Садясь писать эту статью, я подумал: а что нового я могу рассказать снежинцам о зиме, теперь уже ушедшей? В городах зима не так ощутима, разве что тем, кто работает на улице, и тем, кто стоит на остановке. Здесь не надо поутру топить печь, не надо выходить по ветру на холод, не надо везти на санках в решете белье и полоскать его в проруби голыми руками. И решил написать про деревенскую зиму. Молодым будет познавательно, а пожилые вспомнят то далекое, безвозвратно ушедшее, деревенское детство.
Прожив много лет в городе, острее чувствую тоску по селу. Знакомые «деревенские» запахи вызывают ностальгию. Сразу вспоминается, как ребятней подбегали к хлебопекарне, от которой исходил манящий дух печеного хлеба. И было большой радостью для нас, если пекарка втихаря вынесет буханку горячего хлеба. И каким он казался вкусным, особенно на морозе, когда, разорвав обжигающие куски, кладешь их в рот!
Хотя время тогда было неголодное, и по сравнению со средней полосой, откуда мы приехали, дома было большое разнообразие уральских заготовок и разносолов. Особенно явным было отличие в заготовках грибов – сушеных, соленых, и в ягодах – клюква, сушеная клубника, черника, черемуха, калина, моченая брусника.
Здесь, на Урале, богатая выпечка. Бабушка постоянно ставила тесто в корчаге, и шаньги, булочки, калачи стряпались на неделю, пеклись также рыбные, капустные, грибные пироги, реже из мяса. Баловали и пирожками из толченой черемухи, калины, черники сушеной, моркови. Сушеные опята и соленые грузди шли в супы и в пирожки. Морковь тонко нарезали и сушили на листе в русской печи. Потом местная ребятня таскала полные оттопыренные карманы сушеной моркови – вместо конфет.
За неделю все настряпанное съедалось. Сперва поешь с удовольствием, с пылу с жару, а потом, набегавшись, достанешь из-под полотенца и уплетаешь вместе с молоком.
А уж о пельменях и говорить нечего! Это верх всякого кулинарного искусства: с картофелем, капустой, грибами, редькой, мясом – это нечто! Коллективная их стряпня-лепка – это целый ритуал. С утра все в работе: кто месит тесто, кто мелко рубит сечкой в корытце фарш, кто чистит лук. Потом все садятся вокруг стола, и по налаженному конвейеру идет работа. За разговорами до самого вечера, все в муке, заготавливают несколько сотен пельменей, причем в самый последний кладется монета – на счастье, кому попадет, из оставшихся сочней заворачивают ушки.
Из первой партии делают варево и обедают. Сложенные на доски пельмени выносят на мороз, затем замороженными их складывают в куль со снегом и хранят в сенях в ларе или подвешивают в предсеннике.
…Бывало, вечером принесешь с ограды охапки две дров, чтобы протопить очаг на ночь. Мерзлые дрова разжигаешь лучиной и берестой. Сперва очаг дымит, потом он заработает – пойдет тяга, и дрова разгораются, потрескивают, огонь шумит, и приятное тепло исходит от очага. А когда плита накалится, слазишь в подпол, возьмешь пять картофелин, нарежешь пластиками, подсолишь и печешь на краю плиты, и потом все в охотку кушают.
Спали обычно на печке, где были настланы половики и кинут старый тулуп. Бывало, лежишь в такой тишине, что слышно, как гудят на морозном воздухе провода, и очень громким кажется писк мышки, пойманной кошкой в подполье. Прекрасно слышно, как прокатывается по селу лай собак: от потревоженной кем-то собаки с одного края села лай проходит до другого. Я думаю, что одна собака начинает успокаивать другую, а следующая эту, так и получается цепочка.
В такие ночи обычно посещали Воздвиженку волки, приходя с Окункуля и Багаряя (озеро между Карагузом и Синарой), выли, резали скот, рвали собак. Однажды я видел последствия их пиршества. У соседки порвали овчарку. Это было страшное зрелище: по всему огороду истоптанный окровавленный снег.
…Раньше зимы отличались стабильностью – снежные, морозные, с буранами, да такими, что с закрытыми ставнями было страшно. Казалось, что изба ходит ходуном – все пугающе воет, стучит, трещит. К утру обычно все стихает и начинается работа по откапыванию дверей, ворот. На нанесенных сугробах ребята находили развлечения. Кто прыгал, кто катался, а кто рыл ходы. А посмотришь через задний двор в огород – там под сугробами не видно прясел, и не найдешь, где заплот.
В зимнее время пожилые люди чаще ходят друг к другу вечеровать. Если ворота были закрыты на баут, пришедший стучал батожком по калитке или в ставни. Сидели за чаем долго, «сумеречили», вспоминая житие-бытие, и мы были слушателями того, о чем они баяли.
Моей бабушке было девяносто, и она жаловалась на ноги: никаких современных названий заболеваний ног я от нее не слышал, было одно – ревматизм. Летом она лечила ноги отварами трав, парила в бане, опуская их в мешок с мурашами. А зимой – тройным одеколоном и заготовленными с лета народными средствами. Из накопанных земляных червей я выдавливал их содержимое, червями наполнял бутылку и плотно закрывал. Потом бутылку закапывали дней на десять в междугрядье или в парник. Это все препревало и получалось полбутылки мутной вонючей масляной жидкости. И еще одно средство – брала три сырых яйца, опускала в уксусную кислоту на неделю, потом перетирала хрупкие яйца в руках и этот порошок смешивала со сметаной. Получалась мазь, и это все помогало.
…Зимние каникулы мы проводили на рыбалке. В то время на Синаре стояли рыбацкие будки с печками. Возьмешь из дома щепок и сидишь, раздевшись, выкидывая науженную рыбу на улицу. Большой была радостью для домашних свежая уха из окуньков и ершей. Многие даже не чистили – сразу заваривали. А потом кто из кружки, кто из блюда хлебали ушицу. Опускали в бульон одну небольшую картофелину и головку лука, чтобы не перебить запах рыбы.
Зима в полной мере ощущается только в деревне. Холод – не холод, а воды надо натаскать, скотине приготовить, напоить, накормить, убрать за ней. Хотя есть и свои прелести деревенской зимы. Когда утром выходишь на улицу, сквозь морозный розовый воздух видишь, как восходит холодное солнце и в белых шапках стоят дома. Дым, уходящий столбом вверх из труб, на определенной высоте зависает и стелется пуховой периной над селом, как бы укрывая его.
Я хочу подчеркнуть одну характерную особенность простого народа. Наверное, ее замечали многие, кто-то хоть один раз побывал в деревне. Когда проходишь по улице, с тобой всегда с поклоном первой поздоровается старушка, с уважением возьмется за кепку, поприветствует дедушка. Вот в этом и кроется разность села и города. Как мы далеко оторвались от своих истоков, и многие старые наши горожане забыли, что мы родом-то из деревни!
