Словно приятная, детская сказка начался этот поход, сразу по приезде, погода ненадолго улыбнулась нам, по весеннему пригрела солнышком, рассеяла все тревоги и позволила настроить кучу самых радужных планов. Казалось все снежные прогнозы не сбудутся, синоптики, как это часто бывает, ошиблись и нам повезет пройти все задуманное…
Мартовский снег, может быть непривычно разным — липким, мокрым, влажным, а иногда кажется, что еще и немного теплым…
Он может валить огромными хлопьями, прямо на ходу облепливая тебя со всех сторон и превращая в снежного человека, может сечь лицо колючей крупой.
Может, словно крылом бабочки, щекотать тебя за нос, а может, словно разогнавшийся шмель, ощутимо влепить снежным комком, прямо в щеку и тут же растечься холодной, влажной каплей и вот этого решительно и совсем-совсем ни как, не ожидаешь от Приполярного Урала.
У мартовского снега на Приполярном, нет компромиссов, он начинается в понедельник, а заканчивается в субботу, он не знает, когда в горах настает день, и когда его сменяет ночь, ему попросту нет дела до этого. Все его заботы — это получше укутать склоны гор и перевалы, пушистым, молочным покрывалом.
Снежной пеленой выбелить и стереть горизонт, а если случится встретить тебя, то закружить голову, опутать и спеленать ноги, погрузить тебя в свой ослепительно-белый, безмолвный плен…
Снег, великолепно умеет прятать от путника вершины гор и перевалы, напару с ветром, мастерски, за считанные часы, заметать следы и недавно проложенный путь. Но все же, в какой то очередной день снегопада, ты все равно упорно идешь на вершину, не замечая и не видя ее очертаний, лишь повторяя мантру — вверх, пусти, хочу, еще шаг, еще вверх, вверх!
Но пока идёт снег, все оказывается напрасным, снег неумолим и безжалостен, сыпет и сыпет, забирает силы и точит волю и шепчет при этом вкрадчиво: «Тише, тише, куда ты идешь, зачем?» Свои планы снег знает и доводит до конца их всегда, а вот твои планы ему неинтересны совсем.
Царица всех Уральских гор — гора Манарага, прекрасная, величавая и своенравная. Как и положено царице, допускает к себе далеко не всех и не каждого. И все же одним погожим утром Манарага нам открылась и позволила подняться к себе.
