Александру Северьяновичу Рублеву в момент нашей встречи шел девяносто третий год… Наверное, чтобы дать мне почувствовать свой возраст, он рассказал мне о случае из своей далекой студенческой молодости. С осени 1912 года Рублев учился в Киевском коммерческом институте, по окончании которого стал кандидатом экономики. Так вот, однажды он увидел в поезде 132-летнего старика, участника Отечественной войны 1812 года. Его везли на какие-то большие торжества в Москву. Причем сохранилось письмо, в нем Рублев и написал в 1912 году на Урал родственникам о необыкновенном старике. Так что этот случай с Рублевым подтверждается документом. Не диво ли в самом деле: я познакомился с человеком, видевшем участника Отечественной войны 1812 года!
Конечно, с вершины такого возраста Александру Северьяновичу есть что рассказать об Урале, об уральских городах. И я порасспрашивал его о прошлом Перми. Крестьянский сын Рублев пятнадцатилетним закончил четырехклассное училище в Верхотурье, где учился вместе с известным уральским большевиком И. Малышевым, погибшим в гражданскую войну. А затем Рублев поехал на одногодичные курсы при Пермском городском четырехклассном училище. Потом он учился в Казани, в учительском институте, и затем спять вернулся в Верхотурье.
В 1911 году Рублев второй раз приехал в Пермь. Его пригласили сюда преподзватепем на те же самые учительские курсы, какие Рублев прошел сам. Сначала жил в номерах Березина, потом на Малой Ямской снял комнату в доме француженки Адель Розье, кстати, дававшей уроки французского детям вице-губернатора Европеуса. Директором народных училищ был тогда A. П. Раменский, тот самый, что некогда учил в Симбирской гимназии Александра и Владимира Ульяновых и был другом Ильи Николаевича. «Раменского,— вспоминает Рублев,— в общем-то весьма строгого человека, педагоги звали дружески Пахомычем».
Конечно, полистав старые газеты, можно узнать подробности культурной жизни 1911 года, но все же интереснее, когда об этом рассказывает свидетель той жизни. Да и всё ли уловили газетные страницы из канувших дней? Рублев с упоением посещал «тогдашнюю оперу в Перми». Слушал «Ивана Сусанина» (тогда опера называлась иначе) и еще «Евгения Онегина», и «Фауста». Запомнилась деталь: на театральном занавесе были объявления торговых фирм. Помнит Рублев, что тогда в Перми шел спектакль по пьесе Островского «Лес», представление было приурочено к столетию со дня рождения русского трагика Н. Рыбакова. И еще память хранит впечатления от опер «Князь Игорь», «Черевички», «Сын мандарина», «Камо грядеши». Гастролировала тогда в Перми исполнительница народных песен Мария Комарова, известная по популярной песенке «Ванька-ключник». Рублев помнит, как в Пермь приезжал сибирский ботаник профессор Томского университета B. В. Сапожников, прочитавший в городском училище лекцию «Русский Алтай»; ученый демонстрировал при этом цветные диапозитивы. Весной 1911 года Рублев был с учениками на экскурсии на Мотовилихинском заводе, чтобы посмотреть знаменитый могучий молот и новинку того времени — электросварку Славянова. В училище Рублев читал лекции по истории культуры и антропологии, пропагандируя теорию Дарвина…
Привычнее думать о сохранении материальных памятников истории и культуры — зданий, книг, произведений искусства и техники. Однако не памятники ли истории — рассказы о далеком прошлом таких старинных людей, как Рублев? Не памятники ли нашей отечественной истории — и воспоминания наших отцов, а не только дедов и прадедов? Памятники. Частицы нашего общего духа. Не дадим им погаснуть, примем их в души. И вообще не станем считать, что лишь материальное необходимо собирать, создавая коллекции, а будем собирать и крепить все духовное.
