Алаев А. — Двести сомов — 19

Произведение поступило в редакцию журнала «Уральский следопыт» .   Работа получила предварительную оценку редактора раздела фантастики АЭЛИТА Бориса Долинго  и выложена в блок «в отдел фантастики АЭЛИТА» с рецензией.  По заявке автора текст произведения будет удален, но останется название, имя автора и рецензия

—————————————————————————————-

Белое и чёрное. Инь и Янь. Добро и зло. Это чёткое разграничение в жизни почти всегда сопровождается полутонами. Часто они не приводят к серьёзным последствиям, но бывает и так, что за отклонение от нормы следует суровое наказание.  Даже если позволивший себе вольность — на службе у дьявола в обличье доброй феи.

 I

Бурчилай прошёл по коридору, сел на край стула и осмотрелся.

У входа стояла охрана — два монстра в странных кафтанах с нелепыми алебардами в руках. С   каменными лицами, устремлёнными в никуда, они вызывали лёгкую оторопь. В очереди перед ним — трое таких же бедолаг, как и он. Они молча сидели, потупив взоры в некрашеный бетонный пол. Дверь в кабинет, с безобидной с виду надписью на английском “Interview Room”, со скрипом открылась; секретарь руководителя департамента, нечто среднее между богомолом и бегемотом, показал жестом первому в очереди, чтобы он вошёл. Тот, дрожа всеми лапами (их у него было восемь), отправился внутрь словно агнец на заклание. Дверь со скрипом закрылась. «Почему надпись на табличке на английском?», подумал Бурчилай. Он бывал в приёмной Велиала и раньше, но никогда ещё не видел, чтобы таблички на дверях были тут на английском. Большие настенные часы напротив, со стрелками в виде трезубцев, показывали без пятнадцати три.  По крайней мере он не опоздал.

Когда трезубцы показали четверть после трёх, в очередной раз вышедший в коридор секретарь показал на него своей тонкой конечностью на гиппопотамовом теле. Бурчилай встал и встряхнулся словно после сна. Он был готов к этой встрече, хотя она и не предвещала ничего хорошего. В приёмную Велиала вызывали только в одном случае. Каждый демон при этом хотел избежать аудиенции за дверями с этой грозной охраной. «Да минует меня чаша сия», пробурчал Бурчилай, направляясь ко входу в кабинет, понимая всю нелепость сказанного. Во-первых, он уже тут находился; во-вторых, библейские цитаты в ведомстве Велиала были совершенно неуместны.

Секретарь закрыл дверь и уселся за письменным столиком в стороне. Комиссия из трёх подручных Велиала восседала на высоких креслах за длинным столом. Его портрет украшал собой стену по другую сторону от секретарского места. Бурчилай пробежался по нему взглядом. «В стиле Эль Греко», подумал он. В этом ведомстве живописцы из мира смертных, специализировавшиеся на библейских сюжетах, были отчего-то весьма популярны. Ходили слухи, что Эль Греко — это вообще любимый художник Велиала, но Бурчилай в это не верил; уж слишком много сострадания бросалось в глаза на полотнах этого испанского мастера. А сострадание — это совсем не то, что можно было обнаружить в коридорах этого заведения.

Допрос начался.

II

Вельзевул, сидящий в центре, глядел в документы перед ним своими огромными фасеточными глазами. Двух других Бурчилай не знал, но, судя по всему, они располагались на одном уровне в иерархии с Повелителем Мух.

— Все Средневековье трудился на степных просторах от Каспия до Байкала… Но преимущественно в Монголии, где и получил имя… Так?

Бурчилай кивнул.

— Послужной список очень слабенький… Вселился в хана Тулуя при осаде Нишапура… Так? Несколько сотен ремесленников были оставлены в живых и отправлены в Монголию. Я понимаю, что Тулуй приказал уничтожить всех остальных. Но почему в живых были оставлены эти несколько сотен?

Бурчилай почесал свою редкую бороду и ответил.

— Понимаете, я рассудил так – эти ремесленники могут принести пользу в империи монголов и, тем самым, усилить военный потенциал армии Чингисхана и его сыновей. Это, в свою очередь, приведёт к крупным военным операциям и возможности пролить ещё больше крови. Так оно и вышло…

— У тебя было разрешение на подобного рода вольности? Что это за отсебятина? В приказе твоего супервайзера всё было прописано ясно и чётко – все жители Нишапура должны быть умерщвлены!

Вельзевул стукнул по столу своей мушиной лапой, но стук получился слабым и даже комичным. Фасеточные глаза, переливавшиеся ещё мгновение назад ярко-зелёным, стали сверкать красным и пурпурным. Двое других зловеще молчали. Секретарь шуршал карандашом, стенографируя происходящее.

Бурчилай не стал отвечать. Он знал — чтобы он сейчас не сказал, все будет воспринято в штыки.

После паузы, Вельзевул успокоился и вновь стал листать толстую папку с данными на Бурчилая.

— М-да… Ничего выдающегося. Давай-ка обсудим последние два эпизода.

Двое других, храня молчание, испепеляли его взглядом.

— Прошлогодний отчёт супервайзера… Кстати, почему ты вдруг оказался в Сибири? Ну, неважно. И что я тут вижу? Приложена справка из полицейского управления райцентра Тогучин, Новосибирской области. Гражданин с садистскими наклонностями поместил собаку в мешок, облил бензином и поджёг. Загадочным образом собака оказалась мёртвой прямо перед поджогом. Подробное описание твоей роли в произошедшем, подпись супервайзера… В заключении так и написано «Избавил собаку от мучений». Почему?

Бурчилай прокашлялся и понял, что похоже в этот раз чистилища ему не избежать.

— При всём уважении, в моём перечне должностных обязанностей нет упоминаний о животных…

Вельзевул опять гневно, но по-прежнему комично, стукнул по столу своей тонкой лапой насекомого и резко прервал его.

— Не надо корчить из себя мать Терезу! Ты демон, а не херувим!

Двое других одобрительно закивали. Карандаш секретаря продолжал остервенело шуршать по бумаге. Вельзевул вновь стал листать папку.

— Вот ещё, теперь в Нью Йорке… Профессиональный ликвидатор Джимми Перальта по кличке Кадык. Работает… теперь уже работал, на перуанский криминальный синдикат. Должен был устранить главу клана, конкурирующего с ними в Бруклине. Во время операции по устранению, объект ликвидации находился дома с женой и ребёнком. И что мы читаем в отчёте? «Беретту» Перальты заклинило в самый ответственный момент и при этом с улицы послышался вой полицейской сирены. Меморандум из полицейского пресинкта, приложенный к рапорту, говорит о том, что никакой полиции в этот момент на улице не было, она появилась лишь пятнадцать минут спустя. Заключение твоего супервайзера: «Заклиненное оружие и искусственно созданная аудио иллюзия полицейской сирены вынудила Джимми бежать. Задание не было выполнено». Давай угадаю – тебе стало жалко женщину с ребёнком?

Бурчилай не стал отвечать. Он уже смирился с тем, что отправка в чистилище была неизбежна.

Вельзевул стал шептаться со своими молчаливыми коллегами, прикрывая мушиную пасть мохнатой лапой. Бурчилай перестал нервничать. Пять сотен лет назад он уже бывал в чистилище для демонов. В отличии от других чистилищ оно отличалось тем, что там не было чертей и всякой нечисти, истязающих несчастных грешников. В чистилище для демонов не было ничего. Это было наказание пустотой. Сто лет, проведённые в полной пустоте, были лучшим наказанием для провинившихся демонов по мнению Велиала. В этом смысле фраза «сто лет одиночества», выкованная одним гением из мира смертных (поговаривали, Велиал был неравнодушен к его творчеству), приобретала новый, можно сказать, демонический смысл.

Перешёптывание комиссии затягивалось. Казалось, на него никто уже не обращал внимания; подручные Велиала увлечённо и неслышно решали его судьбу, в то время как секретарь отрешённо смотрел в свои записи, скрипя на стуле своей недюжинной тушей бегемота. В какой-то момент Бурчилай почувствовал себя ненужным. Он уныло наблюдал за происходящим, мысленно готовясь провести ближайшую сотню лет наедине со своими мыслями и воспоминаниями. Вдруг Вельзевул громко сказал:

— Наша комиссия решила дать тебе последний шанс на исправление. Твой текущий супервайзер введёт тебя в курс дела. Но имей ввиду – шанс этот последний! Иначе пойдёшь туда, где ты уже бывал и, быть может, даже на более долгий срок. Так что сделай всё то, что полагается. Сделай как следует.

Сидящий слева от Вельзевула, неожиданно завращал своей бараньей головой и громко рявкнул по-английски:

• Just get it fucking done![1]

Бурчилай замер. Он не ожидал такого поворота событий. Вельзевул посмотрел на него и недовольно проворчал, захлопав прозрачными крыльями:

— Катись отсюда! Тоже мне, мать Тереза…

Он быстро вышел за двери, едва не споткнувшись об алебарду одного из охранников.

III

— Ну что, в покер сыграем?

Демон с внешностью армадилло тусовал потрёпанную колоду, вопрошающе глядя на остальных. Розовые пуанты, беспорядочно сваленные в кучу, казались здесь совершенно ни к месту. Также, как и слащавая классика («Времена года» Вивальди, Бурчилай почти сразу узнал этот мотив), несущаяся откуда-то сверху.

— Давай!

Двое других, и он сели в кружок рядом с пуантами и тусовальщиком. Армадилло стал раздавать. Картонная коробка в центре выступала в роли банка. Бурчилай покопался в карманах, вытащил пятёрку и бросил её туда. Все остальные поступили также и коробка наполнилась разноцветными купюрами и монетами.

— Ну разве это карты? – вдруг сказал один из демонов, — Это не карты, а кошмар из преисподней!

Он с негодованием скинул свою раздачу и нервно закурил. Банк в центре окутался табачным дымом. Остальные продолжили игру.

— Ты откуда? – спросил армадилло демона, сидящего напротив.

— Из Кыргызстана, — ответил тот.

— Что натворил?

— Случайно помешал жуликам увести кошелёк с последними деньгами у матери-одиночки. Случайно! Ну там были обстоятельства. В Кыргызстане всегда всё непросто. То революция, то курултай какой, то ещё что-нибудь… Потом с жуликами разобрался, но комиссия не посчитала это смягчающим фактором.

Он скинул карты и бросил пару пёстрых купюр в банк, ожидая новой раздачи. Армадилло понимающей покивал и раздал снова.

Бурчилай взглянул на карты и понял, что почти наверняка выиграет этот кон – каре из четырёх дам бесстрастно взирало на него потасканными лицами. После непродолжительной торговли все скинули, и он сгрёб деньги из банка к себе. Армадилло потусовал колоду и собирался было уже опять раздать, как вдруг музыка смолкла. Они настороженно посмотрели наверх. Раздался строгий голос.

— Всем надеть пуанты и костюм с крыльями!

Единственная дверь в помещении со скрипом открылась и внутрь, как по волшебству, въехала стойка на колёсиках, на которой висели плечики со странными розовыми платьями. У каждого платья на спине были крылья. Демоны спешно оделись, тихо ворча себе под нос.

— Всем взять волшебные палочки!

Под ворохом пуантов были блестящие палочки с несерьёзными фигурками на конце. Бурчилай взял похожую на жезл с пурпурной бабочкой и гирляндой. Посмотрев на демонов рядом, он с усилием спрятал улыбку. «Ну прямо ангелы!», подумал он, понимая, что и сам выглядит также нелепо.

— Ну вот, теперь вы готовы, — сказал голос, — Задание простое. Прикинувшись зубной феей[2], как минимум вызвать у ребёнка заикание, как максимум – лишить речи от пережитого шока. Вопросы есть?

Демоны угрюмо молчали с недовольством осматривая друг друга.

— Вопросов нет, — подытожил голос, — Отправляйтесь.

Один за другим, захлопав крыльями, демоны вылетели через дверь. Неряшливо разбросанная колода карт осталась на полу, как и коробка с одиноко пестрящей в ней банкнотой.

IV

Бурчилай влетел в распахнутое окно и грузно приземлился на подоконнике. Широкополое платье задело что-то и тут же послышался звук упавшего предмета. Бурчилай как можно более тише спрыгнул вниз и увидел, что на пол упал кубик Рубика. Его стороны были хаотично перетусованы в всё разнообразие шести цветов. Он посмотрел на эту беспорядочную гамму и вздохнул. «Как вся моя жизнь!», подумал он, прижав к себе волшебную палочку.

Небольшой ночничок в форме Микки Мауса жизнерадостно наполнял полумрак комнаты тусклым светом. Справа был стеллаж с книгами; в центре — детская кровать. Крупный постер с куклой LOL украшал стену над изголовьем; над изображением была надпись “What’s the buzz, honey?”, смысл которой был ему совершенно непонятен.

Бурчилай осматривал комнату, стараясь понять с чего ему начать, как вдруг послышалось шуршание одеяла и детский голос тихо спросил:

— Вы – зубная фея?

Он шагнул назад от неожиданности вновь задев что-то этим несуразным платьем. Спрятав в челюсть торчащие клыки, Бурчилай взял себя в руки и ответил:

— Ну, конечно. Я это она.

Девочка лет шести села на кровати, свесив ноги и стала с интересом его рассматривать. Бурчилай поправил платье и ещё сильнее прижал к себе палочку.

— Мне казалось, что вы будете выглядеть немного по-другому, — немного шепелявя сказала девочка.

— Мы, феи, по-всякому можем выглядеть. Я вот знал одну, у ней на волшебной палочке не бабочка была, а конский хвост, — ответил он ей, вспомнив, что во времена Тулуя таскал одно время с собой повсюду монгольский бунчук для пущего устрашения несчастных жителей Нишапура, Мерва и других взятых этим ханом городов.

Откуда-то снизу, через полуприкрытую дверь, послышался чей-то слабый стон.

— Кто в доме кроме тебя? – спросил Бурчилай девочку.

— Мама и тётя Наташа. Они спят внизу.

— Тётя Наташа? Спят внизу? У тебя что, две мамы? – насторожился он.

— Нет. Тётя Наташа — это папина сестра. Она приехала к нам из Орегона помогать маме, когда папа улетел в командировку в Кыргызстан. Мама беременная. На восьмом месяце уже.

Бурчилай почесал бабочкой на конце палочки свою спутанную копну волос на затылке. Опять Кыргызстан!

— Понятно. А зачем вдруг папа улетел в Кыргызстан?

— Он финансовый аудитор. Полетел проверять бухгалтерские книги на золотом руднике. А вы правда фея? – в её голосе сквозил скепсис.

Бурчилай ждал этого вопроса. В принципе, это был неплохой момент, чтобы обернуться гиеной или тираннозавром и напугать девочку как следует, но факт того, что мать была беременной мешал ему принять это решение.

— А ты недоверчивая, однако! Что за скепсис в таком раннем возрасте?

— Мой папа говорит, что это от него. Он говорит, что даже бухгалтерские книги иногда врут.

Бурчилай поднял кубик Рубика с пола и бросил его на кровать девочке.

— Смотри!

Указав на кубик волшебной палочкой, он начал шептать первое пришедшее ему в голову (фрагмент главы «О браке» из «Ясы Чингисхана» на старо-монгольском), говоря всё громче и громче. Когда он закончил, кубик взлетел и, паря над кроватью, стал вращаться гранями во всех направлениях до тех пор, пока полностью не собрался. Когда каждая грань оказалась окрашенной в свой цвет кубик мягко упал на одеяло.

Девочка тут же схватила его и осмотрела со всех сторон.

— Ничего себе! Класс!

Бурчилай прислонил к стене волшебную палочку и облокотился о подоконник.

— Как тебя зовут? – спросил он.

— Оливия, — ответила девочка, не сводя глаз с кубика.

— Кого ждёшь, брата или сестру?

— Мама сказала, что скорее всего брата. Ждём на Рождество.

Бурчилай скорчился. Как и всякому демону, ему было больно слышать о Рождестве или Пасхе.

— Так что, Санта Клаус на Новый Год должен будет принести подарки вам обоим, а не только тебе? Так получается? — сказал он, стараясь увести разговор в сторону от Рождества.

— Я не верю в Санта Клауса, — вдруг ответила девочка, — Санта Клаус — это сказки для маленьких.

Бурчилай недоуменно посмотрел на Оливию. Ох уж эти современные дети, особенно в этом уголке планеты – с удовольствием верят в Сасквача и Огопого[3], но не в Санта Клауса.

— Ну, а в зубную фею ты теперь веришь? – спросил он с ухмылкой.

Оливия с энтузиазмом закивала.

— Ну хорошо, где зуб?

Девочка вытащила из-под подушки что-то и протянула Бурчилаю. Это был выпавший резец. Стало ясным, почему Оливия слегка шепелявила.

— Теперь понятно, что ты хочешь в качестве подарка[4] и почему Санта Клаус не сможет помочь, — со смехом сказал он и сунул зуб в карман.

Покопавшись в других карманах, он извлёк ворох купюр, выигранных в покер, и стал пялиться на них в некотором замешательстве.

— Сколько обычно зубная фея оставляет денег? – немного взволнованно спросил он Оливию наконец.

— Согласно Википедии, средняя плата по континенту три доллара, — бодро ответила девочка.

— А ты действительно дочь финансиста! Калькулятор есть?

Она указала ему на столик у стеллажа, на котором лежал большой детский калькулятор с необычно крупными клавишами, такой, какой носят в школу первоклассники. Бурчилай взял его и быстро понажимал кнопки на нём, качая головой. Приблизившись к кровати, он сунул что-то под подушку Оливии и взял кубик Рубика.

— Ложись спать, — сказал он ей и поставил кубик обратно на подоконник, — и скажи своему папе, что аудит какого-то там золота в Кыргызстане — это не причина, чтобы оставлять жену одну на восьмом месяце беременности. Даже если сестра из Орегона готова помочь. Скажи, что ему повезло в этот раз. Если он, конечно же, не супер-долгожитель.

Бурчилай залез на подоконник и, замахав крыльями, выпорхнул наружу. «Сто лет одиночества», подумал он, прекрасно понимая, что первыми, кого он увидит вернувшись, будут суровые стражники Велиала с алебардами.

V

Узнаваемая мелодия Скайпа наполнила кухню, равно как и свежий воздух из открытого окна. Дети уже ушли в школу, а ехать в госпиталь было ещё рано. Наташа надела наушники и стала кричать Лорне, чтобы та спустилась вниз.

— Сейчас она подойдёт, — сказала она Виктору, — как погода в Бишкеке?

— Холодно уже, — ответил тот, — завтра еду в Ат-Баши, а там вообще ледяной ад.

— А ты шутник, однако! Когда ты успел оставить Оливии двести сомов[5]?

— Какие двести сомов? Я ей ничего не оставлял!

— Погоди, окно закрою. Лорна идёт.

Наташа закрыла окно на кухне, усадила тяжело передвигавшуюся сноху перед компьютером и надела ей наушники.

 

Примечания и Disclaimer:

Хан Тулуй – реальный исторический персонаж, один из сыновей Чингисхана, под чьим руководством монгольская армия проводила военные кампании в Средней Азии и Иране. Золото в Кыргызстане действительно добывается и является основной экспортной статьёй. Данная история является чистым вымыслом, любое совпадение имён, фамилий и названий населённых пунктов – абсолютная случайность.

[1] Грубое выражение на английском, переводимое как «Просто сделай это!»

 

[2] Зубная Фея (Tooth Fairy) – мифическое существо в культуре германских народов Северной Европы, которое посещает ребёнка после того, как у того начинают выпадать молочные зубы. По преданию, если ребёнок кладёт выпавший молочный зуб под подушку перед сном, то во время сна Зубная Фея забирает этот зуб, оставляя взамен небольшую плату. Миф широко распространён в современных США и Канаде.

 

[3] Сасквач – реликтовый гоминоид, «снежный человек», по преданию обитающий в лесах Британской Колумбии и сопредельного штата Вашингтон. Огопого – гигантский монстр-змей живущий по преданиям в водах озера Оканаган в Британской Колумбии.

 

[4] Аллюзия на детскую рождественскую песенку “All I want for Christmas is my two front teeth!” («Всё, что я хочу на Рождество это два передних зуба!») , популярную в Северной Америке.

 

[5] Сом – национальная валюта Кыргызстана.

 

________________________________________________________________________________

каждое произведение после оценки
редактора раздела фантастики АЭЛИТА Бориса Долинго 
выложено в блок в отдел фантастики АЭЛИТА с рецензией.

По заявке автора текст произведения будет удален, но останется название, имя автора и рецензия.
Текст также удаляется после публикации со ссылкой на произведение в журнале