Произведение поступило в редакцию журнала «Уральский следопыт» . Работа получила предварительную оценку редактора раздела фантастики АЭЛИТА Бориса Долинго и выложена в блок «в отдел фантастики АЭЛИТА» с рецензией. По заявке автора текст произведения будет удален, но останется название, имя автора и рецензия
——————————————————————————————
Ключи от аэроскутера найдены, целостность защитного костюма дважды проверена, чмок в щёку, хлопок двери и снова одна.
— Не вешай нос, Оля, — говорит муж всегда, — ты знала, на что мы идём. Если тебе скучно, позови подруг, сходи погуляй, посмотри голограф, мне некогда тебя развлекать, ты знаешь, как важно то, что мы делаем. Займись в конце концов чем-нибудь полезным.
Обиженный женский разум синхронно делает подстрочный перевод:
— Мне наплевать на твои чувства, просто заткнись и не ной. Функционируй — для этого ты тут.
Агитационная реклама обещала освежающие впечатления, интересные задачи, приключения, а также славу и признание первопроходцев, но забыла уточнить, что всё это прибережено для мужчин. Женщинам нельзя покидать зелёную зону: стерильную, адаптированную, безопасную и неимоверно скучную.
В приветственной речи было подчёркнуто, как важно представителям сильного пола, работающим в жёлтой и красной зонах, иногда с риском для жизни, возвращаться в чистые уютные дома, вкусно и здорово питаться, отдыхать в кругу семьи.
Центральное значение, естественно, имело рождение детей. Однако пафосные титулы вроде «богини уюта» и «матери будущего» не смогли на деле оживить будни домохозяек. Мужья праздновали сами себя как героев, едва ли замечая вклад женских рук в общее дело. О признании и равноправии не было и речи. О понимании и того меньше. Вода для мытья посуды бирюзовая — вот тебе экзотика, перебои с подачей электричества — вот тебе и приключение. А ещё это идиотское, чисто мужское, представление о том, что достаточно поместить несколько особей женского пола в закрытую систему, как они сразу подружатся! Ольга не знала, что с ней не так, но факт был налицо: большинство женщин её раздражали. Особенно их тенденция кучковаться, подобно стадным животным.
Клуб матерей состоял из двух беременных, участвующих в негласном забеге на титул «Первой Матери Колонии» и полдюжины обуянных навязчивым желанием иметь детей, судорожно ловящим дни овуляции представительниц слабого пола. Кружок домоводства, в котором можно было узнать «115 блюд из яичного порошка» был ещё скучнее. Существовали ещё хор и даже небольшой церковный приход. Но, не важно, по какому поводу собирались женщины, главной темой были заслуги их благоверных, проблемы миссии, повышения.
Супруг Ольги был лингвистом и работал в красной зоне, в джунглях полных неизученных, а значит потенциально опасных, существ и растений. Что касалось важности его задания, то тут он не преувеличивал: его команда пыталась наладить контакт с коренными жителями планеты, изучить язык, и культуру аборигенов, заключить договор о мирном сосуществовании. Но все попытки до сих пор терпели крах. Аборигены большей частью прятались, иногда удавалось встретить небольшие группы охотников, которые вели себя угрюмо и настороженно, не угрожая, но и не показывая желания кооперировать. Они тоже были мужчинами со своими заморочками. Ольга глубоко вздохнула: лишь бы обошлось без кровопролития.
К обеду она управилась со всеми домашними делами и вышла в сад, её детище и гордость. Комбинация плодородной почвы, мягкого климата и внимательного ухода творила чудеса. Здесь хорошо прижились земные огурцы, помидоры, лук, салат, кусты малины и смородины и дюжина молодых деревец: яблони, вишни, абрикосы, груши. Но особенно интересны были ей местные растения, признанные безопасными и потому не вырубленными. У них всех были сложные учёные наименования, но Ольге доставляло удовольствие давать им новые имена, например, куст с крупными сочными фруктами, по форме напоминающих груши, а по цвету — свеклу, женщина в порыве вдохновения назвала свеклушей. Плоды этого растения были съедобны, но безвкусны и Оля пыталась, пока безуспешно, скрестить свеклушу с клубникой. А вот продолговатые плоды колбасного дерева были безнадёжно горькими…
Движение в ветвях последнего привлекло внимание Оли, а миг спустя она забыла от волнения дышать. Прячась между листьями, на толстой ветке сидела аборигенка, пол её легко угадывался по длинным прямым волосам цвета яичного желтка, у мужчин они были красного цвета. На этом, увы, знания жены лингвиста о туземцах заканчивались. Взгляды женщин встретились и некоторое время они в полной тишине изучали друг друга, любопытство однозначно перевешивало страх. Повинуясь порыву показать дружелюбие и гостеприимство, Ольга очень медленно, чтобы не испугать гостью, сорвала малинину и протянула ягоду на раскрытой ладони в сторону незнакомки. После небольшой паузы аборигенка легко и бесшумно спрыгнула на землю, нерешительно подошла ближе и, схватив угощение быстрым движением трёхпалой руки, тут же отскочила назад, ожидая подвоха. Ольга улыбнулась, позабавленная мыслью, что её считают опасной, сорвала ещё одну ягоду и нарочито медленно, демонстрируя, положила плод в рот, тихо замычав от удовольствия, как делают, кормя маленьких детей. Гостья повторила процедуру, предварительно с подозрением обнюхав плод, поморщилась от непривычного вкуса и послушно повторила:
— Ммммм, — затем вопросительно взглянула на колонистку круглыми выпуклыми глазами, пытаясь понять, правильно ли всё сделала. Ситуация была настолько абсурдной, что Ольга не удержалась и прыснула, с удивлением отмечая, что желтоволосая вторит ей, тоненько хихикая. Совместный смех сломил стену отчуждения и скоро две женщины уже вместе копались на грядках, обмениваясь новыми словами и земледельческим опытом. Время пролетело быстро, гостья указала на предзакатное солнце и, ловко вскарабкавшись на дерево, легко перепрыгивая с кроны на крону, удалилась в направлении красной зоны.
Мужу Ольга ничего не рассказала. Он, как обычно, бросил дежурное:
— Как прошёл день? — что переводилось на женский обиженный как:
— Надеюсь ты не вздумаешь в самом деле грузить меня подробностями твоего скучного времяпровождения.
Было хорошо иметь маленькую тайну, безобидная месть за отчуждение.
Новоприобретенная подруга стала приходить регулярно, даже отважно приняла приглашение войти в дом. С Ольгой она общалась на смеси двух языков, дополняя пробелы жестами и рисунками на страницах блокнота. Гостью звали Юма, её муж был важной личностью в племени и постоянно занят охотой и другими серьёзными делами, в том числе и наблюдением за возможно опасными колонистами. Ох уж эти мужчины!
Но со дня своего знакомства у женщин не осталось времени дуться на своих благоверных. Ольга занималась хозяйством и садом под внимательным наблюдением туземки, объясняя и показывая, как что работает и для чего используется. Заметив интерес гостьи к её одежде, она подарила Юме пару лосин и маек, юбки и джинсы пришлось отложить, в них не очень-то полазишь по деревьям. Юма в ответ тоже приносила маленькие подарки: семена новых растений, красивые перья, показывала, что можно сделать с местными фруктами. Плоды колбасного дерева теряли свою горечь, если вымочить их несколько часов в воде и, обжаренные в масле, были очень вкусными. На грядках пробивались первые побеги гибридов земных и местных культур. Однажды внимание аборигенки привлёк вязанный плед и, после объяснений Ольги о овцах, шерсти и вязании, она загорелась идеей научиться этому рукоделью. На следующую встречу Юма принесла целую охапку мягкой длинной шерсти лилового цвета и под терпеливым руководством подруги уже к вечеру уверенно провязывала петли. Про себя, в шутку, Ольга называла их клубом свеклуш.
А самым волнующим было приглашение Юки посетить её родную деревню, но пока дипломаты не окончили переговоры, шанса покинуть зелёную зону не было, а ведь они ещё толком и не начались. Прыгать же по кронам как аборигены Ольга, естественно, не умела.
Муж возвращался домой мрачный, ситуация обострялась. В последние вылазки он начал брать с собой оружие, что окончательно переполнило чашу женского терпения. Обсудив с подругой план, Ольга, стараясь не выдать волнения, как бы невзначай сказала:
— Ах да, в субботу на чай у нас гости.
Муж что-то недовольно пробурчал и услужливый подстрочный переводчик выдал нечто вроде:
— Дура, делать тебе нечего, гости, блин, на выходных отдохнуть хочется.
Но ей было наплевать.
Эту субботу они все не скоро забудут! Невозможно сказать, кто выглядел забавней: сначала побледневший, а потом покрасневший космолингвист, который, заикаясь, попытался произнести несколько знакомых слов на языке туземцев или угрюмый воин, красные короткие волосы которого стояли дыбом от напряжения. Он заметно неуютно чувствовал себя на мягком диване с чашкой кофе в грубой руке. Женщины торжествовали.
— Ну что же, — пряча улыбку, проговорила довольно Ольга, — обсуждайте всё, что собирались.
— Мы переведём, — серьёзно подтвердила Юма.
Мужчины обменялись мученскими взглядами, впервые понимая друг друга, не нуждаясь в словах. Ох уж эти бабы, вечно вмешиваются не в своё дело, такую войну испортили!
________________________________________________________________________________
каждое произведение после оценки
редактора раздела фантастики АЭЛИТА Бориса Долинго
выложено в блок отдела фантастики АЭЛИТА с рецензией.
По заявке автора текст произведения будет удален, но останется название, имя автора и рецензия.
Текст также удаляется после публикации со ссылкой на произведение в журнале
Ох уж эти рассуждения о «равноправии мужчин и женщин» в интерпретации европейских феминисток, понимающих равноправие исключительно так, что женщина должна быть ОДИНАКОВОЙ с мужчиной (концернами руководить, лес валить, самолётами управлять и с винтовкой по полям бегать!). Кстати, вот потому-то и загибается европейская цивилизация, к сожалению; подмою она родила (точнее – выродила) понятия типа «родитель номер один, родитель номер два» и т.д..
Это я про одну фразу, попавшуюся в тексте – ну да бог с этим. Заметка на полях, так сказать.
Совсем уж конкретно. Есть отдельные описки, возможно, ошибки, но написано в целом достаточно грамотно. Автор не вполне верно пользуется пунктуацией в сочетаниях прямой и косвенной речи (это болезнь 99% авторов, увы). Также не совсем хорошо использована пунктуация в случаях, когда автор передаёт как бы перевод слов мужа, которые для себя делает героиня: стоило бы давать это не в виде независимой стандартной прямой речи (это элементарно путает читателя), а примерно так, как нужно показывать на письме мысли персонажей, т.е., в кавычках.
Очень нехорошая манера (встречается довольно часто) – соединение больших отрезков прямой речи персонажей с авторской косвенной речью. Не стоит этого делать! К прямой речи достаточно прикреплять одно пояснительное (иногда два, если как-то по смыслу требуется) предложение косвенной речи, а дальнейшую косвенную речь следует начинать с красной строки – так текст читается намного легко и более внятно.
Сюжетная логика. Я понимаю, что рассказ – юмористический, но тут присутствует всё-таки некоторая «натяжка логики»: если место, где живут земные колонисты, окружено «опасными джунглями» (муж у героини аж в серьёзном «защитном костюме» оттуда выходит ходит!) и является закрытой зоной, то как туда столь легко могла попадать аборигенка?! А затем ещё и шастать незамеченной туда-сюда долгое время! Если в «зелёную зону» так легко попасть извне, то землян просто давно бы сожрали какие-нибудь местные тигры или прирезали «кровожадные аборигены». Это же явный нонсенс даже для «юморного» рассказа.
Ещё момент: героиня что – такая э-э… недалёкая, что не могла догадаться, что горечь у плодов «колбасного дерева» можно убрать, вымочив их в воде?! Так ведь часто поступают со многим земными плодами, грибами и т.п., Странно – героиня, судя по её садоводческим навыкам, должна была бы сама об этом догадаться. И потому данный пассаж в тексте явно не красит героиню.
Резюме. В целом юмор рассказа понятен, хотя и по-своему претенциозен: женщины умеют находить общий язык, а тупые мужики – нет; им, мужикам, только бы повоевать. Очень спорное утверждение, но для юмористического рассказа сюжет сам по себе вполне неплох. Недостаток – явные провалы в «логике», о которых сказано выше. Вместе с неким чересчур прямолинейным «феминистским» налётом (особенно в самом начале) это делает сюжет несколько «картонным». Вполне допускаю, что, если автор подправит отдельные нюансы, рассказ явно станет более живым и естественным, и можно будет его рассмотреть повторно. Правда я плохо представляю, как можно решить вопрос с обоснованием возможности лёгкости тайных встреч Ольги и Юмы при условии «серьёзной защиты» земной колонии. А если такой защиты нет, и там проходной двор, то как это совместить с «опасными джунглями»? Вряд ли получится. Но, если автор захочет, наверное, и это можно придумать. Наверное, стоило бы попробовать это сделать, отойдя от шаблона описания типа «аборигенки с дерева», и заметно изменив весь общий антураж описания жизни колонии.