Кругом расстилалась плоская заболоченная равнина. Кое-где просматривался чахлый кустарник, и только вдалеке темнел островок леса. Туда и заторопились следопыты, рассчитывая найти сухое место и дрова. Прыгая по кочкам, увязая порой по колено в ржавую трясину, они добрались до места уже в сумерки. При достаточном опыте поставить палатки и разжечь костер — дело нескольких минут. И вот уже утомленные путники готовятся ко сну.
Андрей Какурин окинул взглядом окружающую местность. На палатки наползала сплошная пелена вязкого, густого тумана, сквозь которую смутно проступали редкие звезды.
— Парни,— обратился Андрей к ребятам,— места здесь такие же гиблые, как в рассказе Конан-Дойля «Собака Баскервилей». Не хватает только самой собаки!
И словно ему в ответ ночную тишину вспорол истошный, захлебывающийся визг поросенка. Все всполошились, повскакали, недоуменно посматривая друг на друга. Крик повторился. Теперь уже было ясно, что доносится он из ближайшего озерка, из прибрежных зарослей рогоза. Одновременно послышался плеск и бульканье воды.
— Мальчишки, кто это? — послышалось из палатки девочек.
— Сейчас узнаем,— как можно тверже ответил Саша,— видно хрюшка отбилась от стада. Заблудилась, попала в трясину. У кого фонарик? Быстро! Выручим хавронью!
