Вода в озере Куртугуз пресная, светлая и прозрачная. В прошлом озеро обильно питалось стоком из Кунарских болот, из него даже вытекал небольшой ручей в реку Кунару – приток Пышмы. После осушения болот озеро начало мелеть и в настоящее время питается только за счёт атмосферных осадков. Площадь водного зеркала  – 10,5 км². На дне скопились значительные запасы (20 млн куб. м) сапропеля, который имеет большое значение в земледелии как удобрение, в животноводстве – как минеральная подкормка, в медицине – как физиотерапевтическое средство при грязелечении.

Для озера Куртугуз, как и для многих крупных озер Зауралья и юга Свердловской области, характерна близость населённых пунктов и сельскохозяйственных угодий. В 1 км к северо-западу расположена небольшая деревня Мелехина, южнее в 2–3,5 км от сёл Кунарское и Тыгиш, в 3 км к юго-востоку от деревни Быкова, в 5 км к юго-востоку – от город Богданович, а в 6 км к северо-востоку – город Сухой Лог. В силу близости городов районного значения и окрестных населённых пунктов озеро всё время посещается людьми, хотя купаться здесь не совсем удобно – берега заболоченные, мелководья поросли телорезом, на дне – тина и сапропель. Даже на середине озера глубины небольшие – 2–3 м. С запада и востока к озеру примыкают возделываемые поля, на южном берегу имеется массив сосново-берёзового леса, а на северном – заболоченный берёзовый лес. Вдоль берега с восточной стороны тянется полоса древостоя с кустарниками.

Поскольку в последнее время среди натуралистов нашего края растёт интерес к птицам, мы сочли необходимым познакомить читателей «Уральского следопыта» с результатами наших исследований, представив краткое описание орнитофауны этого гидрологического памятника Свердловской области в репродуктивный сезон.

Наиболее многочисленные птицы озера Куртугуз – это чайки. Они образуют крупные скопления до 300–400 птиц как на самом озере, так и на окружающих полях. Этому способствует близость к озеру полигона ТБО города Сухой Лог (в 1 км к северо-востоку), на котором чайки кормятся. Среди них наиболее многочисленна барабинская чайка . По одной версии её считают подвидом серебристой чайки, или же подвидом клуши, по другой версии – относят к чайке-хохотунье, в последнее время рассматривают как самостоятельный вид либо как подвид чайки-халея. На юге Западной Сибири эта птица именуется мартын.

Вместе с ней в скоплениях в большом количестве присутствует сизая чайка, в значительно меньшем числе – озёрная чайка. Из других чайковых над гладью озера можно встретить единичных, не более десятка, речных крачек.

Другой заметной и многочисленной птицей на озере является лебедь-шипун – охраняемый вид, внесённый в Красную книгу РФ и Свердловской области со статусом «восстанавливающийся вид (5 категория)». Около 250 лебедей небольшими группами и парами рассредоточены по акватории озера и вдоль берегов . В основном это –неразмножающиеся птицы, которые в большинстве своём в конце лета покидают озеро и перемещаются на линьку в более южные районы. Гнездится шипун здесь единично, в тростниковых зарослях на северном заросшем и труднодоступном берегу. Эпизодически над озером можно увидеть летящего транзитом единичного серого гуся

Много на озере уток – в сезон размножения около 150–200, к осени к ним добавляются подросшие птенцы, а часть самцов улетает. Около половины количества составляет кряква, 15–20% – красноголовый нырок и около 10% – чирок-трескунок. На долю остальных видов – серой утки, чирка-свистунка, широконоски, шилохвости, свиязи, хохлатой чернети приходится по 1–6%.

На поверхности воды можно увидеть чомгу, или большую поганку, которую не следует путать с утками. Чомг на озере около 30–40 особей. Этот вид всё время проводит на воде, даже устраивает плавающие гнезда на мелководье – обычно в полосе до 100 м от берега, реже дальше. Ещё два вида поганок – серощёкая и красношейная – гнездились на озере в 1970–80-х гг., сейчас они исчезли, отнесены к разряду особо охраняемых и занесены в Красную книгу.

Характерный обитатель водоёмов – серая цапля – обычна на озере. На территории заказника и в ближайших его окрестностях существует две гнездовые колонии этой птицы: одна, состоящая из 3–4 пар – в берёзовом заболоченном лесу в северной части озера, другая, из 5–7 пар – в сосновом лесу, в 2 км южнее озера и в 200 м от села Тыгиш. Кроме того, в окрестностях держатся ещё около 3–5 неполовозрелых птиц. Цапли кормятся на берегах озера и окрестных водоёмов.

Родственник серой цапли – большая выпь в заказнике редкая птица, встречается единичными парами. Она малозаметна, прячется в тростниковых зарослях, и её присутствие можно выявить, когда она либо перелетает с места на место, либо издаёт свой характерный громкий низкий крик, напоминающий короткий глухой (как бы в трубу) рёв быка, за что выпь местами называют бугай.

Из других крупных птиц привлекают к себе внимание серые журавли. Они придерживаются полей, тростниковых болот и перелесков, главным образом за пределами заказника, иногда залетая на его территорию. Эпизодически возможно гнездование одиночных пар на прилегающем тростниковом болоте Исток.

Родственниками журавля являются совсем на него не похожие коростель (или дергач), погоныш и лысуха. Коростель – любитель травостоев, встречается преимущественно на сырых лугах вблизи деревни Милехина. Погоныш придерживается заболоченных участков с травянистой растительностью и кустарниками, 1–2 пары живут на северном берегу озера. Лысуха – водоплавающая птица. Раньше в отдельные годы она была не редкой на озере, но в последние несколько лет численность её сокращается, и она появляется здесь лишь эпизодически.

Из таких околоводных птиц, как кулики, обычным на территории заказника можно назвать только чибиса. Гнездится он на окрестных полях и лугах, а берега озера после первой декады июня посещают только небольшие стайки неразмножающихся или неудачно гнездившихся птиц для отдыха и кормёжки. На тростниковом болоте в северо-восточной части заказника в небольшом числе гнездится бекас, заметный только весной во время характерного токования, остальное время прячется в траве. Эпизодически на берегах можно встретить отдельных небольших куличков со странным названием фифи

Чаще это неразмножающиеся кочующие особи, которые решили отдохнуть. Иногда на озере появляются отдельные птицы или небольшие стайки больших веретенников и больших кроншнепов. Эти кулики гнездятся на открытых обширных травянистых болотах и лугах за пределами заказника, а сюда лишь эпизодически залетают. Численность их сильно сокращается, большой кроншнеп даже занесен в Красную книгу РФ и Свердловской области. Лесной кулик вальдшнеп встречается в сосново-берёзовом лесу в южной части заказника. Так как массив леса сравнительно небольшой, то и вальдшнепа там немного.

Из других неворобьиных птиц в лесах самым обычным является большой пёстрый дятел – в заказнике около 50–80 особей. В отдельные годы единично гнездится ещё один дятел – вертишейка, а из соседних массивов леса иногда залетает желна, или чёрный дятел.

Весной и летом вокруг озера слышно кукование самцов обыкновенной кукушки. Самки более молчаливы, но время от времени тоже издают брачный крик – своеобразную «булькающую» трель.

Лесных голубей немного: 4–6 пар больших горлиц в разных типах леса, 1–3 пары вяхирей (он же витютень) в сосново-берёзовом лесу южного берега озера, с соседних территорий иногда залетает редкий клинтух. В сёлах гнездится сизый голубь, и отдельные особи временами вылетают на окрестные поля. Над гладью озера время от времени можно заметить быстрокрылых чёрных стрижей, залетающих сюда из города Сухой Лог.

Из представителей куриных птиц в сосново-берёзовом лесу южной части заказника эпизодически гнездится 1–2 пары рябчиков, сюда же из соседних лесов иногда залетает глухарь, а на опушках берёзовых колков изредка можно вспугнуть тетерева.

Из дневных хищных птиц у опушки леса и в колках заказника гнездится 1–2 пары обыкновенных канюков. Эту птицу чаще можно увидеть парящей над полями и лугами, на которых она кормится. Здесь же над землёй могут разыскивать корм и одиночные полевые луни. Иногда над полем можно увидеть силуэт чёрного коршуна, но обычно он встречается вдоль автодороги и по берегам озера. Раз в несколько лет на территории заказника гнездится небольшой соколок – чеглок, который своих гнезд не строит, а использует чужие гнездовые постройки, чаще всего, вороны. Очень редко во время кочёвок залетает на озеро орлан-белохвост – вид, занесенный в Красную книгу РФ и Свердловской области. Из сов в лесном массиве единично встречается ушастая сова, а над полями и лугами – болотная сова, иногда можно встретить залетевшую особо охраняемую бородатую неясыть.

Как и в других районах нашей области разнообразны в заказнике представители воробьинообразных птиц. Из них на полях и лугах чаще других можно увидеть жёлтую трясогузку. Она любит селиться группами – по 2–3 пары, охотно посещает берега озера. На открытых, заросших травой участках с отдельными кустарниками и единичными молодыми деревцами любят гнездиться чеканы: луговой и черноголовый.

Их в заказнике немного – по 2–4 пары. Рядом с ними можно услышать нежное «бормотанье» маленькой невзрачной птички – северной бормотушки, оправдывающей своё название.  Известного певца полей – полевого жаворонка в окрестностях озера сравнительно немного – до 10 пар. В зарослях кустарников среди полей и на опушках колков единично встречается обыкновенная овсянка.

В прибрежной полосе кустарников и мелколесья до последней декады июня радует слух пение соловья. Продвигаясь вдоль берега, их можно насчитать до 7–10. Ближе к воде, в тростниковых зарослях с кустарниками всё лето активно верещат камышевки: индийская – преимущественно в северной и северо-восточной частях озера и на прилегающем тростниковом болоте, камышевка-барсучок – в северо-восточной части. Ещё одна камышевка – садовая придерживается сухих высокотравных травостоев с кустарниками на опушках лесов и окраинах болот. Однообразная песня родственника камышевок – обыкновенного сверчка была отмечена в тростниковом займище болота «Исток». Обитатель тростниковых и кустарниковых зарослей береговой полосы камышовая овсянка немногочисленна на озере – 2–4 пары.

На облесённой территории заказника фоновыми являются зяблик, дрозды – белобровик и рябинник, славки – садовая и завирушка, пеночки – теньковка и весничка, большая синица и иволга. Все они гнездятся в самых разных типах леса. Кроме них в меньшем числе встречаются лесной конёк, мухоловки – серая и пеструшка, зелёная пеночка, певчий дрозд, обыкновенная горихвостка, буроголовая гаичка (пухляк), поползень, щегол.

Повсеместно, предпочитая открытые участки с лесом, встречается серая ворона. Несколько птиц регулярно кормятся на озере, разоряя гнезда и подбирая на берегу самую различную пищу. В облесённой части заказника ранней весной гнездится 1–2 пары воронов, затем подросшие птенцы с родителями широко кочуют по территории.

На территории заказника в окрестностях населённых пунктов гнездятся типичные их обитатели – белая трясогузка, полевой воробей, сорока. Стаи деревенских ласточек время от времени ловят насекомых над гладью озера. Отдельные птицы и небольшие стайки скворцов в середине лета держатся в зарослях береговой полосы. Обитатель сельских огородов и пустырей – обыкновенная чечевица селится отдельными парами на опушках леса, в зарослях кустарников среди полей и лугов.

Своеобразным подарком для нас стала находка длиннохвостой чечевицы, или урагуса. Эта красивая птичка достаточно обычна на юге Сибири и Дальнем Востоке. В Свердловской области проходит западная граница гнездового ареала вида, и здесь он редок. На Куртугузе пару птиц встретили на береговом валу в северо-восточной части озера, в мозаичном сочетании берёзово-осинового леса, кустов и травостоя. Судя по беспокойству, где-то рядом было гнездо.

Вернуться в Содержание журнала

Урал – это не точка на карте и не географический объект. Это мир, который живёт в легендах, замирает на фотографиях и оживает в рассказах путешественников. Заберитесь на одну из вершин, чтобы встретить на ней рассвет, или проводите закат на гребне скал, и почувствуете, как отныне и навсегда вы становитесь частью этой горной страны. Такой тишины вы не услышите больше ни в одних горах. Для закрепления ощущений вернитесь в эти же места в иное время года и вы попадёте совсем в другое измерение – получите в два раза больше эмоций.

Город спешно завершал дела уходящего года. Изнемогающий от одиннадцатибалльных пробок, он с нетерпением ждал субботы, чтобы растечься в бесконечности очередей супермаркетов, подготовки к праздничным застольям и ощущениях чудес, витавших в воздухе…

Точка притяжения…

А небольшая группа «мембранного народа» в ботинках с «фонариками», стоявших возле кучки рюкзаков, немного выбивалась из общей канвы этого настроения. Мы решили, по возможности, отстраниться от суеты города, но ожидание новогоднего чуда у нас было ничуть не слабее. Урал и в этот раз стал точкой притяжения для столь разных людей из разных городов.

Путь до точки на карте под названием Тюлюк не близок.

Последнюю неделю природа выдыхает обильные снегопады, и наша «Газель» продирается сквозь «белые барханы». Но, любая дорога заканчивается, и мы перетаскиваем свои вещи в дом, заселяемся, затапливаем печь.

Итак, приехали мы, перефразируя водников, «колёсами к крыльцу», поэтому на весе продуктов никто не экономил. Без салатов не обойтись даже здесь, голодному остаться не получится при всём желании. Окружающие хребты скрыты от наших глаз облачной пеленой и снежными завесами, поэтому остаток светового дня проводим на улицах. Удалось договориться насчёт утренней заброски ко входу национального парка. Мобильная связь одного из операторов здесь устойчивая, поэтому ещё есть возможность уточнить прогноз погоды на следующее утро. Вечером пораньше ложимся спать, подъём в канун нового года ожидается ранний.

В путь! Навстречу снежным буранам!

Уже давно рассвело. А вот солнце так и не вышло из-за плотных облаков. Большой Иремель в спячке, вдыхает облака и выдыхает снежные бураны.

Через несколько часов мы достигли границы лесной зоны. Здесь ещё не поздно развернуться и уйти вниз под укрытие деревьев. Немного выше заканчивается накатанная снегоходная трасса, и дальше придётся рассчитывать только на свои силы. Идти навстречу всем ветрам, набирая высоту. Перед отправлением включаем рации, проверяем связь и ещё раз уточняем наличие минимально необходимого снаряжения – свистка, ракетницы, спасательного одеяла, термосов с горячим чаем и запаса еды для перекуса.

В моём рюкзаке лежит буханка хлеба, но без расчёта на то, что нужно будет выкладывать крошки в длинную нить – в эту метель нет смысла рассчитывать на возвращение по любым следам. В кармане куртки лежат средства навигации гораздо надежнее. Есть там место и для компаса с бумажной картой. Это требования безопасности: ошибок не прощают любые горы.

Минуты на высоте!

Путь на вершину отмечен вешками, и первые из них ещё различимы. Чем выше, тем видимость хуже, любые знаки облеплены снегом и сливаются с фоном. Пора определять азимут и держать направление, сверяясь с навигатором. Всё так же, по навигатору, находим и точку вершины, на ней обнаруживаем сложенный тур, но искать тайник с контрольной запиской совершенно не представляется возможным, вокруг сплошной белый шум.

Пора спускаться вниз.  Минуты, отведённые нам на то, чтобы постоять на высоте вершины, истекают. Гора своим ветреным дыханием уже начинает сметать наши следы. Обратная дорога к входной усадьбе национального парка занимает намного меньше времени. Возвращаемся ещё засветло, не торопясь, вдоволь любуясь красотами снежного леса. До праздничного боя курантов остаётся ещё много времени. Желающие подольше погулять по предновогоднему лесу отправляются в путь до деревни, не дожидаясь транспорта.

Тюлюк и Поперечная

Наутро снова выпадает снег. Причин бороться со спячкой нет, так что никуда не торопимся, с удовольствием пьём кофе и идём на неспешную прогулку по окрестностям посёлка. О водяных мельницах, ещё в прошлом веке стоявших на реке Тюлюк, сейчас напоминают лишь топонимы.

Реку для сплава леса также больше не используют. Сейчас это природоохранная зона, и хозяйственная деятельность здесь запрещена. А полюбоваться есть чем! Большое количество баз отдыха в селе – тому доказательство.

На следующий день, наконец-то, выходит солнце, погода просыпается и можно вдоволь любоваться сиянием белого снега под небесной синевой. Удовольствие в первые январские дни было бы неполным без посещения горы Поперечной – высшей точки северной части хребта Зигальга.

Чтобы попасть в одноимённый национальный парк, нужно перейти на другой берег реки Юрюзани. Ниже по течению этой реки весной пойдёт вереница катамаранов и прочих плавсредств, но сейчас она промёрзла и заметена снегом.

С курумников на гольцы…

Подъём на вершину, который и летом довольно непрост, сейчас вовсе не представляется возможным. Никаких маркировочных знаков здесь нет, и в плохую погоду легко можно было бы сбиться с пути. Сейчас видимость превосходная на многие мили окрест, но двигаться всё равно приходится на ощупь. Склон горы полностью покрыт курумником, и все глубокие промежутки между камнями сейчас переметены снегом. Идя сквозь полосу субальпийского ельника, мы, сменяя друг друга, целеустремлённо тропим дорогу. Но, выйдя на гольцы, понимаем, что даже при полном проявлении всех наших морально-волевых качеств наше восхождение непозволительно затягивается. Безопасность превыше всего, и мы, задолго до конечной цели, решаем уходить. Субарктический климат в этот раз оказался сильнее.

Запомню навсегда!

Когда идёшь по этому сказочному лесу, невольно вспоминаешь легенду о хрустальном копье Агидели, дочери седого старца Иремеля. В такой обстановке невольно веришь в то, что где-то здесь и находится эта волшебная долина. Стоит лишь зажмуриться от яркого сияния и протянуть руку. Там склоны на самом деле отливают разными огнями, и ярче всех светится гора из прозрачного хрусталя.

…В Екатеринбург вернулись затемно. Город встретил нас иллюминацией, светом фар и тяжёлым воздухом. Мы пожали друг другу руки и расстались. Я забежал в отходящую электричку, и, сев на лавочку в пустом вагоне, глупо улыбался всю дорогу до нужной станции. Я до сих пор был там, где нет железной дороги, таксистов, и где едва видишь вешки в тумане. И я всё ещё был с теми, с кем жгли фальшфайеры, не использованные за прошлый походный год, и пускали сигнальные ракеты в тёмное январское небо. С кем шли на вершину, получая в лицо от ветра и старца Иремеля, и стояли на камнях, хмельные от счастья и свободы. С кем тропил по пояс в снегу, проваливаясь между глыбами курумника по грудь, за чьей мощной фигурой шёл след в след в облаке. И пусть как можно дольше время не сотрёт из памяти моей их лица и не растворит в забытьи имена.

Вернуться в Содержание журнала

На озере Молтаево инициаторами создания санатория стали не исследователи и научные работники, а местные жители. В 1945 году колхозники сельхозартели «Закалённый боец» Коптеловского района Свердловской области по собственному почину организовали колхозную грязелечебницу. Она была очень примитивной, помещалась в обычной деревенской избе, одну половину которой занимала процедурная комната с тремя топчанами, а в другой половине находилась раздевальная, самодельный душ и плита для нагрева воды и грязи.

Лечебной грязью служил сапропель озера Молтаево, которое было расположено на территории колхоза.   Необходимое оборудование колхоз приобрёл на собственные средства. Обслуживалась грязелечебница колхозницами под наблюдением местного фельдшера. Основная масса людей проходила оздоровительные процедуры по вечерам, в свободное от работы время. Так возникла первая в Советском Союзе колхозная грязелечебница.

Об инициативе колхозников рассказали Георгию Константиновичу Жукову, который после войны возглавил Уральский военный округ. После войны многие нуждались в лечении экзем и гнойных заболеваний. Жуков, будучи депутатом по Ирбитскому избирательному округу Свердловской области, настоял на возведении в Молтаеве санатория для военнослужащих. Он лично следил за процессом строительства, трижды приезжал на стройку, где работали 150 немецких военнопленных (их в 1950-м вернули обратно в Германию).

Завершали строительство местные жители, в основном женщины.

Уже в 1951 году курорт открыл свои двери для первых гостей и проработал более трёх десятков лет.

Постановлением Совета Министров РСФСР от 1963 года озеро Молтаево с прибрежной зоной было передано курорту «Озеро Молтаево» для добычи сапропеля и отдыха больных.

За свою историю курорт получил два ордена Трудового Красного Знамени как победитель соревнований ВЦСПС.

В основном санаторий работал на жителей Тюмени и на города ХМАО. Главные направления лечения – гинекология, простудные заболевания, проблемы, связанные с опорно-двигательным аппаратом. Строительство грязелечебницы привлекло сюда ещё больше отдыхающих, их число летом достигало пяти сотен человек.

Люди снимали квартиры в близлежащих деревнях Маёвке и Молтаеве. По воспоминаниям Юрия Кривых: «Жили у моей матери. 5–6 человек, летом постоянно квартировали. А мы сами, хозяева, ютились на веранде, в чулане». Путёвки в санаторий «Курорт озера Молтаево» были достаточно дешёвые. Курорт реализовывал их по 90 рублей. Но отдыхающим доставались они с 90% скидкой, которую компенсировали профсоюзы. «Берег в этом месте болотистый и проход на озеро был сделан в виде деревянного настила, который был ограждён перилами. У меня как раз отец его строил. Скамейки стояли для отдыхающих, а на озере был оборудован пирс. С левой его стороны было мужское отделение, там топчаны находились. А через заборчик, чтоб не видно было дам – женское отделение. К услугам отдыхающих в наличии около 40 лодок. Цена за час катания составляла 20 копеек. Я даже после школы поработал лодочником пару месяцев». (Ю. Кривых)

На территории курорта был фонтан, вокруг которого проводились летние праздники, включая праздник Нептуна. Юрий Синатчин, организатор, также был талантливым баянистом. Администрация выделяла ему средства для этих мероприятий.  «В советские времена на берегу находилась изба, которая охраняла пристань. Сюда привозили грязь. Имелись две большие баржи. На каждой барже стояли металлические ёмкости. Баржи выплывали на озеро и черпали грязь. Работы производились следующим образом: брали длинный шест, на конце которого крепилось ведро, литров на 15, может быть на 20. Донышко было у ведра хитрое: одна половинка была сделана жёстко, вторая была на шарнире. Шест опускался. Соответственно, одна половинка открывалась внутрь. Грязь собирали в ведро. При вытаскивании донышко закрывалось. Пожалуйста, ведро полное! Вычерпывали в лодку – и снова. И так целый день. Когда мужчины наполняли металлическую емкость на барже – шли к берегу. Лебёдкой поднимали и выливали в кузов машины, которая ехала на станцию Самоцвет. Также грузили и в деревянные бочки». (Андрей Кузовников) Зимой колхозы и совхозы добывали сапропель для своих нужд, используя его для кормления скота. Устраивали гидропоническую систему: в противни заливали грязь, укладывали зерно, которое затем проращивали. Эти «бутерброды» скармливали скоту для увеличения надоя молока.

На курорт ходил автобус. Работников привозили в основном с деревни Молтаево.

Возможно, что и с деревни Деева тоже были люди. На въезде у ворот была остановка. Автобус курсировал по маршруту: Маёвка – Молтаево – Арамашево – станция Самоцвет. Было расписание, и жители пользовались им, чтобы доехать до вокзала, а также с вокзала вернуться домой. По воспоминаниям – последним общественным транспортом был ПАЗик жёлтого цвета. Местность вокруг санатория всегда привлекала людей своей красотой. Охотники застрелили лебедя, после чего они исчезли на долгие годы. Но в 2000-х постепенно лебеди начали осторожно возвращаться на озеро Молтаево, но теперь они уже очень осторожны, помня о прошлой трагедии и опасности.

Старожилы села Арамашево вспоминают: «Зимой пошла в сильный мороз и обморозилась. У меня ноги вздулись выше колен. Главврач Николай Фёдорович посмотрел на них и попросил медсестр, чтобы она шприцем вытянула жидкость… Потом смазали обмороженные места рыбьим жиром и горячей грязью. Так я попринимала грязевые процедуры неделю. (фото 21 Валентина Миронова в родном селе). К концу лечения пришёл снова Николай Фёдорович, посмотрел и говорит: «Пусть все врачи придут». Врачи собрались, и он им, показывая на меня, сказал: «Вот, как помогает наша грязь обморожению!» На моих ножках даже не осталось никаких следов!» (Валентина Миронова).  

Юрий Кривых работал на заводе настройщиком радиоаппаратуры и ракет «земля-воздух» СС-300, осваиваемых с 1979 года. Однако из-за болезни матери он оставил работу и устроился электриком на курорт. Вскоре его повысили до мастера, а затем он временно занял должность главного врача. В конечном итоге ему пришлось приступить к процедуре закрытия курорта, так как процесс развала предприятия начался задолго до его прихода. Юрий основал на его месте Центр реабилитации инвалидов, который также столкнулся с финансовыми, материальными и кадровыми проблемами.

Попытки развития курорта через кооперативы также не принесли значительных результатов. Курорт «Озеро Молтаево», к сожалению, был ликвидирован в постсоветское время.

Юрий Кривых

Андрей Кузовников

Сторожил села Арамашево	житель села Маевка, зам.главврача по АХЧ курорта «Озеро Молтаево» (конец 1980-х годов)	экскурсовод музея села Арамашево.	краевед, житель села Арамашево

Фото из архивов Арамашевского музея

Вернуться в Содержание журнала

Как это было 150 лет назад

Эта опасность увеличилась с появлением в лесах волко-собачьих гибридов. Помимо городских жителей есть жители сельских районов. Для них живой волк, его дикий вой – это то, что всё ещё вызывает гнетущий страх и горькие воспоминания жестоких волчьих злодейств. Для них же остаются вещими слова зоолога и охотника Л.П. Сабанеева, написанные сто пятьдесят лет назад, о том, что бурное размножение волка «…имело место только в периоды упадка народного благосостояния, в эпохи общественных бедствий и войн по преимуществу, как роковое и неизбежное последствие всякой неурядицы, и что волк является, таким образом, грозным символом невежества, бедности, беззащитности и угнетения…».

В летописном разделе журнала министерства внутренних дел Российской империи за август 1854 года указано, что в этом месяце от диких животных пострадало: в Лифтляндской губернии – 5 мужчин, в Могилёвской – 4, С-Петербургской – мужчина и женщина, в Тифлисской – мужчина. Заедено хищниками в Архангельской губернии – женщина, в Калужской – двое мужчин, Киевской – 3 мужчины, Нижегородской – 3, Новгородской – 2, Орловской – 1, Пензенской – 2, Таврической – 2, Шемахинской – 3 мужчины.

В этот же период публиковались и более подробные сведения. В частности, в приложении к февральскому номеру этого журнала за 1855 год имеется следующая запись: «В Казанской губернии в селе Алчковы Ядринского уезда государственный крестьянин Фёдоров на рассвете 11 ноября, услышав хрюкание его свиней и вышедший с женой и сыном, увидел во дворе волка и хотел тут же убить его при помощи своих домашних. Но зверь стал бросаться на них, искусал Фёдорова в лицо и отгрыз большой палец на левой руке. Жену его укусил в правую щёку, а сына, который схватил было волка за шею, утащил в находившийся рядом овраг и также изранил. Ярости его подвергся ещё прибежавший на крик их сосед Иванов; волк искусал и у него правую руку, но тут же был убит. Пораненные крестьяне, впрочем, все выздоровели». При этом следует сказать, что освещению этих фактов предшествовал обзор суждений известных охотоведов России (С.А. Бутурлин, С.В. Керцели, В.Н. Каверзнев), которыми ставилась под сомнение сама возможность нападения волков на людей.

Сомнения в правдоподобности

Первым, кто всё же публично высказал сомнение в правдоподобности такого рода сведений, считается автор многих публикаций на охотничьи темы В.Н. Каверзнев. В 1933 году появилась в продаже его брошюра о волках со специальным разделом, посвящённым вопросу о нападении волков на людей. В этой брошюре он, иронизируя в адрес охотоведов Д.К. Соловьёва и В.Я. Геперозова, веривших в опасность волков для людей, написал: «Должен сказать, что до революции каждую зиму писали в газетах о случаях нападения волков на людей и гибели последних. При этом жертвами хищников не только преимущественно, а почти исключительно являлись стражники да урядники. Можно было подумать, что волки предпочитают всему полицейское мясо. При проверке все сведения такого рода никогда не подтверждались». «Вот такие, – продолжал В.Н. Каверзнев, – газетные известия и непроверенные слухи ложились часто в основание дореволюционной статистики в той её части, которую делали урядники да волостные писаря. Так, по-видимому, ставились «с потолка» цифры о гибели людей от волков». А потому, резюмировалось в брошюре, «…проводимую В.Я. Геперозовым в этой области статистику приходится не только взять под сомнение, но и просто опровергнуть». В последующие годы это мнение стало господствующим, притом даже в научной среде. Но так получилось лишь из-за замалчивания и засекречивания директивными органами случаев нападения волков на людей. Полная же запретность публикаций на эту тему отвлекла внимание охотоведов от трагических явлений, и только суровые обстоятельства, вызванные Отечественной войной, заставили отрешиться от благодушного отношения.

Волк во время Великой Отечественной войны

О том, как размножился и каким оказался волк в очередное бедствие нашего народа, вызванное Великой Отечественной войной, М.П. Павлов рассказывает в своей монографии, вышедшей в свет в 1990 году.

В главе «Опасность волка для людей», содержащая сведения о хищничестве этих зверей, о случаях умерщвления и поедания ими детей, о последствиях встреч с бешеными особями. Более того, нарастающий страх от такого разбоя потребовал учреждения мало теперь кому известной комиссии Научно-технического совета Главохоты РСФСР, а нетерпимость людоедства предрешила необходимость принятия самых действенных мер по усилению борьбы с этим хищником. Возглавил комиссию профессор П.А. Мантейфель, основатель кафедры биотехнологии в Московском пушно-меховом институте. М.П. Павлов, будучи аспирантом этой кафедры, получил возможность ознакомиться с содержанием проекта первого решения комиссии по волчьему вопросу, лично составленному П.А. Мантейфелем в ноябре 1947 года (впоследствии копию этого документа М.П. Павлов хранил у себя всю жизнь).

Михаил Павлович Павлов – известный биолог-охотовед, кандидат биологических наук, воспитанник школы охотоведов профессора П. А. Мантейфеля. С послевоенных лет научный сотрудник Всесоюзного научно-исследовательского института охотничьего хозяйства и звероводства им. проф. Б.М. Житкова, где 25 лет возглавлял исследовательские работы в лаборатории биотехники по акклиматизации и воспроизводству охотничьей фауны. Организатор и участник ряда охотоведческих экспедиций в различные районы страны. Член рабочей комиссии по хищникам при Всесоюзном териологическом обществе АН СССР, секции дичеразведения при Росохотрыболовсоюзе, эксперт-кинолог, член президиума Всероссийского кинологического совета, активный пропагандист разумной стратегии и охотничьего использования ресурсов диких животных. Автор около 200 научных и научно-популярных работ. Автор монографии «Волк», Москва, ВО «Агропромиздат», 1990 г.

В этом документе, оставшемся неизвестным научной общественности, констатировалось: «В отдельных точках СССР волки нападали и пожирали детей до 14-летнего возраста в летние месяцы (июль – август), когда подросшие волчата требовали много корма, а сами нападать на животных не были способны. Людоедами оказывались как дефектные (раненые, больные) волки и волчицы от выводков, так и здоровые.

Некоторые из волков привыкли к человеческому мясу за время войны (Кавказ), нам известны случаи, когда ручные волки, ушедшие на свободу и одичавшие, становились людоедами. Нами зарегистрированы (но неполно) следующие области и пункты, где волки нападали на детей, а иногда и на женщин: 1920 год – Воронежский уезд в Рамоновском лесничестве – на женщину; 1935 год – Куйбышевская область, село Кочетковка – на двух детей; 1935 год – в Минской области, Борисовском районе, близ сёл Козлы и Зачастце – на двух детей; 1936 год – в Минской области, Любанском районе – на ребёнка. В 1937 году – в южной части Любанского района Минской области пострадало от волков более 16 детей, 1940 год – в Домановическом районе Минской области – более 8 детей и несколько женщин, 1945 год – в Грузии в Алханском и Бограновском районах были нападения на нескольких детей, в 1946 году – в Воронежской области, в Поленовском районе – нападение на ребёнка, близ станции Бологое Октябрьской железной дороги волками утащены из интерната два ребёнка, 1946 год – в Людпиновском районе Калужской области – нападения на 10 детей, 1947 год – в Кировской области нападения на 27 детей». Перечень этих данных завершался сообщением о том, что известны случаи нападения волков на детей в Горьковской и некоторых других областях, а в указанных точках большинство детей, подвергавшихся нападению, были растерзаны. В дальнейшем, в конце

50-х годов, уже будучи сотрудником Всесоюзного научно-исследовательского института охотничьего хозяйства и звероводства (ВНИИОЗ) г. Киров М.П. Павлов сумел более детально узнать про людоедство волков на вятской земле (также из материалов, не подлежащих огласке). Читатель может сам познакомиться с этими данными, а у меня нет желания перечислять жуткие случаи.

Ситуации, связанные с хищничеством волков, были доведены до сведения аппарата управления по делам охотничьего хозяйства при Совнаркоме РСФСР. И вот выдержки из предписания, направленного в Кировское облохотуправление: «…если в какой-то мере возможно допустить предположение о нападении волков на людей-одиночек, совершенно невероятным представляется случай нападения на двух взрослых девушек (Полякова М.К.), …установить – не были перечисленные в спецдонесении случаи нападения на людей нападением бешеных волков, … при каких обстоятельствах погибла письмоносец Мусинова Т. Не было ли при ней в момент гибели денежных средств, обусловивших грабеж».

При последующих проверочных мероприятиях уже сообщалось, что «Все сообщённые факты, к сожалению, подтвердились целиком и полностью и не вызывают никакого сомнения в части их правдоподобности». При этом все документы находились в органах НКВД.

В дальнейшем были приняты решения о мобилизации населения для уничтожения волков. Но в условиях тех лет предпринималось немногое. Было мобилизовано 10 человек, вели патрулирование дорог и закрепили за охотниками постоянные участки. Раздали охотникам и пастухам 16 дробовых ружей из числа конфискованных НКВД, 2 кг пороху и 6 кг дроби, 1 боевую винтовку и 30 боевых патронов. Провели обследование территории по розыску гнёзд, что, однако, как было отмечено в информации, практических результатов не дало.

Скандинавы стали «Друзьями Волка»

В 1987 году главы из этой монографии о вредной деятельности волков в сельском и охотничьем хозяйстве и об опасности волков для людей получили известность в Швеции и Норвегии в переводе доктора философии Элиса Полссона (Эльхмут, Швеция). Перевод был опубликован Норвежским департаментом по управлению дикой природой и вышел в свет в информационном бюллетене № 30 за 1987 год отдельной 60-страничной брошюрой с комментариями и пояснениями переводчика. Появление за рубежом этой брошюры взбудоражило скандинавскую организацию, выступающую в защиту животных, особенно состав, объединённый под девизом «Хищные звери – наши животные», в которой выделяется группа «Друзья волка».

Так вот члены этой организации потребовали наказать норвежского фермера из Хедмарка за отстрел волка, причинившего в округе в горах у границы со Швецией изрядный ущерб скоту. В защиту фермера активно вступились норвежские овцеводы, т.к. двумя годами ранее один шведский фермер за то же самое был наказан судом. Естественно, что в такой ситуации актив «Друзей волка» тотчас выступил с протестом по поводу распространения бюллетеня № 30. Появились требования наказать шефа дирекции управления природой, а редакции информационного бюллетеня – лицо, содействовавшее изданию «крамолы на волка». В результате дирекция управления дикой природой прекратила выпуск этого бюллетеня. В свою очередь, норвежское агентство печати Norsk telegramburo разослало телеграммы во все газеты Норвегии, возбудив общественный интерес к вопросу о волке.

Дискуссия с участием Солхейма

Многие газеты посвятили этому «делу» специальные сообщения, отдельные из них зачитывались по норвежскому радио и телевидению. Газета города Осло «Национен» открыла дискуссию по этому вопросу, опубликовав статьи под следующими трогательными заголовками: «Учёные – специалисты по волкам распространяют пропаганду страха», «Изучение хищников на неправильном пути», «Понимают ли русские биологию», «Наука и политика в СССР» и т.д. Подчеркивалось, что опубликованные материалы русского автора книги «Волк» не основываются на научной работе, а «носят сильную пропагандистскую направленность». Так, в пространной статье «Наука и политика СССР» (в номере за 26 ноября 1987 года) зоолог Роор Солхейм в назидательном духе писал: «Закрыть глаза на то, что русские специалисты по волкам могут приспособиться к официальной советской политике управления, наивно и аморально».

Публикации остановлены, вопрос открыт

Тезис советских материалов, что волк может представлять угрозу для человека, был объявлен совершенно несостоятельным, советскую биологию в целом обвиняли в полном отсутствии компетенции. Под нажимом многочисленных организаций «друзей хищников» было остановлено дальнейшее издание советских публикаций в Норвегии, при этом рядом норвежских учёных эта критика воспринималась как парадоксальный перегиб, но в силу напористости «друзей хищников» общий результат дискуссии, к сожалению, складывался в пользу последних. К сожалению, ряд учёных в Москве после визита Р. Солхейма «согласились друг с другом по вопросу о том, что ни в одном из русских документов нет указаний на то, что волки убивали людей».

Что это: простое предательство погибших людей или пресловутое преклонение перед Западом? «Глаза широко раскрыты и застыли в ужасе…», так описывает учительница Русановской школы Халтуринского района найденную погибшую девочку-дошкольницу Нюру!

Мне же, обращая внимание на этот вопрос, хочется просто процитировать М.П. Павлова: «Забывать, каким действительно был волк в далёком и недалёком прошлом и каким он снова может стать при неправильном отношении в нему, будет не только грубой, но и опасной ошибкой, таящей большую беду».

Вернуться в Содержание журнала

 Чем привлекал карьер? Заброшенной техникой, оставшейся после добычи талька. Минерал выпиливали длинными кирпичиками с помощью вертикальных и горизонтальных запилов, которые осуществлялись специально разработанной и изобретённой коллективом добывающего предприятия пилой Столярова. Тальк поднимали на поверхность по воздуху на тросах подвесной канатной дороги…

 Конечно,  немалую лепту в атмосферу этого места вносили водопады, струящиеся из ступенчатых стен, небольшой прудик с прозрачной водой, домик сторожа с насосной станцией, растения, экземпляры редких камней, которые можно было найти на отвалах, и, конечно же, лес, окаймляющий карьер сверху и растущий на самом дне…

 Но всё это изменилось в 2017 году, то есть 7 лет назад: карьер наполнился водой. И стал объектом для подводных исследований.

Подводный лес прекрасен!

Сегодня для погружения в карьер (вода заполнила чашу Линзы до 40 метров) нужно быть достаточно опытным дайвером. Вода прозрачная только на глубине до трёх метров, а далее до 18 метров мы наблюдали муть, видимость была 1–2 метра.

Сложность ещё и в том, что здесь очень много сосен, елей, берёз, а на дне ещё и кустарники. Часть леса повалена. Но с другой стороны, это же и прекрасно! Такого леса больше нигде нет. Думаю, что в течение ещё долгого времени густой лес там сохранится из-за холодной воды.

Находясь в мути, нужно быть внимательным, чтоб при погружении не сесть на дерево, а при всплытии не угодить под поваленные стволы – в такой видимости они появляются внезапно. (Фото5 Фото Елены Малафеевой) Также в верхнем слое много оборванных рыболовных лесок, и  при погружении может понадобиться режущий инструмент, чтобы оперативно избавиться от этих опасностей и не запутаться.

И экскаватор, и пилы находятся на глубине, превышающей сертификацию Advanced open water diver. Можно вписаться в требования сертификации Deep, но, в зависимости от выбора газа и с учётом времени движения по ходовику, ваше погружение рискует перейти в декомпрессионное.

Полноценный дайвинг в данном месте становится значительно безопаснее при наличии у дайвера минимальной технической сертификации.

Подъезд к воде на автомобиле возможен, дорога грунтовая. В прошлогодние майские праздники на поверхности водоёма вода прогрелась до 11 градусов, а в глубоких слоях было 4 градуса. Находки вызвали большой интерес среди подводников Урала, поэтому мы хотим поделиться информацией, которая поможет спланировать погружение в этом карьере. А кто-то, возможно, сочтёт дайвинг здесь небезопасным и поменяет свои намерения.

Затонувшие «пирамиды» впечатляют!

От 18 до 30 метров вода снова становится прозрачной, как мы говорим, «прозрак просто великолепный!» Но, разумеется, здесь идёт поправка на то, что солнечные лучи уже проникают очень слабо, даже не за счёт глубины, а за счёт мутной прослойки, которые мы наблюдали до этого. Соответственно, прозрачность хорошая, но всё-таки темновато. И необходим мощный видеосвет, чтобы всё осмотреть, либо мощные дайверские фонари.

На этой глубине мы видели прежде всего выпиленные лесенки. Под водой это выглядит как археологический объект. Затонувшие пирамиды Майя!  Цвет золотистых стенок завораживает. А цвет воды – изумрудный!

Кстати, мы ради эксперимента запускали в Старую Линзу золотистых карпов. И, вы знаете, – они выжили! Прогуливаясь в карьере до начала зимы, слышал от удивлённых рыболовов, что наши карпы попадаются. Значит, понравилась им водичка!

Видимость нулевая, но объекты найдены!

На глубине от 30–36 метров видимости нет совсем, она практически нулевая, потому что здесь мы столкнулись с густой взвесью.

(Точка ниже 36 метров в районе насосной станции. Там глубина карьера доходит до 40 метров). На сегодняшний день мы нашли все объекты, которые есть в Старой Линзе, провели к ним ходовики.

По идее, мы там ещё не закончили работу с ходовиками. Ещё нужно провести ходовики по периметру карьера на глубине шесть метров, отмаркировать их. Это необходимо, когда ты всплываешь. Потому что шесть метров – это глубина последней декомпрессионной остановки, или остановки безопасности. Возможно, это для кого-то будет самая последняя нужная точка остановки. И, соответственно, при наличии такого ходовика дайвер смог бы в любой точке всплыть на этой глубине и понять, в какую сторону нужно двигаться дальше. Второй ходовик можно разместить в прослойке на глубине 30 метров и это нужно для глубинной навигации…

Но вернёмся к нашим объектам! Вообще на водоём Старой Линзы мы выезжали раз десять. И поиски осуществляли шаг за шагом, с переменным успехом… А вот в прошлом году 29 апреля Ярослав Макаров, Александр Беспамятных и Наталья Копылова обнаружили цепную пилу. Пила находится со стороны ближнего берега на глубине 36 метров. Экскаватор был найден 30 апреля мной, Александром Самойленко и Еленой Малафеевой.

Объект находится со стороны дальнего берега на глубине 36 метров. Экскаватор покрыт копотью и техническими смазками и оставляет на снаряжении плохо отмывающиеся чёрные следы. Пила Столярова найдена мной и Александром Самойленко в тот же день 30 апреля во время второго дайва.

Как это происходило? Я шёл первым, ориентируясь на старые данные расположения объектов и по компасу. Продвигался вперёд, периодически натыкаясь на кусты и ёлки. Александр шёл за мной, не видя ничего. И в какой-то момент мы встретились у этого объекта. Впоследствии выяснили, что пила Столярова находится в 30 метрах от цепной пилы.

Надо сказать и про домик сторожа, от которого остались под водой только стены, потому что крышу сорвало, и она всплыла на поверхность. А в домике сохранились старинные занавески из скрепок и бумаги, половики, утварь.

Декомпрессия 80 минут…

Во время второго дайва у меня возникли декомпрессионные обязательства на 80 минут. Это значит, что если бы я захотел незамедлительно всплыть наверх, то мне потребовалось бы 80 минут. Если бы всплыл сразу, то результат для меня мог бы быть фатальным, или развилась бы декомпрессионная болезнь. Насыщение азотом произошло очень большое, потому что мы пробыли на глубине долгое время. И насыщение ещё наложилось с предыдущего дайва, но по количеству газа всё было рассчитано. Это уже технический дайвинг, связанный с выбором газа и глубинными остановками, с тем, что ты не можешь всплыть раньше времени, потому что  знаешь, к чему это приведёт. Есть специальные таблицы для расчётов, компьютеры и программы, которые всё это помогают определить. Знания физики и математики, детальный расчёт на берегу поможет избежать многих проблем в воде…

На самом деле такая длительная декомпрессия «это не очень прикольно». Хорошо, что в тот момент на мне была новая, толстая, «четырёхсотая» поддёва с подогревом, которая помогла мне в этой непростой ситуации. Это я так же учёл это при планировании данного погружения. Так как долго находиться в холодной воде, мягко говоря, не комфортно. Для удобства я упёрся в мощные ветки деревьев, максимально поддул газом свой костюм, что обеспечило дополнительное тепло, и ветки смогли меня сдерживать в толще воды те самые 80 минут.

В результате для меня дайв на Старой Линзе, пожалуй, был один из длиннейших по времени и уж точно самый длинный по декомпрессии.

Линза продолжит удивлять!

На сегодняшний день микроклимат водоёма достаточно стабилен, сформирован. То есть уровни прозрака будут держаться и дальше. Думаю, всё также нас будет удивлять сказочный лес в водоёме, неповторимые ступеньки и появятся ещё водоросли и стаи рыб. И отдельно, для «эстетов», можно будет осмотреть старинные производственные объекты (экскаватор, цепную пилу, пилу Столярова, насосную станцию и домик сторожа).

Соответственно, у карьера Старая Линза  очень активное будущее. Уже сейчас, летом, там очень много отдыхающих, сапёров и туристов. А для дайверов, конечно, карьер представляет особенный интерес. Ещё раз скажу: для дайверов определённого уровня. Знаю, что были попытки у ребят погружаться на начальном уровне подготовки, но, как оказалось, это совсем не просто, и данная затея впоследствии была поставлена как задача на будущее.

Вернуться в Содержание журнала

Отличаются по материалу

Баллоны бывают из стальных и алюминиевых сплавов. А также композитные. Соответственно стальные самые тяжёлые, самые прочные. Алюминиевые легче стальных на несколько килограммов. Композитные из углепластика, поэтому ещё легче. И для погружения используются реже, только для какой-то специфической цели. Да, их удобно переносить, но с ними дайверу, чтобы уйти под воду, нужно брать с собой большее количество свинцовых грузов .

Разные по объёму

Бывают однолитровые, двухлитровые, семилитровые, двенадцатилитровые, восемнадцатилитровые и другие вариации. Например, для чего могут пригодиться баллоны с маленьким объёмом? Как правило, это баллоны поддува, вспомогательные для поддува сухих костюмов. Их для дыхания не используют, в них также могут забивать газ Аргон, не пригодный для дыхания, но с более низкой теплопроводностью, что значительно повышает его эффективность с точки зрения сохранения тепла. То есть, если поддуваться, например, аргоном, то дайверу будет теплее.

Конфигурации

Остановлюсь на конфигурациях, которые пользуются наибольшей популярностью в техническом дайвинге.

Бэкмоунт (Backmount Double tank), или спарка. Когда два баллона соединены манифолдом (трубкой), у них единый объём газа. Например, спарка из двух баллонов по 12 литров уже значительно расширяет возможности дайвера под водой с точки зрения количества газа. Два баллона позволяют оптимально распределить вес по всей спине.

В конфигурации Сэйдмоунт (Sidemount) баллоны устанавливаются по бокам, ниже плеч и вдоль бёдер, а не на спине дайвера. Чаще применяется для продвинутого пещерного дайвинга, то есть в надголовных пространствах, потому что облегчает проникновение в труднодоступные участки пещеры, обеспечивает лёгкий доступ к вентилям баллонов. Но всё чаще используют данную конфигурацию и в открытой воде, и даже в рекреации (любительский дайвинг), так как их легче переносить. Есть, конечно, и особенности использования, как например то, что ты подышал, потратил 20 бар из одного баллона, переключился на другой, чтобы было равномерно, и так далее. Нельзя тратить газ только из одного баллона, чтобы не возникла ситуация, когда один баллон пустой, а когда включаешься во второй, то вдруг не подключается и что-то сломалось.

Отдельно нужно отметить Стейдж (Stage) – это баллон для дайвинга, который используется либо в качестве запасного источника воздуха, либо для прохождения декомпрессионных процедур (как правило более насыщен кислородом). Объём такого баллона подбирается исходя из целей конкретного погружения (обычно – от 7 до 12 л).

Количество стейджей также определяется спецификой погружения: к подвеске дайвера может быть пристёгнуто от 1 до 6, или иногда и больше баллонов. Они могут быть заполнены разной дыхательной смесью в зависимости от плана технического погружения, а иногда стейджи размещают прямо в воде, чтоб не таскать их, когда точно известно, где и когда они будут использоваться.

Вернуться в Содержание журнала

О проекте

«Корона Урала» – туристический некоммерческий проект уфимца Олега Чегодаева, созданный, в целях популяризации путешествий по Уральским горам. Идея проекта заключается в восхождении на пять наиболее высоких, официально доступных вершин пяти районов Урала:

Южный Урал (г. Большой Иремель (1582 м) или г. Ямантау (1640 м)); Средний Урал (г. Ослянка (1119 м);Северный Урал (г. Тельпос-Из (1619,5 м); Приполярный Урал (г. Народная (1895 м), Полярный Урал (г. Пайер (1472 м). Гора Ямантау находится в Южно-Уральском заповеднике, и ее посещение запрещено в общем порядке, поэтому для участия в проекте достаточно восхождения на вершину горы Большой Иремель (1582 м). Однако, в случае если у вас есть разрешение на посещение Южно-Уральского заповедника, либо восхождение было совершено до запрета на посещение горы, либо при других обстоятельствах гора Ямантау будет засчитана, Восхождение на обе вершины равнозначны.

Участники, выполнившие проект, получают памятный номерной знак «Корона Урала» созданный в ювелирной мастерской, удостоверение к знаку, а также почетную грамоту

Сейчас на сайте проекта зарегистрировано более 700 участников. Только 50 из них получили Короны – всё больше люди молодые, энергичные, бодрые и детьми не обремененные. Наши красотки (Николь и Елизавета) из всех, вероятно, навсегда останутся самыми юными «принцессами»… К началу описываемых событий мы все немного устали от длинного вынужденного сплава по Щугору, на специально приобретенной для этого байдарке Щука-4. Никаких других разрешений национальный парк Югыд-Ва в тот год никому не выдавал. Только сплав…

«Интересные» обстоятельства

Утро. Сухо. Безветренно. Дымка какая-то и слабая высокая облачность. Погода. Погода!! Ородоруин в питуетрин ети, левое заднее через правое переднее! Барсучьим задом на дне колодца – эй, вы!? Сегодня ПО-ГО-ДА!!!

Почему я так экспрессивно о ней? А подумайте сами. Каково было бы проехать 1300 километров на машине от Березников до Вуктыла, заплатить за парк, протащить полреки байдарку по отмелям, между ними нагрестить на омутах до очумения, впереться с грузом в горы, оборудовать стоянку… и получить на утро –дождик…

Если это обычный спортивный поход, и не нацпарк – проблемы нет. Можно денек «отсидеть», то есть просто валяться в палатке и ждать погоду. Можно в дождь идти дальше «по-ровному», а потом вместо одной вершины сходить на другую. Или просто не ходить на вершину, если расчет сложности от этого не пострадает. Много чего можно, умелый руководитель на маршруте почти всегда с погодой справиться или сговориться.

Но нам-то не нужна «вершина» как одна из возможных! Нам только Тельпос-Из, исключительно он и больше ничего!

И нужен именно сегодня. Сидеть днями в ожидании мы тоже не можем: из парка-то надо выйти вовремя. Иначе мы нанесем непоправимый ущерб природе и своему кошельку (в виде штрафов). Так что я могу с полным основанием после слова «Погода!» в такой ситуации поставить столько восклицательных знаков, как отсюда до Тельпоса – на несколько километров. Не ошибусь!

 Одна тысяча четыреста – перепад высот!

Даже и хорошо, что дымка. Подумаешь, немного серенько всё вокруг, не блещет красками. Зато не жарко. Идти-то нам, – караул, сколько! По прямой семь километров, туда-обратно четырнадцать, выходит. И ведь в горах не этими километрами расстояние измеряют, на самом деле. Другими.

Перепадом высот измеряют, сколько надо подняться и сколько спуститься. Хорошо известно, что для подготовленного человека по простому склону вполне достойной является скорость подъема порядка 250-300 метров в час. Для взрослого, не для ребенка. Спуск может быть быстрее, а может и медленнее – за счет усталости или сложности.  А перепада нам –  одна тысяча четыреста метров вверх, потом обратно вниз. Выходит, 5-6 часов вверх, потом столько же вниз, если очень быстро идти…

Подъем на Тельпос-Из с Сухого ручья поначалу скучный. Тащишься себе по тундре, стараясь обойти кустарники и участки осыпей. Как ни странно, даже самые пологие курумники тут какие-то ненормально живые.

Вроде лежит камень, как вкопанный, а встанешь на него – кувырк… Причем именно тогда, когда на что-то отвлечешься, например, на комара на носу… Но все равно скучно. Тундра эта выводит на начало северо-восточного отрога горы, тоже сыпучего и довольно пологого.

Здесь уже встречаются скальные выходы, которые несложно обойти слева или справа, – каждый раз теряя чуточку времени. И камни тоже живые…

Людей мало, богов много!

Людей тут мало бывает. Далеко не все сплавщики вообще способны подняться на Тельпос-Из. Чаще они ограничиваются отскоками от реки на водопады, где наш бивак, максимум – радиальным выходом на озеро Тельпос, расположенное на высоте 1050 метров в каре между двумя главными вершинами горы. А нам надо на 1617 метров! Вы теперь уже можете сами посчитать, сколько это добавляет часов ходьбы в одну сторону, правда?

Так вот, людей-то мало. Но, говорят, много богов. Местных. Не утилизированных в ходе христианизации местности. Неважно, что про них мало, кто помнит, они же от этого не исчезают. Согласно преданиям манси, живет тут бог (мужчина) в образе четырехликой женщины, сын верховного божества Ена, и имя ему Войпель.

Он не только сын и женщина, у него много воплощений. Один из вариантов называется Шуа. Это горный дух, который терпеть не может шума (как и все варианты Войпеля), а потому может шумного охотника превратить в камень… или хотя бы замести снегом до полусмерти, чтобы не до шума тому стало. Чего шуметь-то, бога отвлекать. И, думается мне, что досточтимому Войпелю мы оказались весьма интересны. Ведь какая польза богу может быть от человека? Что может сделать человек – богу?

Вот разве что рассмешить, позабавить, развеселить какую-то его ипостась, с которой совпал по жизни и течению времени. А, глядя на нас, как было не развеселиться? Пришли старик со старухой с внучками и дерзко решили побеспокоить небесное одиночество владельца этих мест… Ха! Прикольно… А вдруг влезут? Нет, вряд ли. А если дождиком примочить, то точно нет… хотя пора бы уже, столько дней солнце палит, вся трава изжелтела… А ладно. Пусть идут. Позабавлюсь хоть! Давненько таких тут не было. Да и были ли? Надо повспоминать… О! Так это же еще одно занятие! Классно, есть повод отвлечься от глубоких раздумий…

Как оно на самом деле, кто же знает. Навряд ли боги мыслят наподобие людей, и мои фантазии выше совершенно беспочвенны. Но факт: погода в этот день была именно такой, какую надо. Наилучшей. Оптимальной. Нам не мешали ни ветер, ни дождь, ни яркое солнце, ни медведи, ни инспектора национального парка, ни инопланетяне, никто другой… Мы просто «тащились и тащились» вверх, как говорится, стойко преодолевая все тяготы и лишения – а куда деваться, надо. Да и интересно же, что оно вон там, за тем скальником?

На гребень с «запасными» конечностями…

А там начинается вполне зубастый такой предвершинный гребень.

По туристской классификации где-то «1Б». То есть на ногах не пройдешь, надо включать в дело следующие конечности (третью, четвертую, следующую, следующую… Кто, сколько найдет).

Веселее всего, конечно, лазить по скалам было девчонкам. Где я просто шагну или рукой дотянусь, для них квест с загадками. Ростом-то они метр тридцать да метр сорок, никак не метр семьдесят. Ищешь-ищешь им в толчее каменных оскалов путь попроще, а все рано временами заползаешь в неожиданные места: в разлом, под стенку или ещё похуже.

Во Войпелю развлечение-то, а! Гляди на нас глазами пролетающей мимо трясогузки, да хихикай (или охай – по собственному выбору). (Фото 13)ребень закончился под самой вершиной, снова перешел в обычную осыпь, в курумник. По ней Лиза с Никой резво взбежали наверх, к туру – каменной куче на вершине с деревянным триангулятором сверху. Хм, надо было что ли побыстрее их гнать всю дорогу? Ишь ты, бегают…

Мы-то уже степенно так идем, чинно. За ними идем, на вершину. А там – комаров! Мошки!! Не продохнуть. Ветра нет совсем, а вот «мессершмитов» этих 29137 штук на кубический метр неба. Ну или чуть побольше. Слушай, Войпель, мы понимаем, что ты нас рассмотреть получше хочешь, раз уж мы с твоей помощью сюда влезли. Но, может, можно обойтись меньшим количеством глаз?!

 Я вам расслаблюсь!..

Итак, дело сделано. Цель этого похода – вот она, рядом с нами. Остались мелочи: не задохнуться в облаках мошки, спуститься к палатке без членовредительства, проплыть по этой красивой и невероятно медленной реке еще 150 километров, умудриться сесть на крошечный скоростной пароходик, дойти на нем до Вуктыла, завести ждущую нас «буханку»…

В общем, ерунда! Спасибо, Войпель! Главное, что мы тут. С остальным разберемся позже… Сегодня поздно вечером будем, умотанные в хлам 11-часовым восхождением, сидеть у палатки, смотреть на незаконный здесь костерок, любоваться закатом и думать про будущее. А сейчас – вы мне это бросьте! Я вам расслаблюсь! Под ноги, под ноги, я сказал, на спуске смотреть!!! А не на озеро и на все такое! Кто брякнется – сам добью, поняли?!  Тогда пошли… туда, вниз, где скалы начинаются, где лезть надо…

Вернуться в Содержание журнала