Улыбкин А.-К свету сквозь тьму — 66

Произведение поступило в редакцию журнала «Уральский следопыт» .   Работа получила предварительную оценку редактора раздела фантастики АЭЛИТА Бориса Долинго  и выложена в блок «в отдел фантастики АЭЛИТА» с рецензией.  По заявке автора текст произведения будет удален, но останется название, имя автора и рецензия

——————————————————————————————

1

Мужчина в костюме биозащиты совершал лишь известные ему манипуляции с бесчисленными трубками и проводами. Он недовольно бурчал себе что-то под нос, наверняка ругая легкомысленную помощницу.

Девушка стояла за пределами исследовательского бокса. Она уже сняла маску и нервозно пыталась освободиться от оков спецодежды – проклятые застёжки заклинило в самый неподходящий момент.

Ей было абсолютно плевать на допущенную ошибку. Подумаешь, неправильно подключила одну из линий питания. Эффективность «содержимого» бокса не может ведь пострадать из-за такой мелочи!

Но мужчина придерживался иного мнения. Дотошность и чрезмерное стремление к идеалу наверняка изрядно портили жизнь даже ему.

Позже ей наверняка влетит, даже есть вероятность к вечеру оказаться за воротами КПП. Выходное пособие, коробка с личными вещами в руках да презрение в глазах уже бывших коллег по работе. Такой финал вполне вероятен. Ну и ладно, можно же подыскать себе и другое место!

Девушка, наконец, сбросила костюм и ещё раз окатила гневным взглядом научного руководителя. Она мысленно вывалила на него все ругательства, которые удалось припомнить, и лишь после этого включила видеозапись.

На мониторе возникло знакомое лицо. Прекрасную тёмную копну волос состригли, а голову тщательно выбрили. Глаза девушки открыты, но взгляд безучастен, направлен в пустоту. Губы пересохли и потрескались. На щеках не достаёт румянца. Ещё вчера она была красива.

В документах значится, что это добровольное участие в исследованиях.

И в каком же именно месте у неё жизнь не удалась? Дочь маститых учёных, что посвятили жизнь сети, и сидит в исследовательском модуле Центра? Скажи кому, не поверят, у виска пальцем начнут крутить. Живи себе и радуйся, в крайнем случае, просто проматывай наследство! Странно всё как-то.

Лиза здесь всего пару месяцев. И до сих пор на испытательном сроке. Соблазнилась на уговоры о перспективе и значимости работы в Центре.

Доктор Прис, вежливый-добрый-тактичный в стенах учебного корпуса, в реальных условиях оказался склочным и придирчивым. Неудивительно, что с ним долго никто не выдерживал. Слухи подтверждались.

Прис – ярчайший представитель исследователя одиночки. Он никому ничего не доверяет, старается держать под контролем буквально всё – от «Можно я пойду пописать?» до «Вы не против, если порученным мне делом займусь я?» А о манере подвергать сомнению надёжность любой работы, проделанной не им самим, можно и не вспоминать. Скотина, в общем… редкостная.

Доктор проверил каждый элемент, ещё раз убедился, что датчики на голове девушки расположены правильно, затем нажал «пуск» и покинул бокс.

Дара, до этого не подававшая признаков жизни, начинала приходить в себя.

Полностью очнуться она не сможет, препараты в крови не позволят выйти за пределы «транса».

Мы вводим человека в особое состояние, после чего появляется возможность использовать мозг в качестве «вычислителя» или модуля памяти. Слово «транс» здесь имеет отношение к делу только в том смысле, что в наших силах получить трансляцию всей содержащейся информации, даже той, о которой носитель и не подозревает. «Мать» – воистину великое изобретение человечества.

Прис снял биозащиту, но лишь для того, чтобы надеть другой костюм – для «виртуалки». Нечто среднее между гидрокостюмом и облачением персонажей из супергеройского кино плотно облегало тело доктора. На удивление, подтянутое.

Прис устроился в кресле и подогнал его форму «под себя». Затем подсоединил информационный кабель на груди и, наконец, втиснул свою гениальную голову внутрь изошлема. Теперь внешние раздражители, будь то звуки и запахи, или непутёвая практикантка, полностью «отсечены».

Изошлем, кресло и костюм – единая система, позволяющая эффективно работать в сети. Кресло и костюм связаны с «объектом» в боксе, они обеспечивают осязательную и тактильную синхронизацию. Шлем же выполняет, пожалуй, самую важную часть всей работы – лишает оператора зрительного, слухового и обонятельного контактов с внешней средой. Стандартный вход в сеть не даст такого же эффекта, как прямой контакт с мозгом подопытного. Поэтому сотни вживлённых в мозг электродов обеспечивают как дополнительный мониторинг состояния, так и множество вариантов прямого провокационного воздействия. И всё с единственной целью – получить мозговую активность требуемого типа.

В результате перечисленных ухищрений оператор минимально отвлечён на внешние факторы и способен синхронизироваться с объектом исследования по абсолютно любым условиям. Реальным и мнимым. Плюс ко всему, можно длительное время находиться в сети, не особо растрачивая свои силы и не отвлекаясь на мысли о вреде для психики.

Стоимость такой техники – фантастическая, поэтому доступ младшего персонала к ней запрещён. Остаётся мирно сидеть и следить за оборудованием, мол, вдруг оно само возьмёт и отключится. Вот чего ради потрачено столько сил на образование? Чтобы стать подобием прислуги? Пускай, даже в одной из престижнейших организаций на планете?

Если коротко, то в Центре занимаются изучением и модификацией сети. И говорить об этом – никак нельзя. Бессрочная подписка о неразглашении предусматривает суровое наказание для всех причастных к возможной утечке сторон. Утечка посредством взлома – невозможна. Все сотрудники, что владеют мало-мальски важной информацией, находятся под неусыпным контролем лордов, специально выделенных под эти задачи. Так нам говорят. И как же понять, под наблюдением ты или нет?

«Опрос» представляет собой тщательный анализ памяти объекта на случай наличия важных или необычных данных.

Добровольцы – просто находка, жертвуют собой, соглашаются на «билет в один конец». По результатам «опроса» становится ясно, каким образом можно использовать подопытный ум. Но, так или иначе, подробный анализ и расшифровка имеющейся информации часто подразумевают полное разрушение исходной личности. «Ломать», а затем исследовать «обломки» мы научились, «строить» – пока нет.

Человек, что попал сюда, вскоре становится лишь объектом. Ни больше, ни меньше. Этот факт в некотором роде даже помогает подавить потуги совести пробудить сочувствие. Ведь объекты – не люди. Они – обычный материал для исследований, без чувств и переживаний. Очередной вид биомассы, используемой во благо человечества. А согласие их – вот же оно, задокументировано и заверено юристами. Никого уж и не удивить противоречивостью вариантов толкования фразы: «Человеческая жизнь бесценна».

Кофе давно остыл. Лиза и не заметила, как «провалилась» в поток мыслей. На мониторе транслировалась всё та же «картинка». Освещённое холодным светом лицо не выражало абсолютно ничего. Зачем вообще вести запись? Ведь эмоций здесь не больше, чем от бревна?

На втором мониторе бессмысленными для стороннего наблюдателя обрывками шла «трансляция». Демонстрировалась лишь малая часть того, что сейчас видел и проживал Прис.

«Опрос» подразумевает практически полное единение. Эффекта присвоения воспоминаний при этом не избежать. Интересно, в каком ступоре окажется разум Приса при «просмотре», скажем, момента оргазма?

Синхронизация на порядок выше, если объект и оператор одного пола! Но Прису это нипочём, тот ещё «многостаночник».

Не смотря на кратковременность, восприятие даже малой части чужих воспоминаний накладывает отпечаток на оператора. Может, поэтому в свои-то «сорок плюс» Прис до сих пор и не завёл семью?

Всегда есть риск «утонуть» в мире исследуемого «объекта», поверить в реальность чужих фантомов. Но обезопасить себя всё же можно. Для этого используется примитивный, но действенный приём – болевой шок.

Состояние оператора тщательно контролируется. При достижении определённых пороговых показателей, срабатывает система пробуждения – удар током по тыльной стороне рук. В критической же ситуации – делается внутримышечная инъекция, что провоцирует судороги. «Порог» у каждого оператора свой, Прис вот всегда ставит на максимум. А на руках-то – десятки мелких шрамов от «разрядника»! Но кого это тревожит вообще?

***

Илай Прис прекрасно обходился и без «лабораторных примочек». Изошлем и прочее барахло приходилось использовать по одной простой причине – никто не должен знать о его истинных способностях к контролю сети.

Прис – очередной «элемент-функционал», что возник, когда создавалось общество новой формации. Оно-то создано, но теперь ведь нужно правильно его «модифицировать». А для этого требуется бессчётное число лордов и смотрителей, да и присутствие какого-нибудь контролирующего модуля не помешает.

На данный момент лишь небольшая часть человечества полностью соответствует иерархической схеме, к которой нужно стремиться.

На низшей «ступени» – объединённое в общую коммуникационную среду сообщество. Это и есть сеть. Далее «стоит» мониторинг, функционирующий при помощи лордов. Лорды в свою очередь контролируются смотрителями. Возглавляет же всю процессию – Советник. В идеале, подобная схема должна организоваться во всех странах без исключения.

Лорды и смотрители очень похожи по возможностям в сети. В реальной жизни их отличия заключаются лишь в происхождении. Оно предопределяет всё остальное.

Смотрители с виду обычные люди. Они рождены и воспитаны в рамках стандартного общества. Проявление таланта к контролю сети однажды возводит их в особый ранг. Не выделяться они просто не могут, рано или поздно, всё же привлекая к себе внимание Советника.

Лорды – люди лишь с точки зрения физиологии, да и то далеко не во всём. Они – неусыпные блуждающие тени, что собирают и анализируют информацию. Их мир – сеть, виртуальность с её яркими образами, красными точками и золотистыми нитями связей.

Тела лордов размещены в капсулах поддержания жизни. Набор систем питания и фильтрации обеспечивает максимальную эффективность работы их мозга.

Лорды занимают одну из ключевых позиций – непрерывно работающий универсальный поисковик.

Сеть в своём нынешнем варианте существует чуть больше двадцати лет. Советник, если верить косвенным данным, стоял у истоков начальных исследований. Он даже был членом экспедиции, в ходе которой на океанском дне обнаружился неизвестный ранее биологический вид.

Множественные мутации и клонирования «морской находки» привели к созданию уникального «паразита». Это изменило человечество раз и навсегда.

«Объект-3,5» обнаружили почти век тому назад. Советнику тогда было около тридцати, сейчас ему не дашь и пятидесяти. Есть о чём подумать…

«Три-и-пять» соответствует глубине в километрах, с которой подняли «прародителя» нынешней «матери». Чуть позже в том регионе начался неконтролируемый выброс нефти. Это стало одной из величайших катастроф прошлого столетия. Результаты ощущаются до сих пор. Масштабы климатических и экологических изменений на планете оказались сродни последствиям небольшой ядерной войны.

Через скольких довелось «переступать» и чем пришлось жертвовать – не имеет значения. Советник в своём открытии увидел уникальную возможность «вылечить» человечество.

Кто он такой, чтобы рваться к играм «богов»? Вопрос очевидный. Но ведь кто-то должен отвечать за прокладывание «курса», особенно, когда такового никогда и не существовало?

Впервые за всю известную историю возник шанс исключить проклятый «человеческий фактор» в управлении социумом. Правда, при этом всё же вносился фактор одного человека… Но власть над себе подобными могла исчезнуть как понятие! В явном виде, конечно. Ведь зверь по имени «человечество» без присмотра долго не протянет. Временем доказано.

Первейшей целью было подвести людей к отрицанию искусственных, не существующих форм власти и осознанию единых законов жизни. Сеть при этом выступала бы главным инструментом. Но всё сложилось иначе.

Десятилетия исследований не оправдали себя, хотя в начале более чем обнадёживали.

Сети создавались множество раз, только в меньших масштабах, не планетарных. И ни разу не замечалось отклонений от «среднего».

Паразит под названием «мать» не развивался, носители друг от друга не отличались. Даже те, кого посвятили в суть дела, всё равно не могли ни на что влиять.

«Паразитов» выращивали в «колониях» – примитивных подземных сооружениях. На сегодня они уже исчерпали ресурс своей необходимости – нет на планете человека, не модифицированного «матерью». Вживление требовалось лишь на первом этапе. Далее по женской линии происходит передача биологического материала ребёнку. Именно этот механизм и обеспечил автоматизацию «улучшения» человечества и дальнейшее его выживание.

Существование постоянно мутирующих смертельных вирусов не оставляет иных вариантов. Только вот именно эта природная связь матери с плодом в итоге и привела к неконтролируемым изменениям планов всего проекта.

«Объект-3,5» – физиологически безвредный паразит, что питается преимущественно сахаром и железом. Он также немного понижает содержание кислорода в крови. Внешне он напоминает полупрозрачное розоватое желе в форме овала, испещрённого сеткой мелких прожилок красного и белого цветов. Избавиться от данного «соседа» невозможно, не убив носителя. «Мать» и человек – одно целое навсегда. И это единственный способ исключить из списка проблем однажды запущенный Мор.

***

Первоклассный оператор, холост, имеет скверный характер, талантливый учёный, не пользуется инъекциями для быстрого «погружения» – максимум, что могли сказать об Илае ближайшие сотрудники. В данном учреждении не принято задавать лишних вопросов. Не имеет значения, откуда ты родом, и чем занимаешься в свободное время. Центр – это сборище поглощённых своими исследованиями фанатиков. И им попросту жаль тратить драгоценное время на мелочи вроде набившего оскомину этикета и примитивных человеческих радостей. Многие даже не особо задумываются о возможных последствиях своей деятельности. Позитивные или негативные – какая к чёрту разница, если ты чувствуешь себя высшим существом, занимаясь любимым делом?

Илай не пользовался инъекциями из соображений сохранения формы – ведь, вещество, что провоцирует лёгкую фазу сна, мало чем отличается от наркотика. И к нему можно привыкнуть. При этом, опасней всего подавление выработанных годами навыков. Вход в сеть – это работа единой системы разум-тело и ни к чему позволять ей расслабляться. Развитие и тренировка – ключ к успеху, «золотое» правило на все времена!

Прежде чем войти в сеть и приступить к первичному осмотру «пациента», Илай приводил мысли в порядок. «Порядок» заключался в практически полном подавлении активности мозга на начальном этапе «погружения». Неспособность выполнить это обязательное условие навсегда может скрыть сеть, особенно для тех, кто не имеет представления о методиках концентрации и открывающихся при этом возможностях.

Илай выработал для себя чёткий алгоритм. Сперва нужно понять, чем «занят» мозг, а уже потом «очищать» его от навязчивого «фона». Когда удалось выделить основные «потоки», следует обеспечить их стабильность и зафиксировать. Очень важно не спровоцировать возникновение новых «шумов». Если всё удалось, то можно продолжать дальше. С этого «места» методом проб и ошибок каждый сам находит свой способ попасть в сеть.

Прис чётко усвоил – полное отсутствие мыслей попросту невозможно и к тому же опасно. Должна оставаться слабая связь, только она обеспечит «возвращение» в реальный мир. В противном же случае, «плен» хаоса чужих мыслей и воспоминаний становится более, чем просто вероятным. Уверенность оператора в нереальности происходящего служит единственной опорой в мире сети.

Перед входом Илай снова мысленно «играл в водопроводчика» – выделял «потоки», фиксировал их в формате набора труб с «жидкостью», что перемещается внутри, а потом просто «отдалялся». «Трубы» оставались за «спиной», напоминая о себе едва ощутимым гулом.

Рядом возникла ярко-красная точка – Лиза. Она до сих пор злится. Желтоватые нити связей ежесекундно рождаются и сразу же погибают. Удивительно, как такой неуравновешенный человек умудрился попасть в Центр?

Илай отстранился от неё и сосредоточился на другом объекте. Вторая соседствующая точка едва различалась на серо-чёрном фоне пространства сети. Связи практически отсутствовали. Похоже, Дара и вправду охотник. Это небывалая редкость и вскоре Советник лично явится взглянуть на неё. Интересно, каким в итоге окажется вердикт?

 

2

Заказчик не дал адекватной информации, он лишь сообщил, что человек имеет минимальное количество «нитей» к себе и его запросто можно спутать с одним из лордов. Также имелась информация, что искомый индивид работал с мониторингом в СОНе (Служба отслеживания нарушителей). Поэтому придётся изучать его возможные контакты с прежними объектами разработки.

Заказчик предложил пару вариантов выполнения задачи. Первый состоял в обнаружении человека в «реале». Согласно второму, – следовало изучить память объекта.

Плата за последнее была втрое больше. Оно и ясно, ведь «прямого» контакта при этом не избежать.

Для полноценного изучения разума нужно непосредственное участие и самого человека. Это происходит посредством разработки персонального алгоритма провокаций. Реализуешь воздействие – получаешь определённый отклик. И весь фокус. Задача лишь в том, чтобы правильно «провоцировать» возникновение тех или иных воспоминаний и мыслей.

Ничто из предоставленной информации не могло дать быстрый результат в поисках. Пока работа сосредоточится на «высматривании» чего-то необычного, нужно раздобыть информацию о подопечных СОНа. Придётся «покупать» множество чиновников. Всё это надолго затянется и обещает стать довольно рискованным мероприятием.

Замечание, что искомая личность – точно не лорд наводило на разные мысли. Заказчик явно знаком с особенностями устройства сети. Хотя, как же иначе? Но что ему ещё может быть известно? По сути – плевать. На кону же золото в монетах нацбанка!

Говорят, можно экранировать «мать», изолировать её от сети. Но нужна уйма денег, чистых – золото прекрасно подойдёт для оплаты.

Хотя, какие могут быть сомнения? Алекс, тот ещё душегуб, не просто заинтриговал, он вживую продемонстрировал результаты своих трудов.

Парень был слегка не в себе, Алекс всё списывал на шоковое состояние и работу транквилизаторов.

«Делай с ним, что хочешь. У тебя есть целый час, дорогуша. Надеюсь, этого достаточно для обнаружения человека в сети?» – сказал он, самодовольно улыбаясь во весь рот, а затем оставил Дару наедине с подопытным.

Бедолагу и правда не удалось найти. Учёный-ренегат не врал.

У основания черепа, там, где обычно формируется «мать», чуть ниже линии волос располагались четыре маленькие присохшие ранки. Их проделали толстой иглой или чем-то вроде того.

Алекс наотрез отказывался описывать процедуру, пока не убедится в платёжеспособности Дары. Вот же самоуверенная гадина! Ничего не боится. Он тоже вне сети.

***

Однажды жизнь дочери оказалась в опасности, и всё пошло под откос. Родители Дары погибли, когда ей не было и года. Сделка с совестью, на которую пришлось пойти, наверняка стала их пропуском в Ад.

Прежде, чем на приличной скорости устремиться с моста на дно ущелья, они подменили ребёнка в приюте на свою дочь.

Дара, едва родившись, уже обладала способностью входить в сеть, и это определяло выбор. Они понимали – подобный поступок идёт вразрез с прежним видением будущего. Центр нуждался в детях вроде Дары. Предполагалось, что в последующих поколениях модифицированных «матерью» людей могут появиться «гении» сети. Пожертвовать дочкой ради какого-то там человечества и грандиозного утопического будущего оказалось слишком… Невзирая на всю неопределённость, они отчаялись на преступление.

Каким человеком она станет? Сможет ли кто-то её обучить? И какой она сделает выбор после осознания силы того, что получила? Доживёт ли она до этого?

Обломки спорткара и останки двух тел нашли лишь спустя двое суток после того, как в полиции приняли звонок от сиделки. В день трагедии она только приступила к своим обязанностям по уходу за ребёнком.

Настоящая Дара выросла в приюте. В таких заведениях обычно готовят различный персонал для нужд общества. Это уборщики, официанты, почтовые курьеры, повара и множество других неприметных, но востребованных представителей рабочих профессий.

Приют для Дары, пожалуй, стал наиболее безопасным местом. На низших членов общества никто ведь не обращает внимания. Они – лишь тени, что носятся по улицам города, обеспечивают комфорт, уют и чистоту жизненного пространства других граждан. Они могут стоять в толпе и оставаться незамеченными.

Человечество в своём многообразии различных сфер занятости и расслоения на группы с лёгкостью способно создать идеальные условия для всех желающих остаться без внимания к своей персоне.

К двенадцати годам Дара поняла, что причудливые сны с безграничными просторами из желтоватых паутинок и светящихся красных точек не какая-то навязчивая фантазия, это нечто большее – другой мир, напрямую связанный с реальной жизнью.

Спустя пару лет она всё же сбежала и оказалась на улице. А ещё чуть позже появился превосходный охотник за информацией.

***

Служба отслеживания нарушителей работала исправно. С большой вероятностью при помощи СОНа можно было узнать, где и когда какой-нибудь сомнительный тип совершит нечто, не предусмотренное законом.

Под присмотром находились все, кто ранее имел проблемы с властями, а также лица, по тем или иным причинам, впавшие в социопатическую манию. И, вероятно, порой «коварные» планы какого-то отдельно взятого психа вполне устраивали сильных мира сего.

Подкуп чиновника, ответственного за «избранных» преступников обошёлся в приличную сумму. Контакт с таким близким к правящим кругам человеком даже теоретически не мог навлечь лишние проблемы – предпринимались «страховочные» методы.

Даже если этот дурень как-то выдаст себя, то ситуация закончится ничем – с Дарой нет прямых связей.

Каким образом можно найти и нанять охотника? Всё просто! На роль посредника всегда полно желающих.

Тяжелобольные люди, что доживают считанные дни, за весьма скромные усилия – передача сообщения кому надо, могут очень неплохо улучшить благосостояние своей семьи.

Несколько записок, «случайно» оброненных у дома потенциального «курьера», щедрый аванс и готово – будущий покойник мотивирован и с большой вероятностью способен соблазнить нужного человека взяткой либо стать связующим звеном между охотником и заказчиком.

Каждый знает, смертники – чрезвычайно полезные и нужные люди. И не ясно, как бы всё работало без них. Интересно, почему они до сих пор не под присмотром?

Забавно, но подкупаемый чиновник верил в необходимость своей работы. Он и не пытался скрыть убеждённость, что людей нужно учить как следует, показывать, каково же истинное лицо зла. Как можно жить хорошо и правильно, если не знаешь, что такое плохо?

Вот и получается, что появление новостей о какой-нибудь новой трагедии – лишь дело времени. Причины и толкование происходящих бед всегда выбираются исходя из текущих настроений и требуемых путей их модификации.

Найти неуравновешенного человека, что решился на активные действия, можно и самостоятельно. Но как узнать, что «одобрено», а что нет? Нить связи между объектом заказа и потенциальным нарушителем имеет шанс стать надёжной только в случае, если этому нарушителю будет «дозволено» осуществить задуманное! Ведь именно такими, спущенными с цепей, и занимался искомый человек.

 

3

Не пробуждение, а настоящее волшебство.

Лёгкий сквозняк лениво пошевелил шторы, солнце сразу же ухватилось за возникшую возможность и принялось беспардонно щекотать лицо. Медленно набегающие волны тепла и света осторожно подкрадывались к векам. Движение лучей ощущалось кожей.

В комнате пахло сиренью. Кусты давно не обрезались и пару веток через окно «пробрались» в комнату. В ногах горячим комочком спала кошка. Тепло и уютно.

Со двора доносились лишь чириканье воробьёв да звук шелеста листьев. Шелест явно мнил себя морской волной. Он цеплялся за движение воздушных масс, переходил от одной низкой ноты к другой и старался вдохнуть жизнь в каждый листик, что бодро трепетал на ветру.

Нежиться в постели надоело. Он встал и подошёл к окну. Как же хорошо – вдохнуть порцию утренней прохлады.

Кошка тоже решила прервать свою дрёму. Она плавно встала и лениво потянулась, взъерошивая залежавшуюся шёрстку. Затем походкой царской особы направилась к миске с едой, не забывая демонстрировать готовность к любым проявлениям внимания со стороны хозяина.

Он принял душ, выпил кофе и оделся. Выходя из дома, легонько потрепал за ухо желтоглазую хищницу.

Он включил двигатель на прогрев и пошёл осматривать салон автобуса. Кто-то из вчерашней ребятни, похоже, должен был получить нагоняй от родителей. На полу лежал учебник, рядом валялись цветные карандаши, ещё чуть дальше, между сиденьем и стенкой, небрежно пряталась тетрадка. Тетрадка оказалась дневником. За прошлую неделю целых три записи о плохом поведении и не менее полдюжины «пар»! Этот дневник принадлежал явному шалопаю, возможно даже самому настоящему хулигану. Интересно, пропустит ли он сегодня школу?

Водитель собрал карандаши и спрятал их в карман пиджака. Книгу и дневник положил на видном месте при входе.

По пути в школу дети играют, дразнятся и дерутся, постоянно теряя массу разнообразной канцелярской утвари, книг и даже одежды. А на следующий день он, как добропорядочный гражданин, всё это добро старается вернуть.

Водитель ещё раз прошёлся по салону и заглянул под сиденья. Всё было на своих местах. Всё, как надо.

По пути к маршруту он заехал на заправку. Как обычно, кассирша неумело пыталась флиртовать.

Каждый раз он ощущал в себе нарастающее чувство стыда за неё – ведёт себя будто «забитая» восьмиклассница.

Однако, в ответ пришлось отпустить пару глупых шуток. Затем он расплатился, поблагодарил за обслуживание и раскланялся. Она уже давно намекает, что не прочь продвинуться чуть дальше заигрывания через окошко кассы. Но это – ни к чему, у него своя жизнь и другим здесь не место.

Ровно пять месяцев прошло, как жена покончила с собой, и семь, как то же самое произошло с сыном. Случившееся ещё свежо в памяти и слишком изменило его, лишило прежнего восприятия жизни. И теперь всё, что видят в нём люди – лишь маска. Знает ли хоть кто-кто, что под ней?

На первой же остановке автобус заполнился наполовину. Похоже, сегодня в школе вечеринка. У многих с собой костюмы и платья в специальных пакетах, а с некоторыми детьми даже едут родители. Большинство не старше сына, вероятно, есть кто-то и из его «параллели».

На следующей остановке зашло лишь двое. На трёх следующих удалось пополнить список пассажиров ещё на десяток. Очень хорошо, автобус, как всегда, очень востребован.

До школы оставалось не больше пары километров. Он внимательно изучал лица, что мелькали в дрожащем зеркале заднего вида. Там были улыбки и кривлянья, обиды на соседа и оживлённое общение. Несколько школьников одиноко смотрели в окно, верно, полагая, будто это делает из них невидимок.

Чего можно ожидать от всех этих детей? Кто они на самом деле? Кем способны стать? Почему они… такие?

В последний раз он искал причины не делать того, к чему так долго готовился.

Он почти проехал цветочную площадь.

Скоро момент истины.

Он вдавил педаль газа в пол, дождался нужной скорости и резко вывернул руль.

В зеркале заднего вида на лицах возникли испуг и недоумение.

Водитель успел в последний раз улыбнуться, прежде чем вылетел через лобовое стекло и был подмят под автобус, что заскользил по асфальту.

Жгучая боль в области затылка возникла слишком поздно и уже не могла ничему помешать.

Автобус выехал на встречную полосу, снёс несколько машин и экскурсионную повозку, после чего с грохотом завалился на бок.

Он продолжал двигаться по инерции ещё метров двадцать, извергая снопы искр и оглушая всех плачущим скрежетом металла.

Внутри царил хаос, крики детей смешались в сплошной вой.

Содержимое пластиковых канистр вырвалось на свободу.

Воздух в салоне насытился запахом бензина.

 

4

Дара и её напарник Арт от самого дома следовали за автобусом.

Всё это время Дара находилась в сети. Она полулежала в заднем кресле фургона, на голову был одет изошлем. В уличных условиях он ощутимо облегчал работу.

Арт держался позади школьного транспорта. Дара занималась исследованием «нитей» водителя. Что тот замышляет, «прочитать» сейчас не выйдет. Во-первых, это болезненно и мозг сам способен прервать контакт, а, во-вторых, есть задачка важнее – нужно определить, какая из множества «нитей» ведёт к цели. Если ведёт.

Пока человек в сознании, взаимодействие с ним возможно лишь в режиме реального времени. Доступ открывается только к данным, что формируются «здесь и сейчас». Это равно чтению мыслей, лишь с той оговоркой, что возникающие «нити» связей могут привести к другому человеку.

Водитель рассматривал входящих в автобус детей, думал об их возрасте, пытался припомнить, есть ли здесь одноклассники сына. Ещё он мимолётом думал о кошке, что осталась дома. Кто же её покормит вечером?

Вдруг вялые мысли оборачиваются жаром ненасытной злобы.

Затем «жар» резко исчезает, вместо него возникают образы сына и жены.

Любимые смеются. Им так хорошо. Вокруг прекрасная весенняя природа, и жизнь бурлит на каждом шагу. Неподалёку слышен плеск воды. В воздухе чарующий аромат фруктовых деревьев. Кажется, любовью наполнено всё без исключения.

Любовь исчезает.

Возникает холодная колючая ненависть.

Он жаждет отмщения.

Мир – это социальная куча дерьма!

Вот причина!

Люди во всём виноваты! А значит им и платить по счетам!

Перед внутренним взором Дары пронеслись одна за другой картины смерти и мучений множества детей. Их тела превращались в кровавые сочащиеся комья, «расплёскивались» в пространстве, горели. Этого всей душой желал человек, что сидел за рулём. Когда он вдруг подумал о канистрах с топливом и о том, что пора выворачивать руль, было уже поздно что-либо делать. Дара лишь выдала себя, пытаясь остановить неизбежное.

Мерзкие пульсирующие видения резко оборвались. Одна из «нитей» водителя стала доминировать. Она стабилизировалась, будто приглашала «пройти дальше» и посмотреть – что же там.

В обычном своём хладнокровном состоянии охотница ни за что бы не решилась проверять такое, но сейчас… Ранее тёмное пространство сети теперь пылало от интенсивности тысяч и тысяч красных точек. Они сливались в нечто целостное и завершённое, объединённое трагизмом и беспомощностью.

Беда пока не случилась, ещё пара мгновений, но люди уже поглощены ею. Коллективное предчувствие «вопит» изо всех сил, пытаясь привлечь внимание к ужасам неизбежной катастрофы.

Дара поддалась общему настрою, впустила в себя отчаяние.

Она «ринулась» к столбообразной нити – и это оказалось чистейшим безрассудством.

Где-то в глубине сознания осторожно мелькнула мысль. Она связала воедино разыгрывающуюся трагедию, заказ и слишком привлекательную нить связи. Связала и сразу же исчезла.

Возбуждённый разум не справился, позволил втянуть себя в путешествие, ведущее в никуда. Он сорвался в пропасть, лишился возможности анализировать и управлять. Ведомый чужой волей, разум устремился в пустоту. Единственное, что осталось в «фокусе» – движение среди жутких дебрей чужих фантазий.

***

На обочине лежал опрокинутый школьный автобус, он горел.

В огне лопнула покрышка, взлетела очередная порция косматого дыма.

В воздухе парили ароматы выпечки из соседней булочной да лёгкие сладковатые запахи мириад цветов из парка через дорогу. Даже немного пахло морем, хотя до него почти полчаса ходьбы.

К привычному здесь букету запахов присоединился ещё и смрад смерти.

Запах дерьма пронизывал до костей. Бедную лошадь просто разорвало. Площадку перед входом в пекарню залило кровью и внутренностями животного. От повозки осталось лишь воспоминание. Трое друзей серьёзно ошиблись, решив прокатиться «под цокот копыт», и теперь неподвижно лежали среди обломков.

Возле автобуса валялось с дюжину изуродованных тел.

Несколько выживших отчаянно пытались выбраться наружу.

Резина и пластик горели. Едкий дым отбирал последние мгновения жизни, ослепляя, не давая дышать.

К общему гвалту толпы присоединились далёкие звуки сирен спасателей и медиков.

Кто-то из прохожих пытался тушить пожар, кто-то бездумно топтался вокруг. А кто-то рыдал, увидев знакомые лица среди пострадавших. Нескольких одержимых горем оттаскивали подальше от места аварии автобуса. Он начал разгораться с новой силой.

Остатки разлитого топлива наконец отыскали путь к пламени.

Резко усилился запах горелой плоти.

***

Он подошёл и приложил ладонь к асфальту. Тепло. Автобус оставил после себя грязно-белый шрам из перемолотого в порох стекла и измельчённого щебня. В этой смеси можно рисовать. Совсем как на песке. Кажется, он что-то помнил об этом – что такое песок и как с ним можно обращаться.

Вокруг беспокойно бегали люди. Слишком глупо надеяться на счастливый исход. Он это чувствовал, «читать» нет нужды. Все, кто внутри – трупы, либо станут ими в считанные мгновения. Таков факт.

Мир плавно отошёл на второй план. Дрожащая суматоха вокруг катастрофы прекратила существование. Мир людей стал едва уловимой дымкой. Силы сосредоточились на ином.

Странный человек, поведением напоминавший слабоумного, небрежной шаркающей походкой шёл от места аварии школьного автобуса к серебристо-синему фургону с логотипом телефонной компании на боку.

Всё хорошо. Всё под контролем.

В ловушку угодил охотник.

 

5

Арт знал Дару уже лет десять. Они были чуть больше, чем просто друзья, но гораздо меньше, чем ему бы хотелось. Одно время она пыталась учить напарника «погружению». Но вспыльчивость и некоторые проблемы с концентрацией сводили на нет все усилия. Таланты Арта ограничивались превосходными умственными способностями и хорошими качествами бойца. В сущности, это всё, что требовалось для защиты, когда она работала в сети. Артур зарекомендовал себя верным напарником, телохранителем и другом.

Можно «от и до» изучить разум человека, увидеть воспоминания и страхи, о которых тот не подозревает, но как быть с прогнозом поведения? Что движет нами в момент принятия решения? Что это может быть такое, чего бы не смог понять охотник, копаясь у вас мозгах?

Убеждения и «правильное» воспитание – два легко реализуемых фактора в условиях информационно-насыщенного общества. А что на это сказал бы «воспитанник»? Да, ровным счётом, ничего. В истинность и аутентичность своих жизненных позиций он верит безоговорочно. Это во сто крат превосходит наёмника или специальную службу. На соответствующей «территории» никто и ничто не «переиграет» личность, сформированную самим социумом. Даже если он сам смоделирован кем-то.

Арт, как и множество ему подобных, на первый взгляд ничем не отличался от остальных. Когда-то у него были любящие родители, друзья и школа с небольшим «уклоном». А ещё он жил в одном из «искусственных» кварталов…

Люди в таких местах годами, а порой и всю жизнь, играют заданные роли. Многим подобное очень даже по душе, особенно, когда ты полностью обеспечен и свято веришь в значимость своей деятельности. Роли могут быть самыми разными. Всё зависит от требуемого конечного результата.

Если кому-то однажды понадобится «герой», то перед будущей грозой мировых несправедливостей ежедневно будут разыгрываться разнообразные сцены обид и ущемления. «Героя» всячески будут провоцировать на стремление помочь другим. Иногда бескорыстно, а порой за награду – от плюшек-то всем хорошо.

Артур родился в то время, когда сеть уже существовала и чётко обрисовались связанные с ней проблемы – отсутствие контроля и произвол со стороны тех, кто сам научился её использовать.

Охотник – это очень плохо! Верней, плохо, когда охотник использует своё могущество в личных целях, а не во благо человечества. Вот что Арт твёрдо усвоил за годы детства.

Его мать через каких-то приятелей своих других приятелей «вышла» на охотника. Очень ей хотелось пролить свет на то, ходит ли папа «налево» или нет. Результат оказался отрицательным, но всплывшее постепенно всё же разрушило их мир.

Когда двое людей объединяются в систему под названием «семья», розовые очки, если вдруг они до сих пор не полетели в ближайшие кусты, довольно быстро исчезают.

Видимо, случай мамы был особо тяжёлым. Она слишком долго подпитывала свою веру в «подростковый» уровень влюблённости между ней и отцом, всячески игнорировала груз жизненной грязи, что так бесстыдно и методично рушил идиллию. Как же так? Ведь это – лишь часть жизни «человека обычного», проходить мимо подобного лучше и не пытаться. Принимать, осмысливать, учиться с этим жить – вот, что нужно делать!

Иногда ты боготворишь, а, бывает, искренне ненавидишь того, с кем решил связать судьбу. И эти очевидные вещи в итоге стали причиной постоянных конфликтов.

Мама не могла принять одновременное существование таких, на первый взгляд, взаимоисключающих понятий. А ещё она не желала признать присутствие их и у себя самой.

Она разжигала ссоры, он «огрызался», проклинал охотника и всех, ему подобных. Так продолжалось из года в год, уверенно набирая обороты.

Позже папа и вправду обзавёлся любовницей. Мама же стала регулярно «опускаться» на дно стакана. Оба они превратились в чужаков. Как друг для друга, так и для своего единственного сына. К тому времени он уже достаточно повзрослел, чтобы в полной мере оценить весь спектр происходящих в семье событий.

Финал «представления» попахивал приевшимся «бытовушным» трагизмом.

Мама однажды перебрала лишнего, свалилась с балкона и отошла в лучший из миров. Папа же нарвался на кулаки мужа одной из пассий, и стал никому ненужным калекой, что коротает свой век в приюте для инвалидов.

Процесс формирования собственной личности беспокоил Арта уже пару лет. С тех самых пор, как Даре случайно довелось «вскрыть» одного из организаторов подобной «воспитательной локации». Результаты дальнейших исследований слегка шокировали – каждый третий вполне мог оказаться «актёром». Подозрения переросли в уверенность после обнаружения «матери» Арта. Она преспокойно жила себе на другом конце страны, с мужем и двумя дочками… Где же правда? Хоть чему-то верить можно?

Создатели «Воспитательных локаций» – в первую очередь лишь обычные бездушные сволочи, хоть и обременённые гениальностью. Их действия – сплошной обман. Вероятно, он преследует изначально благие цели. Но, вместе с тем, творится столько зла, что истории жизней угодивших в «жернова» людей ещё много поколений будут будоражить умы. Тот ещё пример бесчеловечного обращения с разумными существами.

Всё перечисленное – лишь рассуждения о вероятном будущем. А сейчас Артур сидел за рулём фургона и смотрел, как одетый в лохмотья мужик медленно приближается. И он сейчас заберёт ту, ради которой можно горы свернуть или даже чью-то шею.

И всё же последнему случиться – не судьба. Убеждения и воспитание жизнью… решают. Лишь они, а не разум и чувства, способны обеспечить внятные гарантии поведения.

Человек подошёл к машине вплотную. Он остановился у капота и просто смотрел через лобовое стекло.

«Не мешай», – раздался голос в голове у Арта. – «Ей не помочь. Зациклена. Это может длиться вечно. Я решаю».

«Что дальше?» – осторожно спросил Арт.

«Она останется собой. Слишком сильна».

«Что это значит?»

«Что нужно – ты знаешь».

«Я хочу быть с ней».

«Я скажу им», – последнее, что мелькнуло в голове у Арта, прежде, чем всё вокруг растворилось, и он потерял сознание.

 

6

Лиза порядком заскучала. Прис находился в сети уже не менее двух часов. Сколько ещё это может длиться – один чёрт знает! Лишь показатели пульса и частоты дыхания свидетельствовали о том, что он жив. Лежит себе и не двигается, будто музейный экспонат. Поручи он хоть какую-нибудь работу, то и в голову бы не пришло просматривать данные их объекта исследований.

На рабочем столе Приса лежал конверт из плотной жёлтой бумаги, наклейка на боку гласила: «Дара Отог. Персональные данные». В глубине себя Лиза вдруг ощутила чьё-то присутствие. Этот «гость» оказался очень умным и осторожным субъектом. Он вопил во всю о том, что ни в коем случае нельзя трогать чужие файлы с грифом «Секретно», особенно, когда они лежат вот так – у всех на виду. Вдруг, это проверка?

Но по соседству с «умником» сидел форменный «раздолбай». А ему хотелось одного – удовлетворить алчное любопытство.

Общие данные, доступные любому сотруднику Центра, существенно отличаются от тех, что находятся внутри конверта. Это – очевидно. «Базовая» анкета обычно состоит из двух-трёх страниц, так мало, а вот реальные данные, судя по толщине – «вытянут» по объёму на приличную повесть.

Конверт был вскрыт и бумаги внутри немного растрепались. Кто заметит ещё одно вмешательство? Она бросила осторожный взгляд в сторону Приса, тревожно вздохнула и принялась за чтение дела Дары.

***

Из всепоглощающего ступора Лизу вырвала чашка свежезаваренного чая. Она чудесным образом материализовалась на столе, прямо возле секретного файла. Зачиталась…

Как давно Прис закончил работу? И ещё эта его способность бесшумно передвигаться просто бесит! Напугал до дрожи в коленках!

На мгновение она мысленно взорвалась, намереваясь вывалить своё мнение обо всём и обо всех в самых сочных словечках, но вспомнила, кто является виновником всего, и решила промолчать.

– Интересное чтиво? – спросил он.

Что же будет теперь? Прежде, чем уволить, ещё и поиздевается…

– Простите. Всё это огромная ошибка. – никакой тревоги, только лёгкая злость. И лучше всё прояснить сразу! – Я уволена?

– Напротив, пора тебя повысить.

Как же это понимать?

– Я же вечно всё порчу? Вы сами говорили, и вот в документах не своих… рылась.

– С восьми утра у тебя новый уровень допуска. А конверт я оставил специально. – Прис невозмутимо попивал чай и едва заметно ухмылялся. – Хотелось лишний раз посмотреть, как любопытство одерживает верх над благоразумием.

– А если бы не новый уровень? Вам бы тоже влетело.

– Ты заблуждаешься. Всё прочитала?

– Да.

– Что скажешь?

– Занимательно!

Требовалось время, чтобы подавить обиду. Говорил же папа, не психуй, держи разум холодным! Но проще сказать, чем сделать!

– И всё? На страницах изложена жизнь живого человека как-никак!

Странно слышать о человечности от того, кто «ворочает» судьбами миллионов. Противоречит самому себе наш господин учёный.

– Всё вокруг – сплошное враньё. И сколько же людей живёт по сценарию?

– Важен лишь результат – остальное не имеет значения.

– Гибнут невинные люди, дети!

– Ты хочешь и дальше здесь работать? – тон Приса вдруг утратил игривость.

– Что?

Что за вздор? Кто это вообще не хочет?

– Если тебе противно участие во всём этом, и ты готова отказаться возможности творить историю, то лучше уходи прямо сейчас. Совесть и человечность, в привычных тебе значениях, в нашем деле будут только мешать.

– Я остаюсь!

– Конечно. Из прочитанного пояснять что-то нужно?

– На кого она охотилась?

Похоже, всё хорошо. Можно расслабиться и «прощупать» возможности нового уровня допуска.

– О, прекрасный вопрос. Объект заказа – первоклассная приманка, побочный «продукт» почти удавшегося эксперимента. Создать модуль управления сети планировалось в первое десятилетие, используя для этого обычных модифицированных. Но задумка провалилась. Никак не удавалось достичь «единства» разумов и их синхронизации, да и общая мощность модуля оказалась слишком низка. Кто-то явно ошибся. Стало ясно – количество используемых людей здесь не поможет, нужно работать над «качеством». Человек, с которым столкнулась Дара пока единственный в своём роде. Пытаясь сформировать искусственную личность, на «выходе» мы получили настоящего монстра сети. Он способен «смять» практически любого. Чтобы проникнуть к кому-то в голову, ему даже не требуется прибегать к активации. Повторить этот «успех» до сих пор так и не удалось.

– Он под контролем?

– Нет. Считается, что в этом нет нужды.

– Считается? Как это понимать?

– Я уже говорил – результат почти удавшегося эксперимента. Он дефектен, если так можно выразиться. К счастью.

– Как полудурок?

– Зачем же так грубо? Он на много сильнее любого из лордов, но всё-таки является человеком, а люди, как известно, всегда в чём-то ограничены.

– Что с ним не так?

– Отсутствуют эмоции и привязанности, предпочтений в чём-либо нет. В общем, стандартный набор средств для контроля личности с ним не работает.

– Но он помогает нам, не так ли?

– Он чтит лишь одно – жизнь.

– И позволил случиться массовому убийству детей!

– Он чтит жизнь вида. А случившееся – требовалось для поимки охотника.

– Наверняка существовал и другой способ.

– Возможно, но стоит ли тянуть время, когда такие, как Дара оттягивают реализацию наших планов?

– Совесть и человечность оставляйте при входе пожалуйста!

– Ты напрасно язвишь.

– Что, мистер Монстр не тревожится касательно методов достижения цели?

– Прекрати это ребячество, шуткам здесь не место.

– Он считает наш путь верным.

– Именно!

– И единственный способ добиться сотрудничества с ним – творить во благо общества.

– Видишь, оказывается ты тоже способна мыслить.

– Это всё… невыносимо.

– Вряд ли ты имеешь представление о масштабах происходящего.

– И ничего нельзя поделать?

– Можно сдаться, но тогда все точно умрут – и далеко не по причине Мора.

– Мы убиваем себя, мы убиваем планету, и так далее, и тому подобное – заезженная пластинка.

– Но положение дел именно таковое и есть. Оглянись вокруг и ты поймёшь это.

– Так как «мы» работали над качеством?

– Исследования продолжились, решили следовать прежнему плану, но, по сути, просто ждать.

– Как это научно…

– Но это вполне себя оправдало.

Уже следующее поколение детей продемонстрировало, что как бы мы ни пытались играть в Бога – без «зелёного света» от природы ничего не выйдет.

Из всего числа новорождённых всегда есть некоторое количество особенных детей. Если применить термины мифологии к обществу и сети, то слово «полубоги» наиболее близко охарактеризует данное явление. Они способны использовать сеть с рождения. То, к чему мы только приблизились – контроль данных и неразрушающие методы модификации личности, – для них сущий пустяк. Проблема лишь в обнаружении таких «талантов», большинство стран настолько отброшено в развитии, что полагаться на их информационные технологии в поиске «полубогов» можно и не пытаться. Во всяком случае, пока.

«Масла в огонь» подливает постоянный рост числа самоучек. Это вообще нонсенс! Ведь они далеки от уровня «особенных». Природа сделала невероятный финт – приняла нашего «спасителя». Теперь «мать» не просто паразит, что объединяет человеческие умы в громадную сеть. «Мать» – элемент среды обитания, способный подстраиваться к внешним условиям, а, в придачу, ещё и взаимодействовать с носителем. Открывающийся доступ всё большему количеству людей окончательно разрушил надежды на реализацию начального плана. Ведь никто кроме управляющего меньшинства не должен был знать о существовании сети. И что же мы имеем сейчас?

Среди «овладевших» сетью кто-то путешествует по системе, кто-то копается в голове у соседа, а кто-то читает чужие жизни словно книгу. Но есть и такие, кто находит нужных людей и вытаскивает из них необходимую информацию. Их прозвали охотниками. По своим возможностям они во многом не уступают лордам. Но лорд – единица подконтрольная и с ограниченной свободой, а охотник – человек с настоящей жизнью.

Охотники без труда проникают в чужие умы. Да, от этого существует защита, но суть в сложившемся лишь в том, что, пытаясь приблизить себя к «утопии», мы только сделали хуже. И кого винить, себя или своенравную природу?

Знание о сети большинству людей не даёт ничего кроме страха быть «взломанными». В некоторых странах последнее даже оказало благотворное влияние. Уровень преступности заметно снизился, также сократилось число разводов из-за супружеских измен.

Люди на своей шкуре прочувствовали, как самое тайное с лёгкостью вскрывается и переворачивает их жизни. Пришлось подстраиваться, лишний раз показывая необходимость применения к себе средств контроля и управления.

Свобода воли и демократия – лишь громкие пустые слова, призванные выявить всех, кто решил в них поверить!

Общество стало менее агрессивным, практически исчезли национальные дрязги. Но общий эффект после Мора, что прокатился по всей планете, никак не укладывался в рамки того, к чему мы стремились, устраивая всё это.

Информационное развитие застыло. «Паразит» у основания черепа отчего-то спровоцировал если не презрение и страх, то молчаливую неприязнь в отношении нового варианта «технологичности». Вполне ожидаемо, учитывая, что для большинства людей свалившиеся на голову обстоятельства стали сродни возникновению принудительно насаждаемой религии.

В виде мутировавших штаммов Мор существует до сих пор. Есть ли выбор при этом?

«Мать» вживляли только первым поколениям, на самой заре возникновения этой технологии. А теперь каждый сразу после рождения имеет внутри себя частички будущего «паразита». Всего за пару лет он превращается в полноценный «орган», который и гарантирует иммунитет в нынешней среде обитания.

Зачем всё это? Советник, как и многие другие, кто добрался до высот правления, не видел иного способа «подлечить» человечество. Нечто подобное происходило и раньше. Только вот в этот раз появилась возможность сделать всё с небольшими отклонениями от стандарта.

Искусственные войны, политические игры, подмена жизненных ценностей у целых народов, – без этого же можно обойтись! Нужно лишь обеспечить хоть какое-то единство. И у нас всех появится настоящее будущее. Утопия станет реальностью. Но как при этом каждый должен ощутить свою причастность хоть к чему-то?

Требуемый тип единства в идеале должен заключаться лишь в осознании своей принадлежности к природе и… Вселенной. И как подобное вообще воплотить в жизнь? Сейчас же никто толком неспособен и задуматься об этом. Фантастическое дело – вырваться хоть на мгновение из круговерти искусственных проблем и подумать о вещах, что чуть значимей идиотской погони за комфортом для своей задницы. Но разве можно кого-то винить?

Советник, как никто другой, верил именно в светлое будущее. Только в утопическом варианте общества возможно зарождение глобального, осознавшего себя разума. Только он способен решать задачи, что выходят далеко за пределы воображения отдельно взятого человека. И лишь в этой версии развития, когда нет нужды думать о выживании на своём персональном «микроуровне», осуществятся фантазии полчищ романтиков о прогулках к другим мирам. Именно так мы получим доступ к чему-то во сто крат большему и вряд ли достижимому в обычных условиях, к чему-то такому, о чём можно лишь мечтать.

 

7

– Зачем сопротивлялся? Я могла убить тебя! – Арт с трудом разобрал сказанные Дарой слова. Он и раньше испытывал нечто подобное, но то была лишь слабая тень. Сейчас же его спутница безжалостно ворвалась в разум, «переворачивая» и «теребя» каждое воспоминание и любую неосторожную мысль. – Прости. Мне… пришлось, – прозвучало признание вины. Он вдруг понял, что уже в состоянии говорить.

– За что? – Арт искренне не понимал, как она могла с ним вот так.

– Только ты мог предать! – Дара явно злилась, и смотрела куда-то в сторону. Только что она чуть не убила единственного близкого человека. И как быть дальше – один чёрт знает! О контроле над своей жизнью можно лишь мечтать.

– Это не так, – прошептал Арт, закрыл глаза и мотнул головой, прогоняя вдруг возникший образ из далёкого прошлого. Любое вмешательство такого рода не может пройти без последствий. «Упорядочивать» себя ему предстоит далеко не один день.

– Я знаю… уже.

Она повернулась. В словах не было нужды. Дара прекрасно сознавала, как жесток её поступок. И ничего с этим уже не поделать.

– Где мы?

Вдалеке слышались звуки бойни. Треск выстрелов и нечеловеческие крики доносились ветром то с одной, то с другой стороны. Только сейчас Арт заметил облачение Дары – летняя военная форма и лёгкая бронь. В руке она держала шлем, на поясе висели нож, фляжка для воды и петля с пистолетом.

– Одевайся, нужно быстрей выяснить, что происходит. – Дара пнула ногой рюкзак. – Похоже, это твоё.

Внутри оказался такой же комплект, как и на охотнице: дробовик с укороченным стволом и пояс с шестью метательными ножами. В набор входила также аптечка. Арт даже присвистнул, когда обнаружил в ней пять «энергетических» пилюль – чистой воды наркота!

– Быстрей глотай. Нужно действовать! – не выдержала Дара.

До тяжести в конечностях, жуткой головой боли и зверского голода целых двое суток. Примерно через столько закончится действие волшебных средств. Сейчас же пришла пора забыть о слабостях и обидах. Требуется боевой режим.

Арт проглотил одну из капсул. Через пять-семь минут на сцене покажется совсем другой человек. Он будет способен сутки напролёт бежать сквозь любые дебри и крушить всё живое на пути, если потребуется. А ещё он будет лыбиться во весь рот, даже и не думая сомневаться в своём божественном происхождении.

– Ты тоже приняла?

– Нельзя. Нужно быть осмотрительней.

– Хочешь мониторить?

– Боец же из меня никакой. В наборе даже аптечки нет. Да и в обойме всего один патрон.

– Скоты! – Арт наконец почувствовал, как приливы энергии с каждым мгновением всё сильней пульсируют внутри тела.

– Нет, они всего лишь расставили акценты. Отсекли ненужные варианты.

– А вдруг это тюрьма, или что-то наподобие? – Арт заметил, что его движения стали более резкими. Хотелось сорваться с места и бежать так, чтобы под ногами земля горела!

– Кто знает… Но, возможно, от нас чего-то ждут.

– Может, ты и права… – он всё же совладал с бурлящей в себе силой, и теперь спокойно ждал инструкций.

– Осмотримся для начала? Ты готов?

– На все сто!

Воронка от взрыва, уже слегка поросшая травой, находилась всего в паре шагов. Дара поудобней устроилась на дне и вошла в сеть. Арт, с многократно усиленным и ускоренным восприятием, приступил к изучению местности.

 

***

– А они молодцы. – Прис, улыбаясь, наблюдал за своим недавним объектом исследования. Картинка с беспилотника была так себе, но вполне различима.

– Что им нужно сделать? – Лиза пока не понимала, что вообще происходит.

– Сделать? Им надо лишь выжить.

– Это эксперимент такой?

– Ты ещё не догадалась? – Прис смотрел прямо в глаза. Похоже, он действительно полагал, что здесь всё ясно.

– О чём?

– То, куда они попали – нечто вроде зала для тренировок.

– Но ведь всё реально?

– Разумеется. И теперь это часть их жизни.

– Я не понимаю… О чём речь?

– Экстремальные условия помогают полнее раскрыть себя.

– А причём тут он? Парень – абсолютная бездарность.

– Сам захотел. По крайней мере, так сказано в документах.

– Они вряд ли стерпят друг друга после случившегося…

– Стерпят. Куда же им деваться?

– А чья это идея? Ох, конечно, всё придумал Советник.

– Всё язвишь? А ведь это работает. По себе знаю.

Вдруг повисла небольшая пауза. Лиза уткнулась холодным взглядом в лицо Приса, ожидая, может, и не оправданий… ну хоть чего-то.

– Вы тоже там… убивали? – почти заикаясь, спросила она.

– Суть не в убийствах, а в страхе за жизнь. Это помогает, – сообщил он отрешённо.         «Боже! Да ему плевать!» – подумала Лиза.

– Ваш отпуск каждые полгода…

Только сейчас картинка у неё в голове стремительно складывалась. Множество всяких мелочей находили свои места, удобно рассаживались на «полках», упорядочивая известную о докторе информацию.

– Именно. Форму ведь нужно поддерживать.

– Но это так страшно! Как вы живёте с этим?

Ещё немного, и она бы расплакалась. Только вот неясно по какой именно причине. Глобальность и глубина происходящего вынудили сердце сжаться или масштабы и детали людских трагедий?

– Нормально живу. В тренировочной зоне нет таких, кто явился бы туда не по собственному желанию…

– Кроме новичков вроде Дары.

– Мой первый раз был таким же. Теперь это лишь рутина, – развёл он руками.

– Это ужасно! – она почти закричала, и поняла, что всё же смирилась.

– Вначале все так думают. Но потом, когда приходит осознание изменений в себе…

– Ясно! Дальше можете не «изливать».

– Ты читала дело Дары? – вдруг спросил Прис, видимо, насытившись разговорами о судьбах мира.

– Вы же знаете, что да.

– И как тебе первые изменения?

– Так себе.

– Опять ты за своё. Она вошла в сеть без вспомогательных средств и быстрее, чем обычно, примерно втрое! – он не скрывал восхищения, искренне радуясь успеху подопечной, будто ребёнок новой игрушке.

– Что вы делать будете, когда она вдруг превратится во что-то по-настоящему опасное?

– С мистером Монстром, как ты его назвала, поладили и с ней всё будет нормально. Есть и страховочные варианты.

– Ну да, «прикопать» неугодных всегда успеем.

– Ты неисправима.

– Ну Вы же об этом наверняка знали, когда повышали мой уровень допуска? Да, босс?

– Ты права, так и есть!

 

Сомнений нет – компаньон Дары влюблён в неё и готов на многое ради своей «дамы». Если забыть о недавних событиях… Кстати о них, Дара ведь так ничего и не «накопала».

Недоговаривает чего-то Прис. И скорее всего будет настаивать на версии, будто повредить часть воспоминаний именно за тот день вышло абсолютно случайно. Или вообще, что во всём виноват странный тип, играющий роль приманки. Собственно, так это и выглядит. Но… похоже, Прис таки способен проявлять чувства.

Надо же, печётся о какой-то там парочке. Сентиментальщина.

 

8

– Похоже, природа делает больше, чем просто намёк.

– Да. Всё ясно.

– А мир ждёт небывалая смута.

– Но в преддверии величайшего рассвета.

– Это да. Как же иначе? Но всё же… вероятного рассвета.

– На каком варианте остановимся?

– Имеет ли это значение? Любой из них ничего хорошего не сулит.

– План «А»?

– К рассвету сквозь грязь и тьму… Да.

– Начинаю активацию.

– Конечно. Давай.

Мужчина с лёгкой сединой в волосах закрыл глаза, устраиваясь поудобнее в кресле.

Хотелось отдохнуть. Снова болела голова. Симптомы день ото дня всё сильнее. До «финала» это тело точно не дотянет. Жаль. Оно отслужило своё и скоро станет лишь одним из множества мирно покоящихся… братьев. Так мы условились называть друг друга, но это не совсем правильно. Ведь мы копии одного и того же человека.

До определённого возраста мы развиваемся в идентичных условиях – база должна быть общей. Детские воспоминания и яркие образы молодого разума предопределяют дальнейшую взрослую жизнь в целом множестве аспектов.

Мне пятьдесят пять, порядковый номер – двадцать восемь, я политик высшего звена. Координатор, что в данный момент запускает апокалипсис на Земле, появился на свет под номер шестьдесят три. Он настоящая корпоративная «акула». Состряпать заговор мировых масштабов за пару «ходов» – по его части.

Советник – не отдельно взятый человек. Это – цельное и самодостаточное хранилище знаний одной человеческой особи. Особи, что однажды возомнила себя Господом-Богом. Я лишь часть этого. Хоть и важное, но всё же «звено».

Мы – вместилища жизненного опыта, созданные вариации некого тела-разума из-за различий в «условиях обитания». Все братья – искусственные личности.

Всё это жестоко? Или может противоестественно? Нет. Это – прямое доказательство, что природой в нас заложена способность стать кем угодно! Понятия талантливости и прочей чепухи, будто человек рождается в далёком от равенства обществе, здесь теряют свой смысл. Конечно, в ограниченном временном промежутке, равном всего одной жизни, полностью такое не постичь. Вот так и возник этот проект.

Каждый из нас – часть коллективного разума. Хотя нет, «коллективный» это скорей про каких-то насекомых. Каждый из нас – лишь доступный другим носитель информации. Проект следовало назвать «Мозаика» или «Пазл». Друг без друга мы никто и ничто, лишь горстка людей, едва способных управлять собственной жизнью. Сеть и амбиции одного человека в паре со стремлением перекроить мир превратили нас в механизм для управления целым видом. Человечеством.

Однако до полного контроля далеко… Кажется, он и невозможен. А последние события наводят на мысль о том, что в контроле уже и нужды нет. Наша работа выполнена. С этого дня – только наблюдение и минимальное вмешательство в ход событий новой истории.

Теперь, когда вот-вот всё начнётся, и буквально через каких-то лет десять мир преобразится, моё тело умрёт… Люди многое постигли, но исправить парочку генов, ответственных за общую для всех братьев генетическую болезнь, оказалось слишком сложной задачей. Сложной без «исходника».

После пятидесяти наш мозг деградирует, за пару лет скатываясь до уровня бесполезной идиотической массы. Конец скоро. Сомнений нет. Так надо и так будет. Пятьдесят пять – я самый настоящий долгожитель.

«Мать» открыла множество путей развития общества, да и человеческого вида в целом. Но этого мало… для меня. Если всё сложится, и мир станет лучше, кто-то под другим номером просто посмотрит на это и скажет «классная идея», но осознать масштаб жертв ему будет не под силу. Для него это лишь страницы истории.

О существовании сети братья, как правило, узнают годам к семнадцати. В итоге бесконечное обучение «пользованию» становится неотъемлемой частью дальнейшей жизни. Правда, работает это лишь в узком «кругу» своих «родственников». Использовать «мировую» сеть категорически не рекомендуется.

До знакомства с сетью каждый из нас живёт в своём маленьком лесном посёлке, что навеки застыл в семидесятых годах прошлого столетия. Из удобств там лишь крыша над головой, а каждый день наполнен скучной и тяжёлой рутиной труда ради выживания.

Десятки раз разыгрывается один и тот же сценарий. Цель его – получить «неиспорченного» различного вида слабостями молодого человека, способного любить природу и саму жизнь в простейших её проявлениях.

Первого из братьев воспитывал «исходник». Процесс «производства» «клонов-полуфабрикатов» он замкнул на самих же клонах. Отец и сын, учитель и ученик, любовь и познание – идеальная схема. Я в ней так и не принял участие в качестве наставника – стал слишком важен для общего дела. Пришлось прогулять свой «пенсионный отпуск с сыном». Буйство зелени леса и отсутствие людей – теперь лишь полузабытые элементы из невинного и такого простого детства. Никогда их больше не увижу.

Почему «исходник» выбрал именно клонов в качестве варианта своего долгосрочного существования?

Длинная жизнь предполагает изменения личности, которые невозможно предсказать и, тем более, постичь. А как быть с накоплением и одновременным обесцениванием во времени своих же знаний и опыта? Ведь и это неизбежно? Кто знает, во что в психическом плане превратится разум, способный содержать информацию за века и тысячелетия. Вряд ли это разум человека. Поэтому, даже существуй на то время бессмертие, «исходник» от него попросту отказался бы. Само подозрение о том, что бессмертный не способен ценить жизнь, определяет исключение подобного элемента. Ведь прочий мир смертен и ничто не существует дольше положенного срока. Это – данность и… необходимость. Залог эффективного развития и движения вперёд. Смерть – лишь способ трансформации в другие элементы природы, живые или нет, не имеет значения. Однажды родившись, ты – навсегда часть Вселенной.

Таким образом, «дверь» с бессмертием оказывается закрытой. Но существование управляющего элемента на длинной «дистанции» всё же необходимо. Оно обеспечивается выращиванием клонов и правильным их воспитанием – базовым и индивидуальным. На данный момент уже есть предпосылки к возможности копирования личности. В пользу этого свидетельствуют возрастающая сила охотников и средний уровень «владения» сетью среди обычного населения.

Но с «копированием» также слишком велика вероятность получить по носу. Данный вариант ничем не лучше бессмертия, вероятно, и хуже. Ведь он не предполагает наличия адаптивной составляющей. Копия личности на то и копия, чтобы полностью продублировать все особенности чего-то исходного, с присущими ему изъянами. И опаснейшие из них те, что кроются в неспособности осознать прогресс. Лояльность к изменениям и развитию – слишком ценные «параметры». Непозволительно – рискнуть ими и вдруг не получить в процессе «формирования» того, кому будет по силам вмешиваться в судьбу человечества.

«Шестьдесят третий» сейчас в сети. Он общается с другими братьями. Это они будут всё «раскручивать» посредством своих лордов и смотрителей. Наша задача – созерцание и осмысливание, истинно божественные функции. Только богом я себя не ощущаю. Болит голова. Такое чувство, будто кто-то изнутри черепа решил, не торопясь и смакуя, выдавить мне глаза. Сволочь! Разве бог сомневается и боится смерти? «Исходник», похоже, нарочно создал дефект в нашей генетике, чтоб все помнили о своём «человеческом». Конечно, он прав – бунты среди братьев ведь случались.

Не пройдёт и недели, как мир погрузится во тьму и голод. Энергоресурсы в большинстве своём станут недоступными. Мы уничтожим их либо изолируем, а те, что останутся, будут служить лишь нам, проекту Советник. Риск огромен. Мы лишимся части лордов, но скоро и они исчерпают свой ресурс необходимости.

Люди пока и не подозревают о своих уникальных возможностях, что открылись благодаря «модификатору». Но новые условия жизни быстро всё раскроют. И уж в последнем сомнений нет – чрезвычайно стабильные результаты в среде смотрителей и полчищ других, изначально существенно более слабых пользователей сети.

Есть место, где смотрители из года в год режут и бьют друг друга, дерутся за еду и питьё. Выживают. Тем временем «модификатор» занимает всё более значимое место среди жизненно важных систем тела. Часто без него попросту – не выжить. Тело, мозг и сам «модификатор» всё чаще становятся единым целым, порой даже устрашая раскрывающейся мощью.

А вдруг, всего можно было достичь и без «заварухи» с Мором и насильственным насаждением паразита?

Этого мы уже не узнаем. Да и времени не оставалось. Поколение-второе-третье, и не за горами такой же апокалипсис. Только абсолютно беспросветный, без единого шанса на возрождение в обозримом будущем.

А что, если вся эта схема дефективна или даже неверна с самого начала? Что если, придя чудовищной ценой к свету, мы за одно мгновение скатимся на дно самой глубокой ямы за всю историю существования человека мыслящего? Борьба – прогресс, а мир и свет – сильнейшие «патогены» для развития? Если это – истинная реальность, то спасибо «исходнику» за мой короткий век. Сил увидеть вновь сокрушённый мир я бы не нашёл.

 

– Процесс запущен.

Координатор также не чувствует в себе бога. Его голос дрожит, а на глазах проступили слёзы. Это хорошо. Ведь он человек.

– Я готов. Вызывай эскорт. Пора.

«Шестьдесят третий» молча кивает, а я решаю не дожидаться сопроводительной группы, и делаю себе укол транквилизатора. Попаду в «Рай» как обычно и как все – в абсолютной растерянности и полностью дезориентирован. За мной – последний рейд.

«Рай». «Исходник» неплохо подшутил, называя вот так место вечных сражений. Это и правда «улыбает» – мало кто туда хочет попасть, но все осознают его необходимость.

Там действительно страшно, ведь всё взаправду – почти треть не возвращается. Скоро и я войду в их число. А кому-то даже представится возможность «прокачать» себя… или убить, посмотрим, финал близок.

Для тех, кто сможет уцелеть в новом мире, жизнь станет набором невыносимых испытаний и тягот. Но только в этом и есть суть плана – исключительно в подобных условиях наступит истинный рассвет человеческого развития. Каждый, обретя мощь, осознает что-то новое, ценности примут совсем иную форму. Но самое главное – человечество станет неким подобием проекта «Советник» – единым в неуёмном желании жить и творить. Крушить всё и вся, подменяя «базу» для гармоничного существования чем-то противоественным, будет вовсе не обязательно.

________________________________________________________________________________

каждое произведение после оценки
редактора раздела фантастики АЭЛИТА Бориса Долинго 
выложено в блок в отдел фантастики АЭЛИТА с рецензией.

По заявке автора текст произведения будет удален, но останется название, имя автора и рецензия.
Текст также удаляется после публикации со ссылкой на произведение в журнале