Ветер магнитный
чилигу колышет…
Парень на домне
Формулы пишет.
Он мелом выводит
таинственный знак,
а я не пойму
эти знаки никак.
В земле каменистой
давно я лежу,
сквозь синее время
на парня гляжу.
Не видел парнишка,
как я умирал,
пишет мальчишка:
—Даешь Интеграл!
А мне не известна
такая страна.
Была пи
на карте комдива она!
Я знаю, где Вятка,
Сибирь и Урал.
Но где же, скажите,
страна Интеграл!
Дайте мне саблю,
дайте коня…
И в то королевство
пошлите меня.
Но глухо у моря
вздыхает земля,
шумят
над могилой моей тополя.
Помню, как с фланга
горнист заиграл,
огнем захлебнулся
турецкий вал.
Под сабельным ветром
кони — в галоп,
грохот и крики:
—Даешь Перекоп!
Как птицы,
летели и пели сердца-
Но песня оборвана
точкой свинца.
Пуля меня
в той атаке прожгла,
пухом земля
подо мною легла.
Не видел мальчишка,
как я умирал,
пишет мальчишка:
—Даешь Интеграл!
Но где же находится
эта страна!
С каким государством
граничит она!
ДАРЬЯ
Войну, как в небыль, унесло,
в сирени мирной
тонет улочка.
Но, как и прежде, за село
выходит в белом Дарья-дурочка.
Вселилась в женщину беда,
живет в ней каменными стонами.
Она с ума сошла, когда
пришла на мужа похоронная.
Вздыхали деды, говоря
о смерти
и солдатской удали.
А он вернулся… писаря,
должно быть, в штабе поднапутали.
Но почему так! Почему!
Ужели горя было мало!
Жена не бросилась к нему,
солдата Дарья не узнала.
Она в безвыходном бреду
его не признавала мужем:
—Уйди, солдат! Я мужа жду!
Чужой мужик, ты мне не нужен…
Войну, как в небыль, унесло,
на бруствере
бунтует жимолость.
Но, как и прежде, за село
выходит Дарья-одержимая.
Вот люди с поля, газик мчит…
она — как трепетная птица.
Застыла Дарья и молчит,
надрывно вглядываясь в лица.
Хохочет и рыдает гром
в круговороте жизни вечном.
Она под солнцем и дождем
ждет мужа
в платье подвенечном.
