Вполне оправдан интерес к личности Н. Н. Пушкиной, сыгравшей столь значительную роль в жизни поэта. Однако до сих пор кипят жаркие споры, высказываются мнения прямо противоположные об этой женщине.
Очень интересную точку зрения высказала М. И. Цветаева в очерке «Наталья Гончарова». «Нет в Наталье Гончаровой ничего дурного, ничего порочного, ничего, чего бы не было в тысячах таких, как она — которые насчитываются тысячами. Было в ней одно: красавица. Только — красавица, просто — красавица, без корректива ума, души, сердца, дара. Голая красота, разящая как меч. И — сразила. Просто — красавица. Просто — гений… Страсть к балам — то же, что пушкинская страсть к стихам: единственная полная возможность выявления».
В 1855 году, когда Крымская война уже заканчивалась, в Вятке (как и в большинстве других губерний России) было создано ополчение, начальником которого был назначен генерал-адъютант Петр Петрович Ланской. В Вятку он приехал с женой — Натальей Николаевной.
Интересные воспоминания , о пребывании Н. Н. Пушкиной-Ланской в Вятке оставила дочь доктора Н. В. Ионина, лечившего Наталью Николаевну в Вятке,— Л. Н. Спасская. Она была активным сотрудником Вятской ученой архивной комиссии, в трудах которой ее воспоминания и напечатаны.
Достаточно представить себе застойную провинциальную атмосферу Вятки того времени, чтобы понять, насколько значительным событием был приезд столичного генерал-адъютанта с женой-знаменитостыо. Естественно, что все мельчайшие детали такого события надолго врезались в память провинциалов, обсуждались годами.
Слухи о необычайной красоте Натальи Николаевны, конечно, дошли до Вятки. Но знаменитая красота ее в те годы уже поблекла. Ей было 43 года, у нее уже семеро детей: четверо от Пушкина — Мария, Александр, Григорий и Наталья, и три дочери от Ланского — Александра, Софья и Елизавета.
С начала 50-х годов здоровье Натальи Николаевны стало медленно, но неуклонно ухудшаться.
«В высшей степени заинтересованный своей пациенткой, сыгравшей роковую роль в жизни богог творимого им гениального человека, отец мой поспешил на ее приглашение и говаривал, что с волнением вошел в комнату больной, заранее рисуя ее в воображении самыми -привлекательными красками, как избранницу великого человека.
Однако свидание разочаровало его… От ее некогда знаменитой красоты сохранилось мало следов. Наталья Николаевна была чрезвычайно высока ростом: немногие мужчины были выше ее — между тем голову она имела очень небольшую, что при гладких тогдашних прическах очень портило впечатление. В молодости, когда она носила букли, этот недостаток был, вероятно, не заметен.
Цвет лица она имела очень белый, волосы темные, но не черные, черты лица тонкие; синие глаза вблизи были прекрасны, но разделялись друг от друга очень маленьким расстоянием, что издали производило впечатление косины.
Отец скоро вылечил Наталью Николаевну, и она всегда при встречах с ним была очень любезна и много раз выражала благодарность… В обращении Наталья Николаевна производила самое приятное впечатление сердечной, доброй и ласковой женщины и обнаруживала в полной мере тот простой, милый аристократический тон, который так ценил в ней Пушкин».
Интересное описание внешности Н. Н. Ланской оставил в своем дневнике протоиерей И. В. Куртеев, видевший Наталью Николаевну в Слободском (недалеко от г. Вятки), где ее муж делал смотр ополченской дружины. В записи от 7 ноября читаем:
«Теперешняя супруга Ланского была прежде женою поэта Пушкина. Дама довольно высокая и стройная, но пожилая; лицо бледное, нос приятною миною. По отзыву нашего архиерея (Елпидифора), дама умная, скромная и деликатная, в разговоре весьма находчива».
Любовь между Натальей Николаевной и Н. Н. Ланским была, видимо, взаимной. Она писала ему:
«Ко мне у тебя чувство, которое соответствует нашим летам; сохраняя оттенок любви, оно, однако, не является страстью и именно поэтому это чувство более прочно, и мы закончим наши дни так, что эта связь не ослабнет».
Наталья Николаевна не скрывала от Ланского, что память о Пушкине ей дорога, и он, в свою очередь, лояльно относился к ее постам по пятницам (день смерти Пушкина).
Л. Спасская пишет:
«Память знаменитого супруга своего, так безвременно погибшего. Наталья Николаевна чтила и, по-видимому, упрекала себя, как невольную причину его смерти».
Живя в Вятке, супруги Ланские не могли не познакомиться с М. Е. Салтыковым, находившимся здесь в ссылке. Наталья Николаевна ходатайствовала об освобождении от ссылки Салтыкова в Петербурге, «как говорят, в память о покойном своем муже, бывшем некогда в положении, подобном Салтыковскому». Ходатайствовал за Салтыкова и ее муж. Его письмо по этому поводу министру внутренних дел, своему родственнику С. С. Ланскому, было недавно найдено и опубликовано. Вот выдержка из этого письма:
«14 октября 1855 г.
конфиденциально
Милостивый государь
Сергей Степанович!
По прибытии моем в Вятку для исполнения высочайше возложенного на меня поручения я встретил там советника Вятского губернского правления надворного советника Салтыкова, о котором общая молва говорит как о человеке самых лестных правил, самого благородного образа мыслей и поведения безукоризненного…
А потому, следуя чувству, долженствующему проникать каждого благородного человека и верного слугу государства, я осмеливаюсь усерднейше просить ваше высокопревосходительство обратить милостивое внимание ваше на несчастную судьбу надворного советника Салтыкова и не лишить ходатайства о даровании ему всемилостивейшего прощения, дозволив ему служить где пожелает.
Покорный слуга Петр Ланской».
3. И. Кудрявцева, исследовательница творчества М. Е. Салтыкова-Щедрина, сделала вывод, что ходатайство известного при дворе человека, родственника нового министра внутренних дел. ускорило ход дела об освобождении писателя.
