это не преследование, это интерес). Вы представьте, её уже КБУ (Комитет Безопасных Учёных) забрал, пытали, 15-й эксперимент найти не могут, а она молчит, как мать дитя от волка спасает (пример устарелый, но понятный). Этот 15 эксперимент столько шуму наделал, да-да, благодаря ему столько смертей. Ох, уж эта Барб…

Она родилась в бедной семье. Средств мало, желания жить – тоже. Родители вышли из жизни, дочь осталась одна. Родители ушли навсегда, и травма у ребёнка тоже – навсегда. Она уже тогда себе пообещала, что будет лучшей матерью. Жизнь Барбару не баловала, но девочкой (термин «девочка» в её случае не совсем верным будет) была незаурядной. Она в родителей пошла, те, конечно, гадко поступили с ней: Грейс Страйтен и Эмми Морсен сами были необыкновенными людьми. Помните супругов Кюри? Страйтены им не уступали. В 20 лет Эмми стала женой 31-летнего Грейса, а через 4 года чета Стрейтенов познакомила мир с сумменингом.

Это была их первая серьёзная разработка. Специально  для новой программы «Светлое будущее». Немцы как-то начинали, хорошо помню тот ужас (тогда впервые вкус слёз почувствовал). Они истребляли, а нужно было суммировать. Инъекция Страйтенов оказалась очень даже действенной. Как они это узнали? Страйтены были слишком молоды, чтобы осознавать последствия, поэтому эксперимент состоялся на их ребёнке. 4 июля 3044 года была введена инъекция в кровь влюблённых, миг соития… Эмми родила на 18 неделе, хорошим это не назвали, но подумали, что это последствия инъекции, и ничего плохого не будет (когда мать Гитлера отказалась от аборта, тоже говорили, что ничего плохого не будет. Ошиблись). Барбара Страйтен стала первым суммированным ребёнком. Назвали Барбарой, даже не посовещавшись с ней: кем она хочет быть – мальчиком или девочкой. При рождении Барбара была гермафродитом, но Эмми хотела дочь. Это последствия сумменинга: она сочла в себе полный набор генов обоих родителей, медики считали это немыслимым. Хирургия тогда была на высшем уровне, поэтому Барб легко стала девочкой. Про двуполость она не знала. Единственная тайна, которая пошла девочке на пользу. Страйтены большие деньги получили, но, люди благородные, всё в Фонд (кризис в экологии зашкаливал). А результат эксперимента (ну или просто  их ребёнок)- развивался.

Барб стала суммой всех качеств родителей. Запредельное IQ, вы таких вряд ли встречали (потому что я точно не встречал), внешность удивительная. Всегда широкие зрачки, гетерохромия, скулы резали до глубочайших шрамов. Чистая, почти белая кожа, с редкими венами и гладкие чёрные волосы. Тонкая фигура, вся длинная, нежная. Двуполость сделала её  бесплодной (недоработка Страйтенов). Барбара действительно всё в себе сочла. И боль и страхи родителей тоже.

Эмми Морсен в детстве подверглась насилию: семья была религиозная, настоящую науку отрицали и саму Эмми тоже — отрицали. «Ошибка!» — кричат и бьют. Эмми решила, что люди – зло. Ушла в себя, ни с кем не разговаривала. Поместили в психбольницу. А там, как её и ждал, новый врач – Грэйс Страйтен. Он её душу разглядел, а она в нём любовь нашла, быстро восстановилась, а рана осталась. Ненависть к людям передалась Барбаре, любовь она питала только к родителям.

Вы могли сейчас подумать, что Страйтены эгоисты, моральные уроды (вы явно не думаете о них культурно), но не было другого выхода у молодых ученых. Знаете, если в тебе есть сердце (я это знаю не по своему опыту, предупреждаю тех, кто сейчас задумался о моей материальности), то оно будет стремиться к высшему. Несчастные Кюри 31 века были зависимы от стремления к  процветанию мира. Своеобразные хиппи с их пацифистскими идеями, но они подкрепляли это действиями: экология воскресла, уровень уникальных детей рос по их примеру, мир обогащался гениями. Планета могла носить их фамилию. Но всё не может быть так прекрасно. Материальность – она и в новой эпохе решает многое. Жить на несуществующие деньги – невозможно, и тогда Барб осталась одна. Эмми и Грейса нашли в лаборатории. Синие губы….  «Отравление цианистым калием. Умерли, как миндальным печеньем объелись» — сообщил патологоанатом после вскрытия. Барб долго винила себя. Они любили её, она их, а потом они ушли. Второй раз её предали. Но она не предаст, она будет лучшей матерью…

— Нашли? — шёпот

-Нет – ответный шёпот.

— Количество жертв? – у них не принято громко говорить

— Превышает прошлый месяц.

— Кто со Страйтен? – уверенно, но негромко

— Сержант Джошуа.

-Вы проверили Матрицего? Программа сильно пострадала. Барбара взломала её.

— Он у программистов. Но она не могла взломать, невозможно.

-Вы говорите это после того, как она уничтожила половину человечества, не запятнав себя и каплей крови? – крик

-Я не знаю. Саклифт занялся этим. Барбара почти сбежала, её смогли поймать — чётко, не шёпотом.

Капитан Мендли и сержант Плойс КБУ были взволнованы. Очередной побег Страйтен мог закончиться их поражением, тогда эксперимент 15 никогда не окажется в руках Комитета, что может означать лишь одно: апокалипсис. Барбару месяц назад нашли в съёмной квартире. По GPS было несложно отследить (активировала чип, снова воспоминания). Нашли её в припадке эпилепсии (это от матери). Один укол, и бедняжка была готова к переезду в камеру: белые мягкие стены, яркий свет, скрипка и наушники для персонала (кровь из ушей – не метафора, когда играет сумасшедший). Тогда она дала себе вторую клятву в своей жизни – выбраться и найти Майлроуз, эксперимент 15 – называйте, как хотите. Было больно укрывать её в своей тени, но она являлась виновницей моего торжества в 3075 году. Её мать была твёрдо уверена, что, отдав её в моё покровительство – сделает лучше для всех.

Майлроуз – детище гения, не связанное с природой пуповиной. Метафорично, но как назвать дочь Барбары, которая создала своего ребёнка руками и мозгом. Несчастная породила монстра, как когда-то породили её. Не кидайте в меня помидоры (вы же уже полюбили мученицу Барб), но она действительно была таковой: смертный не смог бы создать орудие убийства и молиться на него ежедневно.

Майлроуз отличалась от матери – она была киборгом. Но Барб сделала всё, чтобы создать идеального ЧЕЛОВЕКА. Малышка была способна расти, способность к развитию ей не нужна – высший уровень интеллекта (вся в маму). Внешне она была копией (буквально) Эмми Морсен: густые волосы, глаза, как полнолуния, океан родимых пятен (даже шрам матери между лопатками художница Б оставила). Чувства и эмоции – главная ошибка творца, ибо не умение их контролировать приводит к хаосу, но все мы хотим, чтобы наши фантазии были реальными (даже у Смерти есть мечта). Одним они были похожи – незнанием своей сущности.

«Мама – лучший друг» — первый код в программе Майли. 3064 год был самым отрадным в жизни моего бедного монстра: она родила того, ради которого будет жить. Они существовали друг для друга. Девочка работала с мамой в лаборатории – это был её дом, подопытные лягушки – домашними животными. Их было слишком много, когда в 4 года в руках девочки оказался скальпель. У мамы появились новые препараты, у Майли – капли крови, стекающие по рукам. Барбаре следовало подумать, стоит ли Майли оставлять одну с ножом. Но Барбара не была счастлива  после предательства родителей. Чувство вины угасало в Барб, когда она видела её улыбку. Кто же знал, что Барбара не сможет исполнить свою клятву.

Что вы ощутите, если в ваш мир проникнет чужой? Вам придётся делить мир? Ревность – самая губительная мотивация. Этому меня научил маленький киборг. Робот, у которого нет саркофага для эмоций – сердца, в котором они текут по каждому проводу, может именоваться убийцей, ибо однажды его нейроны захлестнут разум. Так началась трагедия.

Эмми и Грейс всегда горячо любили друг друга. Любовь занимала большое место в генетике их дочери, она 12 лет принадлежала одному человеку (простите, —  существу) – Майлроуз. Но конец утопии — появился новый человек. Кевин Ленгфорд – первая и последняя любовь Барбары. Они встретились на конференции и поняли, что судьба была к ним жестока, потому что не столкнула их раньше. Они поймут, что судьба к ним по-настоящему жестока тогда, когда спустя всего год Кевин и Барбара расстанутся навсегда. Кевин был рад, узнав, что у Барбары есть дочь (она не сказала ему, кто Майли на самом деле. Зря).

Кевин был рад, но Майли… Теперь мама не только её. Невероятно, но вы, люди, владеете даром самовнушения, маленький же киборг овладел самопрограммированием. Что легло в основу кода? Желание избавиться от Кевина. 13-летняя Майли уже готовит план мести. Новый день – новая капля одиночества. Барбара так стремилась сделать свою дочь человеком, что забыла о компьютерном абсолютизме: они работают на максимум.

Судный день.

Барбара, пребывавшая столько лет в эмоциональном кризисе (если бы я переживал так каждую смерть, вы бы умирали реже), после встречи Кевина стала другим человеком: общества она боялась, но с Кевином чувствовала себя в безопасности. Майли оставалась одна. И сегодня — одна, но не одинока. Фломастером чертит крест на фото Кевина, выкалывает ему глаза и смотрит на горящую фотографию. Репетиция. Барб и Кевин вернулись из лаборатории. «Снова мама была там без меня» — глотая слёзы (у неё их столько же, сколько и у меня – несуществующее количество самых удушающих несуществующих слёз). Барбара и Кевин готовились ко сну. Приближался восточный ветер. В дверях комнаты появился силуэт в лучших традициях Кинга: растрёпанные волосы, нежнейшая ночная сорочка, босые ноги. Если бы вы видели тогда её глаза: зрачки топили в жестокой глубине, они метались обречённые на трагедию. Я сидел на краю кровати и ждал новую душу. Майли выключила свет, но лунный проникал в спальную, он отразил лезвие, взвившееся над головой Кевина и с дичайшей силой вонзившееся в сонную артерию. На лице застыла обида предательства… Бездыханное тело упало на плечо Барбары, душа лежала на моих руках. Маленькая убийца сбежала она «расстроила мать».

Снова я вижу горе Барбары Страйтен, и ничем я не могу ей помочь…

Барб задыхалась, давилась собственными слезами. Она вызвала скорую, но Кевину одна дорога – печь крематория. Скорая для неё –припадок. Его кровь и её пена смешались, она уже не ревёт, только дёргается как при экзорцизме. Где Майли, она не понимала. Знала одно: она снова виновна в смерти близкого человека… Их разлучили (позже она получила урну с прахом любимого, больше они не расставались). Белые мягкие стены, помнит их из детства. Она вернулась домой.

С того дня прошло несколько месяцев. Она гуляла по саду, среди шиповника, и жадно представляла, как падает на их шипы, но с ней всегда был Матрицего, санитар — машина. Ей было больно думать, поэтому перед сном она пересматривала воспоминания с родителями. На время она забыла о существовании дочери. Память вернулась к ней нескоро. Ночью она начала кричать и реветь. Майли пришла к ней во сне, она вспомнила всё, что случилось до «белого дома». Укол в шею. Чип пришлось отключить: сильно возбуждал.

От мира больницу отделяла небольшая стена, при желании несложно пересечь. А желание у Барбары было одно – найти дочь. Одна преграда – Матрицего, его несложно вывести из системы,  когда ты — мать киборга. Каждый день её посещала назойливая мысль – сбежать. Нужно было время. И Барбара научилась играть на скрипке, из ушей больничных шла кровь. 3 дня, и код Матрицего взломан, восстановлению он не подлежит. Нужно сделать всё быстро, без шума. Это она умела (я заметил, что все, кто из вас боится людей, научились быть невидимками). Барбара бежит навстречу ночи…

Это был самый страшный год в новом тысячелетии. А всё благодаря ей – малышке Страйтен. Выбежав тогда из дома, она встретила толпу зевак, уставившихся в её окно, откуда доносились истошные вопли. Они были угрозой для девочки в темно-красной сорочке… Город стал заливаться багровыми реками. Майли боялась суда, но больше — посмотреть в глаза маме. Новостные ленты ежедневно прокручивали список жертв. Кафе «Спрокс Тайл» не было исключением. Ранним утром был только один посетитель. Она пила кофе, её шатало, официанты думали, что это очередная жертва насилия, но она была жертвой собственного существования. Мать узнает своё дитя из тысячи – этому я научился за долгие годы существования. «За вчерашний день были убиты 830 человек. Школы, университеты закрыты, люди не выходят на улицу. Политики запретили распространение новостей об убийце, чтобы не развивать панику. Это глупая ошибка, но кто мы – всего лишь смертные. В местной психбольнице был опрошен свидетель, описавший 11-летнюю убийцу, он утверждает, что «видел лицо смерти». Это были новости на сегодня, а теперь…» Что было «теперь…» Барбару не интересовало. Она хотела найти дочь раньше, чем она уничтожит человечество. Я ходил по её следам.

Только Барб знала, что убийца – робот, и что его GPS всегда был в чипе создателя. Она вновь активировала его. С каждым днём мать становилась ближе к своей девочке. Барб не знала, что чип подключён к системе больницы, и каждый её ход отслеживался КБУ. Они узнали, что Барбар Страйтен – создатель массового орудия убийства. Охота за ней началась. Капитан Мендли не блистал умом – его главной целью было упечь Барб за решётку и только потом найти эксперимент 15. У него это получилось: спустя неделю после побега он вернул Страйтен в палату, тогда её жестоко избили за «нарушение общественного порядка». Каждый удар давал ей понять, что она должна выбраться отсюда как можно быстрее. Он думал, что она создала оружие, чтобы убивать, но не знал, что она просто хотела любви. Неделя спокойствия, 4 дня – «невероятное смирение, умница» (правда: невероятная сила воли и актёрская игра), на 5 день второй недели она сбежала. Барб не подозревала, что её находят по чипу. И вновь побои. В следующий раз она будет умнее. Пришлось ждать целый месяц – доверие к ней сильно подорвано… Третий побег был самым искусным. Про чип она поняла, поэтому выписала все координаты нахождения Майли за последний месяц. Выяснив её направление, она отключила его и вырезала тот участок кожи, в котором он был. Мать отправилась на поиски дочери…

Пять месяцев поисков, около сотни миллионов новых душ. Всё шло к одному дню – 28 ноября 3075-го.

26 ноября

-Вы слышали? Она где-то рядом, Вы не боитесь? Почему Вы так спокойны? – много лишних вопросов

-Я смирилась с судьбой, – врёт Барбара

-Пожалуйста, пойдёмте скорее, уже темнеет — волнение и забота, она давно такого не слышала

— Мой муж ждёт меня на том свете – сейчас она сказала правду …

Милая старушка махнула рукой на Страйтен и побежала в квартиру. Она потеряла свою дочь, в новой соседке Лу Петерсен (так назвала себя моя Б) она нашла что-то родное.

27 ноября

-Я чувствую, ты рядом. Не бойся, я просто хочу вернуть тебя – причитала мать убийцы.

Она бы многое отдала за воспоминания о родителях, о связи с Майлроуз. Она очень устала. Завтрашний день для неё станет тяжёлым, я знаю, потому что для меня он был таковым.

А Майли смотрела на звезды. Заржавевший нож лежал рядом. Она и сама чувствовала, что завтрашний день будет особенным. «Прости меня, мам» — в тысячный раз повторила девочка.

28 ноября 3075 год

Они столкнулись случайно. Новая жертва. Она повернулась лицом к убийце, и нож опустился к разбитой коленке. «Мама» — прошептала она. Это была Барб – создатель машины убийства. После смерти Кевина она заплакала второй раз. Я скромно ждал в стороне, не хотел прерывать долгожданную встречу. Майли хотела бы перед ней извиниться, но она потеряла слова. Барбара прижала её к себе, они сидели на опустевшей дороге. «Мы снова будем вместе» — единственная мысль в голове Майли. «Я не могу… Я должна!» — борьба в голове Барбары. Она встала. Подняла дочь с колен. Приложила палец к ссохшимся губам – «Тише. Пойдём со мной». Они вышли за пределы города. Утро только набирало свою силу. Мать и дочь дошли до поля, им встретились несколько тел агрономов. У одного была специальная лопаточка для сбора почв. Барбара её подобрала. Они дошли до середины, где их никто бы не увидел. Майлроуз много думала. Удачный момент – она бросилась на шею к матери: «Извини». «Ничего, я знаю, ты не хотела», — из её глаз брызнули слёзы, она отвернулась. Барбар подняла лопатку и начала разбрасывать землю.

— Что ты делаешь, мам

— Я исправляю твои грехи, Майли. Я исправляю свои.

Она села на землю рядом с небольшой, но глубокой ямой. «Ложись» — показала на свои колени Барб. Майлроуз легла. Ей было хорошо с мамой, она спасла её, вытащила из бездны – она её простила. Эмоции унесли её в сон. Я смотрел на них, кажется, не существовало в мире связи крепче, чем между ними. Она любила дочь всем сердцем; та любила мать каждым своим кодом. Тишина нарушилась новым всплеском слёз Барбары – борьба продолжалась, но она была слишком умна и благородна, чтобы проиграть. Мать подняла на руки самое дорогое, что у неё есть – свою дочь, для которой она была лучшей матерью. Барбара Страйтен последний раз поцеловала Майлроуз – на прощание. Горячие слёзы упали на щёки девочки, она очнулась. «КАК ЖЕ БОЛЬНО» — закричала мать, кладя свою дочь в могилу, которую она вырыла ещё тогда, когда создала её. «Я люблю тебя, Майли, прости меня», — она задыхалась. Девочка не могла пошевелиться. Мама. Закапывает. Могилу. С ней. Она стала кричать, извиняться. Но было поздно. Барбара кидает последние комья грязи. И только тихое: «Мама – лучший друг» заставило её последний раз прикоснуться к ней, она закрыла ей веки. Я подхватил душу Майлроуз Страйтен. Маленькая 11-летняя убийца плакала. «Мама не простила меня…»

Она несколько минут стояла над холмиком. Мать, похоронившая своё дитя, избавившая мир от ужаса, упала на колени. Последний рывок тем самым ножом по вене.

-Простила… — ответила пустоте Барбара.

________________________________________________________________________________

каждое произведение после оценки
редактора раздела фантастики АЭЛИТА Бориса Долинго 
выложено в блок отдела фантастики АЭЛИТА с рецензией.

По заявке автора текст произведения может быть удален, но останется название, имя автора и рецензия.
Текст также удаляется после публикации со ссылкой на произведение в журнале