Бескрайний космос и человек подобны пустыне и песчинке – и когда человек это поймёт, то засомневается в своей значимости перед космосом. Но человеку нельзя забывать: он способен свернуть горы, и возможно даже когда-нибудь покорить бесконечность.
Джордж Штоль, облачённый в зелёный бронескафандр, держал курс на научную станцию «Атлант». На своём Скитальце «Ветреный нрав», этом гибриде мотоцикла и космолёта, он лихо проскочил меж двух островков-астероидов, напоминающих пемзу. Позади водителя и под ним вместо выхлопной трубы и колёс располагались двигатели, черпающие энергию тёмной материи, а из трёх сопел-пастей вырывалось пульсирующее бирюзовое свечение.
Правительство США усиленно спонсировало освоение космоса. Людям открылись новые жизнепригодные планеты, где обнаружились иные формы разумной жизни, а для их изучения и установления контакта были сооружены научные станции. Казалось, границы фантазии человека многократно расширились, как и его амбиции. Настал момент, когда сегодняшняя мечта буквально завтра воплощалась в реальность.
Недавно Джордж устроился работать доставщиком. Ему это нравилось. Он рассекал системы, довольствовался свободой, старался не угодить в западни пиратов у ремонтных бухт и заправок. Но двигатель на тёмной материи мог позволить себе далеко не каждый. Во время затяжных путешествий Джордж совсем не беспокоился о топливе, потому что в космосе его было немерено.
Когда становилось жарко, Джордж готов погрызться за груз и свою жизнь. У него в кобуре ждал своего часа верный лазерный пистолет «Вулкан», заряженный на шесть выстрелов. Не раз доставщик вляпывался в неприятности, но пока ему чертовски везло. Недруги Джорджа ворчали: «Вот этот доставщик, ну тот, у кого на голове шлем как голова богомола – чертяга проклятый! Его будто оберегают все нечистые силы вместе взятые. Вот как его грабануть?.. И всё же, почему ему так везёт?..»
Цель его сегодняшнего путешествия – монолитная научная станция была уже видна. По мере приближения Джорджа этот комплекс сооружений всё больше напоминал ему угловатый белоснежный колокол со множеством овальных иллюминаторов.
Когда «Ветреный нрав» оказался в зоне действия механизмов станции, его притянуло к гравитационной синей полосой. Как забрало на шлеме, открылся проход. На обширной посадочной площадке расположилось множество видов космолётов, от мала до велика.
На досмотре служба охраны не могли не заметить у Джорджа кобуру и пистолет – его моментально взяли в кольцо и начались расспросы. Впрочем, охранники успокоились, когда он показал им удостоверение доставщика. Они понимали, с каким риском сопряжена его работа, подсказали, где искать клиента, и даже пожелали удачи.
Джордж Штоль не мог похвастаться каким-то слишком уж техническим складом ума. При этом его вполне можно было считать личностью творческой, с определённым жизненным опытом. И с таким чисто творческим подходом он углубился в освоение современной техники, подолгу с ней возился, и, в конце концов, стало очень даже хорошо разбираться во многих технических тонкостях. Поэтому, спустя какое-то время, он почувствовал в себе уверенность и рискнул вложиться в старый отцовский проект – Скиталец. В итоге он воплотил его в жизнь и был собой очень горд.
В отсеке-лаборатории кипела работа – учёные возились с множеством различных устройств – от, казалось, совсем простых, до сложных, которых Джордж и никогда не видел.
– Кто из вас Анатоль Леруа? – спросил Джордж, ставя свой груз на стол.
– Я, это я! – тучноватый мужчина с блестящей лысиной, оставив свои занятия, засеменил к нему.
Он был явно не дурак вкусно и обильно покушать, а потому очень обрадовался появлению доставщик. Однако, подойдя вплотную вдруг спросил, щуря глаза:
– А что там?.. Просто я уж и не помню, что заказывал. Но что-то заказывал, да-да… Работы навалилось – мама не горюй… Кстати, не припозднился ли ты, курьер?
– Я не могу себе этого позволить, – сухо заметил Джордж.
– Ну ладно-ладно, просто я, если честно, потерял счёт времени. Сколько с меня?
Доставщик молча протянул учёному жёлтый голографический планшет. После того, как тот расплатился, Джордж сказал:
– Здесь три порции горячего плова с креветочным соусом. Также, как вы и просили, я привёз отчёты из центра исследований «Колосс». Уж не знаю, что в них такого важного, но они расстались с ними с большой неохотой. И я едва не стал подопытным.
– А, да-да-да!.. Но война войной, а обед по расписанию. Знаете, умственная работа так истощает нервные силы, а как перекусишь, сразу та-а-а-к захорошеет!..
– Приятно с вами иметь дело. Всего доброго!
Джордж вернулся на посадочную площадку, заправил баллоны кислородом и стал готовиться к отлёту.
Он достал из набедренного отсека бронескафандра планшет и открыл меню новых заказ. Один из последних на сегодня ему приглянулся.
Он стартовал и уже собирался взять курс на Солнечную систему, когда внезапно раздался вызов.
– Джордж?.. – прозвучал в динамике шлема знакомый голос шефа.
– Сэр, рад вас слышать, – бодро отозвался доставщик.
– Присядь.
– Я в космосе, на Скитальце.
– Тут у нас плохие новости. Ты, конечно, первый, кому я позвонил. Для меня-то новости весьма неплохие, но… для вас, наёмных работников… Эх, чего уж там, грядут перемены. Я более не могу рассчитывать на доставщиков.
– Что вы имеете в виду?! – Джордж, чувствуя недоброе, сильнее сжал руль.
– Учёные наконец-то отработали надёжную технологию телепортации, а маркетологи убедили меня сменить схему работы корпорации. Я не один, кто присматривался к этим прототипам, и с сегодняшнего дня их стали внедрять в жизнь человечества. Скоро они завоюют мир. Мне жаль это говорить, и я знаю, как ты держишься за свою работу, но сегодня я всем вам дам отставку.
«Лучше бы уж просто сказал: «Ты уволен», – подумал Джордж.
– Грядут перемены, – продолжал шеф. – И мы должны смело и с оптимизмом встречать их…
Начальник и дальше продолжал вещать нечто с упорством и убеждением, свойственным деловым и целеустремлённым людям. Но Джордж так ушёл в себя, что все звуки для него отступили на задний план.
Внезапно его осенило:
– Вот только скажите мне, кому выгодны эти перемены? К чему они? Это же превращает жизнь в какую-то… схему, сводя к минимуму человеческие отношения!
– Что?!.. – удивился начальник, теперь уже бывший.
– Прощайте, – ответил Джордж.
Он не был из тех, кто считает, что все перемены – это только к лучшему, особенно, когда эти перемены оставляют тебя без работы. Тем не менее, он постарался успокоиться и взять себя в руки. «Но ведь это не значит, что я больше ничем в жизни не могу заниматься. Есть и другие занятия». Джорджу вдруг показалось, что он понял, за что стоит взяться.
Он не изменил первоначальному намерению посетить Солнечную систему, но решил отправиться к Луне, на Вещательную станцию на орбите её искусственного спутника.
Несколько глубоких вдохов-выдохов помогли успокоить нервы и приготовиться к прыжку. Просчитав траекторию по навигатору, он стартовал к нужной червоточине.
«Ветреный нрав» вместе со своим седоком сжался в точку, от которой остался только тающий бирюзовый ореол израсходованного потенциала чёрной материи.
***
Вещательная станция «Без границ» напоминала гигантский винт, на который как гайки были накручены модули разных отсеков и профильных студий. Головка этого «винта» с панелями солнечных батарей, смотрела на солнце, хотя, конечно же, основную энергию весь комплекс получал от термоядерного реактора, расположенного тут же.
Отсюда беспрерывно транслировались новостные сообщения на разных языках, здесь брали интервью у знаменитых дельцов со всей галактики, монтировали передачи о достижениях современной науки. Это было место, где люди за свои безответственные слова могли поплатиться головой, но при этом здесь бурлила настоящая жизнь.
На станции «Без границ», как полагал Джордж, была сосредоточена главная суть происходящего во вселенной, и здесь он решил найти занятие и для себя.
Конечно же так просто в число сотрудников станции было не попасть, и при первых попытках устроиться туда на работу, он потерпел полную неудачу – его буквально отфутболивали, как мячик. Но Джордж сказал себе: не торопись. Переучивание и освоение новой сферы занимало у него большую часть дня. Вечерами, ночуя в паривших у Земли станциях-гостиницах, напоминающих мячи для гольца, он не отходил от зеркала без книги «Искусство оратора».
Всё это отняло у него оставшиеся средства, и почти все оставшиеся силы. Но упрямство открыло в нём второе дыхание и подтолкнуло завершить обучение. Победить стоило хотя бы вопреки желаниям и действиям тех, кто надменно отказывал ему вначале. И порой человек так сильно желает своего, делая для достижения цели всё возможное, что вселенная откликается.
Тренировки речи и манеры держаться перед камерами дали результаты – на Джорджа обратили-таки внимание. После нескольких прослушиваний он расположил к себе женскую часть сотрудников станции, затронув чувственные струны их натур своим звучным баритоном, да и многие мужчины стали воспринимать его как «дельного парня».
***
Утром новоиспечённого ведущего приодели в тёмно-зелёный пиджак, и он расположился перед камерами.
Команду к началу трансляции озвучил коротко стриженный мужчина средних лет, директор студии Пол Ньюмен. Он обратил внимание на Джорджа, поскольку почувствовал в нём напор и позитивный настрой. Дав ему шанс, директор пожелал лично поприсутствовать на первом вещании.
В лицо Джорджу ударил свет. На синем голо-экране появились подсказки «суфлёра».
– Доброе утро! С вами Джордж Штоль, и мы ведём прямой эфир со станции «Без границ». Сегодня отмечается сто четырнадцатая годовщина, когда Соединённые штаты Америки овладели большей частью космоса. Что и говорить, это напоминает давние события, происходившие на нашей родной планете, не так ли? Мы по праву можем считаться могущественнейшей державой и рады, что на нас ровняются многие. В особенности, как выразился наш президент эти утром, нас должно радовать то, что никто на нас не затаил обиду. «Кто успел – тот и съел», – так он выразился, и это очень точно! Этот день считается выходным для всех работников технических и научных специальностей, для людей, которые обеспечивают технический прогресс. Ну а нам, в нашей студии, не до отдыха – ещё очень многое предстоит сообщить нашим зрителям…
Камера-робот, чем-то похожая на вставшего на дыбы осьминога, подъехала чуть ближе и взяла Джорджа крупным планом одним из множества «щупальцев».
Текст на «суфлёре» сменился, к Джорджу подъехали две дополнительные камеры.
– …Мы дождались радостного известия: правительство нашей страны выделило дополнительные средства, и немалые, на постройку новых станций. Планируется, что у каждого спутника открытых планет будет как минимум одно такое сооружение. Эта мера была предпринята в связи с тем, что население нашей родной планеты катастрофически выросло. Но уже совсем скоро люди смогут переселиться в новые миры и зажить там по-новому. Как и кому именно посчастливиться поселиться в космосе, пока не сообщается. На этом всё. С вами был Джордж Штоль, новости с вещательной станции «Без границ». Увидимся в вечернем выпуске. До скорого!
Камеры отъехали назад, свет сменился на приглушённый.
Ведущий поднялся и услышал шепоток менеджера:
– Гладко прошло!
Минутой позже к Джорджу подошёл Пол Ньюмен и пожал руку.
– Ты был на высоте, – сказал он, удовлетворённо кивая. – Я рад, что не ошибся в тебе. И ты очень даже верно закончил новости. Думаю, мы сработаемся.
Слова директора можно было расценивать как обещание длительного и плодотворного сотрудничества. И, в самом деле, всё пошло хорошо: бывший доставщик, донося до зрителей последние новости, быстро завоёвывал их сердца – рейтинг Джорджа рос как на дрожжах.
***
Утром ему в очередной раз нужно было объявить новости, а после отправиться на свидание с обаятельной секретаршей. Её запоминающиеся ямочками на щеках и милая улыбка всё более завоёвывали сердце Джорджа. Они бы, как и обычно, прогулялись по садам, дарующим станции кислород, за кружечкой кофе полюбовались из иллюминаторов красотами космоса и продолжили бы более тесное общение, зайдя немного дальше запланированного.
И всё бы так и случилось, если бы не одно «но»…
Джордж сел за стол перед «ожившими» роботами-камерами. Чувствуя себя в своей тарелке, он невольно улыбнулся.
Уже собравшись произнести коронное «С вами Джордж Штоль», он осёкся. Свет померк, камеры отъехали назад.
– Джордж, нам надо поговорить, – донёсся из динамика несколько напряжённый голос директора.
По спине Джорджа пробежал холодок – на него нахлынуло чувство дежавю, и оно с собой не вытянуло из прошлого ничего хорошего.
Вокруг директора скучился недоумённый народ.
– Ну вот, запахло ёлкой, – сказал он с улыбкой.
– Что?.. – удивилась секретарша, прижав к груди голо-планшет.
– Не понимаю… – пробормотал худой, как швабра, монтажёр.
Пол Ньюмен развёл руками:
– Теперь принято считать, что то, чем мы здесь занимаемся, устарело. Грядут перемены. Со мной недавно связывались по поводу прототипа нового импланта. Тесты уже позади. И для меня, как и для вас, это тоже стало неожиданностью, что теперь придётся действовать по-другому, чтобы продолжать работать. И как бы тяжело мне это ни далось, не все смогут остаться на своих прежних местах. Придётся либо переквалифицироваться, либо найти новое призвание.
– Да ну уж говорите толком! – проворчал усатый инженер, махнув мясистой ладонью.
– Скоро нашим самым усидчивым зрителям будут вживлены недорогие импланты, позволяющие первыми в любом месте получать свежайшие новости прямиком себе в мозги. И это будет доступно даже во время сна. Проснувшись, они уже будут знать о всех случившихся событиях. За этим будущее!.. И, как вы понимаете, нам нельзя отставать от остальных мелких компаний, и тоже придётся идти в ногу со временем. Увы, некоторые из вас вскоре совсем не понадобятся нашей станции. Дальнейшие инструкции и предложения мой секретарь вышлет вам завтра утром.
– Уважаемый директор, – процедил Джордж, приблизившись Ньюмену. – Ну вы-то хоть осознаёте, что это крайность, что это идиотский перегиб?!
– Что ты хочешь этим сказать, Джордж?
– Это же ненормально, что каждый день выпускается нечто новое, заменяющее собой либо предыдущее изобретение, отброшенное за ненадобностью, либо теснящее самого человека со своего рабочего места. А вы не думали, что человек на работе не просто так время отбывает, а работа ему именно по душе? Что увольнение по такой идиотской причине может человека смертельно ранить? До каких пор такие штучки будут нам навязываться, насаждаться везде, и до каких пор мы будем принимать это как должное? Не пора ли сказать «хватит!», пока не стало слишком поздно?..
Правда, эти пылкие слова Джорджа до всех, слушавших его в этот момент, не особо дошли, а директор и вовсе презрительно хохотнул и, помотав головой, сказал:
– А с инакомыслящими мне и вовсе не о чем разговаривать. Если ты не видишь в этом перспектив – до свидания!
Джордж Штоль сжал до хруста кулаки и пошёл на Пола Ньюмена.
Директор, попятился, решив, что Джордж хочет его ударить, и, запнувшись о чью-то ногу, упал. Бывший уже ведущий перешагнул через него, снял с себя пиджак, стянул галстук, и бросил всё на кресло.
Позже, не попрощавшись со своей девушкой, позабыв обо всём на свете, он очутился на посадочной площадке. Джордж сбросил запылённый чехол со своего транспортного средства и погладил верный зелёный бронескафандр.
– Ну что, всё заново?.. – спросил он у преданных ему вещей. – Молчите…
На багажнике Скитальца лежал шлем, напоминающий голову богомола. Линза шлема сверкнула, словно бы подмигнула Джорджу и «пожелала не расстраиваться».
Бывший ведущий дал газ и, ворвавшись в извечную чёрную ночь безграничной свободы, снова почувствовал в своих руках власть над моментом.
Казалось, жизнь с ним за что-то зло шутит. Ему не удаётся подчинить её себе, не получается занять своё стабильное место. Но безмолвие космоса и его красоты позволили обдумать ситуацию и подтолкнули к следующему шагу. Да, в жизни Джорджа снова не ладилось, но он был решительно против этого и считал, что сам сможет перескочить с чёрной на белую полосу.
***
Внутренность червоточины-тоннеля, по которой нёсся Скиталец, будоражила сознание, словно безумие мира-калейдоскопа. Выскользнув оттуда, Джордж перевёл дух.
Зависшая в космосе гостиница больше всего напоминала ему старинные музыкальные колонки «S90». Разве что вместо динамиков тут были пузыри-купола, под которыми расположились обеденные залы.
Джордж поставил Скитальца на стоянку в ангаре, затем снял себе комнату и попросил не беспокоить.
Номер был совершенно стандартным, без какой-то экзотики, а значит Джорджа ничего не отвлекало и не мешало пораскинуть мозгами. Он улёгся на кровать напротив круглого иллюминатора, справа от которого красовался прямоугольный аквариум. В воде по песочному грунту с ленцой перемещался одинокий фиолетовый осьминог.
Вдоволь насмотревшись на осьминога, Джордж из набедренного отсека бронескафандра достал голографический планшет. Неспешность осьминога, за которым он долго наблюдал, подействовала на него очень успокаивающе.
Джордж сконструировал из материальной голограммы своего планшета перо и как дирижёр, стал медленно водить им перед собой, формируя разные фигуры. Он решил отстраниться от всех новшеств и вернуться к тому, что умел делать смолоду – к рисованию. Изобразительное искусство особенно ценили некоторые утончённые инопланетяне, но их необходимо заинтересовать своеобразным стилем, а на это нужно терпение.
В рисовании самое главное разбираться в анатомии, разумеется, включая инопланетную, чувствовать, как убедительно придать объём и глубину изображению, а также чувствовать, где необходимо наложить тень или высветлить какой-то участок, и поддерживать симметрию. Тогда, можно сказать, дело в шляпе.
Всё это Джордж прекрасно умел и любил делать благодаря своей маме, которая раньше заставляла его, иногда даже сквозь слёзы, рисовать. И как же сейчас, окунувшись в одиночество и безмолвие, потаённо желая, чтобы она за ним наблюдала, он радовался с улыбкой на лице, что мама тогда подталкивала его к рисованию, как отец впервые подталкивает сына учиться езде на велосипеде.
В перерывах он находил время для прогулок по лужайкам искусственных садов станции, не забывая подкреплять силы в обеденных залах. Развеивался Джордж исключительно беседами с людьми, но близких знакомств избегал, считая, что они только отнимут время и собьют с пути.
Спустя пару недель ему удалось создать множество иллюстраций, обложек на заказ к научным журналам, получилось оформить наброски комикса, а также нарисовать несколько брошюр и задать верный тон визитным карточкам.
Самым желанным звуком, нарушающим тишину в его комнате, было уведомление о поступивших на счёт деньгах. В такие моменты он, ещё не посмотрев на зачисленную сумму, радовался как ребёнок.
Во время путешествий на Скитальце Джордж достаточно насмотрелся на пейзажи космоса, сооружения людей, где надо подглядел и запомнил эксцентричное, из ряда вон выходящее убранство инопланетян под стать необычным строениям их тел. Словом, он мог ещё достаточно долго проживать в гостинице и не терять порыва к творчеству. Проще говоря он творил не в напряг и не выдыхаясь.
***
Новый день ничем не отличался от прошлых. Но всё пошло наперекосяк, когда Джордж увидел, что некоторые компании отменили к нему свои заказы. Вместо них появились жёлтые грустные смайлики с пометкой «пусто». Не заостряя на этом внимание, он принялся за другую работу, вырисовывая контуры космического транспортного корабля. И когда дело было сделано наполовину, прямо перед созданной 3D-моделью всплыло сообщение «Входящий звонок».
– Слушаю, – немного резко сказал Джордж.
– Вас приветствует Камилла с издательской станции «Цифровое перо», – произнёс приятный женский голос. – От лица нашего главного редактора хочу поблагодарить вас за продуктивное сотрудничество. В подчинении нашего издательства находятся такие студии, как «Интерьер будущего – сегодня», американская «Трансмиттинг Медицин», «Мистические комиксы», и прочие, с которыми у вас имеются контракты. Вы ценный сотрудник, Джордж Штоль, но мы вынуждены прервать дальнейшее сотрудничество с вами.
Художник присел на кровать и тяжело вздохнул, сердце сдавила уже становящаяся привычной в такие моменты тоска.
– Вы на связи?.. – спросила девушка.
– Мне кажется, – выдавил он. – Всё и так ясно.
– Вам не интересно, что произошло и почему мы более не нуждаемся в ваших услугах?
– Ну, говорите, – бросил он, откинувшись на кровать и закрыв глаза.
– Как вы, возможно, знаете, полёт человеческой фантазии безграничен. Но недавно был создан новый вариант искусственного интеллекта, выдающий за считанные секунды сотни и тысячи видов одной и той же творческой идеи…
– А душа будет в этих вариантах присутствовать? – перебил неудавшийся художник.
– Что?!..
– Сможет ли ваш искусственный интеллект затронуть за живое ваших клиентов?
– Я вас совсем не понимаю…
– Запомнятся ли и войдут в историю его творения? Не покажутся ли они безвкусицей через пару месяцев, которые вы сначала примите как новый писк моды, а потом напрочь отвергните как бездарную мазню? А, знаете, я даже в чём-то рад тому, с чем ваша контора может столкнуться. Я не удивлюсь, если потом вы сами себя спросите: «А на того ли мы сделали ставку?»
– Мне кажется, мы с вами говорим на разных языках…
– Вот именно, всего хорошего! – и Джордж резко отключил связь.
Он встал и подошёл к иллюминатору.
Чернильный космос и каждая звёздочка-алмаз скрывали тысячи неразгаданный тайн. Если кто и дорог Джорджу, так это он, космос, дарующий настоящую свободу телу, духу, разуму.
– Нет… Нет, нет… – пробормотал он, отрицательно мотая головой. –Так больше продолжаться не может.
Вновь взяться за работу, но уже менее угодную душе, чтобы снова оказаться отброшенным в сторону бешено несущимся поездом прогресса – он бы этого не выдержал ещё раз. И ведь неизвестно, до чего дойдёт это безумие и как сильно вытеснит человека вообще из самого процесса жизни.
Вглядываясь вдаль, Джордж чётко осознал: ещё немного, и не технологии будут служить человеку, но человек им. Всё перевернётся с ног на голову, и человек станет зависим от технологий также, как зависит, например, от воздуха.
Отчаяние комом подступило к горлу, стало тяжело дышать. Перед глазами помутилось, будто целый мир обрушился на Джорджа. Ему казалось, что он стал ничтожен, как винтик в некоем гигантском механизме. Никогда в жизни он не ощущал себя настолько лишним и неугодным – даже работу, и ту у него отняли.
Джордж сжал лицо ладонями и несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул.
Но ведь даже винтик способен нарушить работу большого механизма, а Джорджу терять было нечего – у него не было семьи, каких-то привязанностей.
Джорджа охватила злоба на сложившуюся ситуацию. Он резко отвернулся от иллюминатора, сграбастал скафандр, запихнул в кобуру лазерный пистолет, ураганом вылетел из комнаты и оказался в ангаре у своего Скитальца. «Ветреный нрав» запустился с пол-оборота и взревел. Джордж оседлал машину, резко крутанул рулём, развернулся в воздухе и, даже не расплатившись за последнюю неделю пребывания, в порыве решимости вторгся во тьму.
***
В космосе человек часто ощущает себя одиноким – на него, крошечного, давит огромное пространство. Но и определённое умиротворение посещает его мысли, давая им спокойно течь. Джордж же не ощущал ничего, кроме отрешённости и уверенности в своей правоте.
Не было смысла навещать ни одну из научных станций – они хотя и считаются самостоятельными отделениями разных компаний, но все закреплены за конкретными руководителями. И потому Джордж взял курс прямиком на «Центр Совета Научных Исследований» США – ЦСНИ.
Джордж пока и сам не знал, как будет действовать, но чувствовал, что поймёт, как только проникнет в это логово, порождающее новшества, лишающие человека работы.
Несколько в стороне от ЦСНИ в небольшом облаке астероидов Джордж остановил Скитальца и вооружился голо-планшетом. Удалённое приложение «Доставщик завтрашнего дня» получилось восстановить.
С заказами оказалась беда – их попросту не было. И немудрено: такая форма работы теперь – анахронизм. Искусственный интеллект в его планшете, именуемый Виктором, подсказал, как надо действовать, и помог составить план.
– Ты ж теперь соучастник, – предупредил Джордж.
– С вами хоть на край света, хозяин, – отозвался ироничный голос с нотками истинного джентльмена.
Джордж зашёл в базу для бизнесменов ЦСНИ и выхватил оттуда одно весьма часто мелькавшее имя. Не входя в сеть Центра, он создал новый аккаунт на восстановленном приложении. От имени некого Теодора Ганди сделал заказ и тут же как бы принял его к доставке.
Издали станция ЦСНИ напомнила Джорджу большую красную юлу. В её основании и на вершине имелись две мощнейшие антенны для поддержания связи с остальными научными станциями, похожие на зигзаги молний. По центру окружности располагались шлюзы посадочных площадок.
Ещё до того, как приблизиться к месту назначения, шлем Джорджа поймал поступивший сигнал, а на причальных шлюзах Центра замигали огни тревоги: незваных гостей тут не ждали.
Джордж остановил движение Скитальца.
– Назовитесь! – потребовал хрипловатый мужской голос.
– Только не стреляйте, – попросил Джордж, имитируя испуг. – Я доставщик, прибыл с посылкой к Теодору Ганди.
– Не стрелять, значит? Меня вообще ни о чём таком не предупреждали. Переправь мне заказ. Посмотрим, что к чему.
«Доставщик» обрадовался: этот мужчина, возможно, в силу своего возраста, предполагает, что ещё существует служба доставки в её прежнем виде.
– Ну, – потребовал охранник. – И что везём?..
И вправду, что? Джордж ничего с собой не прихватил, а решение требовалось найти быстро. Держась одной рукой за руль, он свободной пошарил позади себя в багажнике и перевёл дух: жёсткая синяя сумка доставщика осталась при нём. А значит, важнейший козырь на руках. Съестного у него с собой не было. Имелся пистолет, дополнительный баллон кислорода на НЗ, и…
«Мои речи к зрителям».
– Это документы и конспекты мистера Ганди, – сообщил Джордж.
– Ну залетай, посмотрим. Вход разрешён.
Гравитационное поле втянуло машину вместе с седоком на посадочную площадку. Мгновением позже вспыхнуло основное освещение, позволяя стоявшие тут космолёты, разные коммуникации и будку поста охраны.
Навстречу Джорджу по стальному полу протопал коренастый мужчина в тёмно-синей бронеформе. Он на ходу сморкался в платок, проклинал всё, на чём свет стоит.
– Простуда, извиняюсь, – прохрипел он. – Без проверки не пущу.
– Да пожалуйста, – ответил Джордж, вручив охраннику с десяток расписанных листков.
– А чего данных нет на планшете, почему на бумаге написано?
– Ну вы же знаете, мистер Ганди такой консервативный, любит водить ручкой по бумаге, чтобы проявлять свойственное его характеру изящество. Или безобразное извращение. Ну, это как посмотреть.
– А вы это откуда знаете?
– Я давно интересуюсь его работами и научными изысканиями.
Охранник нахмурился и покачал головой:
– Поклонник нашёлся, тоже мне… Ладно уж, предоставляю временный первый уровень доступа.
– Мистер Ганди, наверное, заждался. Мне надо спешить.
«Доставщику» вернули документы, и он пошёл к коридору, куда указал пожилой охранник.
Тем временем охранник вернулся на свой пост к дожидавшимся его напарникам, с которыми коротали время за картами, проецируемыми с планшета.
Старший плюхнулся на свой стул и поморщился:
– Всё-таки странно это как-то…
– А в чём дело? – бросил его коллега с не очень хорошо выбритым лицом, издевательски-медленно положив на стол два туза.
– Доставщик прилетел, а сейчас вроде как не летают. Но посылка такая, что вроде как надо аккуратно доставить.
– А что за посылка? – спросил другой охранник, отвечая оппоненту двумя тузами и тремя десятками.
– Да бумаги для Ганди привёз какие-то…
Небритый охранник вскинул глаза.
– Действительно, странно. Я слышал, что Ганди бумаги терпеть не может – всё в электронном виде делает.
– Получается и заказывать доставку не стал бы?.. – догадался начальник охраны.
Охранники подскочили, как ошпаренные, похватали из оружейного шкафчика по электронной дубинке на человека и устремились в погоню.
Тем временем Джордж Штоль заплутал. Сложно было сориентироваться на незнакомой станции, главенствующей над остальными научными и оттого более продвинутой во всех отношениях, но разве что пользующейся не очень сообразительными охранниками. Он шёл по ярко освящённому коридору, под его ногами лёгким звоном отзывался решётчатый металл с крошечными квадратными отверстиями. Над ним то и дело пролетали бело-красные дроны, похожие на пилюли. Каждые десять метров по бокам встречались вентиляционные углубления, а под ними журчали питьевые фонтанчики. Поговаривали, что в воду на подобных станциях подмешивали стимуляторы, чтобы люди с большей отдачей работали и более верно мыслили.
Вдруг позади Джордж услышал топот и всё сразу понял. По звуку он сообразил, что за ним бегут несколько человек. Бежать не имело большого смысла, да он и не знал – куда, и Джордж просто стал дожидаться преследователей, переведя свой броне-скафандр в режим ускоренного перемещения.
– Ну, придурок, сейчас тебя хорошенько встряхнёт! – крикнул один из охранников, на бегу замахнувшись дубинкой.
Джордж молнией сместился вбок, и дубинка синей дугой уткнулась в пол, затрещав и разбрасывая искры. Точным ударом ребра бронированной ладони в шею «доставщик» вырубил согнувшегося охранника.
Остальные двое замедлили бег и переглянулись.
Джордж скривился:
– А вам оно надо?
– Может и не надо. Но что потом начальство скажет?
– Ну да, тоже верно.
Второй охранник кинулся на него, пытаясь нанести резкие размашистые удары дубинкой. Казалось, Джордж вовсе не моргал, сконцентрировавшись на оружии и движениях охранника. Он знал: одно попадание по нему, и бронескафандр из-за перегрузки может на время заклинить. И тогда ему крышка.
Джордж резко дёрнулся вперёд – выросшая скорость помогла снова уйти от удара. Он перехватил оружие обеими руками и, перебросив через себя охранника, выхватив его дубинку, после чего вырубил и этого охранника.
Краем глаза заметил, что третий охранник, тот самый пожилой дядька, что встречал его, набрался храбрости и попытался всё же атаковать. Ударом ботинка под дых Джордж позволил упавшему забыть обо всё остальном на свете.
– Ну… ещё могу… – чуть запыхавшись, прошептал он.
Не знал Джордж одного: была ли поднята тревога на остальных постах охраны или же эти трое пожелали всю славу присвоить себе? Впрочем, у них это однозначно не получилось.
У него была давняя привычка – везде осматривать потолки в поисках камер. Увы, на своём пути он уже насчитал их немало, и парочка таких должны были заснять бой. «Эта затея изначально – дело рискованное», – подумал он, а время работает против него. Джордж, конечно, сомневался, что сможет из всего задуманного выйти без проблем, но и назад поворачивать было уже поздно.
Не выключая режим ускоренного движения, он побежал вперёд. В своих поисках он натыкался на пустующие отсеки, какие-то лаборатории, встретился даже кафетерий, и нигде не было ни души.
В конце коридора показалась двухстворчатая высокая дверь, за которой слышались приглушённые голоса. Джордж пинком распахнул дверь и вбежал в просторный зал заседаний, где за огромным кольцевидным столом сидело множество людей – судя по всему, здесь собралась большая часть персонала Центра. Насторожившиеся люди в белых и синих халатах, и редкие персоны в пиджаках или в платьях, сидели тут – похоже, Джордж прервал их в самый разгар ожесточённого спора.
Множество глаз в очках и налобных визорах упёрлись в Джорджа. Кто-то подскочил на месте и икнул, кто-то шарахнулся в испуге, а кто-то от неожиданности пролил на напитки из стаканов, которые держали в руках. А кое-кто из присутствующих, в первую очередь те, что были одеты в костюмы с иголочки, разглядев в руках Джорджа пистолет и дубинку, многозначительно кивнули друг другу, сползли с кресел на пол, и на четвереньках начали медленно отступать к запасному выходу.
Джордж заметил это движение и активировал инфракрасное зрение шлема, чтобы видеть беглецов, уже почти скрытых огромным столом и креслами.
– А ну всем на свои места! – приказал он.
Он сделал несколько шагов ближе к столу и остановился, медленно водя пистолетом от особы к особе, словно пытаясь таким образом отыскать в таких разных зеркалах душ.
Женщины испуганно взвизгнули и, приникнув лбами к столу, закрыли головы руками. Мужчины наперебой принялись просить пощады и обещать несметные богатства за спасение своих запятнанных душ.
– Живо на пол! – рявкнул Джордж.
Не было ни одного человека, кто отказался. Им было не до гордости.
Люди отозвались единой волной: в одно мгновение, кто ловко, кто не очень, они пали на плиточный пол.
«Но в ком из них укоренилось то самое зло? Как узнать, как не ошибиться?..»
– Вы! – указал пистолетом Джордж на долговязого мужчину в пиджаке. – Какая у вас должность?
– Председатель комиссии… – выдавил тот.
– А у вас? – поинтересовался Джордж, кивнув в сторону дородной женщины в белом халате.
– Биолог… – прошептала та.
– Ну а вы кто? – спросил он, встретившись глазами с мужчиной, одетым в кожаный жилет поверх белоснежной рубашки.
– Физик-теоретик…
Джордж неспешно походил взад-вперёд, крутя пистолет за спусковой крючок на пальце, и наконец сказал:
– Мне ничего не стоит прямо сейчас оборвать ваши жизни. Обойм должно хватить. Вот только дрянное это дело, и спаться потом будет тяжко… А я на грани. Меня переполняет решимость, и я хочу знать – до каких пор новшества технологий будут лишать человека работы, причём – любимой работы?
Один из мужчин в костюмах скривил рот, смерил Джорджа презрительным взглядом, хотел было промолвить нечто, но не успел.
– Если вам наступит конец, ваши места займут такие же, как и вы. Незаменимых не бывает. А хорошо было бы, если бы вас заменили андроиды? Тогда бы вы оказались на задворках жизни!
Многие люди отвели глаза, другие же, закусив губы, отрицательно замотали головами – мол, не бывать такому.
– Но я непросто так поставил всё на кон. Нет уж, господа, сегодня вы, так или иначе, выложите все карты на стол. И плевать, чего мне это будет стоить. Начинайте говорить.
Но люди молчали, как воды в рот набрали.
Внутренний голос твердил Джорджу: их всех объединяет нечто, некие знания или тайны, доступные элите, и в них самая соль всех его бед.
Джордж выстрелил в потолок, и осколки обшивки посыпались вниз, на лежащих людей. Женщины закричали, мужчины сильнее вжали головы в плечи.
– Ну хватит, – сказал Джордж, – пора поставить точку.
– Что от нас вы хотите?! – взвизгнула стройная женщина в синем халате.
– Правды.
– Нет никакой правды! Не бывает её!
– Если вы так считаете, значит вы не должны дышать. – Джордж прицелился ей в голову.
– Только не её! – хрипло выкрикнул старик в пиджаке.
– Тогда вас! – Рука Джорджа с пистолетом сместилась.
– И не его! – воскликнула молодая девушка с копной соломенных волос.
– А-а-а, понимаю. Друг за друга горой стоите, время тянете… ГОВОРИТЕ!!! – Последнее слово Джордж выкрикнул так яростно, что стеклянные стаканы на столах даже задребезжали.
– …Это всё… чтобы… человек перестал быть востребованным, нужным кому-то… – пробормотала одна из самых испуганных женщин, по щекам которой струились слёзы. – Чтобы он меньше контактировал с другими людьми… Чтобы стал более одинок… И менее целеустремлённым, отдающимся во власть своих мечтаний. Чтобы, один раз оступившись, он перестал идти к своим целям и позабыл о них…
– Что?.. – пробормотал Джордж, сощурив глаза и отступив на шаг.
– Чтобы не мнил себя творцом и не творил… – продолжил один из молодых людей с побледневшим лицом.
Джордж тяжело задышал, отступив ещё.
– И чтобы человек стал лишь тенью былого человека, – трясущимися губами еле выдавил из себя председатель комиссии.
Джордж был поражён до глубины души – в его глазах застыло полное недопонимание. Но с каждой секундой оно тускнело из-за осознания природы этих людей и их целей.
Ему нужно было во чтобы то ни стало узнать суть происходящего, и он добился своего. Но как теперь с этим жить?..
Он крепко сжал рукояти пистолета и дубинки, и не мог пошевелиться. Навалилась опустошённость, силы, толкавшие его столько времени на активные действия, иссякли
Неизвестно, сколько он так простоял, застыв, уйдя в себя и уткнувшись глазами в пол. Подмога охранникам наконец-то прибыла и навалилась на него, как регбисты, сбив с ног. Но Джордж уже и не думал сопротивляться – с такими знаниями, доставшимися с большим трудом, ему более нет места среди людей.
«С этим знанием лучше не жить, – шевельнулась отчаянная слабеющая мысль. – Зачем жить, если всё будет именно так? Неужели они победят?.. Неужели никто не сможет прекратить это? Тогда вообще нам всем конец…»
