— Послушай, малыш. Ты можешь сколько угодно кривить душой, но я тебе скажу так: нет ни одного человека, который не мечтал бы о бессмертии.
— Да чего о нём мечтать-то, — не понял я. — Были бы деньги. Плати и живи, пока не надоест.
— Это не настоящее бессмертие. А ради настоящего ещё нужно потрудиться. И необязательно иметь кучу денег. Хотя деньги порой тоже не лишние в этом деле, — старик натужно закашлялся, отхаркивая кровь в ладонь.
Посмотрел на руку, сморщился, вытер кровь об себя.
Впрочем, заметно грязнее его засаленное пальто от этого не стало.
— Выпивка есть? — хрипло спросил он.
— Дедуль, вам не выпивка нужна, а доктор, — покачал головой я.
— Нет, малыш, доктор — это последнее, что мне сейчас нужно, — ухмыльнулся щербатым ртом с пеньками гнилых зубов старик. — А вот выпивка — самое то. Чем быстрее загнусь, тем лучше для всех. Главное, чтобы всё выглядело естественно.
— Я не понимаю…
— Чего не понимаешь?
— Вы только что говорили, что все мечтают о бессмертии.
— Говорил.
— А вы, получается, не мечтаете?
— Нет. У меня уже оно есть. Де-юре.
— Но… — старик меня совсем запутал, — я не понимаю. Если у вас есть бессмертие, почему вы говорите о том, что хотите поскорее умереть?
— И не поймёшь, малыш. Для этого тебе следовало бы прожить мою жизнь.
— Ну, прожить её я не могу, — резонно заметил я. — Но ведь вы можете мне рассказать. Я бы с удовольствием послушал.
О, с каким удовольствием я бы послушал!
Кто из ребят раскопал настоящее имя этого бездомного по кличке Дед, частенько околачивающегося под эстакадой скоростного монорельса, уже и не припомнить. Однако, как только имя это всплыло, репортёрская братия налетела на старика, словно толпа стервятников на начинающий пованивать труп. Коллеги по перу нарезали круги вокруг Деда, но тот на контакт не шёл, интервью давать отказывался, да и поколотить особо ретивых чем под руку подвернется вполне мог. Но мы не отступали.
Интервью с самым богатым и эпатажным человеком планеты, внезапно потерявшим всё своё состояние и скатившимся на дно общества, того стоило. Загадка Дональда Скруджа не давала спокойно спать представителям прессы вот уже несколько десятилетий. И я был пока что единственным, с кем он пошёл на контакт.
Я подбирался к старику долго и упорно. Точно пума, выслеживающая пугливую добычу, делал один крохотный шажок за раз, замирая на месте, когда моя будущая жертва оглядывалась по сторонам. Сколько дешёвого виски было выпито, сколько папирос скурено за это время — не счесть. Однако спустя пять недель, одну пропитую печень и парочку прокуренных лёгких Дед наконец-то пошёл на откровенность.
Я подобрался в предвкушении, приготовившись запоминать каждое слово.
— Расслабься, малыш, — усмехнулся старик. — Можешь даже включить эту свою штуковину. Ну, что там у вас, молодых, за диктофон… Знаю я, что ты репортёр. Да нынче мне уже всё равно. Пришёл мой час помирать, чувствую. Так что, будет тебе история. Только вот сможешь ли ты заставить хоть кого-нибудь в неё поверить — это уже не моя забота.
* * *
Я скучал. О, как же я скучал! Казалось, все деньги были заработаны, все развлечения перепробованы, все девушки — у моих ног. Ну, или как им удобнее. Осознание сего факта пришло совершенно внезапно, примерно неделю назад, в самый разгар очередной вечеринки у бассейна. Именно тогда я вдруг понял, что мой дом полон незнакомых людей, которым до меня нет ровным счётом никакого дела. Что я тогда курил, не припомню, но зелье было явно очень забористое. Потому что меня уже неделю не отпускало. Все ощущения разом утратили свою остроту, развлечения казались пресными, а друзья — скучными занудами.
А через неделю я получил его. Письмо в конверте из плотной кремовой бумаги с тиснёным золотыми буквами именем и адресом получателя. Моим именем и адресом. Проигнорировав щель почтового ящика, письмо просунули под дверь пентхауса, в котором я в данный момент предавался хандре. Обратного адреса на конверте не было, вместо него значилось только: «о/с 327, до востребования». И всё. Ни города, ни индекса, ни имени.
Я не имею привычки вскрывать непонятные письма от неизвестного отправителя. Этим обычно занималась моя секретарша. Однако сейчас, во время своей подзатянувшейся хандры, я не желал видеть даже её. Хоть девочка и была хороша. Во всех отношениях. И позах. Кинув конверт в общую кучу макулатуры, за неделю скопившейся на журнальном столике, я про него забыл. Ровно до вечера.
Когда за окном сгустились сумерки, а света уличных огней и неоновой рекламы на соседнем небоскрёбе, лившегося в окно гостиной, стало явно недостаточно, чтобы налить бренди двадцатилетней выдержки в широкий стакан, раздался телефонный звонок. Звонил старинный аппарат с диском для набора номера. Всегда думал, что телефон на журнальном столике стоит в качестве декора, а он оказывается, к сети подключен. Я вообще не в курсе был, что в этой берлоге есть городская линия. Вот что значит доверить покупку и оформление жилища секретарше.
— Слушаю… — Заплетающимся языком рявкнул я в трубку, с трудом сообразив, каким концом её следует прикладывать к уху, а каким — ко рту. Ого. А бренди, оказывается, коварен не по годам.
— Мистер Скрудж, простите, что беспокою в столь поздний час, но я хотела бы уточнить, что вы решили насчёт участия в аукционе, — раздался в трубке вежливый и предельно мелодичный женский голос. С такими голосами в сексе по телефону обычно работают, а не в колл-центре неизвестного мне аукциона. — Вы ведь прочитали приглашение?
Какое такое приглашение? Взгляд мой упал на конверт с золотым тиснением. Да, рядом с моим именем значилось «Приглашение. Просьба дать ответ до вечера 30 апреля». Сегодня как раз и было 30‑е апреля, если мне не изменяют память и календарь в смартфоне.
— Да, конечно, прочитал, — уверенно соврал я, лихорадочно пытаясь вскрыть конверт одной рукой. Одной получалось плохо, поэтому пришлось подключать вторую, прижав трубку к уху плечом.
— И каков будет ваш ответ? — поинтересовался ангел из трубки.
Я ещё вопрос не прочитал, какой может быть ответ? В той кондиции, в которой я находился в данный момент, — только утвердительный. Если есть хоть шанс, что, приняв участие в аукционе, я встречу там обладательницу сексуального голоса, я согласен. В крайнем случае, куплю какую-то очередную ненужную безделушку, считающуюся произведением современного искусства, порадую секретаршу.
— Замечательно, — обрадовался мой телефонный ангел. — Тогда будьте готовы через тридцать секунд, за вами придет…
Ненадёжно зажатая плечом трубка выскользнула. С громким стуком она упала на пол, истошно жалуясь на жестокое обращение хриплыми гудками. Мне спьяну послышалось или последние слова ангела и впрямь были «орбитальный лифт»?
Не послышалось. Мир поглотила яркая фиолетовая вспышка и пол стремительно унесся из-под моих ног.
Спустя три секунды бешеных вертолётов я упал на четвереньки на холодный гладкий пол из незнакомого слегка пружинящего материала. Меня вырвало.
— Ничего страшного, не стоит смущаться, — раздался над головой идущий из ниоткуда голос с металлическими нотками и механическими интонациями. — Со многими такое случается при первом перемещении. Просьба не задерживаться на телепортационной площадке дольше необходимого во избежание несчастных случаев. Если вам необходимо привести себя в порядок, проследуйте по синей линии. Для участия в аукционе проследуйте по зелёной линии.
Перспектива несчастного случая меня как-то не прельщала, поэтому я поспешно сошел с возвышения в форме неправильного шестиугольника, на котором оказался. В порядок привести себя, наверное, стоило, однако я здраво рассудил, что в моей ситуации это не особо поможет. На мне были полосатые пижамные штаны, чёрный с вышитыми драконами шёлковый халат нараспашку и пушистые тапочки в виде кошачьих лап с когтями. В руке я всё ещё сжимал так и не распечатанный до конца конверт с золотыми буквами. Решительно вихляющей походкой я прошествовал по светящейся зелёным светом линии.
Зал, куда вела путеводная нить, был освещён неяркими переливающимися огнями всех цветов радуги. В уютных нишах ютились мягкие диванчики, полукругом опоясывающие низкие столики. Большинство ниш было занято, однако рассмотреть сидевших мешали приглушенное освещение и стадия опьянения, на которой я находился.
Линия довела меня до такого же столика в углу. Диванчик и правда оказался очень мягким. Я практически утонул в его плюшевых объятиях.
— Если я не ошибаюсь, вы предпочитаете бренди, мистер Скрудж, — над моей головой раздался глас ангела.
Я радостно поднял глаза, чтобы понять, что в данный момент, пожалуй, предпочитаю крепкий кофе и пару таблеток аспирина. Ангел обладал осиной талией, огромными сияющими глазами, бюстом пятого размера, нежно-зеленой кожей и эльфийскими ушками, кокетливо выглядывающими из-под копны шевелящихся, словно змеи, иссиня-чёрных волос.
— Мистер Скрудж, пожалуйста, не стоит пугаться, — ослепительно улыбнулось мне сиё неземное создание. — Я понимаю, что мой внешний вид может показаться вам слегка необычным. К сожалению, существует не так много рас, схожих с землянами, и мы не смогли подобрать вам в консультанты никого с более привычной вам наружностью. Надеюсь, это не станет препятствием для вас?
— Что вы, ни в коем случае! — поспешно заверил я зеленокожего ангела. А какой ещё ответ можно было дать бюсту пятого размера?
Сомнения в реальности происходящего в мою голову, однако, начали закрадываться. Впрочем, поразмыслив, я решил, что раз уж всё равно допился до зелёных чёртиков, ещё один стаканчик янтарной жидкости не повредит.
— Замечательно, — умопомрачительно сексуальный зелёный чёртик присел ко мне на колени и аккуратно вытащил из моих пальцев конверт с приглашением, заменив его на футуристически выглядящий стакан, в котором плескался лучший бренди, что я пробовал в своей жизни. — Приглашение следует опустить сюда, — изящные зелёные пальчики с покрытыми золотым лаком ноготками опустили картонный прямоугольник, похожий на допотопную перфокарту, в щель по центру стола.
Прямо передо мной на столешнице засветился неправильный шестиугольник экрана. По экрану бегали какие-то циферки, некоторые периодически вспыхивали, подсвечиваемые все теми же неправильными шестиугольниками разных цветов. Справа внизу экрана светился зелёный шестиугольник побольше с довольно-таки внушительной цифрой в нём.
По центру всего этого буйства компьютерной графики вращался зелёно-голубой шарик, подозрительно похожий на Землю.
— Торги уже начались. Вы немного опоздали. Чтобы сделать ставку, вам достаточно коснуться большим пальцем левой руки вот тут, — соблазнительно потянувшись, неземная красотка указала зелёным пальчиком на небольшое гладкое углубление в столешнице. Я не удержался и легонько шлепнул её по аппетитно обтянутой золотистой тканью попке, за что схлопотал ослепительную улыбку. А клыки у неё ничего так, особенно левый верхний, инкрустированный симпатичным бриллиантиком. — Каждое касание повышает предыдущую ставку на один стандартный пункт. В нашем случае это сто тысяч кредитов. Сумма, которой вы располагаете, указана в зелёном шестиугольнике.
— Послушай, детка, — начал я.
— Вы можете звать меня Люция, — мило улыбнулась клыкастая прелестница.
— Хорошо, Люси, — покорно согласился я, — а что у нас на кону?
— Как что? — удивилась Люция. — Планета восемнадцатого класса PI‑3141592653, третья по счету от жёлтого карлика XYU‑3. Подтверждено наличие огромных запасов воды, азотно-кислородной атмосферы и полуразумной жизни на основе углерода. Это же было в вашем приглашении.
— Да, конечно, просто решил уточнить, чтобы убедиться, что попал именно на тот аукцион, на который намеревался, — вот насчет «полуразумной жизни» обидно было, но, похоже, в точку. Что мне мешало прочитать это чёртово приглашение, прежде чем соглашаться? — И что, много у меня конкурентов?
— Достаточно много, но с вашим счётом вам следует беспокоиться только о Рогае Вуйке. Он уже много торгов подряд хочет оторвать эту планетку, но всё никак не может перебить ставки местных.
— Земля что, не в первый раз на аукцион выставляется? — опешил я.
— Практически каждые тридцать-пятьдесят её оборотов вокруг звезды XYU‑3. Земляне — удивительно короткоживущая раса. А по галактическим законам, планету нельзя передать по наследству, и после смерти владельца её снова можно выставить на продажу.
— А куда идут уплаченные за планету средства, если продается она после смерти владельца? — поинтересовался я. Я хоть и пьян сейчас и всё происходящее мне мерещится, но деловой подход не пропьёшь.
— В Галактический Фонд, который обеспечивает порядок и закон в Содружестве Частных Планет. В обязанности Фонда входит обеспечение неприкосновенности планеты от посягательств со стороны других планетарных владельцев и консорциумов, а также защита от космических угроз, таких как пересекающие её орбиту астероиды и прочие явления, способные вызвать катастрофу планетарного масштаба.
— Что-то плохо этот ваш Фонд справляется со своими обязанностями, — нахмурился я. — Как же Тунгусский метеорит? У нас из-за него динозавры вымерли, между прочим. А вы хоть знаете, как печемся мы, земляне, о сохранности разнообразия жизни на планете? О зоопарках слыхали?
— Простите, недосмотрели, — потупилась Люция. — В тот момент лицу, купившему PI‑3141592653 на аукционе, не хватило средств, чтобы рассчитаться за покупку полностью, и на какое-то время, пока организовывали повторный аукцион, планета оказалась бесхозной.
С тех пор мы учли свои ошибки, и в распоряжение участников торгов предоставляются лишь те средства, право на которые подтверждено стопроцентно. Долговые расписки, облигации и прочие неподтверждённые источники средств не учитываются.
— Ясно, — кивнул я. Что ж, это разумно. Думаю, проведение аукциона такого масштаба — достаточно накладное дело, и со стороны его устроителей логично было бы обезопасить себя от неплатёжеспособности покупателей. — Какая у нас текущая ставка?
Ну что я могу сказать? Аукцион как аукцион. Если бы не присутствие Люси, тершейся о мои коленки, да не запас превосходнейшего бренди, это мероприятие по праву можно было бы считать самым скучным событием подобного рода в моей жизни. Даже посмотреть на разочарованные лица, морды, или что там у них, выбывших соперников не было никакой возможности. Только я и цифры. Стоило ради этого тащить свой зад хрен-знает-куда на орбиту? Как я выяснил у той же всезнающей Люции, по традиции, аукционы проводились на орбитах тех планет, которые продавались. Чтобы каждый участник мог оценить товар лицом, как говорится.
Кстати, на вопрос, почему из всех землян пригласили именно меня, я получил весьма логичный, однако слегка разочаровывающий ответ. Оказывается, приглашения были разосланы всем богачам нашей планеты, однако я оказался единственным, кто согласился участвовать. Видимо, остальные свои приглашения всё-таки прочитали. Либо попросту оказались недостаточно пьяны, чтобы их принять. Обидно, но зато какой опыт! Все мои друзья обзавидуются.
Рогай Вуйко оказался тем ещё игроком. Однако и он отступил, сдавшись на предпоследнем пункте. Ещё одна ставка с его стороны, и я был бы в пролёте. Цифры в моём шестиугольнике мигали красным, показывая, что следующей ставкой я полностью исчерпаю все средства на своём счету.
Для подтверждения покупки следовало вновь приложить палец к гладкому углублению, только на этот раз подушечку что-то кольнуло. Я хотел было отдернуть руку, однако Люция не позволила, силой удерживая мою конечность в нужном положении.
— Ну вот и всё, — клыкасто улыбнулась она. — Договор получите завтра в распечатанном виде.
Победу мы с Люси отпраздновали большим количеством бренди и, кажется, походом в нумера, однако эта часть вечера была уже совсем как в тумане. А жаль. Этот опыт я бы тоже вспоминал с удовольствием.
Наутро я очнулся в кукурузном поле за городом. Внутри вытоптанного неправильного шестиугольника. В одном из карманов халата был договор на покупку планеты PI‑3141592653 на ста страницах, на каждой из которых красовалась моя подпись. Кровью. А во втором — чек на сто тысяч долларов на предъявителя. Этот чек был первым моим серьёзным заработком. Как я тогда думал, именно с него начнётся мой путь к вершинам богатства и славы. Однако буквально через пару дней мне подвалило дядюшкино наследство в пару миллионов и эта жалкая сотня тысяч оказалась забыта. Как выяснилось, к лучшему. Только её я и не смог просадить на этом бредовом галактическом аукционе: моё право распоряжаться этими деньгами не было подтверждено стопроцентно. И, как я выяснил чуть позже, когда добрел до ближайшей фермы и сумел связаться с моей, теперь уже бывшей, секретаршей, это было единственное имущество, оставшееся в моём распоряжении. Если не считать планету PI‑3141592653. К сожалению, ни один банк не выдаст кредит под залог такого имущества.
К счастью, чек не имел срока давности и я сумел без особых проблем обналичить его. Да-да. Именно обналичить.
Дело в том, что, прочитав договор, я понял, насколько сильно вляпался. Теперь на меня будет открыта охота. Ведь после моей смерти планета снова становилась ничейной, а значит, появлялся новый шанс прикупить её по дешёвке, когда она пойдет с молотка. Удивительно, как предыдущие владельцы умудрялись протянуть по тридцать-пятьдесят лет. Видимо, в отличие от меня, они не просаживали всё своё состояние на покупку планеты и у них оставалось достаточно, чтобы обеспечить себе достойную охрану.
Я же пошел другим путем, решив, что проблему нужно решать кардинально.
Первым делом связался с Билли Голдбергом — лучшим юристом, а также самым хитрожопым прохвостом, которого я знал. За его услуги пришлось отвалить половину имеющейся у меня налички, однако старый прохиндей отработал каждый цент.
К его чести, я должен отметить, что Билли и глазом не моргнул, когда к нему на стол легли сто страниц договора на покупку планеты. Тщательно изучив каждую букву чуть ли не с лупой в руках, он откинулся на спинку кресла, закинув ноги в рыжих ковбойских ботинках на стол. Вынув из кармана рубашки контрабандную кубинскую сигару, закурил.
— Тебе нужно доказать существование у людей бессмертной души, — наконец-то изрек он. — Не теологически, а юридически.
— И что мне это даст? — По-моему, этот тип ещё более двинутый, чем я думал раньше.
— Планету в вечное владение и, возможно, покой. Второе — не обещаю. Если охотиться с целью убийства за тобой больше не будут, то с предложениями, от которых ты не сможешь отказаться, подкатывать будут, как пить дать.
— Угу, — кивнул я. — Сколько?
— Полтинник. За меньше не возьмусь, чувак, извини.
— Идёт, — кивнул я, выкладывая пачки на стол. Ровно пятьдесят тысяч стодолларовыми купюрами.
— Есть где перекантоваться денька три-четыре так, чтобы не нашли? — Билли вновь принял вертикальное положение, весь подобрался и был готов к работе. Этот азартный блеск в его глазах я знал хорошо. Раз речь ведёт о трех-четырех днях, значит, послезавтра уже будет результат.
— Найду. Ты, главное, своё дело сделай.
И он сделал. О, как он сделал! Это было самое блестящее дело в истории галактической юриспруденции. Комар носу не подточит. С одним маленьким нюансом. Бессмертной-то мою душу признали. Однако суд постановил, что считать владельцем планеты можно лишь душу, у которой имеется материальный носитель.
* * *
Дед замолчал, закашлявшись.
— И что дальше? — спросил я. — Вы как-то решили и эту проблему, верно?
— Решил, — кивнул оборванец. — Именно поэтому я сейчас здесь, а не на собственной яхте лапаю девочек.
— Не вижу связи, — я и в самом деле не понимал.
— Среди множества рас, населяющих Союз Частных Планет, мне удалось разыскать ту, шаман которой согласился провести обряд, вселяющий душу умершего в планету. Согласно их религии, такой обряд возможен. Единственное «но»: умереть нужно своей смертью, должным образом подготовившись к обряду. Убей меня кто, и фокус бы не удался. Так что охоту за мной всё-таки открыли. И мне пришлось исчезнуть, из Дональда Скруджа, повесы и богача, превратиться в безымянного бомжа, живущего под мостами. Но ведь оно того стоило. Одна жалкая жизнь в обмен на вечную защиту и свободу для всей планеты. К тому же, теперь уже всё позади. Пришёл мой час. Скоро прибудет шаман, так что тебе пора идти. Не стоит вам встречаться.
— А можно один, последний, вопрос? — взмолился я. — Как вам удалось отыскать этого шамана? Я так понимаю, для этого нужно было проделать немалую работу, а светиться в галактике вам было не с руки.
— О, тут мне помогла милашка Люси, — с нежностью улыбнулся Дед.
— Та ваша ночь произвела на неё столь неизгладимое впечатление? — понимающе хмыкнул я.
— Нет, что ты! — Дед замахал руками. — Не было у нас ничего. Я был слишком пьян. Да и вряд ли получилось бы, даже будь я трезвее. У горгон, к расе которых принадлежит Люция, там всё совсем по-другому устроено. Да и о привычке этих милых дам завтракать своим сексуальным партнёром забывать не стоит. Шеф за такое обращение с клиентом детку тут же уволил бы. А найти хорошо оплачиваемую работу секретарши в галактике нынче ох как непросто.
— А почему тогда?
— Почему она мне помогла? — Дед хитро прищурился. — Малыш, сейчас я тебе открою главный секрет, которым имею поделиться с человечеством, прежде чем сойду в могилу. К любой секретарше, не важно, какого цвета у неё кожа, сколько у неё клыков и какой змеиный клубок украшает её очаровательную головку, можно найти подход при помощи шоколада. Ключиком к сердцу Люси оказался горький чёрный с солёным миндалём и апельсиновыми цукатами. «Радость Лючии» знаешь?
Я кивнул.
Кто же не знал восхитительные плитки в золотистой обертке, перевязанной скромной зелёной лентой?
Этот сорт шоколада пользовался неизменной популярностью вот уже более сорока лет.
— Остаток налички я отдал на открытие бизнеса одному кондитеру, который придумал этот рецепт. В благодарность за инвестицию он каждый месяц отсылает плитку «Радости Лючии» на адрес «о/с 327, до востребования».
Я только присвистнул.
— Все, тебе пора, он уже рядом, я чувствую, — Дед выпихнул меня из картонной коробки, в которой мы с ним сидели рядком, укрывшись от пронизывающего осеннего ветра.
Уже отойдя на несколько шагов, я обернулся. У коробки стоял крылатый силуэт. Массивный торс, голова, увенчанная закрученными рогами, красные горящие глаза, ноги, оканчивающиеся копытами… Что-то мне этот шаман кое-кого подозрительно напоминает…
