Сенсационное «открытие» последних кадров
«…Версию о светящихся шарах я не отработал. Так и «замяли» дело…»
Из интервью следователя Л.Н.Иванова
Сенсационное «открытие» последних кадров на пленке из фотоаппаратов дятловцев, обнаруженных Ю. Кунцевичем и расшифрованных В. Якименко, дают полное основание поставить точку в этой затянувшейся более чем на 50 лет разгадки причины гибели группы туристов И. Дятлова на Северном Урале в 1959 году.
Тут же возникают вопросы. Почему еще тогда, в 1959 году, на эти кадры не обратил внимания опытный следователь Л. Н. Иванов? Почему он эти пленки хранил в своем домашнем архиве и только после его смерти дочь передала их в фонд Дятлова?
Все, кто сталкивался в те годы по ходу следствия с Л. Н. Ивановым (в том числе и автор этих строк), отмечали его живой интерес ко всему, что случилось, его общительность. Он пытался понять незнакомый для него спортивный туризм, его специфику, взаимоотношения в группе, психологический климат. Он откровенно делился своими первыми впечатлениями и выводами, пытаясь получить поддержку у туристов-поисковиков в разгадке причины гибели группы. Как человек, он сопереживал о случившейся трагедии.
Но по прошествии некоторого времени и вызова в соответствующие инстанции Л. Н. Иванов резко изменился. Он стал замкнутым, подавленным, больше ничего не обсуждал и не делился о деталях следствия.
Вот почему Л. Н. Иванов, скорее всего, не мог и не должен был разрабатывать по ходу следствия эти кадры и ракетную версию (так тогда ее называли, слова « техногенная» в обиходе не было). Но Л. Н. Иванов, будучи человеком очень порядочным (я сам в этом убедился, общаясь с ним), не мог до конца пойти на сделку с совестью и сохранил для нас эти пленки и последние кадры на них как послание дятловцев.
Даже в своем заключении Л. Н. Иванов не может принять какую-либо другую версию трагедии. И он очень пространно пишет о « стихийной силе, преодолеть которую люди были не в состоянии», тем самым давая понять: « Я не могу Вам об этом сказать прямо, а дальше думайте и делайте выводы сами».
Догадываясь об истинной причине гибели туристов, он оставляет пленки у себя. Свидетельства манси и других очевидцев о ярком свечении над Уральским хребтом в ночь на 2 февраля оставляет без внимания. Другого выхода нет. Надо выполнять « Госзаказ».
Об этом он сам спустя годы в беседе с журналистом С. Богомоловым признается. «Я виноват, сильно виноват перед родственниками ребят — к телам их не допустил. Одно меня оправдывает — не свою волю выполнял. … «курировал» меня Ештокин, второй секретарь (обкома КПСС, — прим. ред.). Несколько раз в ходе следствия вызывал в обком. Давал указания. Дичь, конечно, по нынешним меркам. Версию о светящихся шарах я не отработал. Так и «замяли» дело. Я, кстати, и тогда предполагал это. Не берусь однозначно утверждать, оружие эти шары или нет, но то, что они к гибели ребят имеют прямое отношение, — уверен».
Вот мы и получили косвенное признание самого Льва Никитича, что эти кадры с огненным «нечто» были известны ему. И более того, это признание и раскаивание в том, что он не столько это сложное и секретное дело вел, сколько его и запутывал. Скорбно это осознавать, но такие были времена. Там же Л.Н.Иванов об этом отзывается так: «Знаете, сколько лет прошло, дел всяких повидал за свою прокурорскую жизнь, но эту историю мне не забыть…»
Итак, подводя итог, можно сказать, что то, к чему мы пришли спустя 54 года, было предельно ясно и тогда, в 1959-м. Только в те годы «нам не дано было это знать». А те, кто не был причастен к тем событиям, мучались в догадках, предлагая свое видение событий.
Так, я начинал свою статью в «Уральском следопыте» в ноябре 2010 г. словами: «Будучи непосредственным участником тех событий, хочу сразу оговориться, что никаких загадок в гибели группы сейчас нет, как и не было их и в 1959 году…» К сожалению, меня тогда не услышали. Поток самых невероятных домыслов вопреки здравому смыслу только усилился.
Можно, конечно, сейчас гадать, чем был этот светящийся объект, что появился над их головами, не соглашаться с трактовкой В. Якименко. Эти детали теперь уже не имеют никакого значения для понимания причины панического исхода дятловцев из палатки. Сработал инстинкт самосохранения: бежать в чем есть, только бы не оказаться охваченными этим огнем, ядовитыми газами и т. п.
Времени на сборы не было….
Что было дальше?
Как развивались события после бегства дятловцев из палатки?
Мнения всех исследователей едины в одном. Группа не разбежалась по одиночке. Они были мужественны в борьбе за свою жизнь и своих товарищей вплоть до самопожертвования, оставаясь до конца единым коллективом, и действующим сообща.
В каких-то деталях мнения авторов расходятся, усматривая свой ход событий. Такая палитра мнений не только полезна, но и дает наиболее полное представление о событиях, порой взаимоисключая, дополняя или, что очень важно, приводя к неожиданным открытиям и новому пониманию происходившего в ту трагическую ночь. Но каждая версия вправе существовать, ибо она раскрывает высокие моральные принципы погибших.
А истинную картину событий мы никогда восстановить не сможем. В наших силах только максимально к ней приблизиться. Эта тайна навсегда останется, её унесли с собой дятловцы.
По мнению В. Кудрявцева, автора статьи «Размышления над протоколами следствия», («Уральский следопыт», январь 2012 г.), причина здесь еще и в том, что на начальном этапе должных квалифицированных следственных действий не было проведено. Многие «улики» были искажены действиями поисковиков или ими же затоптаны. Более того, как свидетель тех событий, могу добавить, что удивляла та поспешность, с которой давалось указание срочно снять палатку, эвакуировать найденные трупы без должного осмотра на месте и составления подробных описаний.
Это в дальнейшем и вызвало волну домыслов, рождение всевозможных небылиц в угоду своих версий.
Поэтому свидетельства и воспоминания тех, кто был в эти дни на месте, сам участвовал или слышал из первых уст, очень ценные, ибо они не успели еще измениться и в искаженном виде использоваться в дальнейшем. Как это происходило?
Первым оказалось разное толкование количества и характера следов группы у палатки — 8 или 9. Это дало «карты в руки» Е. Буянову отстаивать идею о травмировании участников группы в палатке сошедшей лавиной (одного из участников пришлось даже нести).
А следы говорили совсем о другом. Хоть я и прибыл не в первый день обнаружения палатки, но обратил внимание, что следы не были затоптаны поисковиками, а сохранены. Честно признаюсь, что их количество не считал. До меня это делали другие. Меня больше нтересовал их характер, о чем они говорят. Если бы кого-то несли, следы были бы совсем иными. А они шли параллельными цепочками, где-то набегали друг на друга, пересекались, снова расходились, в иных местах цепочка следов прерывалась из-за разрушения их ветром. Поэтому были трудности в их подсчете, что и привело к разночтению.
Так, Темпалов утверждает, что их было 8, Масленников — 8–9, а Чернышов уверен, что их было 9. Но он при этом допускает ошибку, утверждая, что «как бы люди шли, держась друг за друга». Да и Карелин в своих первых показаниях считал, что «группа, взявшись за руки, понеслась вниз».
В этой ситуации было не до хоровода в детском саду. Каждый, выбираясь из палатки, тут же устремлялся вниз. Кто-то был впереди, кто-то сзади, справа, слева. Поэтому-то следы и носили такой характер. Никто никого не ждал. Бегство было стихийным, молниеносным, паническим здоровых людей. И следы —тому подтверждение.
Похожая ситуация была в нашем походе по Приполярному Уралу в том же году. Когда, после длительной отсидки в снежной пещере в непогоду, мы стали ее покидать. Выходили из пещеры по одному по мере готовности. Снаружи было минус 32. Влажная хлопчатобумажная одежда (другой тогда не было) тут же превращалась в ледовый скафандр. Ожидание выхода всей группы привело бы к переохлаждению и замерзанию первых. Поэтому каждый, покинув пещеру, тут же начинал движение вниз в долину к спасительному лесу и костру. Но шли в пределах видимости, т. к. в случае падения вряд ли можно было самостоятельно подняться в этом скафандре и с большим рюкзаком.
В дальнейшем на каменных грядах, залитых льдом от подземных вод, некоторые участники группы получили разной степени тяжести травмы. Эту версию я изложил в «Уральском следопыте» в ноябре—декабре 2010 г. С этим согласилось большинство авторов.
Дальнейшие события трактуются по-разному. Основное разногласие состоит в том, вся ли группа в полном составе достигла кедра или нет? Трудно не согласиться с профессиональным следователем В. Кудрявцевым. Его выводы очень убедительны. Но вызывают сомнения. Не намереваясь их оспаривать (как я уже говорил, принимаю все версии), хочется поделиться своими наблюдениями.
Кудрявцев убежден, что Слободин и Колмогорова до кедра не дошли. В качестве основного аргумента он приводит тот факт, что в их карманах имелись горючие материалы, так необходимые для разжигания костра у кедра. Его поддерживает и Якименко, ссылаясь на тяжелые травмы у обоих.
Эта аргументация вызывает сомнения, и вот почему:
- наличие спичек и бумаги в карманах — это факт, но не доказательство, а лишь предположение, что они не были у кедра;
- по свидетельству очевидцев, Слободин и Колмогорова были обнаружены в положении движения вверх к палатке, а Дятлов — к кедру. Утверждать обратное сложно.
Тогда надо считать, что Дятлов не дошел до кедра. Но почему-то ни у кого не возникает сомнения, что он там был и потом пошел вверх, где и замерз.
Хорошо зная Слободина и Колмогорову, могу утверждать, что это были наиболее сильные члены группы как физически, так и огромной силы воли. (Не случайно наша группа, отправляясь на Приполярный Урал в более сложный и продолжительный поход, пригласила в нем участвовать Зину Колмогорову. Но она выбрала свою «судьбу».)
Так почему же они не смогли дойти до кедра, а более ослабленным, травмированным хватило сил это сделать?
В таком случае на каждого пострадавшего приходилось по одному сопровождающему, чтоб довести их до кедра. Не слишком ли мало? А оставалось до кедра не одна сотня метров по глубокому снегу. А если, по общепринятому мнению, одного из пострадавших надо было нести, то это невыполнимая задача.
В районе кедра был выполнен огромный объем работ. Срезаны ножом около двух десятков елочек, их надо было перенести в овраг, уложить, перевести туда пострадавших.
Если учесть, что Дорошенко и Кривонищенко занимались трудоемкой работой по заготовке дров и костром, от которого не отойдешь, то вряд ли все это смог сделать один Колеватов или даже с Дятловым. Такое мнение сложилось у поисковиков еще до обнаружения четверых туристов в овраге: «Объем проделанной около кедра работы говорит о том, что двоим ее выполнить было бы не под силу…» («Уральский следопыт». Январь 2009 г., стр. 37)
А почему нельзя предположить другой ход событий, снимающий все предыдущие вопросы? Слободин и Колмогорова принимают активное участие в этой работе. Кривонищенко и Дорошенко для разжигания костра используют содержимое своих карманов и тех, кто рядом. Слободин и Колмогорова в это время в овраге или заняты заготовкой настила. Костер горит, содержимое их карманов не востребовано. Кто может идти к палатке? Самые сильные.
А это руководитель Дятлов и с ним Слободин, Колмогорова. В этом случае восхищает их поступок. Сколько мужества и силы воли надо было иметь, чтоб уйти от горящего костра в морозную ночь в надежде дойти до палатки за вещами во имя спасения других.
Как было показано выше, вряд ли без участия Слободина и Колмогоровой можно было выполнить тот объем работ, что увидели поисковики у кедра по горячим следам. Мнение о том, что они имели травмы, не позволившие им добраться до кедра, вызывают серьезные сомнения. Попробуем разобраться на основе тех материалов и свидетельств, что мы имеем.
Обратимся к статье А. Гущина «Цена гостайны — девять жизней» («Уральский следопыт». Январь 2009 г.), написанной по материалам следствия и глубоким его анализом. «Судмедэксперт Возрожденный все обнаруженные им патологии описывает с похвальной скурпулезностью. И, тем не менее, он допускает очень серьезную оплошность.
Как объяснили мне специалисты областной прокуратуры, не положено сваливать в одну кучу прижизненные и посмертные травмы, следует писать конкретно: эти получены при жизни, а вот эти — после смерти. Ибо нередко за этим различием скрываются очень серьезные обстоятельства. Вот как в этом случае: описывается целый букет прижизненных травм, которые не были смертельными (умер Слободин все-таки от переохлаждения — в том у эксперта сомнений нет). Тогда откуда у человека серьезные посмертные травмы?»
Сам В. Кудрявцев в своей статье приводит следующие сведения о Колмогоровой: «Из материалов дела следует, что более всего пострадало лицо девушки, на нем имелись многочисленные точечные, в том числе округлые ссадины с кровоизлиянием в толщу кожи…»
Получается, что ни Слободин, ни Колмогорова не имели серьезных прижизненных травм, которые бы не позволили им дойти до кедра.
Приведу здесь и свои личные воспоминания. Вскоре после доставки первых пяти туристов в Ивдель мы сидели в коридоре гостиницы вдвоем с Возрожденным. Он только закончил вскрытие трупов. Естественно, разговор шел вокруг дятловской темы. Запомнились его высказывания о Зине. Как мужчина, он не мог скрыть своего впечатления о ней. «Здоровая, молодая, красивая девушка, лежала как живая. Ей бы жить, любить, рожать детей…» Никаких высказываний о наличии тяжелых травм у погибших не было. Это был тот начальный период следствия, когда еще ничего не скрывалось и открыто все делились своими впечатлениями.
Что касается посмертных травм, то они вполне могли быть. Тяжелая работа по вытаскиванию тел без должных приспособлений и даже без упаковочного материала в том виде, в каком они были найдены, вручную «на раз, два, взяли», на перевал к вертолету по камням и снегу могли не только привести к ссадинам, но и к серьезным увечьям. Сами поисковики признавались, что, обессилев, падали на камни со своей ношей.
Новый взгляд на события у кедра
Основная борьба за выживание развернулась у кедра, где группа полностью осознала весь трагизм своего положения. Понять, что и как происходило — это не праздное любопытство, а наш долг перед нашими друзьями.
К сожалению, разобраться во всех обстоятельствах оказалось, пожалуй, сложнее, нежели с ракетой. В чем кроется причина?
К началу мая задача поисковиков сводилась к обнаружению тел погибших. Следствие только и ожидало этого момента, чтоб выполнить указание «сверху» закрыть дело. Никаких следственных действий в районе кедра не проводилось. Только поисковики в своих радиограммах сообщали о ходе поисков и их результатах, не вникая и особенно не анализируя то, что удалось обнаружить. Так раскопанный настил был принят за дятловский, хотя на нем никого не обнаружили. Найденные многочисленные вещи вокруг кедра свалили «до кучи» без должных описаний о месте их нахождения. Вместе с трупами их отправили в город для опознания.
На том все поиски свернули. А вопросов оставалось много. У некоторых поисковиков сложилось свое мнение о событиях, что очень быстро получило широкую огласку. Так, до сих пор бытует устойчивое мнение, что дятловцы вырыли пещеру, в которой и спрятались.
Поводом стал глубокий снег, в толще которого их так долго не могли найти. Оказалось и много других моментов, которым трудно было дать объяснение. Поисковики исходили в своих личных выводах, что вокруг кедра никого, кроме дятловцев, быть не могло. Но это оказалось не так. Так кто же там мог быть?
В мае 2012 г. в журнале «Уральский следопыт» появилось интересное исследование В. Якименко. Анализ событий, имевших место у кедра.
Ценность этой работы я усматриваю не столько в деталях трактовки действий дятловцев и событий вокруг кедра, сколько в опровержении сильно пропагандируемой в последнее время версии насильственной смерти дятловцев от рук спецназа, которому было дано указание их уничтожить как свидетелей каких-то испытаний. Поводом тому было обнаружение в районе кедра посторонних предметов, вещей, не принадлежащих туристам.
Поэтому стоит отвлечься от основной темы и напомнить некоторые события и доводы. Прежде всего, в районе гибели туристов не было и нет никакого испытательного полигона, о чем писал осведомленный в этом вопросе Д. Тиунов в своей статье «Пять десятилетий домыслов и догадок — что же в итоге» («Уральский следопыт». Январь 2009 г.).
Следовательно, не могло быть там никакого спецназа. Да и никаких посторонних следов поисковики тогда не обнаружили.
Эти версии рождались в наше время со взглядами на те события с позиции сегодняшнего дня и технических достижений. Даже А. Гущин в своей в общем полезной с глубоким анализом событий статье дает волю своим измышлениям о тут же прибывшем на вертолете спецназе, что выглядит весьма примитивно. Тем не менее появились и те, кто стал эту тему развивать дальше.
Как Вы думаете, сколько времени потребуется, чтоб найти пропавшую ракету в условиях 1959 года? Да еще потом отправить спецназ. Зачем и для чего? Кто мог знать, что там оказалась группа туристов?
А сколько времени может прожить человек на морозе раздетым? В свое время сам, испытав такое состояние, думаю, что можно продержаться не более 1,5–2 часов. Вот и сопоставьте время, необходимое для обнаружения места падения объекта и посылки спецназа, со временем отпущенным дятловцам после их исхода из палатки.
Уверен, что все было банально просто: испугались, убежали, замерзли.
Но вернемся к ситуации у кедра. Работа В. Якименко «Костер у кедра» анализирует главные трагические события за выживание группы. С некоторыми замечаниями и уточнениями ее можно считать наиболее достоверной и близкой к действительности. После долгих наших дискуссий и анализа неопровержимых свидетельств мы пришли к единой трактовке событий, что в корне изменило прежнее представление. Об этом и речь.
В. Якименко убедительно показывает, что у кедра было излюбленное место стоянки охотников манси. Наличие дров, воды; укрытие от ветра в овраге; хороший обзор, где за 1,5–2 км можно увидеть лося или оленя; на гольцах стаи белых куропаток. Выше кедра начинается криволесье и горная тундра. Сам кедр — хороший ориентир и заметное место.
Не случайно и поисковиков привлек внимание этот кедр, где они обнаружили замерзших Дорошенко и Кривонищенко.
Значительная часть вещей и предметов при опознании оказалась «чужой». Это и навело на мысль некоторых исследователей на присутствие там спецназа: это их обмотка найдена у кедра, многие годы не дающая покоя сторонникам этой версии.
С первых дней в поисках принимал участие манси Куриков, но вскоре он уехал. К началу мая он появился снова. К этому времени снег уже осел и подтаял. На его поверхности вытаяли пеньки елок с многочисленными ножевыми надрезами. Это было засвидетельствовано и в протоколе в показаниях одного из поисковиков: «Метрах в двадцати вокруг кедра сохранились следы того, как кто-то из присутствовавших срезал молодой ельник ножом. Таких срезов оказалось порядка двадцати, но самих стволов, за исключением одного, не было обнаружено» («Уральский следопыт». Январь, 2009 г., стр. 37).
Куриков, будучи опытным охотником и следопытом, внес существенный вклад в ход поисков. Из радиограммы поисковиков: «Май 59 Проданову Сульман …Куриковым в 50 метрах юго-западней кедра на месте рубленного ельника (были и такие пеньки — прим. автора) на глубине 10 см были обнаружены черные хлопчатобумажные спортивные брюки без правой штанины… отрезана ножом тчк им же найдена левая половина женского свитера… вторая половина с правым рукавом обрезана ножом…»
Это свидетельство — маленький штрих к познанию той глубочайшей трагедии, разыгравшейся у кедра. Колеватов, обнаружив замерзших двух Юр у костра, срезал с них одежду. При этом, естественно, как-то изменил их первоначальное положение. (Этот момент тоже нигде не был зафиксирован, что вызвало искаженное толкование последних минут их жизни.) С этой ношей Колеватов отправился в овраг к своим товарищам. Окоченевшие руки с трудом удерживали ношу, часть выпала, поднять уже не было сил, все тело сковал мороз, с трудом добрался до оврага… Оставшиеся вещи были обнаружены на телах погибших…
Куриков там же, у рубленных елок, на снегу обнаружил слабо заметную дорожку из хвойных иголок, которые вели к оврагу. В одном месте, где они кончались, он сказал: «Копайте, они находятся здесь». Вырыв яму глубиной в 3,5 метра, увидели… пустой настил. А чуть в стороне, примерно в шести метрах, с помощью лавинного зонда обнаружили четырех человек.
Эта загадка долгие годы будоражила воображение исследователей. Кто их мог туда перенести? Опять посторонняя внешняя сила, опять пресловутый спецназ!? Я в своей статье в свое время, каюсь, предложил вариант объяснения их перемещения подвижкой снега весной. В результате этого тела были сдвинуты с настила. Как ни странно, это было принято.
Простите за ошибку. То, что могло случиться в больших горах, здесь не могло иметь места на столь пологом участке и на такое расстояние.
Дело все в том, что на обнаруженном настиле эта четверка никогда не находилась и о нем ничего не знала. Этот настил соорудили охотники манси, рядом развели костер, покидая, оставили какие-то ненужные тряпки. Их Юдин не опознал как принадлежащие группе. А когда его раскопали поисковики, то обнаружили, что это не мелкие елочки, срезанные ножом, а довольно толстые стволы. Потому Г. С. Артюковым в радиограмме было сказано, что обнаруженный настил из «рубленого ельника». Но должного вывода из этого сделано не было а ведь топор дятловцев остался в палатке.
Поэтому напрашивается вывод, что дятловцы устроили свой настил из мелких елочек, срезанных ножом, и постелили их по соседству с охотничьим, который не могли увидеть и знать о его существовании. К тому времени его уже занесло снегом, да и в темноте невозможно было что-то обнаружить.
Настил дятловцев оказался прямо над ручьем. И когда тела нашли поисковики, то они уже обмывались водой, а под ними был раскисший мокрый снег и грязь. Главная задача состояла в том, чтоб вынести трупы. Никто ничего не копал и не искал глубже. Настил же был уже найден! Никто тогда и не задумался, почему тела не на настиле, что был раскопан накануне.
Мысль о существовании двух настилов я высказал В. Якименко в нашей дискуссии. И вот что он ответил: «Меня, кстати, тоже после 2009 г. не давала покоя мысль — почему они не на настиле… потому во время экспедиции (2012 года) я пытался найти следы этих елочек. И нашел. Вблизи места настила и выше по ручью».
Теперь уместно дать разъяснения о якобы существовавшей или вырытой снежной пещере в овраге.
Что значит вырыть пещеру? Мне не раз приходилось это делать. Рытье пещеры занимает у 4–6 человек не менее часа, и то при наличии соответствующего инструмента и интенсивной работы, сменяя друг друга. У Колеватова ничего не было, кроме голых рук. Когда же он тогда мог выполнить остальные работы, если ему было отпущено всего около двух часов жизни?
Идею о том, что «именно он (охотник-манси) в овраге в снежном надуве вырыл пещеру», которую потом обнаружил Колеватов, следует закрыть полностью как несостоятельную. Более того, насколько мне было известно, манси, в отличие от эскимосов и других жителей безлесного севера, как жители тайги, никаких пещер не делали, предпочитая костер, настил, лапник.
Все, что успели сделать дятловцы, так это нарезать елочек, сбросить их в овраг в защищенное от ветра место и там остаться навсегда.
Поэтому они никакого костра в овраге не разводили, с трудом до поры до времени удавалось подпитывать тот, что был у кедра.
Мороз и ветер завершили свое дело… И тех, кто ушел к палатке; и тех, кто был у костра; и тех, кто пытался спастись в овраге.
Так коллективными усилиями мы пришли к пониманию произошедшей трагедии. Пусть не до конца, пусть какие-то детали нами не поняты, ускользнули, пусть кто-то останется при своем мнении в трактовке деталей. Важно другое: дан аргументированный анализ всех событий (от появления в небе загадочного объекта до последнего вздоха наших друзей), где нет места всем накопившимся за долгие годы измышлениям вокруг дятловской темы.
Будут ли дальше «поднимать» эту тему новоявленные исследователи? Скорее всего «да». Такова логика жизни. И человеческая фантазия не знает границ.
Мы свой долг выполнили, пройдя долгий путь исканий, ошибок и разочарований. Но нам удалось не «замять» дело, а довести его до конца во имя светлой памяти наших друзей.
По окончании поисковых работ мать Юры Кривонищенко пригласила к себе домой его друзей. Она задала единственный вопрос: «Скажите, Юра умер как мужчина?» И тогда, и сейчас можно с уверенностью сказать: «Да, они все умерли как мужчины!»