Неумолим ход времени, который отсчитывает секунды, минуты, дни, недели, месяцы, года. Помните, как начиналась наша история? С детской ватаги, которая затеяла игру в команду придуманного корабля, путешествующего под парусами на фантастическом корабле «Бандерилья».
Всё было хорошо, но в один прекрасный миг, спустя шесть лет, экипаж вырос. Детские игры стали казаться чем-то несерьёзным и малозначительным, сказки и вымышленные приключения больше не будоражили кровь. Хотелось реальных вызовов и рисков, преодолений и достижений. Наступила пора взросления, решения серьёзных задач и профессионального самоопределения. Но та часть души, которая накрепко была привязана к команде, не отпускала и требовала расширения горизонтов настоящего, а не придуманного мира.
В 1966 трое ребят поехали в «Артек» на юнкоровский слёт. В июле 1967 года старшая группа отряда «Ветер» во главе со своим командиром Славой Крапивиным прибыла в лагерь всероссийского значения «Орлёнок».
Все билеты на поезд во всех поездках командор оплачивал за свой счёт. Путёвки на всю команду помог «выбить» в ЦК ВЛКСМ Владимир Матвеев. В то время он был заместителем главного редактора журнала «Пионер», одним из главных организаторов всесоюзного движения юнкоров и создателем новаторской «педагогики сотрудничества».
Именно в «Орлёнке» Крапивин познакомился и на долгие годы подружился с директором школы Олегом Газманом, журналистом Симоном Соловейчиком, педагогом-исследователем, автором коммунарской методики воспитания Игорем Ивановым. Благодаря новым друзьям, командор увидел лучшие примеры методики пионерской работы и систему подготовки вожатых. Уж в этом-то «Орлёнок» в те годы точно был впереди всего Советского Союза.
Свердловчане, многие из которых впервые в жизни увидели море, буквально, попали в сказку. Ощутили атмосферу сотрудничества, поддержки и товарищества, взаимовыручки, внимания, заботы, добрых отношений между вожатыми и детьми. Многое из того, о чём ребята и их наставники мечтали на старом Уктусском чердаке, у орлят было реальным и вполне обыденным явлением. Увидели красивые ритуалы.
Побывали на горе барабанщиков, встречая рассвет и провожая солнце на закате. На одном из таких рассветов у командора В.Крапивина возникла идея сделать для ребят отряда «Ветер» большие красно-сине-белые суворовские барабаны. А «орлята» поделились, что создали свой ритуал посвящения в барабанщики на рассвете под воздействием книги «Валькины друзья и паруса», которая только вышла в 1966 году.
Все жили в просторном, наполненным светом и воздухом, новом, недавно построенном, корпусе лагеря «Звёздный». Занимались тем, что работали как пресс-центр и ежедневно выпускали стенгазету, освещающую самые разные события всего лагеря. Пресс-центр назвали «Каравелла». Спустя год, когда начнётся освоение морской программы, найденное имя станет визитной карточкой всего отряда.
Как юнкоры, свободно путешествуя по лагерю, ребята вместе со своим командиром постоянно наблюдали жизнь ещё одной дружины, которая получила название «Штормовой». Здесь бурлила жизнь, устроенная «по законам моря» со строгой дисциплиной, построениями, формой, уставом. Отряды были экипажами. Они ставили мачты, вооружали шлюпки, выходили на них в море. Несли вахты, драили палубу, а не пол, в своих кубриках, а не палатах, отбивали склянки в рынду. Эта суровая и одновременно прекрасная жизнь оказалась вполне реально устроенной и продуманной для детей, и стала для каравелльцев запредельной, но манящей мечтой.
Там же произошло судьбоносное первое знакомство с юношеским морским клубом «Экватор» из Риги, в гости к которому уже через полтора года отряд поедет на всесоюзные соревнования «Нептун Балтийского моря», а за несколько месяцев до этого, командор, побывав там, сначала «на разведке» в командировке, получит в подарок штурвал и старинный морской нактоуз вместе с компасом.
Тридцать дней орлятской летней смены пролетели, как миг. Пора было возвращаться домой, но никто не хотел, потому что необъятные морские просторы, летящие чайки, шуршащий звук волн, накатывающих на песочные пляжи, будоражили кровь и не давали спать спокойно. Поездки к морю кардинально меняли жизнь.
Все возвращались другими: оглушенные, просоленные, загорелые. Обстановка в старом помещении «Каравеллы» на Прониной 30 одновременно стала напоминать штурманскую рубку и стены старинной оборонительной крепости. Мечты о море перестали быть мечтами. Командор увидел новое направление развития организации. И быстро, как умел только он, изменил путь движения корабля. Уникальность состояла в том, чтобы, не отрицая уже имеющихся направления занятий с детьми (журналистика, фехтование, киностудия), ввести «морское дело» и яхтостроение, гармонично совместив их с прежними программами. Раз отряд становился морской, то был обновлён устав, принят новый синий флаг. Его вышила супруга Ирина, а изготовила само полотнище мама писателя Ольга Петровна Крапивина. Изменилась и форма одежды.
Рубашки приобрели чёрный цвет, появились погоны, флотские ремни и нашивки с якорями. У представителей гвардейских групп (знаменосцев и барабанщиков) добавились аксельбанты, береты с красивыми морскими крабами (кокардами). В 1968 году, после смены названия отряд был переведен в статус дружины и получил новое пионерское знамя.
Обстановку каюты помогли воссоздать навигационные приборы, флажки, карта, мачта с флагом, рында. Да, она была совсем небольшая, и скорее напоминала колокольчик, который висел когда-то на шее у коровы. Но его нашёл в походе Алька Сидоропуло. Он бегал с ним вокруг костра, и звонил так, что звери, живущие в округе, точно разбежались, а все отрядовцы однозначно уверовали, что именно так и выглядит настоящая корабельная рында. Со временем она закрепилась в каюте, где также появились нактоуз, карты, флаги, якорь, штурвал, оформленные нарисованной кирпичной кладкой и яркой настенной живописью.
Её создал в конце 60-х Евгений Пинаев, тогда мало кому известный художник-маринист, в дальнейшем автор многих монументальных холстов, профессиональный моряк. Кстати, именно этому художнику в семидесятых годах журнал «Уральский Следопыт» помог сделать первые шаги в литературе, а в дальнейшем и стать вполне профессиональным писателем.
Вспомним, что же было изображено на стенах, ныне давно утраченного хранилища морской романтики сказочного мира? Отважные мореплаватели Крузенштерн и Лисянский, огромная карта с очертаниями материков и океанов, роза ветров, а ещё быстроходные парусники, наполненные ветром и прокладывающие свой непростой путь в разных направлениях. Круговую картину можно было рассматривать по деталям долго и подробно. Но один небольшой фрагмент этого фундаментального настенного произведения искусства сразу приковывал взгляд. Перед глазами окошко, напоминающее бойницу в оборонительной башне или темнице крепостной стены, в котором пробита решётка, преграждающая путь взгляда, а вдалеке, сквозь пролом, сияющее море и манящий в путь, стоящий далеко на рейде корабль-парусник. В этих живописных интерьерах дети тоже преображались и становились другими. Феномен писателя Крапивина был таков, что все события жизни тут же, трансформируясь, вместе с героями и интерьером перемещались в его книги. И появлялись «Я иду встречать брата», «Звёзды под дождём», «Баркентина с именем звезды», «Старый дом», «Далекие горнисты» и многое другое.
Плот из надувных шин с чёрным парусом из шторы затемнения каравелльцы построили и спустили прямо в походе в августе 1967 года. В 1968 году отряд приобрёл первую собственную лодку. Одномачтовый «Билли Бонс» – переделанный из корпуса старого катера.
На покупку этого корпуса деньги собирали вскладчину, кто по рублю, кто по 50 копеек. Всего отдали хозяевам тридцать рублей: 15 собрали ребята, 15 дал командор. В киле закрепили мачту и поставили сразу два сшитых из простыней прямых паруса: фок и фор-марсель. Как и у древних мореплавателей, такой корабль мог ходить только при попутном ветре и по течению. Он плохо слушался руля, был неповоротлив и неустойчив. Но это никого не смущало. Не было отбоя от желающих пройтись на «своём» корабле, преодолевая трудности стихии и преграды прибрежных рифов и мелей. Каждый участник после выхода ощущал непередаваемые восторг и счастье.
Позже, за счёт гонорара от издания одной из новых книжек писателя, смогли договориться и приобрести новую польскую резиновую лодку типа «мева». Такие маневренные резиновые яхточки массово продавались в Советском Союзе для рыбаков. Стоили они не дёшево, но достать их можно было только «по знакомству». Понимая, что одна лодка «положение не изменит», начали создавать флот своими силами.
За зиму построили первый деревянный кадет. Его сделали по чертежам из журнала «Катера и яхты», который принёс в подарок яхтсмен Владимир Деянов. Именно Владимир научил Владислава азам яхтостроения и управления кораблями.
Он всю зиму «на общественных началах» занимался с командором и ребятами по программе подготовки яхтенных рулевых и матросов. Узнавать и изучать непростую морскую науку, законы ветра и парусов оказалось не просто, но тем интереснее был этот путь будущих настоящих первооткрывателей и мореплавателей.
Летом 1968 года яхты сначала спускали в речку Патрушиху, но достаточно быстро поняли, что узкие берега не дают возможности развернуться. Чуть позже переместились на Нижне-Исетский Химмашевский пруд.
Там тоже пробыли всего одно лето. С 1970 года, благодаря все тому же Владимиру Деянову, открыли первую навигацию на Верх-Исетском водохранилище. Но это уже совсем другая история.
Фотографии из архива семьи Крапивиных и отряда «Каравелла».
Возвратиться в Содержание журнала
