Мы садились рядом, и бабушка начинала нараспев читать пожелтевшие от времени, хрупкие
страницы мусульманских книг, написанные арабским шрифтом. Тогда различные бесенята и ангелы, казалось, дразнили меня из сумрака углов, я крепче прижималась к теплому и мягкому
боку бабушки, боясь оглянуться и увидеть тех или других.
Иногда она начинала вспоминать свою жизнь, и я уносилась в её сказочную и далёкую быль…
В молодости моя бабушка была удивительно красива. Белолица, черноока, черноволоса, румяна. И к тому же была богатой невестой.
Летними прозрачными вечерами в дни её юности молодёжь выходила порезвиться на широкую поляну на берегу речки Старой Уфы.
Она уже была влюблена и любима — её друг, чуть её старше, работал писарем. Он мечтал увезти её тайком, лишь бы она согласилась. Время летело быстро, вот и грянул гром: за мою юную бабушку посватался сорокалетний вдовец. Конечно же, он был богат. И конечно, отец её дал согласие.
Перед свадьбой полагалось затопить баню, и она с подружками пошла купаться. Мать, зная об исстрадавшейся любви дочери, не грозила, не просила, только отозвала в сторонку и прошептала ей:
— Доченька, если ты убежишь с тем, кого любишь, твой отец убьёт меня.
А лошади, запряжённые и готовые умчать, стояли недалеко и ждали её. Слова ли матери удержали её, или Джульеттой рождаются не все, но она отправила свою подругу к писарю — сказать, что всё кончено, и она просит её простить и забыть…
Муж её любил и берёг, но ответить тем же она не смогла, хотя была послушной, работящей, верной женой. Родила ему дочь и троих сыновей.
Богатство их приумножалось в работящих руках, привыкших находить себе работу, покуда светило за окном солнце. Торговое дело её мужа давало небольшой, но надежный доход: иголки, спички, соль, мыло нужны людям всегда и везде. Так они прожили чуть больше пятнадцати лет.
Окружающая их жизнь за это время неуловимо и зловеще переменилась. Старые привычные
ценности теряли цену, появлялись новые. Не трудолюбие и обеспеченность ценились теперь в человеке, как в старые времена. Идейность. Вера в другие, красивые и очень голосистые идеалы.
А у тех, кто от души работает, наслаждаясь самим трудом и результатом труда, не было времени на эти новые идеи. Но за всем новым стояла реальная и безжалостная сила. И вот за недоимки новая власть распродала их дома, всё подворье со скотиной, зерно и муку. Всё это пошло по таким ценам, что не покрыло и десятую часть долга.
Кто был всем, тот стал ничем.
