Странник Д.-Попутчики-15

Произведение поступило в редакцию журнала «Уральский следопыт» .   Работа получила предварительную оценку редактора раздела фантастики АЭЛИТА Бориса Долинго  и выложена в блок «в отдел фантастики АЭЛИТА» с рецензией.  По заявке автора текст произведения будет удален, но останется название, имя автора и рецензия

——————————————————————————————

Все рейсовые корабли третьего класса были одинаковыми, безразлично, на какой из планет его клепали и имя чьей компании стояло на стандартном тусклом и неуклюжем корпусе. Но и пассажиры их, как правило, не отличались высокими амбициями. Основная масса их состояла из чернорабочих, курьеров, наёмников и торговцев среднего пошиба, для которых на первом месте стояло соотношение скорости и цены, комфорт же являлся непозволимой роскошью.

Эвон, как всегда последняя, вползла в отсек на четыре места, безразлично повела щупальцами-глазами, рассматривая трёх попутчиков, и поздоровалась на интергалактическом. Нескладным хором они ответили на приветствие. Новоприбывшая отметила с тоской, что все они — самцы. Естественно, при таких расценках путешественников распределяли, игнорируя расовую и половую принадлежности. Да и опасаться домогательства от существа из другой галактики не приходилось. Но факт оставался фактом — какой расе не принадлежали бы самцы, они менее чистоплотны, чем самки.

Все заняли свои места, и привычный мягкий толчок дал понять, что корабль стартовал. Окон в отсеке не было, время ужина ещё не наступило, молчание, царившее в помещении, начало становиться неприятным. Кажется даже, каждый старался дышать тише. Кроме каменного тренога, конечно, которые, как известно, вообще не дышат.

Первым тишину нарушил бледный гуманоид, по первому впечатлению — человек.

— Так и сдохнуть от тоски можно, давайте, что ли, знакомиться, — он кашлянул и представился первым, — Николай или просто Ник.

— Оуай, — радостно булькнул аквамар и вежливо звякнул металлическими чешуйками, покрывавшими его мускулистое тело.

— Я — Грым, — не очень дружелюбно пророкотал треног.

Эвон равнодушно представилась, почти уверенная, что за этим снова воцарится неловкое молчание. Но гуманоид оказался на редкость компанейским существом, и ему скоро удалось растормошить других.

Когда расторопный робот-разносчик принёс ужин, попутчики уже так непринуждённо болтали друг с другом, словно являлись давними товарищами.

Посматривая, как треног с аппетитом перемалывал нечто, больше всего напоминающее голыши, Ник расхохотался:

— Я бы точно зубы обломал.

Аквамар согласно булькнул, с аппетитом поглощая что-то зелёное. Позабавленная Эвон протянула человеку пластиковый стакан с густым слизистым протеиновым раствором бурого цвета:

— Это не твёрдое, хочешь попробовать?

— Уж извини, но на вид гадость гадостью, — отмахнулся гуманоид, смеясь, — ни в коем случае! Спасибо, конечно.

— Существуют гастрономические пристрастия и похуже, — заметил Грым. И, заметив любопытные взгляды, предупредил поспешно:

— Но это история не для слабых камер переваривания пищи.

— Интересно, — в один голос отозвались Ник и Оуай. Эвон такого воодушевления не испытывала, но решила не портить забаву и кивнула, выражая согласие.

Грым стряхнул с груди каменную крошку и начал рассказ:

— Случилось это во время исследований на одной из дальних неизученных планет. Сами знаете, любителей рисковать нет. Кто бы не организовал ту экспедицию, тоже щедростью не отличался. Тесный корабль устаревшей модели, дряхлое оборудование и шесть то ли студентов -недоучек, то ли молодых учёных-энтузиастов. Что именно искали там, мне неизвестно, а может участники экспедиции и сами толком не знали. Копали, ковыряли, разрезали и собирали всё подряд. И нашли таки на свою голову нечто… Или оно их нашло. Как посмотреть.

Пробыли они там примерно неделю, когда ночью раздался душераздирающий крик. Орал один из учёных, проснувшийся от сильной боли. Когда включили свет, выяснилось, что из одной его нижних конечностей вырван солидный кусок мяса. Море кровищи, и никаких следов виновника. Все шлюзы были закрыты, камеры наблюдения никого не засекли, корабль три раза обыскали, что при его размерах дело несложное, но безрезультатно. А тварь, судя по размеру укуса не из мелких.

Рану дезинфицировали, перевязали, но на этом история не закончилась.

Так повелось, что как только один из горе-учёных засыпал, тут же просыпался от укуса. Пытались нести сменами стражу, оставляли сутками свет включённым, но толку от этого не было. На спящих, словно ниоткуда, появлялись укусы.

Скорее всего, они впали в панику. Потому как покинули планету и полетели прямиком домой, игнорируя опасность, что привезут с собой нечто неизвестное и опасное.

Долетел корабль только благодаря автопилоту. Но сказалось, что программа, как и всё на той жестянке, была устаревшей, потому с приземлением справилась не очень удачно. На том немногом, что осталось от тел экскурсантов, обнаружили рваные раны. Погиб экипаж, судя по всему, задолго до приземления, то ли от потери крови, то ли от инфекции.

С тех пор, то в одном уголке вселенной, то в другом, нет нет, да и просыпается кто-то с кровоточащим укусом. Такой трагедии, как в первый раз, правда, не случалось больше, то ли невиданное существо насытилось, то ли стало осторожней. А может, напротив, часть пропавших без вести кораблей как раз на его совести? Кто знает? — и треног выдержал выразительную паузу.

— Жуть, — вздрогнула Эвон, представив себе, как нечто невидимое сидит и поджидает, пока она уснёт, чтобы отхватить кусок от её плоти. Она с досадой отставила остаток своего коктейля в сторону, аппетит пропал.

— О невидимках я тоже знаю неплохую страшилку, — отозвался аквамар и, поскольку возражений не последовало, начал рассказывать. Его булькающий голос зазвучал глухо и загадочно:

— В той части вселенной, которою я с гордостью называю своей родиной, существует легенда о Бесплотном Страннике. Никто не знает, кто он такой и откуда взялся. Некоторые утверждают, что Бесплотный — нечто вроде духа некогда живого существа. Те, кто менее склонны к мистике, считают, что Странник — представитель вымершей или малочисленной расы, допуская, что существуют и другие подобные.

Бесплотный не кусается, но то, что он делает в поисках тела, пожалуй, гораздо более жутко.

Этот загадочный призрак обладает способностью вселяться в любой живой организм, предпочитает при этом высшие формы. Странник не убивает хозяина, но вытесняет на время пребывания в теле разум последнего. Правда, ненадолго…

Проблема в том, что тело, в которое вселяется Бесплотный постепенно начинает становиться незримым, растворяется, превращаясь в невидимку, подобно ему самому.

Возможно, это покажется вам не столь ужасным, как кровоточащие раны. Но представьте себе: когда Бесплотный Странник вынужденно покидает свою, ставшую непригодной, обитель, то он освобождает разум хозяина. Оставляя на произвол судьбы разумное существо, лишённое тела, слепое и безмолвное, обречённое на одиночество, со временем — безумие и, возможно, бессмертие. Точно это, конечно, не известно, но именно так гласит легенда.

— Мдаа, — протянул Ник задумчиво, — представление не из приятных. Уж лучше потерять кусок мяса. Я согласен с вами, уважаемый Оуай, что муки душевные страшней, чем телесные. Если позволите, расскажу на эту тему одну историю.

Любопытство попутчиков было разбужено, так что предложение единогласно поддержали. Эвон испытывала облегчение, что разговор ушёл от кусающего чудовища. Мысли о кровоточащих ранах вызывали у неё тошноту.

— Герой моей истории — не дух и не экзотическая тварь, а обычный интергалактический гражданин, как вы и я. Ну, в целом, далеко не самый ординарный, а редкостный умница, гений, изобретатель. Наверное, он сумел бы решить многие проблемы, занимающие современных учёных, но это не представляло для него ни малейшего интереса. Он предпочитал развлекаться, а представление о забавах у него было весьма своеобразное. Одной из них стал прибор, генерирующий что-то вроде кармана времени. Так, например, он мог снова и снова повторять один и тот же промежуток времени, будь то час, день или неделя. Вопросами этики гений не заморачивался, потому ловил в этот карман первых попавшихся и ставил над ними свои эксперименты. Научная ценность которых, следует заметить, оказалась весьма и весьма сомнительной. Этот парень, не выдавая своей роли в происходящем, подначивал и провоцировал невольных участников эксперимента к всё более легкомысленным и рискованным действиям. Это не так сложно, как кажется. Стоило запертым убедиться, что каждый день начинается заново, стирая все последствия сделанного часами раньше, они готовы были совершать преступления, разной степени тяжести, мучить и убивать друг друга, даже самих себя. Кому-то требовалось много циклов, чтобы переступить свои внутренние барьеры, а кто-то сбрасывал оковы представлений о нормах на удивление быстро. Пугающе, не правда ли? Некоторые совершали чудовищные поступки из любопытства, а кто-то — от отчаяния. И, конечно, нашлись и такие, которые всегда хотели совершить нечто подобное, но опасались наказания…

Организатор «веселья» наслаждался зрелищем, документировал и систематизировал свои наблюдения. Потом, когда считал, что повеселился вдоволь, отключал карман времени, оставляя криминологам неразрешимую загадку в виде нескольких холодных тел. Не всегда целых…

— Безумный злодей-гений. Сюжет для второсортного комикса, — высокомерно прогремел каменный треног. Ник развёл руками:

— В придуманных историях у злодеев есть добрые и справедливые противники, обладающие необычными талантами, способными противостоять злодею… В данном же случае о таковом не слышали. Да и сам злодей довольно таки неоднозначный, вам не кажется? Он создаёт условия, в котором каждый может показать как свою лучшую, так и наитемнейшую сторону. Его ли вина, что в каждом существе скрыты (само-)разрушительные силы?

В отсеке наступила тишина. Каждый размышлял о том, чтобы сделал он, если бы оказался заперт в бесконечность длинной в один день. Никто не был готов признаться самому себе, что, возможно, сумел бы… Аквамар мотнул головой так энергично, что звякнули чешуйки.

— Ну и разговор у нас сложился, кошмары гарантированы, — неуклюже пошутил он и смущённо забулькал.

— Раз уж каждый рассказал историю, то теперь ваша очередь, — отрезал Грым, указывая каменным пальцем на Эвон.

Она не стала ломаться и кивнула, внутренне уже готовая к такому повороту беседы. Что же, у неё в запасе тоже имелась история с претензией на кошмарный сон.

— Жила-была самка, умная и прекрасная, по крайней мере по критериям её расы…

Гуманоид тихо фыркнул, выражая своё отношение к историям про принцесс, как он мысленно моментально окрестил героиню рассказа. Грым пророкотал разочарованно:

— Сказка…

И только Оуай прикрыл ряд глаз, готовый дать этому, обещавшему стать мирным, рассказу шанс убаюкать себя.

Эвон это нисколько не обескуражило, мерно продолжила она повествование:

— Была самка любознательной и обожала путешествовать, посещать самые отдалённые уголки вселенной и знакомиться с новыми существами. А подобные странствия, как вы все вероятно знаете, не всегда безопасны для одиночек, особенно для представительниц прекрасного пола. И всё же, несмотря на то, что она упорно отказывалась брать с собой надёжных сопровождающих, с ней никогда не случалось ничего плохого. Самка обладала чуткой интуицией, да-да, смейтесь, возможно, той самой знаменитой «женской». Опасность она чуяла за световой год и чаще всего пассивно избегала обострения ситуации. Но главной гарантией её безопасности являлась редкостная особенность, которая настолько единственна в своём роде, что названия ей нет. Наверняка не обошлось тут без экстрасенсорных способностей или, как пугливо считали существа менее развитые — ведьмовских сил. Но стоило путешественнице сказать определённые слова, как её враги погибали мучительной смертью.

— Заклинание? — спросил невольно заинтересовавшийся Ник.

— Не совсем… Это был запрет думать о чём-то определённом, но естественно, услышав подобное никто не мог думать о ином.

— Эффект белого медведя, — понимающе протянул человек.

— У этого феномена много наименований. Но обычно мысль, которую не удаётся подавить, не обрушивает на думающего гравитационное поле, буквально размазывающее несчастного по полу, как в случае с самкой из рассказа, — выразительно уточнила Эвон.

— И о чём нельзя было думать? — поинтересовался треног. Оуай даже испуганно распахнул глаза, не уверенный, хочет ли знать ответ.

Эвон только покачала щупальцами:

— Не думаю, что хоть кто-то знающий это остался в живых… Кроме, конечно, самой путешественницы.

После недолгой паузы разговор незаметно перешёл на общие темы, а когда приглушили освещение, обозначая так начало тихого часа, стих и вовсе. Попутчики прикрыли глаза и, казалось, погрузились в полудрёму.

Грым ласково погладил небольшого хамелеона, который, незамеченный другими, всё это время уютно сидел на его плече. Зверёк с непропорционально огромными челюстями нетерпеливо подрагивал и, едва слышно, причмокивал, сглатывая обильную слюну. Но выжидал, поскольку мог питаться исключительно мясом спящих существ. Треног гордился своим ручным зверьком, второго такого точно ни у кого не было.

Нашёл он хамелеона случайно, когда тот попытался откусить кусок от тела каменного тренога. И чуть не обломал зубы, от удивления забыв о маскировке. С тех пор они путешествовали вместе, хоть кормить этого питомца и оказалось делом хлопотным. Но по крайней мере Грыму удавалось контролировать аппетит прожорливого существа, так что он наверняка спас не одну жизнь.

Кроме тех случаев, разумеется, когда он спускал хамелеона на экипажи кораблей, срывая миссии, уничтожая или перехватывая товары, элиминируя одно заказанное существо, пряча следы в массаке. Но такая уж работа у наёмных убийц.

Человек прислушивался к равномерному дыханию Эвон и Оуайя, немного раздражённый тем, что не знал, как распознать, уснул ли треног. Впрочем, немного ловкости рук и не важно, спал ли последний или бодрствовал — он ничего не заметит. Как удачно, что удалось рассказать историю, легкомысленно принятую попутчиками за обычную байку-страшилку. Но они, конечно, поймут, что происходит с ними, быстрей, чем это случается обычно. И начнут искать виновника. Забава обещает стать на редкость интересной.

Правой рукой Ник поглаживал спрятанную в кармане небольшую пачку сигарет, которая на деле таковой не являлась. Но ни одна таможня вселенной до сих пор не распознала, что скрыто за смятой и непримечательной упаковкой с воняющим табаком содержимым.

Он прикинул, что часового кармана в двенадцать часов хватит, чтобы поразвлечься на славу. Участников эксперимента было, правда, не много, но зато все вместе они образовывали весьма колоритную группку. Безумная улыбка предвкушения расплылась на его бледном лице.

Оуай в это время размышлял о вещах извечных и печальных. Больше ждать нельзя, его тело под чешуей уже давно стало прозрачным. Вопрос часов, а может и минут, когда от металлических чешуек не останется ничего, кроме беспомощного сгустка разумных импульсов. Сегодня ночью ему придётся покинуть несчастного аквамара и вселиться в одного из своих случайных попутчиков. Оуай жалел от всего сердца нынешнего своего носителя и его предшественников, равно как и последователей. Но отказаться для них от своей жизни он не мог, ведают боги, Оуай не раз пытался, но каждый раз сдавался, не выдержав пытки одиночеством более тысячелетия. С тяжёлым сердцем он делал свой непростой выбор. Давно не приводились ему побывать в женском теле. Бедная Эвон…

Последняя же отнюдь не чувствовала себя несчастной. Но встревоженной и готовой защищаться. Распахнув глаза-щупальца она громко и чётко произнесла:

— Только ни в коем случае не думайте, что эта фраза — последнее, что вы услышите в своей жизни.

________________________________________________________________________________

каждое произведение после оценки
редактора раздела фантастики АЭЛИТА Бориса Долинго 
выложено в блок отдела фантастики АЭЛИТА с рецензией.

По заявке автора текст произведения будет удален, но останется название, имя автора и рецензия.
Текст также удаляется после публикации со ссылкой на произведение в журнале