— Ходило нас шесть человек, остальные, кто в предварительных списках был, отказывались, дела всякие. Одна девушка в группе, Катя. Да ты ее знаешь, впрочем. Она, кстати, одна по уму сделала: как на вершину забрались, флаг поставили, так с мобильника кому надо позвонила, доложилась, откуда. С нами еще Григорян был, так тот домой звонил, едва у подножия были: «Я в горах, в горах». А как на трех тысячах закладку сделали, склоны начали траверсировать, так и спекся. Да, впрочем, всегда что-то подобное случается, для того траверс и делается дней восемь-десять, чтобы попривыкнуть, акклиматизироваться. Слабые и больные отсеиваются.
А у Григоряна пневмония открылась, у него, как потом в больнице выяснилось, с дыхательной системой наследственные проблемы. Единственный, у кого мой высотный опыт вызывал вопросы, все спрашивал, на сколько я до сих пор был. «На 4000 м,— отвечаю, Белуха». А он: «Ох, маловато будет». А сам тут тормозил-тормозил — когда кислорода мало, голодание клеток мозга начинается, человек все делает медленнее. У нас в аптечке кофеин был для взбадривания и активизации, да только никто укол поставить не рискнет, боятся — там же надо, чтобы без попадания воздуха. Пришлось самому. Воткнул шприц больному в руку наподобие дротика. Только ему не помогло, разве что сердце заколотилось как бешеное. Кофеин ускоряет работу сердца — его хорошо ставить, когда усталость или не выспался, чтобы кровь интенсивней начала двигаться. Нам же совсем другой случай попался. Кстати, мужикам, кому за сорок, его вообще ставить не рекомендуется, поскольку чревато, организм может не справиться.
