1
Каждый вечер они собирались вместе. Только тогда всё становилось настоящим, а притворству и фальши приходил конец. Съёмная квартира со старой мебелью, затёртый паркет да запахи полчищ прежних владельцев – вот и вся реальность теперь вокруг. Хотя абсолютно же не важно, как именно коротается жизнь…
В «стандартной» вселенной они выполняли лишь базовые функции. Еда и сон, работа и учёба, а у кого-то даже семья. Они жили и не понимали, зачем же всё это. И каждый день их мучил один и тот же вопрос: как уйти, сбежать от инерции, волны, что захлестнула всех, лишила воли и выбора?
Они находили свободу в общении друг с другом. Такие непохожие, будто пришли из совсем разных миров, они ютились вечерами в старой квартирке и делились тревогами. С жизнью ведь явно что-то было не так. Вездесущая и тошнотворная обыденность… «ингредиент» сей сводил в гроб всё больше и больше народу.
Сегодня собралась необычно маленькая группа. Всего-то шестеро. Они расселись на полу и мирно молчали каждый о своём. Ждали Лиду, она обещала нечто особенное, но сейчас опаздывала. Проклятые заторы… Но вскоре щёлкнул дверной замок и прекрасное белокурое создание ворвалось и начало обнимать всех, кто смог вырваться к вечеру из трясины.
Лида не стала тратить время и сразу перешла к делу. Она разложила какие-то травки на полу, нарисовала мелом странные узоры и зажгла целую уйму свечей. И всё в абсолютной тишине. Ещё накануне она предупредила, что звуки голоса обязательно испортят процесс. Так что болтунам здесь не место. В финале приготовлений она раздала всем медные мисочки и налила какой-то зеленоватой жидкости. Воздух вдруг превратился в нечто тягучее и плотное. Запахи леса и трав заполнили всё без остатка, а друзья сгорали от нетерпения – хотелось попробовать, что же это такое.
Лида жестом попросила всех встать. Она шептала странные слова, ритм их завораживал, вытеснял любые мысли и образы, что всегда копошатся в голове. Существовало лишь здесь и сейчас. Пряная густая жидкость, пухлые губы, что выдыхают незнакомые слова, да едва слышное биение сердца.
Девушка вдруг замолчала. Она закрыла глаза и, кажется, прекратила дышать.
Лида подошла к каждому и вручила комочки чего-то сухого.
– Пора, – едва слышно сказала она, проглотила свою порцию и осушила миску. Остальные следовали примеру Лиды. Они смаковали угощение, пытаясь угадать, как же оно подействует и когда.
В каждом из них жил скептик. С большой буквы Скептик. Ясно же – волшебства нет. Но какая-то часть разума на время отвергала абсолютно всё, что могло нарушить веру в запределье. И вряд ли кого-то действительно интересовал некий «реальный» результат. Принимать сомнительные «вещества» в поисках «портала» к иным мирам? Глупость ведь та ещё! Весь процесс затевался ради ожидания, предвкушения запретной сладости. Нечто такого, из-за чего рушатся барьеры, а жизнь наполняется цветом и чувствами. Только в этом и крылась магия.
Вдоволь погоняв неизвестное варево на языке, участники «процесса» улеглись прямо на пол. Не прошло и минуты, а они уже смотрели в потолок так, будто там вдруг возник предмет их заветных желаний. Но продолжалось это не так уж и долго. Вскоре сердца их перешли на новый ритм, погружая всех в сладкий и уютный сон, даруя мир, покой и единение. Именно этого всегда ведь было мало.
Лида выпала из серой реальности позже всех. Если бы её сознание растворилось хотя бы мигом позже, она бы увидела, что же на самом деле сотворила.
Два ярких снопа света ударили вверх и вниз, пронизывая всё на своём пути. И свет этот смял даже грани извечного.
Жизнь и смерть, что всегда шествуют рядом, на одно мгновение смешались. Но лишь для того, чтобы потом снова продолжить путь. И, конечно, уже с иными «переменными».
2
Скоро рассвет. Редкие минуты тишины дарили чувство, будто и само время застыло.
Граница ночи – только в ней получаешь шанс прочувствовать мир. Он ведь совсем иной сейчас, абсолютно непохожий на привычную «версию», где орды живых каждое утро вгрызаются в него, верно, желая поглотить всё без остатка. Изо дня в день. Год за годом. Пока можешь дышать – круши-ешь-размножайся! Такое вот правило вступает в силу.
Он бродил по сумеречным улицам и впитывал каждый миг. Покой, прохлада, молчание жизни. Разве могут они не радовать?
Странное это время, когда всё живое вдруг замирает. Оно ждёт, готовится к началу дня. Солнце взойдёт, и жизнь польётся в привычном всякому «круши-да-ешь», и можно будет влиться в процесс, смысл которого всегда ускользает абсолютно от каждого.
Однако утро так и не наступало. Наверное, это… хорошо. Можно спокойно наслаждаться всем, что тебя окружает, и не думать о безжалостном потоке времени. На пути его ведь всё обязательно рушится, а безвременье – оно всегда прекрасно.
Но… вечность – лишь слово. Всегда и всему приходит конец. Вот истинное правило.
Вдалеке он заметил синеватое свечение и ощутил, как внутри нарастает злость.
Кто-то посмел нарушить идиллию! И сейчас заплатит за это!
Свечение на деле оказалось существом. Две руки, две ноги, похожее на грубую копию человека, оно бродило и глазело по сторонам. Существо было полупрозрачным, а по его оболочке то и дело пробегала мелкая рябь.
«Так бывает только на поверхности воды», – подумал он и двинулся в сторону «синего».
Существо вдруг начало пятиться и таращить пузырьки своих глаз. Рот открылся в гримасе ужаса, но так и не смог выдавить ни малейшего звука. Просто чёрный провал, без зубов и губ, дыра, что губит каждый луч света, который осмелился туда проникнуть.
«Синий» стоял на коленях и трясся, его «поверхность» бурлила от волн.
«Такое должно умирать!» – полыхнуло где-то внутри. Рука вдруг вонзилась прямо в лицо созданию, он будто и не контролировал ничего. Впервые за время прогулки он почувствовал своё тело. Волны энергии жёсткими пульсациями двигались внутри руки и стихали где-то ближе к сердцу. Пришло осознание, что раньше вообще не было никакого тела. Лишь касание к «синему» изменило всё. Теперь полученная оболочка обретала очертания, приближаясь каждый миг к привычной форме, человеческой.
Он стоял и рассматривал, как зарождается и утрачивает прозрачность его плоть. Существо же с каждым мигом становилось всё меньше в размерах и уже утратило прежний вид. Вскоре оно стало бесформенной кляксой на асфальте, а потом и вовсе исчезло.
«Равновесие восстановлено», – подумал он и вдохнул порцию утренней прохлады. Вновь наступила тишина, и он решил продолжить прогулку. Едва сделав шаг, он провалился в темноту и утратил связь с сумерками.
***
Антон вскочил с кровати, он тяжело дышал и трясся от напряжения. Сердце рвалось наружу, а пот заливал глаза. Он открыл окно и стал жадно вдыхать холодный воздух. Стало легче. Пришло осознание, что сегодня перемены попросту неизбежны. Он оделся, схватил плеер и выбежал из квартиры.
Парень был на пробежке не меньше часа. Настоящий подвиг для того, кто всю сознательную жизнь проводит, воткнувшись в монитор перед собой. Мама уже вконец разволновалась, когда её щупленькое чадо вернулось с тренировки. Потный, уставший, но довольный собой, Антон уже не казался таким хрупким, как вчера. Он проглотил всё, чем был уставлен стол, принял душ, а затем сбежал на работу.
По пути к троллейбусу он увидел, как в парке через дорогу грузили кого-то в «скорую». Антон вдруг вспомнил странный сон и синее существо, что растаяло, стоило лишь к нему прикоснуться. Сердце забилось сильней. Он чётко сознавал, что видит перед собой. Однако страх теплился по иной причине – Антон и думать боялся, что правда вдруг вскроется. Но… вряд ли это возможно. Люди мирно ехали по своим делам и просто рассматривали мир за окном. Молодой человек с перепуганными глазами уж точно никого не интересовал. Вот если б кто мысли научился читать, это да. А так… нечего тревожиться.
Антону стало спокойней.
Он цеплялся взглядом за «скорую», пытаясь рассмотреть пострадавшего. Старался он зря, троллейбус ехал быстро, и вскоре место происшествия осталось далеко позади.
Всю следующую неделю Антон охотился каждую ночь. Однажды повезло, и он смог поглотить сразу троих. Правда, на утро от переизбытка сил едва удалось совладать с собой. Хотелось действовать и вертеть этот мир по полной программе.
Антон принял свою роль спокойно. Жизнь в тени всех и вся ему опостылела. Да и в голове его даже начали зарождаться глобальные планы. Удовольствия, власть, могущество… Пьянило всё это, заставляло дрожать от нетерпения. Каждый день он становился всё сильней, а статистика населения изменялась на какую-то «единичку». Но стоит ли беспокоиться из-за такой жалкой мелочи?
3
Утренний автопилот поднял её на ноги и кое-как сопроводил до работы. По пути Нина старалась избегать зеркальных поверхностей. Оттуда смотрело замученное существо с плохо уложенными волосами и тёмными провалами вместо глаз. Даже косметика не помогала уже… да и вспоминала о ней Нина всё реже.
В ординаторской на столе ждала чашка кофе и пирожное из кафешки через дорогу.
«Надо же, снова он за своё», – подумала Нина и всё же набросилась на угощение. О завтраке она сегодня снова забыла. Кирилл неловко ухаживал уже пару месяцев. Но не до этого ведь? Какая ещё личная жизнь, когда ты молодой врач в роддоме? Смена… сон… смена. Ответственность и страхи. Отпуск раз в году… как в тумане. Вот и вся житуха. Как вообще в таких условиях люди умудряются семьи заводить да отпрысков себе рожать? В общем, хороший он, Кирилл. И в другой жизни… вероятно, Нина и рассмотрела бы такой вариант. А сейчас… не то время… не то место.
«Третий зал. Срочно!» – пришло сообщение от Ковалёвой.
Ночная смена до сих пор здесь? Видимо, с кем-то возникли трудности…
Нина закинула остатки шоколадной «радости» в рот и выбежала из ординаторской.
Она вошла в зал и сразу же поняла, что дела здесь «не очень».
Будущая мать лежала без сознания, и сразу двое пытались привести её в чувства. Врачи копошились и нервничали. Две жизни ведь на кону.
Когда ребёнок начал выходить, мать «отключилась». Теперь малыш медленно задыхался, а она истекала кровью. И на принятие решения всего пара минут!
Нина вдруг почувствовала, как пол уходит у неё из-под ног. Однако… провал в темноту не последовал, а девушка так и осталась стоять на своих двух. Странное ощущение… Она смотрела перед собой и не понимала, что происходит вообще. Всё замерло. Люди превратились в манекены, застыли на месте. Нина украдкой посмотрела в сторону окна. Мир снаружи также стал статичен. Вдруг послышалась тревожная мелкая дробь.
«Это дитя», – подумала Нина. В хаосе дребезжания крошечного сердца едва различались и гораздо более редкие толчки.
Как же тут помочь? И что нужно делать?
Нина приблизилась. Пространство стало плотнее, а свет начал исчезать, таять. Всё меньше деталей теперь могли различить глаза. Когда всё вокруг превратилось в ночь, Нина поняла, что видит мерцание. Прямо перед ней, где только что стояла кровать с роженицей, пульсировал тонкий силуэт. Он медленно перетекал из синего в красный, с каждым разом становясь всё слабее и слабее.
«Он умирает!»
Рядом был и второй силуэт, чуть больше… но едва уловимый глазом. И оставалось ему совсем чуть-чуть. Нина задыхалась. Казалось, комок в горле не пропускает даже мысли. Она бы обязательно разрыдалась… если б смогла. Но во тьме этой, похоже, так попросту нельзя.
С каждой пульсацией становилось тяжелей. Жизнь утекала, растворялась у Нины на глазах. Стоишь себе и смотришь, как что-то живое-разумное превращается в пустоту.
«Но почему? За что с ними так? – терзали разум вопросы. – Так нельзя!»
Нина протянула руку и коснулась внешней мерцающей оболочки, материнской. Девушка оцепенела. Перед глазами проносились мгновения чужой жизни, сотни и тысячи каких-то людей, беды и радости, сожаления и мечты. Всё это заполняло ей душу без остатка. Так продолжалось до тех пор, пока рука не дошла до силуэта помельче. Чист… ясен, с непревзойдённым желанием жить…
«Пусть так и будет!» – подумала Нина и высвободила руку из сине-красных оболочек.
Привычная реальность вернулась внезапно. Девушка стояла при входе в зал и не могла даже слова сказать.
– Нинка! Ну ты и везучая! – вскрикнула Ковалёва. Она уже передала ребёнка другому врачу и сейчас занималась матерью. Последняя вроде и пришла в себя, но вменяемой не казалась.
– Я вот всегда говорила, что ты наш талисман! – продолжала Ковалёва. – Только ты появилась – и всё пошло, как надо!
– Хорошо, – только и смогла выдавить из себя девушка. Она молча развернулась и куда-то пошла.
Всё хорошо закончилось. Мать… дитя… Они живы! И это – настоящее чудо!
Она вернулась в ординаторскую и наткнулась на своего горе-ухажёра. Он выронил какие-то бумаги, а затем принялся их лихорадочно сгребать.
Нина присела на корточки и также начала собирать листы. Когда она случайно коснулась руки Кирилла, то вновь оказалась в таких же сумерках, как и в родильном зале.
Испуг помог быстро покинуть то… место. Однако игнорировать полученное знание она теперь не могла.
– Я тебе верю, – шептала Нина. – Ты хороший.
Кирилл стоял слегка ошарашенный таким вот началом разговора, но решил посмотреть, что же будет дальше. И в следующее мгновение его сердце чуть не взорвалось от искренней мальчишеской радости. И это в тридцать-то годков!
– Жду тебя к восьми в кафе. Столик сама закажу, – деловито сообщила она, допила одним махом остывший кофе и выбежала из ординаторской.
Нина чётко ощущала, как растворяется её слабость. С каждым мигом сил становилось всё больше и больше. А ещё… внутри теперь начал пульсировать комочек нежного тепла. То была радость от знания, что всё обязательно будет хорошо.
4
Первое, что он смог осознать – реальность изменила цвет и… ток времени исчез. Всё вокруг выглядело так, будто кто-то небрежно переборщил с красным и синим.
Когда стало ясно, кто перед ним, страха отчего-то вовсе не возникло, равно как и удивления.
Он посмотрел на своё мёртвое лицо и лишь подумал, что был довольно смазливым парнем. Рядом в странных позах лежало шесть бывших друзей. Все мертвы. Красного и синего в них слишком уж мало. Тела серы, и жизни в таких точно нет. Звуки, оказывается, тоже исчезли.
Дверь вдруг широко распахнулась и в квартиру вломились люди. От неожиданности он испугался. Но люди в форме по очереди проходили, так ничего и не замечая. Они занимались своими делами. Работой. «Дело» они оформляли. А дух бесплотный был им недоступен…
«Семь пострадавших. Предположительно, передозировка», – подсмотрел дух запись в блокноте.
Обидно как-то стало. Какой же это «передоз»? Здесь же явно нечто иное… Хотя, если честно, квартирка выглядела «так себе». Разбросанная одежда на полу, какой-то мусор с улицы… палочки да цветочки, а в довершение всей картины тела чёрте-как разодетых молодых людей. Ещё и мёртвых… Со стороны если взглянуть, так и думать нечего – точно притон. Наркоманский!
Смотреть на рутину следователей стало скучно. Ходят туда-сюда, курят да матерятся. А ещё записи делают и фото.
Он потянулся к моменту, когда Лида вошла в квартиру. Чудно и странно было наблюдать те события снова, ещё и от «третьего» лица.
Дух попробовал замедлить всё. Получилось. Лида будто плыла теперь, на её улыбку и мягкие волосы можно было смотреть вечно. Кажется… он даже любил её. Когда-то. Хотя как вообще могло быть иначе? Воздыхателей у Лиды всегда хватало.
Он «отпустил» время и теперь просто смотрел. Участники действа покорно приняли угощение от белокурого ангела и с жадностью выжидали продолжения. Доверие к ней было абсолютно. Какие сомнения могут быть вообще? Это же Лида! Она всех любит, а ещё боготворит жизнь… свободу… Он не злился на неё, нет. «Ангел» подарил всем лёгкую… приятную смерть. Освобождение. В тайне многие желали именно такого конца. Может, не сейчас… но однажды.
Действо перед ним дошло до последнего момента.
Лида мягко опустилась на пол и закрыла глаза. Дыхание её становилось всё тише и тише.
Когда сердце девушки замерло, он вдруг ослеп от вспышки, что пронзила своими лучами всё вокруг.
Зрение восстановилось, и он понял, что пространство будто превратилось в полупрозрачное желе. Если хорошенько постараться, то сквозь потолок теперь можно было рассмотреть, как ворочается в кровати сосед сверху и как курит на кухне его мать. От тела парня вдруг отделилась тень, затем спокойно проплыла сквозь стену и скрылась где-то вдалеке.
Надо же… неужели появился и кто-то ещё?
Дух следил за тенью, пока та не вернулась в тело.
Сосед… прикончил кого-то. И… ему понравилось.
О, Лида, что за монстра ты призвала в наш мир?
Дух всё «гнал» время вперёд. Он сбился со счёта жертв… «Сосед» распробовал свою мощь и всё никак не мог угомониться. Дух пару раз даже пытался помешать. Но что за чушь? Как можно вмешаться в то, что уже случилось? Мир его – простая перемотка «ленты»…
Он вернулся в «начальную» точку. Вспышка «просветила» насквозь не только потолок.
Снизу жила девушка. Дух сперва подумал, что снова увидит, как кто-то питается и растёт за счёт других. Но нет. Эта тень оставалась на месте, лишь изредка давая о себе знать едва уловимым «отставанием» от передвижений носителя.
Девушка была врачом. И в первый же день спасла несколько жизней! Запросто так. Мимоходом. Тень её несла в себе добро… чистое. И да, сила носителя от этого только возрастала.
Дух снова вернулся к началу. Ему очень нравились те моменты… Вот Лида входит в комнату, лица друзей светлы и открыты. Все верят своему ангелу и точно знают – она лучшее, что мог получить этот мир. Любовь и единство в их компании во многом зависели именно от неё. Но… всё не совсем ведь так… идеально.
В ту ночь пепелище уставших душ породило две сущности. Одна – жаждет лишь смерти, другая же – чтит и лелеет каждую жизнь. Чёрное и белое. Добро и зло. Не это ли требуется в нашем «сером» мире? Возродить в умах живых, что есть хорошо и что плохо – не так уж скверно, пожалуй? Время… оно ведь покажет. А роль наблюдателя – только это и остаётся. Но иначе и быть не может. «Третья» сила в этой «игре» – лишь помеха. А стать свидетелем равновесия ведь не самая плохая участь?
Вернуться в Содержание номера
