На Приполярном Урале, в самом высоком районе Уральского хребта, исключительно эффектной вершиной бесспорно является Гора Манарага. Расположена она в 10 км к северу от места впадения реки Манараги в реку Косью.
Макушка горы Манараги представляет собою цепь скалистых бастионов, общей длиною около 1,5 км. В целом вершинная гряда скал имеет направление с юго-запада на северо-восток. Альпинисты проложили маршруты на все каменные башни горы и дали им названия (с востока на запад): первая башня – Манарага Северная (1598 м), вторая – Манарага Главная (1663 м), третья – Лопата (1650 м), четвёртая – Голова (1601 м), пятая – Парус (1590 м), шестая – Мизинец (1592 м) и седьмая башня – Южная или Южный жандарм (1480 м). По альпинистской классификации наиболее простой (1Б категории) маршрут – на Манарагу Северную, а наиболее сложный (3Б категории) – на Мизинец. Весьма характерной особенностью горы является большой перепад высоты от макушки до днища долины реки Косью – около 1200 м. От вершинной скальной гряды отходит три гребня. Южный спускается к крутому повороту реки Косью в районе устья ручья Юнко-вож. Западный окаймляет правый борт долины Косью, а северо-восточный протягивается вдоль правого борта долины реки Манараги. С массива горы стекает с десяток ручьёв, большинство из них впадает в реку Манарагу. И только один, сравнительно крупный, ручей уходит на север, впадая в Капкан-вож. В долинах окружающих рек – обширные леса. Верхняя граница лесной растительности в районе горы располагается на высоте 550-650 м.
Макушка Манараги смотрится по-разному в зависимости от направления взгляда. Если смотреть на вершину из долины ручья Профиль Манараги (примерно в северо-восточном направлении), то гора видится монолитным остроконечным шпилем, который особенно красиво выглядит зимой, когда всё вокруг покрывается снежно-ледовым одеянием. Если же на вершину глядеть из долины нижнего течения реки Манараги, то гора предстаёт в виде эффектного изорванного скального гребня. Именно этот вид широко растиражирован в масс-медиа изданиях и является своеобразным брендом Приполярного Урала. Редкая туристская группа рискнёт проложить свой маршрут на Приполярном Урале, не побывав на Манараге.
На Манараге я побывал и летом, и зимой. Особенно яркие впечатления остались от зимних восхождений. Впервые я встретился с Манарагой в далёком январе 1957 года. В составе сборной команды (тогда города Свердловска) под руководством Виктора Богомолова от железнодорожной станции Косью по долине реки Косью мы подошли к подножию Манараги. Там встретили большую команду московских туристов. Они безуспешно пытались штурмовать Манарагу. Не повезло и нам. Сначала мы поднялись на гребень горы Медвежья Лапа, но, добравшись до первых скал, пришлось отступить. В марте 1968 года на вертолёте мы залетели в верховья реки Косью. Там построили снежную избу, в которой поставили большую металлическую печку. И ночевали припеваючи. А днями совершали восхождения на окрестные вершины. На Манарагу Северную мы поднимались тогда через перевал Студенческий. Погода стояла прекрасная. Эффектно смотрелась цепь вершин Главного Уральского водораздела в верховьях реки Косью. Но особенно красивый вид острого монолитного заснеженного бастиона Манараги удалось видеть от места нашей ночёвки на ручье Профиль Манараги – притока реки Косью. Тогда Манарага предстала перед нашими взорами в виде сказочного замка, покрытого льдом и изморозью. Внизу, в долине, стояла полутьма. А шпиц Манараги алел в лучах заходящего солнца. Такой полуфантастический вид с трудом совмещался с сильнейшим морозом – минус 43 градуса!
Впервые название Манарага было зафиксировано на карте района, ныне именуемого как «Район высших вершин Урала», составленной в 1846 году венгерским путешественником Анталом Регули. Он пробрался в верховья ручья Мань-Хобею и поднимался на Парнукское плато, с которого он прекрасно видел Манарагу. На составленной им карте показана вершина с названием Manärrähä. Только она ошибочно нанесена на левом берегу реки Косью. Регули у подножия горы Manärrähä не был. Он нанёс вершину на карту со слов своего проводника – ненца Tyobing’a. Такой картой, составленной Регули, пользовались через несколько лет участники Североуральской экспедиции Императорского Русского Географического общества. Однако карта эта не попала в широкий научный оборот.
Впервые печатная типографская информация о вершине с названием Манарага появилась в обширном томе «Северный Урал и береговой хребет Пай-Хой», изданном в середине XIX века по результатам работы Североуральской экспедиции Императорского Русского Географического общества, под общим начальством Эрнста Карловича Гофмана. Его экспедиционный отряд в 1850 году пробрался в верховья реки Косью. Перед участниками экспедиции открылся красивейший вид красавицы-горы. В составе отряда был художник Иван Бермелеев. Он сделал зарисовки с разных направлений (из долины реки, которую ныне мы называем Профиль Манараги, и от реки Манараги). Гофман сделал следующую запись: «Долина, в которую мы вступили, отличается от других долин, которые мы только что оставили, совершенно особенным характером. На широкой лесистой ея подошве возвышаются изредка округлённые купы диорита; ближайшие склоны долины поросли лесом, покрыты до вершины зелёным дёрном, и только за ними уже показываются обнажённые крутые скалы, а выше всех их торчит гвоздеобразный шпиц Манараги… На широкой подошве долины Косью разливается горное озеро… извилина долины открыла перед нами боковой вид на Манарагу и тогда его гвоздеобразный шпиц явился необыкновенно зубчатою вершиною».
Впервые увидав рисунок скальной Манараги, сделанный экспедиционным художником Бермелеевым, я был весьма удивлен. На рисунке изображена реальная горная ситуация. На заднем плане возвышается конусообразная гора, ныне именуемая – пик Масленникова. Справа – крутобокая оконечность южного отрога Манараги, в наше время имеющая название Медвежья Лапа. А на переднем плане рисунка во всю ширь долины реки Косью раскинулась водная гладь обширного озера. Возникла мысль: может быть Бермелеев прифантазировал озеро? Но запись Гофмана о горном озере, разливающемся по всей ширине долины реки Косью, однозначно подтверждала наличие такого озера. Следовательно, в середине XIX века в том месте, где Косью делает крутой поворот почти на 90 градусов, существовало подпрудное озеро. Скорее всего озеро образовалось за счёт моренных отложений ледников, стекающих с различных сторон в долину Косью. Но настал момент, когда огромные массы воды, скопившейся в озере, прорвались через каменную преграду. Вся эта бушующая масса воды прорыла себе проход, который сейчас прекрасно виден на местности в форме крутосклонной шиверы с высокими лысыми береговыми каменистыми обрывами. А озеро на реке Косью исчезло.
Скажу добрые слова о художниках трёх веков, изобразивших на своих творениях гору Манарагу. Об Иване Бермелееве, жившем в XIX веке, я упоминал уже выше. О художниках XX и XXI веков – далее.
Недавно моя давнишняя знакомица Елена Шубницына, написавшая немалое число очерков о Приполярном Урале, с приложением собственных прекрасных фотографий Приполярья, сообщила мне ещё об одной картине, на которой изображена гора Манарага. Нарисовал её Яков Яковлевич Вундер. Родился он 28 августа 1919 года в селе Моор Саратовской области. В 1939 году окончил Московское художественное училище. В 1941 году был выслан в Казахстан как «лицо немецкой национальности». В 1942 году по доносу был арестован и приговорен к 10 годам работ в исправительно-трудовом лагере в Воркуте. С 1954 года работал в Воркутинской геологической партии. Побывал во многих районах Полярного и Приполярного Урала. В 1966 году погиб при сплаве по реке Кажым. Его картина «Манарага в облаках» хорошо передает мощь Горы, высоко возносящую свой скальный гребень над долинами рек Косью и Манараги.
В интернете я отыскал ещё одну картину, на которой изображена гора Манарага. Нарисовал её Виктор Иванович Воропаев. Родился он 10 ноября 1947 года в Нерчинске, в семье военного. С 1963 года проживает на Украине, в городе Краматорске. Дважды мастер спорта – по горному туризму и спортивному ориентированию. В марте 1971 года в составе сборной группы туристов Ново-Краматорского машиностроительного завода совершил лыжное путешествие на Приполярном Урале и поднялся на вершину Манараги. Написал картину «Приполярный Урал [Манарага]» уже в своей художественной мастерской по фотографии и своим воспоминаниям, изобразив на картине своё видение горы. Как художник-самоучка написал много картин, на которых изображены горы Кавказа.
Больше всего мне нравится картина с изображением горы Манараги, написанная моим другом Андреем Алексеевичем Востряковым. В 1955 году он окончил курс наук на физико-техническом факультете Уральского политехнического института. И до сих пор работает в институте металлургии Уральского научного центра Российской Академии наук. Защитил кандидатскую диссертацию. Заядлый турист. Он побывал в различных краях Советского Союза. Прошагал по всем регионам Урала. Написал много стихов. Опубликовал книгу своих стихов. Открывается она «Гимном уральских туристов», написанным ещё в 1957 году (музыку гимна сочинил Карелин В.Г.) В нём есть строки:
Если в сердце немало отваги
И ребята лихие с тобой,
Побывай на зубцах Манараги,
Полюбуйся уральской зимой
Андрей, по зову души, – художник-самоучка. В свои путешествия он всегда берёт краски и кисти. В его квартире – стопы этюдов на картоне. Бывало, на встречах с друзьями он выставляет десяток своих зарисовок: «Выбирайте на память о встрече».
Андрей подарил мне свой этюд. Картина эта предстаёт перед моими глазами, когда я утром просыпаюсь. Вид красавицы Манараги сразу же, с утра, настраивает на мажорный лад.
Сведениями о восхождениях на вершину Манараги до 1954 года я не располагаю. А в 1954 году её впервые покорили свердловские туристы под руководством Евгения Масленникова, первого мастера спорта по туризму на Урале. До подножия Манараги они прошли немалый путь от посёлка Аранец, что на берегу Печоры, мимо горы Сабли и по долине реки Вангыр, из которой, перевалив в верховья ручья Юнко-вож, они впервые увидали зубцы Манараги. Об этом видении Масленников записал: «Впереди, километрах в десяти, стремительно взметнувшись в заоблачную высь, открылась перед нами великолепная зубчатая вершина. На фоне предзакатного пожара она курится лёгким белым дымком, а по её подножию неторопливо проплывают серые облака. Это красавица Манарага, настоящее чудо Приполярного Урала». Восхождение туристы совершили 26 июля 1954 года от устья Юнко-вож, впадающей в Косью. Масленников так описал восхождение: «Первые четыре километра идём по тайге… Видно, люди здесь не бывают. Никаких признаков троп, порубок, человеческих следов. Граница леса открывается внезапно. Вновь во всей красе возникает перед нами грандиозная панорама Манараги, увенчанная… скалами. Вид у них неприступный… Островерхие пики напоминают когти на вздыбленной в небо медвежьей лапе… Решаем штурмовать крайние, наиболее высокие на вид пики… Две группы альпинистов, взяв верёвки, уходят в разные стороны… После трудного траверса и изнурительного подъёма по нагромождениям гигантских наклонных плит, наша группа поднялась на второй с севера пик, который оказался наивысшим. Тура здесь не было, и мы соорудили его, запрятав записку о первовосхождении на эту труднейшую уральскую вершину… На четырёх самых высоких пиках Манараги… остались в этот день наши туры с записками…».
Первое зимнее восхождение на Манарагу совершили туристы из города Казани.
Говоря о названии, Гофман отметил: «… гора получила своё самоедское имя, которое, по истолкованию нашего переводчика, значит «Медвежья Лапа». Через столетие такое мнение поддержал Александр Константинович Матвеев, сделав уточнение: «ненецкое мана – «передняя лапа медведя, раха – суффикс уподобления, который лучше всего переводить словом «подобный».
Позднее Татьяна Дмитриевна Слинкина согласилась с этим мнением. И даже название горы записала в форме – Манараха. У Манараги – семь групповых бастионов. А общее количество скал на гребне – несколько десятков. Сомнительно, чтобы внимательные по своей природе ненцы и манси не заметили отличие вида горы от лапы медведя с пятью когтями. Любопытно, что как бы в продолжение указанной версии на некоторых современных географических картах крайняя вершина на боковом отроге, идущем от скал Манараги в южном направлении, названа – «Медвежья Лапа».
Неоднократно любовался я абрисами Манараги, озирая на местности её с разных сторон. Полазил и на её скальных зубьях. Уже в домашней обстановке многократно я задавал себе вопрос: Почему практически подавляющее большинство вершин, окружающих гору, носят мансийские имена, а Манарага вдруг имеет ненецкое название? Может быть потому, что проводником у Регули и Гофмана были ненцы? Справедливость постановки такого вопроса усилилась после моего ознакомления с картой Северного Урала, составленной венгром Анталом Регули в 1846 году. Действительно, на вставке на этой карте изображена местность в районе современной горы. Надписана Манарага и названия окружающих гор, имеющих сплошь мансийское происхождение. Помогли найти ответ архивные материалы Регули, хранящиеся ныне в рукописном отделе библиотеки Венгерской академии наук в Будапеште, с которыми мне посчастливилось ознакомиться.
В архиве Регули имеются ящички, типа библиотечного каталога, в которых уложено большое количество бумажных карточек с мансийскими словами и поясняющими текстами. На одной из карточек я нашёл надпись – Manärrähä. Уже одно нахождение карточки с именем Манараги в картотеке мансийских слов указывает на то, что название это – мансийское. На этой карточке Регули записал пояснение: osj ah kat kurip (при этом последнее слово трудно читается: то ли kurip, то ли kerip). В записях Регули очень часто встречаются эллипсисы – сокращения слов. Используя такой подход на мансийском языке, получаем: ōсь (сокращённое от ōсятāлуӈкве ‘удивительный’) + āх (укороченное от āхвтас ‘камень’) + кāт ‘рука’ + кēрип (от керас ‘утес, скала’), где – ип суффикс со значением иметь что-либо. В итоге, как вариант, имеем: ‘Гора, [которая смотрится как] удивительная каменная утесистая рука’. В таком примерном виде представлена образная характеристика вершины, отражающая изорванный скалистый гребень на макушке горы. Однако эта запись не раскрывает семантическое содержание оронима Манарага. Тем не менее такая запись, сделанная Регули, отсылает к поискам мансийского пояснения топонима.
Разделим ороним Манарага на два компонента: Манарага = мана + рага. И оба они находят соответствия в мансийском языке. В первом варианте мана можно принять как прилагательное мана, образованное от корневой морфемы глагола маныгтаӈкве ‘рвать’ или мана как эллипсис от маныгтым ‘рваный’. Здесь финальное окончание –а добавлено по аналогии с мансийскими прилагательными – ляпа ‘близкий’, хара ‘широкий’, хоса ‘длинный’ и др. Компонент рага можно рассматривать как эллипсис от рагатаӈкве ‘упасть’ или рāг-а сокращённое от рāгпыглāлуӈкве ‘проваливаться’. Тогда получаем: Мана-Рага ‘[Гора с] рваным (изорванным) [гребнем и глубокими] провалами’. Именно с провалами – множественное число. Здесь «рага» имеет собирательное значение, обозначающее совокупность (множество) «провалов» как единое целое (гребень горы с «провалами»). А в мансийском языке вместо формы множественного числа, выражающей собирательность, употребляется форма единственного числа.
Предположительно возможен ещё один вариант объяснения оронима Манарага. В мансийском языке имеется глагольная приставка рāвыг, указывающая на действие, в результате которого предмет распадается на мелкие части. С такой приставкой в мансийском языке имеются слова:
— рāвыг-маныгтаӈкве ‘разорвать (в клочья)’;
— рāвыг-сакватаӈкве ‘разбить (в дребезги)’;
— рāвыг-таӈруӈкве ‘размельчить’.
Если предположить, что рāг-а происходит от искажённой приставки рāвыг, тогда получаем: Рāга-Мана ‘[Гора с] изорванным в клочья [гребнем]’. Оба варианта пояснения прекрасно соответствуют реалии – гора имеет изорванный, скальный гребень, с глубокими разрывами, провалами между соседними скальными бастионами. А ниже вершинной скальной гребёнки, вниз по склону, тянутся мощные кулуары – царапины, в которых снежники сохраняются почти на протяжении всего лета.
В завершение ещё раз отмечу, что топоним Манарага своё происхождение имеет из мансийского языка.
