Возвышенность от села Куликово тянулась до деревни Конец Гор (Конецгорской), или, как певуче говорят 
уроженцы этих мест, «Коне́цгор», с ударением на е и без паузы. Время появления деревни точно неизвестно, но в XVIII веке она уже есть, а в середине XIX-го в ней 37 дворов со 163 жителями. Была уже здесь и православная часовня. А по данным 1908 года, дворов насчитывалось немногим больше – 40 со 250 жителями.
В начале 1930-х годов в деревне был организован колхоз «Пахарь». Вспоминает Анастасия Николаевна Бурина (в девичестве – Ларионова), уроженка деревни: «Председателем колхоза был местный житель Иван Павлович Шмырин. В войну работали день и ночь. По гектару травы выкашивали. Бабушке как-то премию дали – пальто. Эвакуированных у нас много было, помню из Ленинграда Мишку Тихончука с интересным говором. Как только блокаду сняли, все сразу домой засобирались.
У каждого колхоза был свой остров, там косили. Напротив Беловской и Загоскино заливные луга были, по 20 промежек (валков скошенного сена. – Авт.) ставили, а зимой сено ребята на лошадях возили. Осенью там все коров пасли, а доярок туда возили. В Беловской пещера была, а летом в ней лед сохранялся, и все колхозы туда молоко свозили – никто чужое «не цапнул». В колхозе я работала с 12 лет. Возила из Куликово в Конец Гор хлеб из пекарни на лошади, а летом – сводку, телефона ведь не было. Летом ездили по горе 8 км, а зимой через Заозерье по льду. Один раз лошадь резвая попалась, выскочила из упряжи. Реву, ничего сделать не могу, а лошадь хлеб ест. Пошла я с лошадью обратно в Куликово, встретила там Василия Трошкова, он конецгорский был, пошел со мной. Все перетянул. Поехала. Заозерье проехала через реку и лесом по объезду. Опять лошадь распряглась. В лесу, ночь, темно. Реву. Дошла до деревни, к Комырину Феде, он торговал хлебом. Мужики сходили, привезли. Слез было! Всю зиму хлеб возила.
Школа у нас была четырехклассная, а 7 классов – в Куликово. Я 4 класса кончила и в Верхнечусовские Городки пошла в 5-й класс. Но проучилась недолго, карточки нам отменили, а пешком из дома еду не натаскаешься. Так и бросила.
Вроде как в 1920-е годы церковь строить в Конецгоре собрались. На крутом берегу. Лес привезли, сложили, а случилось землетрясение, и на утро глубокий лог еще больше провалился.
Раскулачили у нас в деревне Павла Трошкова. У него было два двухэтажных дома. В семье – три сына и дочь Маша, мы с ней дружили. У него все отобрали, и они жили в бане. Он не выдержал и повесился. Потом жене его разрешили жить на первом этаже одного из домов. А в другом доме было правление колхоза. Нас, Романовых, признали середняками».
Дядя Анастасии Николаевны – Александр – в детстве, будучи на поле с матерью и двумя братьями, маленькими еще, увидел на небе Пресвятую Богородицу. Они упали на колени и молились. И ее лик ушел в тучу, а потом началась сильная гроза. Это было в 1915-1916 годах. Потом Александр говорил: «Никому не поверю, что Бога нет, я сам его видел».
После строительства Камской ГЭС полдеревни снесли и многие уехали в Заозерье, где было электричество, да и добираться до железной дороги было проще.
Ниже деревни Конец Гор река образовывала два острова, а за ними на правом берегу стоял починок Беловский (часто местные жители называют «Беловская») на реке Беловке, где в начале 1930-х годов проживало 64 жителя, а в 1969-м осталось лишь 8. Когда пришла первая вода Камского моря, виднелись здесь крыши затопленных домов. До сих пор сохранился дом, где располагалось правление колхоза. Сейчас дачный поселок называют Белоевским.
Еще ниже – деревня Загоскино (Подволока, Подволочье) у устья речки Сивковки, напротив некогда бывшего острова Сивкова, который скрыли воды Камского моря.
По личным делам, наведаться к родне, по производственному заданию жители этих деревень исходили пешком живописные берега реки Чусовой – так осуществлялась «связь» в этих местах.
Ушли под воду заливные луга, многочисленные острова, а память осталась.
