Село Азигулово расположено на извилистом берегу набравших силу, прозрачных вод реки Уфы.
Река огибает большое село, приближаясь вплотную, в двух местах.
Другой край села пересекался в нескольких местах ещё одной речкой.
В весенний разлив, когда стояла особенно большая вода, село разделялось на два полуострова и маленький островок. Мы жили на островке, на котором опасливо жались друг к другу три дома.
Мои родители жили на школьной квартире. Это был уютный, небольшой пятистенок на две семьи.
Чистенький бревенчатый сарай, на чердаке которого хранилось душистое сено. Летом в заманчиво-тёплые ночи соскучившиеся по деревне родственники из города, мои двадцатилетние дяди и тёти, предпочитали спать именно там и брали меня, ещё маленькую, с собой. Чудные таинственные ночи, полные шёпота темноты, света мерцающих звёзд, удивительных запахов лета — счастливое время!
У нас, почти как у всех, были гуси. Весной, оставшийся холостяком гусак, гусыня сидела на яйцах, каждое утро провожал отца до школы, и никакой силой нельзя было отогнать его домой, а оставить взаперти невозможно: он начинал требовать свободу. Иногда мы с отцом шли в магазин, а позади деловито и уверенно вперевалку вышагивал гусак. Терпеливо дожидался нас у дверей. Обратно шагали опять вместе, только гусак теперь впереди, срываясь от нетерпения в воздух и
убедительно гогоча, уговаривая нас идти быстрее. Своя стая. Больше всего я любила сидеть среди гусей летом, когда отец давал им корм в длинном деревянном корыте. Уже повзрослевшие, шумные, разговорчивые, мягкие и добродушные; я гладила их, а они безбоязненно вытягивали шеи и ещё неустановившимся ломающимся голоском рассказывали, говорили мне что-то ласковое.
А ещё передо мной стоит такая картинка детства.
У нас были две пуховые козы, и одна из них, любительница приключений, частенько попадала в различные переделки.
Село наше, окружённое заливными лугами и лесами, имело богатейшие пастбища. Тогда коз и овец летом просто выпускали на улицу, и вечером они возвращались домой сытые и ленивые. Пасли только коров.
Однажды вечером наша проказница не явилась домой — это означало, что она опять где-то нашкодила.
