Произведение поступило в редакцию журнала "Уральский следопыт" .   Работа получила предварительную оценку редактора раздела фантастики АЭЛИТА Бориса Долинго  и выложена в блок "в отдел фантастики АЭЛИТА" с рецензией.  По согласию автора произведение и рецензия выставляются на сайте www.uralstalker.com

——————————————————————————————

На ферме у деда всегда было хорошо. Скучать здесь не приходилось, особенно, в сезон, когда родня погружалась в работу.

Алекс первым нашёл брошенное гнездо. Видно, наседка испугалась чего-то, вот и оставила своё драгоценное потомство.

– Они живые и шевелятся, – сказал парень, подсвечивая снизу фонариком одно из яиц. На тонкой скорлупе вспыхнули ярко-оранжевые силуэты крошечных лапок и клюва.

– И так же ясно, что живые, – ответила Дара, – пищат же.

– Ой, да что ты знаешь вообще? – возразил Алекс и бросил яйцо в общую кучу. Скорлупа треснула, и причитания птенца участились. – Пойдём отсюда, найдём что-то получше.

– А как же они? – возразила сестра, осознав, что маленькие существа скоро умрут.

– Плевать! Они сдохнут и всё, – шагая к выходу, бросил брат.

– Они же мучаются. – у девочки увлажнились глаза, а подбородок слега начал подрагивать.

– И что же ты предлагаешь? Забрать к себе в постельку? Впрочем, делай, что хочешь! А я пошёл, – прозвучало в ответ. Далее дверь сарая громко хлопнула, и Дара провалилась в тишину, что лишь изредка нарушалась едва слышным попискиванием.

Цыплёнок из повреждённого яйца почти выбрался наружу, но силы его иссякли, а пуповина навечно приковала к скорлупе. Бедолага лежал на боку, и даже чёрные глаза его казались безжизненными. Борьба с оболочкой отняла все силы без остатка.

Глаза горели от слёз, а солёные капли всё падали и падали, мешаясь с пылью. Дара замахнулась и резко ударила. Сапёрная лопатка с хрустом прошла насквозь и застряла в земле. Изолированные от мира существа почуяли неладное, и завопили, будто чётко зная, что будет дальше.

– Я делаю то, что нужно… вы обречены, – бормотала девочка себе под нос, потом смахнула пыльной рукой слёзы с лица и повторила карающее движение ещё несколько раз.

 

2

Сегодня они ждали нас всего в километре от берега. Четверо взрослых и один детёныш. Их тёмно-серые гладкие тела рассекали горячие волны, а мощные фонтаны то и дело рвались к небесам.

Папа подключился первым. Кит «промычал» что-то дружелюбное в ответ на контакт и мирно подплыл к лодке. Папа забрался на спину гиганта и установил «присоски» с петлями для рук.

– Ваш черёд! Что делать – знаете! – крикнул он и скрылся с питомцем в глубине. Спустя минуту чуть поодаль из толщи воды вылетела и обрушилась на поверхность многотонная туша.

– Давай ты! – сказал Вовка и толкнул младшего в спину, но тот ловко сгруппировался и «чистенько» вошёл в воду. На свои восемь лет он был гораздо круче кого угодно во всём, что имело отношение к водной стихии.

Саня отплыл от лодки метров на тридцать, из глубины в его сторону неслась огромная тень. Когда он закрепился, и с довольной физиономией проплывал мимо, струя воды из клапана морского обитателя едва не потопила наше хлипкое плавсредство. Вовка ругнулся, а младший довольно улыбался и двигался в сторону отца.

Как только вода из лодки была откачана, мы спрыгнули за борт, а спустя полминуты подоспели и наши спутники. Вовка взял старшую самку, а я выбрал детёныша. С ними случаются трудности – контакт шунта может ухудшиться. И всё же малыши гораздо интересней!

«Будь внимателен!» – появилось пульсирующее перед моим внутренним взором предостережение папы.

«Да!» – ответил я коротко, и позволил своему «скакуну» выбрать направление. Конечно, тот поплыл к мамке.

Но морской прогулкой нам так и не дали насладиться. Характерный гул и огненно-дымные треки в атмосфере заставили дрогнуть даже наших могучих друзей. Всё чего они хотели теперь  – как можно быстрей уйти в глубину.

Мы устремились к лодке, но было слишком поздно. Дождь из смертоносных осколков с орбиты уже атаковал поверхность воды.

«Всем нырнуть!» – возникло сообщение перед глазами. Но малыш застыл и больше не реагировал на мои сигналы, он испугался и дрейфовал, тихо постанывая, взывая к матери. Я вытащил руки из петель и спрыгнул, а в следующее мгновение где-то рядом с мерзким шипением поднялась стены воды.

 

3

Молчание и чистота пространства разрушились. Одна за другой возникали яркие точки, они мерцали вразнобой и звали к себе. Я потянулся к одной, той, что светила алым, и бесконечность вокруг обернулась узким тоннелем.

Я вывалился из прохода, и едва ли владел собой. Всё вертелось, и я не мог разобрать, где оказался. Когда ход замедлился, я увидел, что светило вполне обычное, слепяще-жёлтое, а рядом с ним кружится с десяток планет.

– Красиво, правда? – прозвучал голос, и я понял, что не одинок в своих скитаниях. Мысль эта вовсе не казалась чужой или странной, я точно знал – иначе и быть не может.

– Да, чудесно, – ответил я и двинулся исследовать одну из сфер, что вращалась вокруг звезды. Мы ведь всего в шаге от нового мира, и снова рождается один и тот же вопрос:

– Зачем мы здесь? – спрашиваю я, а она теряется, не знает, что ответить. – Прости. Я знаю, мы – разведка. Первичный осмотр и наполнение базы…

– Всё не так, – вдруг отвечает она. – Это не работа – миссия! И каждый мир… хоть ненадолго, но он только наш!

Я смотрю на неё и точно знаю, находиться рядом с той, что во всём с тобой заодно – великое счастье. Мы бродим среди миров, и каждое путешествие всё сильнее скрепляет наши души. Умноженное счастье, умноженное величие… и во сто крат умноженная любовь.

Образ близкого и единого со мной человека вдруг начинает дрожать. Он покрывается мелкой рябью, и в следующее мгновение исчезает.

Я просыпаюсь, встречаю уставший встревоженный взгляд. Сознание снова скатывается во тьму, а разум ищет пути вернуться обратно. Но… путешествие окончено – впереди лишь беспамятство.

 

***

 

– Целый день прошёл, а он всё ещё спит, – шептала мать.

– Он жив – это главное, – ответил отец.

– Что дальше, – она едва сдерживала слёзы, – скажи, Серёж?

Он сжал губы, и уставился в окно. Скоро начнётся шторм, и волны с каждой минутой всё чаще вгрызались в берег. Перед глазами вдруг пронеслись кадры вчерашней трагедии, но лёгкое подёргивание руки сына вернуло к реальности.

– Детёныш погиб, – наконец ответил он.

– Погиб? – вдруг перешла на яростный шёпот мать. – Проклятым акулам, похоже, было плевать на груды осколков, что сыпались вам на головы!

– Марин… – попытался он прервать её.

– Они… они, эти твари рвали китёнка, а Андрюша… связь ведь не оборвалась, когда ты подобрал его? Шунт работал? – она говорила, и уже не могла сдержать слёз.

– Всё будет нормально. – он обнял её за плечи.

– Ты в этом так уверен… Давай… уедем отсюда? – взмолилась она.

– Пожалуйста, нет. – он подошёл к окну, взгляд прикипел к свинцово-серому горизонту. Хотелось забыть обо всём, жить дальше.

– Города защищены, – продолжала она. – Там бы такое точно не случилось!

– Не говори глупостей! Мы вместе избрали эту жизнь и изучаем мир так, как никто прежде. Эмоции тех существ и даже мысли отныне доступны нам! Разве это не та красота, о которой ты сама же мечтала?

– Да… Но красота… есть лишь до тех пор, пока всё хорошо. И… единение с природой… ведь наш младший… он растёт настоящим дикарём! – бормотала она, сбиваясь.

– Дикари не владеют несколькими языками! – почти перешёл он на крик. – И не программируют нейронный интерфейс!

– Да… ты прав, – шептала она. – Прав, как всегда.

Отец развернулся и вышел из комнаты. Он ненавидел, когда сомневались в его «любить то, что есть». Мать легла рядом с сыном и плотно прижалась. Ещё немного, и он станет взрослым… И что же потом? Что за жизнь ждёт её детей? Мир теперь будто кипящий котёл, и ничто не станет, как прежде. Люди едва не сгубили себя, и что в итоге? Полупустая планета да горы обугленных костей… Кому-то вообще есть дело до проклятых технологий да проходов в иные миры?

Она повернула голову и посмотрела сквозь купол в потолке. Там лишь клубились взбесившиеся облака. Генератор «Ноллана» в хорошую погоду виден даже днём, а ночью Андрюша не раз направлял на него телескоп и хвастался, будто рассмотрел «кольцо».

А что если… Нет! Она прогнала мысль прочь. Как вообще кто-то может решиться на подобное… шаг в неизвестность? Открываешь дверь, и не понимаешь, куда же она приведёт! А для остальных – попросту исчезаешь. Всё это – хуже смерти!

 

***

 

Я проснулся посреди ночи, в воздухе пахло недавней грозой. Волны едва были слышны, а прозрачность небес бесстыдно вскрывала мириады звёзд. Я прошёлся по дому. Папа и Вовка, видимо, ушли рыбачить, кровати их пустовали. Сашка спал, свернувшись калачиком, а мама обнимала его сзади так, будто хотела обернуть своё драгоценное чадо невидимыми крыльями. Как же она любит всех… Я даже в полудрёме, когда она легла рядом, отчётливо ощутил эту беспокойную, тревожную любовь.

В животе вдруг громко заурчало, более суток без еды – дело нешуточное! Я побрёл на кухню и принялся глотать всё, что попадалось под руку. Насытившись, я вернулся в свою комнату с желанием проспать до завтрашнего обеда. Я лёг, заложил руки за голову и стал рассматривать космические красоты сквозь купол над собой. Где-то там, в небе, на безопасной орбите проплывала яркая точка. «Ноллан» это или какой-то из уцелевших спутников, сейчас не понять.

Портал… А что, если действительно можно вот так запросто перенестись совсем в другую точку Вселенной? Ведь этот гений, Ноллан, он же совершил настоящий прорыв, и затворничеству нашему теперь конец! Конечно, поверить, что портал и правда работает, тяжеловато, так просто ведь это не проверишь. Никто ж не знает, где эти миры и как оттуда вернуться или хотя бы послать сигнал домой? И возможно ли это…

Мир отдыхал после недавнего бедствия, и до слуха доносились лишь слабый плеск волн да шелест местной растительности. То ли воображение разыгралось, то ли всё и правда было настоящим, но я чётко услышал звук китовьего пения. Моё сознание наполнилось болью и страхом, мне чудилось, будто я оглушён и ранен, а кровь расходится во все стороны, ослепляя, не давая и шанса понять, что же происходит. Я чувствую лишь боль и горячий ток темной жидкости, что щедро красит океан. Три мерзкие пасти вгрызаются в плоть, оставляя от меня всё меньше и меньше. Я исчезаю, вытекаю наружу, с каждым мгновением отдаляясь от метки под названием «жизнь».

Но это не я! Лишь воспоминание! Но почему же так страшно? И больно… Вдруг снова слышится знакомая песнь. Я застываю, слушаю ночь, пытаясь вновь уловить протяжные ноты. Грусть стона пронзает меня, и я бегу к воде. Я быстро прохожу первые волны, ныряю, проплываю немного, и дальше уже на поверхности методично работаю руками.

Она ждала меня где-то там впереди. Мать погибшего китёнка. Вероятно, я не продвинулся и на сотню метров, когда почувствовал устойчивое «присутствие». Я подключился, и вскоре она всплыла на поверхность.

Я с трудом взобрался на скользкую спину и, наконец, задал себе вопрос: «Зачем и что происходит вообще?»

Ответом стал нежный стрёкот. Хозяйка морей что-то напевала, и не будь мы синхронизированы через шунт, то я и близко не понял бы её грусть и отчаяние.

Я лежал на спине и рыдал. Звёздная бездна то и дело искажалась проклятыми слезами, не давая насладиться красотой. Сегодня ведь всё иначе… Я перевернулся и прижался щекой к прохладной коже.

Кажется, мы помогли друг другу. Рыдания мои в итоге прекратились, а песнь самки стала похожа на колыбельную. А ведь нынешнее «здесь и сейчас» – лучшее, что только может быть в целом свете!

Я уже почти уснул, когда перед глазами вдруг возник образ странной незнакомки. Память возродила всё, что я успел пережить в своём сне тогда. Только… сне ли? В следующее мгновение я абсолютно точно знал, что должен найти эту гостью из ночного видения, и желание это становилось с каждой минутой всё сильней. Я прикипел к небесам в надежде увидеть яркую точку. Но, что толку смотреть? Туда нужно добраться! «Ноллан» ждёт меня!

 

4

Я переоделся, прихватил документы и спустился в подвал. В помещении стоял едва уловимый шум реактора. Огоньки индикаторов выплясывали под лишь им ведомый такт. Яркость менялась волнами, плавно скользя меж точек экстремумов.

Войдя в тоннель, я сразу проверил заряд – папа уже давно не летал, и транспорт наш можно было использовать на максимальную дальность. Что-то около тысячи километров – более чем, чтобы попасть на базу.

Я забрался в каплевидную кабину и лёг, «живое» кресло сразу обволокло меня, полностью обездвижив. Свободным осталось лишь лицо, но минутой позже закончился расчёт курса, и связь с внешним миром прервалась – кислородная маска погрузила меня в темноту. Вскоре активировался дисплей, так что хоть за траекторией полёта можно будет следить.

Даже сквозь маску и внешнюю оболочку капсулы я слышал, как нарастает гул. Когда катушки взвыли от всплеска тока, меня беспощадно рвануло с места. В сущности, транспорт этот – снаряд, а тоннель – пушка, и она лишь «выстреливает» капсулой в заданном направлении. А там, в конце пути, я буду захвачен магнитным приёмником и мягко приземлён.

Спустя двадцать минут я почувствовал, как капсула качнулась. Вот я и на месте. Только, что сказать людям на базе? Снов насмотрелся, и покинул дом родной?

К счастью, время было раннее, и меня приняла автоматика. Порт пустовал, первого человека я встретил у орбитального терминала.

– Молодой человек желает путешествий? – заговорила со мной диспетчер. Она приветливо улыбалась и ждала ответа.

– Да. Мне нужно на станцию «Ноллан», – на удивление уверенно сказал я.

– Это ясно. Документы на стол. Руки в сканер, – скомандовала она.

Я застыл, не веря своему счастью.

– Чего стоишь? – возмутилась женщина. – И без тебя есть, чем заняться.

Я положил перед собой персональную карту и сунул руки в сканер под стойкой. Диспетчер пробежалась глазами по информации на мониторе, скорчила гримасу и что-то нажала.

– Родителям отправлено уведомление о твоём решении, – сказала она и вернула карточку. – Лифт «Пять-А». Удачи!

– Можно? Да? – спросил я осторожно.

– Ты правила читал? – она выдержала паузу, видимо, надеясь хоть на какой-то ответ. Но я молчал, честно пытаясь возродить в памяти описание процедуры.

– «Ноллан» принимает абсолютно всех желающих, – скучающим тоном добавила она. – Без ограничений и дополнительных условий. Хочешь – делай, не хочешь – не делай!

Не дослушав до конца, я уже бежал к лифту с надписью «5-А». Дверь отползла в сторонку, и я вошёл внутрь.

Я впервые забрался так далеко от дома. И могу уйти ещё дальше…

Последняя мысль превратила ноги вату. Я ведь больше не увижу родных! Папа и мама, Вовка, Саня, что они подумают обо мне, когда всё узнают? Уже ведь знают… И наверняка папа скоро будет здесь.

Глаза увлажнились, а непослушное сердце запрыгало внутри, разрываясь от мук вдруг возникших сомнений. Но ведь то, куда завёл меня разум, не может быть простым сном! То был другой мир! Я знаю! Я верю… И «Ноллан» поможет попасть туда! Теперь, когда я видел то, что видел, как же можно отвернуться от всего этого? Так ведь нельзя… С ней, с незнакомкой, я чувствовал себя другим. Я ни в чём не сомневался, мы были одним целым, и я… любил её?

Сквозь прозрачный фасад я увидел, как магнитная ловушка приняла капсулу, а потом поместила её на посадочную ленту. Вслед за этим из невидимых динамиков прозвучало:

– Транспортное средство эс-три-два-ноль успешно прибыло. Добро пожаловать!

Это же наша вторая капсула!

Скорее, с перепугу, чем осознанно, я нажал «старт», и дверь плавно закрылась.

Я устроился в одном из кресел, и оно сразу же начало подстройку под мои габариты. Всё совсем, как и в домашнем транспорте, разве что класс материалов чуть выше, здесь ведь серьёзных перегрузок не избежать.

Когда автоматика закончила свою работу, и я был снова погружён во тьму, «лифт» начал спуск. Заняло это целую вечность, и никто не позаботился о психическом состоянии путешественника. Мониторы или вообще хоть что-то, что помогло бы отвлечься, здесь отсутствовало. Только мрачная темень да свои странные мысли.

Думаю, прошло минут тридцать, когда «лифт» достиг нижней точки. Пять километров – это вам не шутки! Сердце дребезжало в страшном темпе, и когда кабина устремилась с убийственным ускорением навстречу небу, я подумал, что всё внутри меня сейчас оборвётся.

Обещанные семь минут до невесомости лишили всех сил. Так что, я был несказанно рад, когда маска освободила лицо, и я увидел на мониторе пульсирующее сообщение: «До стыковки со станцией один час, десять минут. Ждите коррекции орбиты».

Я никуда не спешил… Глаза закрылись, и я уснул, как никогда, крепко.

«Умное» кресло беспардонно вырвало меня из короткого сна, даже, кажется, слегка подтолкнув к выходу. Я сделал шаг, и оказался в огромном зале. Сотни людей бродили взад-вперёд, и я растерялся, жизнь на острове посреди океана отучила от толпы.

– Вам помочь? – рядом материализовался человек в светло-серой униформе.

– Да, – ответил я, – хочу пройти генератор.

– Здесь этого все хотят, – ответил служащий. – На станции разрешено находится до сорока восьми часов, и у Вас есть время подумать.

Ну, вот зачем подвергать решимость новому испытанию?

– Мне нужно попасть туда, как можно скорее! – я собирался стоять на своём до конца. Интересно, папа прилетит сюда или нет?

– Тогда поспешите, до старта пять минут, – декламировал он. – Следуйте за мной.

Человек в сером провёл меня и указал на одно из пустующих мест.

– Располагайтесь, – сказал он, развернулся и ушёл, а я так и не успел ничего спросить. Делать было нечего, и я устроился в кресле. Оно было полностью металлическим и скользким, так что пришлось сразу пристегнуться.

Людской гомон разорвался сигналом сирены. Далее голос из динамика сообщил:

– Всем занять свои места!

Люди послушно выполнили команду и ждали продолжения.

– Вскоре вы отправитесь в путешествие, – снова прозвучал голос. – Те из вас, кто контактировал с другим миром, попадут в него. Остальные в течение двух суток должны покинуть станцию.

Дверь закрылась, а на каждого сидящего в кресле человека опустился прозрачный колпак. После этого с громким хлопком включилась откачка воздуха из отсека. Длилось это долгих десять минут.

Сквозь оболочку я видел, как некоторые начали извиваться, будто пытаясь выбраться из ловушки. Кто-то громко рыдал позади меня и что-то твердил о смерти. Я закрыл глаза и попытался «отключиться» от всей этой истерии, ведь, чего таить, и сам прилично наложил в штаны.

Когда воздух был выкачан, нас отстыковали. Челнок медленно поплыл к «Ноллану». Мы двигались прямо внутрь огромного сооружения цилиндрической формы. Снизу вся это конструкция казалась кольцом. Говорят, если сдвинуть его ось хотя бы на малую долю от перпендикуляра к поверхности земли, то и работа портала нарушится.

Судя по таймеру у входа, до цели оставалась всего минута. Проклятый циферблат сжирал всё внимание. Я будто на казни жадно всматривался, как секунды утекают, а значение на табло никак не могло достичь нуля. Все звуки в отсеке исчезли. Каждый следил за пульсациями красных цифр, потел от страха и слушал озверевший ритм сердца.

Таймер обнулился. Два-нуля-две-точки-два-нуля застыли, добивая всех отсутствием действия. Я до скрипа сжал зубы, зажмурил глаза и попытался вырвать отлитые из металла подлокотники. Пространство внутри цилиндра стало светом. Я ослеп и сразу же погрузился во тьму.

 

Кто-то тряс меня и что-то приговаривал. Я, как зачарованный, плавно покинул своё место, а когда мне указали на выход – послушно пошёл в его направлении. Ноги не слушались, а голова и вовсе казалась чужой. И всё же… сквозь туман мыслей я чётко осознал – «Ноллан» не принял меня. Мне привиделась во сне какая-то чушь, и теперь я не кто иной, как самый настоящий идиот.

Я присел за столик в зале ожидания и сквозь толстое стекло иллюминатора уставился на Землю. Какие, к чёрту путешествия? Домой! К мамке!

– Привет! – на диван с другой стороны стола плюхнулась девушка. – «Ноллан» и меня не пропустил! Только мы вдвоём и остались! – возмутилась она. Но я не слышал слов, маленькая родинка на щеке и тонкий шрам на подбородке полностью приковали моё внимание.

– Эй! Ты куда это смотришь? – вспылила она, прикрываясь рукой. Но я уже принял новую реальность, и позволил себе скатиться в беспамятство. Теперь можно и отдохнуть. Вот она – моя незнакомка.

 

Очнулся я дома. Из кухни слышались голоса. Я встал и пошёл посмотреть, что там происходит.

Саня и Вовка катались по полу, а незнакомка всё рассказывала, как я позеленел и отключился у неё на глазах.

– И не смешно ни капли, – буркнул я и уселся за стол. Мама поставила передо мной миску с блинчиками, а когда начала наливать сироп, желудок мой предательски возмутился, вызвав очередной взрыв смеха.

– Кто там у тебя, – спросил Саня, – зверюга какая-то, да?

– Вот сейчас не покормлю, и узнаешь! – сказал я и принялся за еду, осторожно поглядывая на внезапную гостью.

Оказывается, Мира решила сопроводить меня домой. Родители и братья пока делали вид, будто ничего не произошло. Будто я и не сбегал никуда. Может, оно и к лучшему. Теперь наверняка нас ждёт совсем другая жизнь.

 

5

Тряхнуло так, что она чуть не свалилась с койки. Мир сновидений порвался в клочья, сменившись плотным гулом нагруженных энергосистем. Взгляд Дары прикипел к главному монитору, там анимированный пассажирский отсек приближался к порталу.

Не может быть!

– Алекс! – орала она в коммуникатор, а в ответ лишь слышала мерное «шуршание» фона. – Отзовись!

– Предатель! Скотина! – бросала она в пустоту, а потом вдруг схватила стул и начала крошить всё вокруг. – Ещё посмотрим, чья возьмёт, – тихо приговаривала Дара, каждый раз пытаясь вложить в удар побольше силы.

Звук сирены и скачок напряжения в сети прервали бесчинство. Генератор включился, и от него помехи пошли.

Дара дрожала от нетерпения. Но долгих семь минут прошло, отсек прилетел обратно и уже стыковался. Слегка тряхнуло. Едва шлюз открылся, она ворвалась внутрь. Но там было пусто. Алекс исчез.

– Мы же хотели сделать всё вместе, – шептала она в пустоту. – Зачем же ты так?

Дара подошла к месту, где сидел Алекс. Прямо возле кресла валялся свёрнутый лист. «Прости. Я должен быть уж если не единственным, то первым», – прочитала она и смяла бумажку в плотный комок. Брат всегда ведь стремился к первенству, хотел быть уникальным… единственным. И его не очень-то заботило, как все эти стремления согласуются с желаниями других людей.

– К чёрту всех! – злобно шептала Дара. – Я заслужила большего!

Она спокойно подошла к контрольной панели и запрограммировала пуск портала. Дара заняла место брата и стала ждать, когда автоматика отправит её в неизвестность.

Но… челнок лишь слетал к генератору, тот включился, потратил энергии, как сотня-другая довоенных городов, и всё.

Спустя какое-то время она вошла в зал ожидания и будто неживая побрела в свою комнату. Следовало отдохнуть, через пару часов открытие станции, и придётся встречать тысячи гостей… И потом… Нет! Неужели она здесь навечно, а кто-то откроет дверь к своим мечтам? Но… может, мир этот всего лишь почему-то не желает отпускать её?

Последняя мысль возникла и сразу же растворилась. В будущем на неё потратится ещё достаточно времени. А сейчас хотелось чего-то иного. Злость и обида требовали немедленного возмездия.

Она вдруг забыла об усталости и снова вернулась в центр контроля. Дара корректировала параметры почти всё оставшееся время, и едва успела сделать всё, как надо, но оно того стоило.

Вскоре явились первопроходцы. Семнадцать отъявленных мечтателей. Так их окрестили в «медиа», а день их отправки чуть позже назовут благословенным началом новой эры. Шутка ли, портал ведь пропустил абсолютно всех!

Путешественники заняли свои места и отправились к генератору. А когда портал включился, все они превратились в облака раскалённого газа и были выпущены в свободное плаванье меж звёзд. Вот вам ваше приключение!

 

***

Что ж, сегодня «Ноллан» отказал двоим. Но двое из трёх сотен – вполне нормально, даже достойно, учитывая, что за публика теперь приходит сюда – обманщики и сплошь плутоватые персонажи. Всё пытаются обмануть генератор, хотят сбежать из этого мира. Глупцы и только!

Наше сознание ведь уникально – оно проникает в самые неведомые дали. И нужно лишь научиться использовать сей дар. Что и сделал мой проклятый старший брат. А затем «укатил» в неизвестность. Чем бы он там не руководствовался, благом для человечества или обычным любопытством, но Алекс Ноллан оставил эту реальность при первой же возможности. И он действительно стал единственным… А я осталась… да, но дам человечеству то, с чем в будущем не сравнится ни одно открытие! Какой толк от нового мира, когда ты приносишь в него проблемы из старого? С этим братец мой точно прогадал, сперва нужно освоить то, что есть сейчас. И ведь вот они плоды – последние выжившие. У парня же действительно что-то получилось, да и девчонка не хуже! Будущее они увидели или установили контакт друг с другом, – не имеет значения. Они – новая ступень в развитии человека! Как можно таких отпускать куда-то? Пускай здесь живут! Человечество только спасибо скажет! Однажды… И вообще, хорошо всё обернулось. Выживают только истинные мечтатели, и если не их способности, так грёзы уж точно изменят всю нашу историю. А с прочими… обещание выполняется исправно – они путешествуют по Вселенной… в форме газа.

________________________________________________________________________________

каждое произведение после оценки
редактора раздела фантастики АЭЛИТА Бориса Долинго 
выложено в блок отдела фантастики АЭЛИТА с рецензией.

По заявке автора текст произведения может быть удален, но останется название, имя автора и рецензия.
Текст также удаляется после публикации со ссылкой на произведение в журнале