Как подготовить корову к дойке, как обеспечить жирность молока, как сохранить его охлажденным до приезда машины — всем этим премудростям Светлану Петухову, Ирину Кудерову и других горожан учили три дня. Больше просто не было времени.
Директор совхоза «Мироновский» Александр Павлович Лобов все три дня не уходил с фермы. Понравилось ему, что горожане, народ в основном грамотный, профессиональные хитрости схватывают на лету. Сразу же завели образцовый порядок в коровнике — чистота, весь инструмент под рукой. Уловили новенькие и главную тонкость работы: живой организм — не машина, не станок. Как покормишь, как обиходишь — так и молочка получишь.
Знал директор, что первое время новичкам некогда было любоваться красотами окружающей природы. А стоит-то ферма на хорошем месте! Со скалистого берега неширокой речушки Реж противоположный, пологий,— как на ладони. По чуть заметным буграм можно угадать, где стояли прежде избы. Триста дворов насчитывало богатое село Забегалово. Теперь там чистое поле.
И две соседние деревеньки — Липину и Луговую — ждала та же участь. От тракта они на отшибе. Старики потихоньку свой век доживали, а молодых город манит. Хочешь, товарищ директор совхоза, не хочешь, а переводи молочный скот туда, где еще остались рабочие руки — на центральную усадьбу хозяйства. Но ведь луга-то и пастбища поближе к асфальту не перетащишь!..
На Среднем Урале, во всяком случае, в сельскохозяйственной его зоне, необжитых мест нет. Даже в самых нелюдимых краях шумит техника. Мелиораторы неистовствуют по колкам и рощам, только деревья трещат. За год осваивают они по полтора-два десятка тысяч гектаров земли. Каждый гектар обходится государству в полторы-две тысячи рублей (зарплата мелиораторам со всякими надбавками за сложные условия работы, стоимость мощной техники, отечественной и импортной). Вздыхают трактористы и инженеры: машин хватает от силы на пятилетку. Как горят они в болотах!.. Дорогое это удовольствие — освоение новых земель.
Но вот что всего удивительней. Одной рукой дальние края обживаем-благоустраиваем, другой — вычеркиваем из хозяйственного оборота плодородные земли. За четыре пятилетки только в Свердловской области выпустили мы из рук 250 тысяч гектаров сельхозугодий — куда меньше, чем освоили мелиораторы. А какие земли пропадают! Взять для примера поля вокруг все тех же Липиной и Луговой. Речка под боком. Перегороди ее плотиной, пусти по пашне дождевальные машины, и орошаемый гектар досыта накормит поголовье трех скотных дворов, что потихоньку приходили в запустенье. Шестьсот тонн молока в год получил бы «Мироновский» дополнительно к тому, что продает государству. Перспектива заманчивая, особенно если учесть, что хозяйству, как и всему Артемовскому району, в двенадцатой пятилетке предстоит увеличить молочное производство более чем в полтора раза.
До недавнего времени хозяйство едва-едва сводило концы с концами. Если и обходились без солидных долгов, то лишь благодаря высоким закупочным ценам, которые государство установило, чтобы помочь низкорентабельным совхозам и колхозам встать на ноги. Но понял Александр Павлович Лобов: если и дальше будем таким манером хозяйствовать, то скоро убытки придется считать даже не десятками, а сотнями тысяч рублей.
Предшественница Лобова в директорском кресле, как и подсказывала ей ситуация, собрала все стадо на центральной усадьбе. Пустели Липина да Луговая — это еще полбеды. Летом совхозный скот кормился с пашни, что вокруг села Мироново. К зиме припасали, естественно, самую кроху. Расчет был верным: не оставит же район две с половиной тысячи голов крупного рогатого скота голодом! И не оставлял. Принуждали -добрые хозяйства, что лето красное не пропели, а проработали на покосах, отдавать сено и сенаж таким, как «Мироновский».
Первое время и Лобов управлял хозяйством по инерции, но уже подсчитывал убытки. Тонна плохонького силоса, что из-за бескормицы возили аж из Казахстана, обходилась совхозу чуть ли не в два раза дороже, чем тонна добротного, высокопитательного комбикорма! Да как же жить совхозу без убытков — при такой-то бухгалтерии?!
Вот тут-то и вспомнил Александр Павлович Лобов про затухающие деревни, скотные дворы, что зияют пустыми оконными проемами, и пашню, с которой не брали и половины урожая: то не засеют ее вовремя из-за весенней распутицы, то снимут только часть кормов («осеннее ненастье помешало!»).
Можно ли остановить медленное умирание деревень, вместе с которыми уходят из активной хозяйственной жизни сотни гектаров пашни? Конечно, можно. Надо только отстроить Липину. Легко сказать… Где рабочие руки, материалы? Если собрать воедино силенки всех строительных организации района и шефствующих промышленных предприятий города, го освоят они за год с дюжину двухквартирных домиков — причем каждый в «своем», подшефном, совхозе. Пусть два-три таких домика поднимутся в Липиной. Решат ли они проблему? Ведь бегут из так называемых неперспективных еще и потому, что нет поблизости ни одного магазина, клуб вечно на замке, ребятишкам учиться негде. А до города доберешься только с оказией.
Пришел Александр Павлович Лобов за советом к заместителю председателя районного агропромышленного объединения Юрию Анатольевичу Пономареву. И вот в совете РАПО родилась идея, поддержанная потом в Артемовском горисполкоме и городском комитете партии.
На то памятное совещание пригласили руководителей всех городских и районных строительных организаций, шефов с промышленных предприятий. Юрий Анатольевич в нескольких словах обсказал ситуацию:
— Все вы, товарищи, над селом шефствуете и беды его знаете. За год закладываем по деревням с десяток домов, а под ключ подводим едва-едва пару. Давайте-ка нынче все десять построим в одном месте — между Липиной и Луговой. Соорудим торговый центр, клуб мест на 70—80, малокомплектную школу, протянем до города дорогу, пустим автобус. Поддержим совхоз «Мироновский»— переберемся в другое хозяйство. И там отстроим поселок всем миром…
Ну, думал, сейчас начнется! Про напряженные планы заговорят начальники, про нехватку людей и материалов, про технику, которую приходится гонять туда-сюда…
Секунд пятнадцать длилась тишина. Потом кто-то спросил:
— А как назовем новый поселок?
И посыпались вопросы:
— Дома поставим деревянные? Или дадут фонды на сборные конструкции, из арболита?
— В план капстроительства они хоть зачтутся, дома-то?..
Пономарев раскрыл папку — здесь у него заготовлены все ответы, смысл которых — поселку быть!
Теперь в Липиной с улыбкой вспоминают сход, на котором директор «Мироновского» Лобов и зампред РАПО Пономарев рассказывали о планах возрождения деревни. Приедет сюда молодежь, работать пойдут на ферму. Оживет липинская бригада. Так что не торопитесь, люди добрые, срываться с обжитых мест. Будет и на вашей улице праздник.
До хрипоты, до петушиных нот в прокуренном тенорке спорил с Лобовым и Пономаревым старый конюх:
— Не будет!
— Чего не будет-то, отец?
— А ничего не будет! Праздника не будет. И дома не построите, все слова одни. А если и построите, то не поедет сюда никто, в медвежий угол. А коли поедут, так через две недели сбегут, едва попробуют, как оно достается — молочко.
…Второй раз приехал я в необозначенный пока на картах поселок Липино, когда готовились к сдаче первые четыре дома. Водил нас по коттеджу штукатур-маляр с Артемовского машиностроительного завода Н. Г. Языков.
— А пол, обрати внимание, хозяин,— Николай Григорьевич дергал за рукав директора совхоза.— Ни одна половичка не скрипнет. Как себе делали! Так что первая премия,— тут Языков украдкой подмигивал своим товарищам по бригаде,— считай, у нас в кармане.
— Первая премия? — старательно хмурил брови Лобов.— Это мы еще поглядим.
Горожане не просто строили дома. Они соревновались. РАПО по-умному распорядилось частью централизованных средств. Та бригада, как было сказано в условиях конкурса строителей, которая первой возведет дом с отличным (подчеркнем это) качеством, получит полторы тысячи рублей премии. И горисполком выделит направившему ее предприятию для внеочередной продажи автомобиль «Волга». Вторая премия—-тысяча и мотоцикл «Урал». Третья — тоже тысяча и товары повышенного спроса на выбор.
И про субподрядчиков не забыли. Без них поселок с городом не соединишь, не благоустроишь. А по проекту во всех домах — канализация, индивидуальное паровое отопление.
Если взглянуть на растущий поселок с высоты птичьего полета, то увидишь контуры будущих улиц, соединяющих Липину и Луговую, социально-культурный комплекс села. За водонапорной башней — реконструированный коровник на двести животных. Все здесь по последнему слову техники — мобильная раздача кормов, автопоение, молокопровод.
— И организация труда самая современная,— говорит Александр Павлович Лобов.— Пятидневка, работа в две смены. Ведь трудиться на новом комплексе будут горожанки. Пусть режим работы останется у них прежним.
— А поедут ли?
— Как не поедут? В «Надежду» поехали же! — поддержал директора Пономарев.— А там была только перспектива. Тут же — реальность,— и Юрий Анатольевич кивнул в сторону домов.
Пономарев не зря вспомнил про «Надежду». Года два с небольшим назад в совхозе «Шогринский» сложилась ситуация — хоть ферму закрывай. Некому скотину поить и кормить, некому доить. Пономарев предложил тогда набрать бригаду из горожан, которые работали бы доярками и скотниками «за квартиру». Семьсот смен на ферме — получай ордер. Хоть в городе, хоть в деревне. Кто-то посмеялся над наивными планами зампреда («Как же, кинулись тебе горожанки коров доить!»), а зря. На десять рабочих мест на ферме нашлось 70 желающих: с квартирами в Артемовском трудно. Бригада, которую парни и девчата назвали символично «Надежда», работала так, что кругом только диву давались. Два года не было ей равных в хозяйстве, да и в районе далеко не каждая доярка могла потягаться с операторами машинного доения из города!
Чтобы отобрать самых достойных на Липинскую ферму, тоже пришлось проводить конкурсы на должность доярки и скотника. Предпочтение отдавалось молодым — до 30 лет — супругам, которые брались работать на пару. Ключи от квартиры они получали сразу же.
…С Ириной Кудеровой и Светой Петуховой сидим мы в мало пока оборудованном красном уголке фермы. Светит в окно неяркое солнце, пахнет свежескошенной травой.
— Первая зима самой трудной была,— вздыхает Светлана и грустно улыбается.— Сперва не знали, как к корове подойти. Боялись. Зато как телята появились — вот радости-то было!
— Теперь по городу не скучаете?
— Когда скучать? Забот много. Мы уж поросятами обзавелись, огороды разбили. Кошки и собаки свои по двору бегают. Уезжать из Липино? Да вы что! На кого же хозяйство бросить? Не-е-ет, теперь мы тутошние…
Липина и Луговая — это только первый шаг к возрождению. И для совхоза, и для района. Лобов и агрономы «Мироновского» пересматривают севообороты хозяйства: надо, чтоб своего силоса, сена, корнеплодов хватало от урожая до урожая. Не дело ходить по миру с протянутой рукой, торговать молоком себе в убыток, когда рядом земля пустует.
На самой высокой в округе точке, возле старого, кирпичной кладки особняка, в гулких высоких комнатах которого теперь классы малокомплектной школы, игровая, спальня, кухня детского сада, стоит памятник. Тут могила комиссара Липинской волости П. Олькова, зверски замученного белогвардейцами в гражданскую войну. Монумент станет центром сквера поселка Липино. Напротив него установят памятную плиту, на которой решено выбить названия организаций и предприятий, вернувших к жизни две деревни. Моя бы воля — список начал бы с Артемовского районного агропромышленного объединения, с инициатора.
В РАПО ПОДСЧИТАЛИ: больше половины сельхозугодий расположены вблизи 12 обезлюдевших деревень. Горисполком принял решение, определившее завтрашний день прежних «неперспективных». Геодезисты уже ведут изыскания на будущей строительной площадке деревни Сарафановой. Потом придет черед Налимовой, Бичуры, Антоновой…
