И как в давно забытом фильме, мелькают кадры молодости и юности. Выпускной в школе: было весело, несмотря на то что мы прощались с юностью, а некоторые и с затянувшимся детством. Вспоминается наш нефтяной техникум, который определил наши дальнейшие судьбы. Распределение на место работы – кому куда, это лотерея, кому повезет, а кому нет. Повезло ли мне? Как сказать… Но ничего, прижился, и с работой повезло как никому другому. Нефть только начиналась, Нефть с большой буквы. Тюменская нефть! О которой потом будут слагать стихи и петь песни. Многих она сломала, многих взяла к себе, но многие выстояли, а меня она просто заворожила-затянула, на многие годы, а может, навсегда. И не будет ни сил, ни желания сменить давно обжитый махонький Мегион на большой и солидный город – город, где много пыли и где все куда-то спешат, постоянная суета и толкотня, утомляет и быстро надоедает. А вот Мегион, где все в кучке и нет никакой суеты и толчеи, вполне устраивает. Все существование таких городков, как Мегион, жизненно связано с поиском и добычей нефти, только с ней и ни с чем другим. Иссякнет нефть, и исчезнут с карты страны такие города, как этот, города– спутники нефти.
Все же однажды мне тоже повезло, когда я стал участником открытия новой залежи нефти, нефти, на которой все и стоит, и держится в Тюмени. Давно, правда, это было, в то время я был еще простым оператором на станции. Бурила почти такая же буровая, найти нефть мы, конечно, и не надеялись, просто бурилась разведочная скважина, и у нас была цель – изучение геологического, так сказать, разреза. Все шло своим чередом, уже пробурили две с половиной тысячи метров, осталось где-то пробурить совсем немного, когда у нас на станции забастовали все приборы. Одни зашкалили вправо, другие влево, запищали–заверещали газовые анализаторы, а дело это было в глухую, такую же морозную ночь, когда глаза слипались и думать ни о чем совсем не хотелось. С большим трудом я раззявил слипающиеся глаза, не понимая еще, что творится – неужто какая авария? Тут меня подбросило к компьютеру, среди путаницы кривых с трудом разобрался, что в общем-то все в порядке, на буровой все нормально, просто в буровом растворе огромное количество всяких разных газов. Не медля включил переговорное устройство и гаркнул во всю мощь динамиков на пульт бурильщика:
– Эй, Серега! – а это его была ночная смена. – Новожилов, проснись, гляди, газ попер, как бы беды не случилось. Давай вставай на промывку, промыть надо скважину и раствор очистить от газа. Хватит недра дырявить, постой немного, а я к мастеру сбегаю.
