Коля поднял руки к лицу и начал игру с многоножкой. Он заскользил, пританцовывая влево вдоль стены, делая обманные агрессивные движения в сторону толпы и закрывая голову локтями. Но сейчас перед ним были не слабые детки, не способные открыть бутылку лимонада. Несколько касательных движений щупалец, и из разодранных предплечий Коли потекла густая красная кровь. Капая на пол, она расцветала красными гвоздиками. Отступать! Откуда-то он знал, что кровь и боль не самое страшное, что может сейчас случиться. Самое страшное случится, если он запаникует и побежит.
Глубоко перенося вес с ноги на ногу и раскачиваясь, Коля спиной отходил к двери в раздевалку. Воспитательница Вера Ивановна вышла, наконец, из-под гипнотического воздействия своего телефона и увидела зал.
Она отбросила трубку и истерично закричала. Это обнадёжило и размагнитило мальчика. Веру Ивановну он относил к илотам, но сейчас, когда игра приняла такой бесконтрольный оборот, Коля не хотел больше быть царём Леонидом. Он хотел вернуться из Спарты в детский сад № 10 и снова стать Колей Ивановым.
Сдерживая подкативший к горлу ком слезливости, он поднял взгляд на детей и понял, что рано перестал бороться. Перед Верой Ивановной ОНО не остановится.
Чудище стеной придвинулось вплотную к Коле, а воспитательница схватила его, Колю, сзади за локти.
— Нет! — визжала она над ухом. — Прекратите драться!
Мгновение растерянности — и острые железные когти вонзились Коле в щёку, прямо под левым глазом. От боли и отчаянья он закричал.
