Для чего на Урале строили самые длинные узкоколейные дороги? Как узкоколейки были связаны с углежогами?
Углежоги – одна из самых массовых профессий на Урале до начала XX века. В самом сердце металлургического края такие люди ценились не меньше рабочих. Почему? Для получения качественного продукта (пушек, станков и прочих изделий из металла) нужна была постоянно высокая температура в плавильных печах.
Такие условия могли достигаться лишь при сжигании древесного угля. Он был доступен, ведь древесный уголь можно было производить из любых пород деревьев, но особо ценными считались берёза и дуб. А так как берёзы на Урале было много, то и уголь здесь был в основном берёзовый.
Весной, после таяния снега, мужчины выходили в лес на поиски нужного материала. Деревья выбирали хорошие, крепкие, без болезней и других пороков древесины. А далее всё лето жили целыми семьями в лесу. Мужчины рубили деревья и стволы делили примерно на двухметровые поленья. Далее их складывали в большие поленницы. По возможности обмазывали глиной, обкладывали землёй и дёрном.
Сверху оставляли отверстие, из которого поджигали конструкцию. Для приготовления хорошего древесного угля требовалось горение от 8–14 дней и до трёх месяцев, в зависимости от размера. Таких «куренков» одна семья за лето могла построить несколько штук. По мере того, как один освобождали, в него на подходе уже были готовы новые брёвна. Чтобы понять, можно ли использовать старую конструкцию или лучше построить новую, собирались несколько мужиков и вместе решали. Работа углежога очень опасная. Бывали случаи, когда люди гибли, проверяя уголь и выгребая горячий готовый.
Быть женой углежога было нелегко. Приходилось разделять с мужем все тяготы лесной кочевой жизни. Единственное преимущество женщины в лесу было то, что шалаши, построенные мужчинами, принадлежали женам и детям. Даже так называемые «времянки», не говоря уже об избушках, углежоги не строили. Времени на стройку не было. Да и на следующий год уголь делали уже в другом месте, поэтому основательное жильё, капитальное такие семьи имели только в деревнях.
Осенью, когда уголь был готов, его собирали в одном месте, складывали в короба и ждали заморозков. Кстати, в литературе нет упоминаний о том, сколько мог весить короб с углем. Как нет и чётко установленных объёмов. Есть только сведения о потребностях того или иного завода в коробах. Но можно предположить размеры таких коробов. Как правило, это были плетёные большие корзины.
У некоторых спереди и сзади были длинные деревянные жерди, которые напоминали форму носилок. Короба ставились в телеги и по «зимникам» вывозились на заводы. Приёмная комиссия выезжала на места складирования угля, оценивала его качество и назначала покупную стоимость. При поступлении угля на заводские склады также производилась повторная оценка доставленного товара: в пути уголь мог промокнуть, качественный могли подменить на худший.
Постепенно хорошие леса вырубались, им на смену не успевали подрастать новые. Углежоги уходили всё дальше и дальше от заводов. Доставлять уголь становилось всё дороже и сложнее. Настоящей бедой заводов становились регулярные поставки. А тут ещё и длинные зимние праздники останавливали работу подвоза. Настоящим спасением в этом вопросе стали железные дороги.
А именно – узкоколейные. К моменту строительства первой Алапаевской узкоколейной железной дороги места заготовки угля отдалились от завода примерно на 40 километров. Вот и ответ!
После посещения музея Алапаевской узкоколейной железной дороги становится понятна их связь с загадочной профессией углежогов.
