Он еще не достиг возраста Христа, ему тридцать лет. Николай Шевченко, внешне «крепко сшитый» молодой мужчина, собеседник увлекательный и открытый, неутомимый искатель и собиратель старины, протягивает мне основательно составленный им рассказ о своем генеалогическом древе — «Моя родословная».
— Я коллекционирую, помимо всего прочего, все, что так или иначе связано с именем моего однофамильца, великого кобзаря Тараса Григорьевича Шевченко. Вот, полюбуйтесь: значки, ему посвященные. Как соберу таких пару сотен — вот и готова еще одна моя экспозиция…
Николай Иванович первоуральцем стал недавно, а вообще- то он родом из Оренбуржья. Отец после армии подался «на севера» и оказался в Воркуте. В краю мерзлоты, севернее Полярного круга. На 67-й параллели. Там, где лабиринты шахт. Как поется у Высоцкого: «Но нас, благословенная Земля, прости за то, что роемся во чреве».
— У меня батя, Иван Ильич — кавалер наград трех шахтерских степеней, Почетный работник угольной промышленности России, — не без гордости рассказывает Николай. — Я пошел по его стезе. Вместе работали на одном участке в шахте.
Он был машинистом подземных установок, горноспасателем. Довелось не раз спускаться в преисподнюю, откуда дают стране угля. Участвовал в ликвидации пожара, затоплений на шахте, боролся со смертельно опасной загазованностью выработки.
— Шахта глубокая была?
— Да нет. 290 метров всего. Вот рядом — около километра. Мы давали энергетический уголь для ТЭЦ. Когда нашу шахту посчитали нерентабельной и закрыли, я переехал к вам, в Первоуральск.
— Так просто? Ткнул пальцем в точку на границе Европы-Азии и поехал?..
