...Большое место во взаимоотношениях Советского Союза с освободившимися странами занимает, конечно, наше сотрудничество с Индией. Мы приветствуем возрастание роли этой державы в международных делах. Наши связи с ней продолжают укрепляться. Советско-индийская дружба стала в обеих наших странах укоренившейся народной традицией.
Из Отчетного доклада Центрального Комитета КПСС, XXVI съезду Коммунистической партии Советского Союза.
Несколько необходимых замечаний
Вряд ли на земном шаре есть другая такая страна, как Индия, о которой рассказывают столько легенд, где правда и выдумка переплелись и составляют органическое целое. Индия — многоликая, самобытная, красочная страна, полная контрастов, противоречий, объяснимых и загадочных явлений, корни которых уходят в глубь веков. Тяжкое наследие колониального прошлого до сих пор дает о себе знать в экономике, политике, культуре.
Народ Индии, талантливый, терпеливый, трудолюбивый, приветливый, честный и добрый, еще в древности обогатил человечество огромными успехами в философии, астрономии, математике, химии, прикладном искусстве, технике и архитектуре. Индия дала миру алгебру, здесь были открыты «ноль», «корень квадратный», число «пи».
Знаю ли я Индию?
После двух с половиной лет пребывания в этой стране однажды индийские друзья спросили меня:
— Мистер Костин, скажите, пожалуйста, насколько вы разбираетесь во всей окружающей вас обстановке?
Я ответил, что в первые месяцы жизни в Индии мне казалось, что немного разбираюсь, но после двухлетнего пребывания моя уверенность заметно поубавилась.
— Ну, а мы всю жизнь здесь живем и, видимо, поэтому ничего не донимаем.
В этой шутке друзей заложено зерно правды. Жизнь в Индии действительно сложна и полна противоречий.
Все, что изложено ниже,— это собственные наблюдения или свидетельства моих индийских друзей. Я не турист, который собирал «урожай» на протоптанных туристских маршрутах, и не штатный корреспондент с официальным документом журналиста. Два с половиной года я прожил в натуральной, естественной обстановке, общаясь с людьми на заводе и за его пределами. И об этом — мои заметки.
Из калейдоскопа впечатлений
С первых дней приезда в Индию мои «сейфы», куда откладываются впечатления, стали наполняться катастрофически быстро и без всякой системы. Эти впечатления были по преимуществу зрительного характера и не подвергались анализу. Постепенно наблюдения стали систематизироваться.
Для уральцев все в Индии так же необычно, как для жителя Африки или индийца, попавших в обстановку севера.
Как-то во время телепередачи из Московского университета имени Патриса Лумумбы, еще до моего отъезда в Индию, диктор спросил одного африканца:
— Как вы переносите наш московский климат?
На это он ответил так:
— Когда московская зеленая зима, жить можно, а когда московская белёя зима, жить трудно.
Для него даже наше прекрасное лето — зима.
Нечто подобное, но в обратном смысле переживали мы, уральцы, в Индии. Зимой здесь жить можно, но летом очень трудно. Зимой просто жарко, а летом нестерпимо жарко.
Солнце днем стоит в зените, не давая тени. Оно прокаливает вас от головы до пяток. Глаза болят не от яркого света, а от высокой температуры. Раскаленный воздух высушивает не только носоглотку, но, кажется, и легкие. Вы можете бесконечно пить, не замечая заметного облегчения. Дующий легкий ветер обжигает тело. В северной части Индии, где мы жили и работали, такой период продолжается с марта по июнь включительно. В конце июня начинается влажный дождливый период, приходят муссоны. Небо покрывается облаками, они сгущаются до грозовых свинцовых туч, и начинаются тропические ливневые дожди. Потоки воды низвергаются до конца сентября. Воздух удушливый и влажный. Кожа не испаряет влагу. Капли пота собираются в ручейки и бегут с головы по шее, между лопаток. Ливни сопровождаются молниями и громом. Но это не молнии в понятии северян. Это параллельно-последовательные вспышки, непрерывно озаряющие небо и землю. Грозовые вспышки полыхают в десятках мест кругом одновременно. Гром сливается в единый мощный и непрекращающийся рев, грохот, стон, как при мощной артподготовке. Потоки воды образуют на поверхности земли реки и озера.
В Индии не менее 90 процентов рек «сухих», «временных». Они становятся реками только в периоды муссонов. В остальное время года от этих рек остаются лишь берега, песчаное или каменистое дно, но ни единой капли воды. Отдельные «сухие» реки достигают ширины до 750— 1000 метров. Но зато в период муссонов индийские реки несут бурные потоки мутной воды и, меняя русла, смывают see, что стоит на их пути: жилища, целые деревни, посевы. Гибнут люди, скот. Иногда ливневые дожди сопровождаются ураганными ветрами, и создается впечатление, что потоки воды движутся в воздухе горизонтально. Однажды такой ливень застал нас на работе. Крыша нашего здания держалась надежно, не пропуская ни капли воды. Однако вскоре в конструкторских бюро по полу потекли ручьи, которые в коридоре превращались в настоящую реку. Вода, проникая через оконные рамы, форточки, кондиционеры, каскадом падала по лестницам с четвертого этажа до первого и вливалась в озеро, окружавшее здание заводоуправления. На улице ливень с сильным ветром опрокидывал мотороллеры, перемещал легковые машины, стоявшие на тормозах.
А что такое горячие ветры в засушливый период?
Тихо. Безоблачное небо. Нестерпимая жара. На горизонте появляется коричнево-грязная туча. Она из рыжей пыли, поднимаемой ветром. Туча надвигается с невероятной быстротой и закрывает солнце. Становится темно, как вечером. Налетает ураганный ветер, в воздухе проносятся сучья деревьев, какие-то предметы. Начинается горячая пылевая буря. Тончайшая ржавая пыль забивает глаза, уши, лезет в рот. В квартирах она покрывает полы, столы, забирается в шкафы с бельем и посудой, лезет в плотно закрытые чемоданы. Ее способность пробиваться в труднодоступные места поразительна.
Наш врач рассказывал, что это самое опасное время с точки зрения эпидемиологической, так как вредные микробы с пылью переносятся на десятки и сотни километров.
Помню, с каким удивлением я смотрел на Большую Медведицу, которая находилась под другим, непривычным для нашей широты углом. Молодой месяц в темном небе был подвешен рожками кверху. Оригинально ведут себя здешние домашние животные: собаки не кусаются, коровы не бодаются, лошади не лягаются — вообще, все домашние животные Индии очень миролюбивые, хотя большей частью ходят голодные. Здесь совсем другие деревья, насекомые, птицы. Исключение, пожалуй, составляет воробей, который одет в такой же скромный, бурого цвета, сюртучок, как и у нас. Он такой же забияка, жулик, приспособленец и жизнелюб.
У нас в прохладную погоду мы стремимся одеться теплее, а голову зачастую вообще не покрываем. Зимой, когда температура ночью или ранним утром опускается до плюс 5— 10 градусов, индийцы одеваются тоже теплее, но несколько своеобразно: на голове теплая меховая шапка-ушанка со спущенными ушами, на руках теплые меховые перчатки, голова, плечи и грудь завернуты в одеяло, а все, что ниже пояса, одето в «дхоти» из тонкой белой материи, при этом ноги нередко просто босые.
В Индии принято есть меньше всего с утра и больше всего перед сном. В стране сухой закон. Пьяных практически не видно. Среди модернизированной интеллигенции пьющие встречаются, но отличаются некоторой особенностью: вначале они Только пьют, не закусывая, а потом закусывают и не пьют. Женщины совершенно не пьют ни вина, ни пива. Исключение составляют женщины, тронутые западной «цивилизацией». Если на дороге, тротуаре или у забора лежит человек — это не значит, что он пьян. Он просто отдыхает. Или у него нет пристанища.
Представители государственной автоинспекции на дорогах Индии встречаются очень редко. Поэтому часто можно видеть, что на одном велосипеде едут три взрослых индийца или муж, жена и двое детей; на мотороллере— 5 пассажиров: хозяин, жена и трое детей. А вот автомобиль «Амбассадор» (типа нашей «Победы») загружают независимо от его грузоподъемности, используя все внутренние и внешние возможности: на крыше — чемоданы, тюки, ящики, багажник наполнен до отказа, а внутрь машины набивается по 10—12 человек. Как-то мы обгоняли на дороге «Амбассадор» странного вида. Первое, что бросилось в глаза,— привязанный сундук. Затем увидели, что багажник открыт, а в нем устроились три взрослых индийца. Внутри машины — лес черных голов.
Управлять машиной на дорогах Индии не так просто. Дороги насыщены людьми, повозками, коровами, буйволами, собаками. Животные здесь, как и везде, не считаются с правилами уличного движения и не обращают снимания на автомашины, поэтому водитель вынужден и на прямой дороге петлять или двигаться по синусоиде. Но главные задержки в пути — это налоги, налоги. Чтобы проехать мост — налог. Новый участок дороги — налог. Перед въездом в какой-нибудь городишко — налог. Переезжаешь границу штата — налог. Мало того, что надо заплатить, надо еще зарегистрироваться в книге у директора шлагбаума и потерять немало времени.
Если у себя на родине мы не знаем, что такое слуга и не избалованы услугами, то в Индии слуги и услуги на каждом шагу. Чем больше город, тем больше слуг и услуг, и тем настойчивее предложения. В центре больших городов вас осаждают мальчишки чистильщики ботинок. Лезут, как мухи на мед, при этом хорошо разбираются в национальностях. Нам по-русски говорят: «как дела?», «давай-давай» и «до свидания». Даже когда надо сказать «здравствуйте», все равно говорят «до свидания», видимо, это слово легче запоминается. Если вы настойчиво отказываетесь от чистки ботинок — смотрите в оба! На ходу вам смажут черные ботинки белой пастой, и вы невольно будете вынуждены обратиться к чистильщику, конечно, к другому, так как тот, который вас покрасил, мгновенно смоется. Здесь круговая порука, взаимопомощь и согласованный бизнес.
Труднее с непривычки отделываться от нищих, которые требуют «бакшиш». В больших городах это профессия, тот же бизнес и откровенное вымогательство. У каждого свой метод воздействия на иностранцев. Но в одном они сходны: настойчивы, как комары, прилипчивы, как пластырь. Если вы дадите одному, второму, то вам не выпутаться из сетей. Спасение — бегство в следующий квартал, но, отделавшись от одних, которые эксплуатируют свой квартал, вы попадете в лапы к другим. Верный способ — это зайти в магазин, ресторан, кафе, там вы в безопасности, как в очерченном кругу.
Трудно провести границу между истинной нуждой и голодом, которые заставляют прибегать к нищенству, и профессией с несложным методом заработка. В стране насчитываются десятки миллионов безработных, в том числе многие тысячи инженеров с высшим образованием. Только в 116 городах с общим населением 40 млн. человек около 100 тысяч нищих. Трудоустройство желающих получить работу — одна из сложных проблем Индии.
В небольших городах и селениях нужда без фальши угадывается проще. Просят подаяния калеки, старики, голодные дети. Просят скромно, но искренне, и невольно веришь этой умоляющей просьбе. Нельзя без горького чувства жалости смотреть, как маленькие детишки 5—6 лет, чтобы заработать несколько пайсов (1/100 рупии), стремятся неумело, но старательно оказать какую-нибудь мелкую услугу. Стоит остановиться у бензозаправочной колонки, чумазый полуголый карапуз уже вытирает тряпочкой вашу машину, лезет под нее, что-то там скребет, шуршит. После этого, он скромно стоит в сторонке и смотрит своими детскими красивыми глазенками на саба (господина). Один саб даст ему монетку, а другой, не глядя, сядет за руль и едет дальше. И никаких жалоб, никаких претензий.
На другом полюсе находятся бывшие правители княжеств, которые до 1970 года получали огромные пенсии и пользовались другими привилегиями. Крупные финансовые средства, столь необходимые для развития индийской национальной экономики, до недавнего времени предоставлялись княжеским семьям в качестве компенсации за национализацию их бывших феодальных владений. Эта компенсация в 48 миллионов рупий в год выплачивалась 279 бывшим князьям — махараджа, при этом шесть из них получали свыше миллиона рупий каждый. Кроме того, бывшие правители Хайдарабада, Майсора, Бароды, Гвалиора, Траванкура и Джайпура были полностью освобождены от уплаты налогов. Многие из них живут за границей и ведут праздный образ жизни.
Прогрессивная общественность и премьер-министр Индии Индира Ганди неоднократно представляли проект закона об отмене этих пенсий и других привилегий на утверждение парламента, и только в 1970 году этот закон был утвержден.
Индия — многонациональная страна. Работая на предприятии, приходится учитывать, что окружающие люди разных национальностей и вероисповеданий, и, хотя по законам Индии касты отменены, их влияние еще достаточно сильно. Религия еще определяет взаимоотношения людей, населяющих страну, поэтому стоит о ней рассказать подробнее.
По религиозному составу население Индии делится на индуистов (их подавляющее большинство), мусульман, христиан, сикхов, буддистов.
Что такое каста? Каста — это достаточно многочисленная группа людей, члены которой связаны между собой множеством социальных нитей и в первую очередь наследуемой профессией. По традиции, бракосочетание возможно только в пределах своей кастовой группы. Члены касты ведут одинаковый образ жизни, поклоняются одним божествам, следуют одним обычаям и выполняют одни обряды. Дух касты пронизывает все сферы человеческой жизни.
Кастовая принадлежность определяет отношения между людьми. Прибыв, например, в деревню, путник сообщает не только свое имя, имя отца, но и название касты и родной деревни, тогда каждый знает, где его надо поместить и как принимать. После этого и сам путник чувствует себя «в своей тарелке» и сохраняет достоинство, присущее его касте.
Кастовая иерархия Индии выглядит так: наверху стоит каста брахманов (священнослужителей), далее следует каста кшатриев — воинов, государственных деятелей, князей; затем идет каста вайшва — торговцев, ростовщиков, богатых ремесленников, бизнесменов. Это три верхние касты. Самая тяжелая и черная работа возложена на людей, именуемых «шудра» (слуги, бедняки), и, наконец, группа людей, стоящая вне этих каст,— неприкасаемые. Они должны выполнять самые грязные и низкооплачиваемые работы.
По учению индуизма, боги разделили людей на касты. Поэтому борьба с кастовой системой неразрывно связана с необходимостью освобождения от религиозного наследства.
Каста и цвет кожи взаимосвязаны. Цвет кожи брахманов был белый, кшатриев — красный, вайшва — желтый, шудра — черный.
У меня на этой почве был курьезный случай с нашим мусорщиком, который как-то попросил меня сфотографировать его. Я выполнил свое обещание и сделал неплохую фотографию, но немного передержал в проявителе, и темное лицо мусорщика вышло несколько темнее, чем было в действительности. Когда он пришел за мусором, я подарил ему фотографию. Он посмотрел на нее и сказал: «Но гуд» (нехорошая), смял ее, бросил в мусорный бак и придавил ногой. Я долго думал, почему ему не понравилась фотография, и все же догадался. Через несколько дней сделал другой отпечаток и нарочно недодержал в проявителе, фотография получилась с недоработанными деталями, но с более светлым лицом. Мусорщик остался доволен.
Каждая каста разработала свой кодекс поведения, собственную «дхарму», то есть священный закон, определяющий общественный порядок. Дхарма — это естественный долг живой и неживой природы. Так, дхарма реки — течь, дхарма пруда — стоять, дхарма сапожника — делать обувь, дхарма солдата — воевать.
У индийцев широко распространено убеждение, что рождение человека в той или другой касте есть результат прошлых деяний, поскольку человек живет не один раз, а совершает целую цепь перевоплощений, не имеющую начала. Каждое деяние человека добавляет какие-то достоинства или недостатки к его «досье», что в свою очередь зачтется при его последующем перевоплощении.
Если брахман честно выполнял свой долг — он будет возрожден брахманом, а если нет — то может возродиться в низшей касте. Даже среди образованных индийцев можно услышать, что они ощущают, как груз деяний прошлых жизней давит им на плечи.
Одним из первых мероприятий правительства независимой Индии было запрещение неприкасаемости. Разумеется, порядок, установившийся на протяжении веков, трудно ликвидировать одним росчерком пера. И тем не менее развитие городской жизни, индустрии, транспорта наносят смертельный удар кастовой системе, так как становятся неизбежными самые близкие междукастовые контакты. Растет уровень грамотности населения, внедряются в повседневную жизнь радио и телевидение, развиваются культурные связи с другими странами, наука поднимает свой мощный голос, формируется рабочий класс и растет его руководящая роль.
Два полюса
Прежде чем приступить к рассказу о новом прекрасном заводе тяжелого электрооборудования, строительство которого велось при содействии Советского Союза, и чтобы глубже представить, каким контрастом он является по отношению к старой Индии, давайте познакомимся с находящимся недалеко от завода древним городом Хардааром на священной реке Ганг.
Хардвар расположен у самого подножия Гималаев, у горы Шивалик, где бурный Ганг вырывается из горной местности на равнину и несет свои воды в Бенгальский залив. Истоки Ганга находятся высоко в горах, там же берут свое начало и еще две большие реки: Инд и Брахмапутра. Это место называется Кайлоса — «индусский Олимп», «обитель богов», «самое святое из всех священных мест». Происхождение Ганга окутано легендами. По одной из них, он вышел из’ головы бога Шивы. Более распространенное предание гласит, что однажды Суре .(бог) и Асурс (демон) вспенили океан, чтобы добыть нектар жизни. Им это удалось. Между богом и демоном началась ожесточенная борьба за кувшин с нектаром. Джайонт, сын бога дождя Индры, боясь, что кувшин с нектаром может попасть в руки демона и быть источником несчастий, схватил его и бросился бежать. Перепрыгивая через Гималаи, конь Джайойта зацепился копытом за вершину горы Шивалик, несколько капель нектара из глиняного кувшина упали в Ганг. Это место стало священным. Тут когда-то’ купался сам бог — создатель земли Брахма. Здесь и был построен город Хардвар. У подножия горы, за вершину которой конь Джайонта зацепидся копытом, расположен белоснежный храм. В древнейшие времена город назывался Майавати, позднее Гаггадвар, а еще позднее Хардвар, что значит «первая дверь к богу».
В Хардваре постоянно проживает около 70 тысяч человек, но в великие праздники в ознаменование спасения кувшина с нектаром в город съезжается более миллиона паломников, чтобы совершить «биг дип» (омовение), испить святой воды для исцеления болезней, отпущения грехов или с целью укрепления духа.
Омовения происходят как раз в том месте, куда будто бы упали капли нектара. Говорят, исцеляющая сила воды Ганга не всегда одинакова. Наибольшей силой воздействия священная вода Ганга обладает якобы каждые 12 лет, половинной — через 6 лет после каждого максимально целительного года. Все великие религиозные праздники омовения бывают в апреле. Фотографировать категорически запрещается, хотя мужчины и женщины купаются в своей обычной повседневной одежде.
Представьте себе, что на сравнительно небольшом участке реки сконцентрирована огромная масса людей — сотни тысяч человек. Старики, калеки, больные, греховодники — все жаждут исцеления и преисполнены верой в великую силу священной воды. Купаются серьезно, как больные сердечники, принимающие нарзанные ванны в Кисловодске. Купаются досыта, умываются, пьют целебную воду. Вода холодная, так как Ганг питается в основном талыми водами ледников Гималайских гор и, добежав до Хардвара, не успевает согреться под палящим солнцем. Утверждают, что от холодной воды Ганга еще никто не заболел, а легенд об исцелениях бесконечно много.
Помимо глубокой веры в лечебные свойства священной воды, имеются и некоторые объективные данные, заставляющие верить в исцеления. Дело в том, что вода Ганга насыщена серебром, так как река в Гималаях проходит через горные породы, содержащие серебряные руды. Утверждают также, что, помимо серебра, в этой воде есть и другие малоизученные компоненты, которые также благотворно влияют на лечение гноящихся ран, кожных, желудочно-кишечных и нервных заболеваний. Видимо, эта вода действительно обладает дезинфицирующим свойством. Она очень долго сохраняется свежей. Я не однажды видел, как по дорогам Индии, обязательно пешком, за сотни километров несут индийцы эту воду в сосудах на своеобразном коромысле из длинных бамбуковых палочек. Коромысло покрыто разноцветными тканями и лентами, а ночью на нем виден светящийся фонарик.
Индиец, несущий священную воду, не может поставить коромысло на землю, поэтому, когда путь далек — в несколько суток, коромысло несут на плечах по очереди, отдыхают также по очереди.
Промышленности, за исключением самой мелкой кустарной и пищевой, в самом городе нет. Зато строятся храмы, и довольно дорогие по затратам средств и труда, хотя храмов в Хардзаре и без того не перечесть. Есть храмы — шедевры мировой архитектуры, а есть и такие, которые представляют собой пещеру площадью в два квадратных метра, в которой несколько сложенных в кучу булыжников, курящееся снадобье, бумажная картинка с изображением какого-нибудь бога или его примитивная скульптура. Все это покрыто тряпицей, подпертой бамбуковыми палочками,— и это храм. А храм по закону неприкосновенен. Какой-нибудь святой (свами) построит такой храм, где ему вздумается, и живет в нем, читая священную книгу. Каждый храм посвящен тому или другому богу, а сколько богов в Индии, установить не удалось. Один шутник индиец сказал мне, что когда-то было 3300 богов, но это было давно, когда населения в стране было около 300 миллионов. Население выросло, боги не стали справляться со своими прямыми обязанностями, поэтому их штаты сильно раздулись.
Как правило, в больших храмах очень чисто. Входить внутрь можно только босиком. Как-то в воскресенье мы зашли в один и вот что увидели: посредине храма, на невысоком мраморном постаменте, стоит скульптура бога Ганеша (сына Шивы) высотой всего 30—35 сантиметров. Приходят индианки с сумочками, корзинами, становятся на колени и кормят его. Кормят сухой пищей, а затем из чайной ложечки дают ему попить какой-то жидкости. То ли божок был сыт, то ли не нравились ему подношения, но вид у него был очень неряшливый: лицо, живот, ноги — все измазано пищей. Подобные статуэтки имеются и в некоторых индийских домах. Члены семьи, прежде чем садиться есть, сперва кормят своего божка, покровителя дома, а потом едят сами.
В Индии нет специальных духовных академий, где бы готовились служители культа. Эта категория людей — самоучки. Старшие берут себе ученика, выращивают его, а тот, подрастая, также берет себе ученика и т. д..
Есть священнослужители и святые чисто одетые, серьезные, сановитые и величавые, с умным выражением лица. Они ведут себя солидно и культурно. Представитель этой категории никогда не просит подаяния и может оскорбиться, если вы его предложите. Но много среди святых «бизнесменов», живущих за счет подаяния и использующих внешнюю религиозную форму для привлечения внимания простаков и выколачивания из них бакшиша. Одеваются они в особые оригинальные одежды или ходят совсем нагишом. На голове вместо прически что-то дикое. Всевозможные религиозные принадлежности не перечислить: здесь амулеты, знаки религиозных отличий, браслеты, трезубцы, посохи, колокольчики, гонги и просто какие-то железки. Лицо, особенно лоб, раскрашено всеми цветами радуги. Тело иногда натерто золой. Я видел, как один «святой мученик» лежал на куче хвороста из кустов розы и шиповника с колючками. Постель из колючек была расположена прямо на дороге, и святой изображал нечеловеческие страдания. Лежал он, конечно, нагишом. Этот святой, видимо, дал обет молчания, так как его язык был проткнут трезубцем. Однако периодически он переставал корчиться, приоткрывал глаза и смотрел, сколько ему набросали медяков. Наши индийские друзья обратили мое внимание на то, что эти колючки кругом него, а под ним никаких колючек нет. Позднее мы снова встретили этого святого, он шел довольно бодро, а под мышкой нес свой «колючий» матрац— наверное, менял место работы или шел на обеденный перерыв со своим оборудованием, приносящим доход.
Хардвар живет суетливой жизнью. По набережной Ганга ходят святые, лежат коровы, попрошайничают нищие, прокаженные, снуют паломники и туристы. Здесь стирают и сушат белье. Цирюльники стригут и бреют клиентов. Прямо на каменных плитах насыпана куча мелких монет — это менялы. Тут же продают чашки из зеленых листьев, наполненные лепестками разных цветов. Такие чашки с цветами покупают родственники умерших и пускают их вниз по течению Ганга. Если их пускают после захода солнца, то в каждой горит зажженная свеча. И красиво, и таинственно, и немного страшновато. В это время как бы осуществляется связь между живыми и мертвыми.
В Хардваре две торговых улицы, они тянутся параллельно вдоль Ганга. Главная, шириной всего 3—4 метра, расположена ближе к реке. Непрерывной цепью по обе стороны улицы размещаются магазинчики, лавочки, навесики, лотки. Площадь этих торговых заведений ничтожная, и внутрь такого «универмага» покупатель не всегда может войти. Чаще он стоит на улице, а продавец сидит внутри— ноги калачиком,— занимая площадь не более четверти квадратного метра. А кругом — товары. Есть специализированные магазинчики, но чаще это универсальные торговые предприятия, битком набитые всевозможными мелочами, сувенирами, съедобными и несъедобными изделиями. По сторонам улицы, у подножия лавочек — бетонные желоба — это открытая канализация. Если нужно зайти в магазинчик, надо перешагнуть через этот вонючий сток. Если входа нет, надо стоять на краю желобка и вести торговые переговоры.
Крыс и мышей в этих магазинах изобилие. Их обижать нельзя. Они спокойно ходят по мешкам с крупой, сахаром и другими продуктами питания. Иногда продавец ласково помашет рукой, прогоняя их с глаз покупателя, но не бьет, а тем более не убивает. Говорят, что более прогрессивные владельцы магазинов ловят грызунов в ловушки, затем вместе с ловушкой относят метров за пятьдесят от своего магазина и выпускают на волю. Так, по существу, происходит обмен крысами, а общее поголовье при этом сохраняется.
Индуистская религия не позволяет убивать что-либо живое. Исключение составляет человек. При известных обстоятельствах его убивать можно, например, на войне или за преступление, или во время демонстрации, забастовок и беспорядков.
В Индии иногда можно видеть человека, рот и нос которого закрыты повязкой. Это для того, чтобы в рот не залетел какой-нибудь комар или букашка (тогда это живое существо может погибнуть, и человек нарушит религиозный устав, то есть примет на себя грех).
Индийцы не едят ни мяса, ни рыбы, ни даже яиц. Исключение составляют мусульмане, проживающие в Индии, и некоторые другие национальности иного вероисповедания. Недостаток в белковых продуктах питания частично пополняется за счет импорта зерна из других стран. Индия вынуждена нести огромные валютные расходы, чтобы прокормить свой народ, в то время как по поголовью крупного рогатого скота она занимает второе место в мире, а 80 процентов населения составляют крестьяне.
До сих пор в некоторых индийских семьях, опять же по религиозной традиции, не едят даже картофель, морковь, свеклу, редиску и т. д., то есть все, что растет в земле, вернее, ниже поверхности земли. Можно есть горох, фасоль, пшеницу, орехи (кроме арахиса), арбузы, тыкву, фрукты, ягоды.
Хардвар как бы олицетворяет старую Индию.
И вот в семи километрах от Хардвара, около деревушки Ранипур, как бы в противовес прошлому, построен гигантский завод тяжелого электрооборудования с целым комплексом культурно-бытовых сооружений. Здесь, как в зеркале, отражается новая Индия и ее будущее. Хардвар и завод, которому недавно присвоено название Шастри-Нагар (город Шастри),— это два полюса. Свет и тень, Индия в прошлом и Индия в настоящем и будущем.
Строительство завода началось в 1964 году.
Проектирование главных производственных корпусов завода было поручено нашему ведущему проектному институту «Ленгипроэнергопром», проектирование кузнечного и деревообрабатывающего цехов, инженерного и административного здания, центральной заводской лаборатории, а также жилых поселков — индийской стороне. Все основное технологическое оборудование поставлял Советский Союз.
Кроме того, высококвалифицированные советские специалисты оказывали Индии техническое содействие в строительстве завода, монтаже и наладке технологического оборудования, проектировании и освоении производства изделий, выпускаемых заводом. В 1967 году завод дал первую продукцию для Индии, а позднее и на экспорт.
Пожалуй, ни одна отрасль индийской экономики не развивалась такими темпами за годы независимости, как электроэнергетика. В 1947 году мощность всех электростанций Индии составляла всего около двух миллионов киловатт. Сейчас она характеризуется цифрой 30 миллионов киловатт, а в ближайшие годы планируется довести ее до 44 миллионов. С помощью СССР в Индии построено несколько электростанций общей мощностью более трех миллионов киловатт. Однако нехватка электроэнергии ощущается даже в таких крупных городах, как Дели, Бомбей, Калькутта. В Индии насчитывается более трехсот тысяч деревень, куда еще не дотянулись провода от электростанций. Вместе с тем, имеющиеся огромные гидроэнергетические ресурсы ждут своего освоения. Среди них — мощный, многоводный, священный Ганг, берущий свое начало s’ Гималаях и несущий свои воды на протяжении трех тысяч километров в Бенгальский залив.
Когда-то Дж. Неру писал, что с незапамятных времен Ганг привлекал на свои берега миллионы людей. История этой реки с древнейших времен до сегодняшнего дня — это история индийской культуры и цивилизации, расцвета и падения империй, история человеческих дерзаний. Как и тысячи лет назад, катит свои воды по широкой долине величественный Ганг. Однако многое изменилось на его берегах за последние десятилетия. Из объекта поклонения и культа река все более превращается в друга и могучего союзника индийцев в их стремлениях к лучшему будущему. Говорят, что идея строительства завода-гиганта по производству электрооборудования для электростанций Индии принадлежит именно Дж. Неру.
Электроэнергия — это «живая кровь» для промышленности, строительства и сельского хозяйства, а без мощной базы по производству электрооборудования невозможно успешное развитие электроэнергетики. Вот почему значение завода, построенного в Индии при содействии Советского Союза, трудно переоценить.
Предприятие выпускает мощные паровые турбины и турбогенераторы, средние и крупные электрические машины постоянного и переменного тока для компрессорных установок, мощные краны, экскаваторы, прокатные станы металлургической и алюминиевой промышленности, тяговые двигатели для железных дорог и т. д. Кроме того, здесь налажено производство пускорегулирующей аппаратуры для укомплектования турбогенераторов, гидроагрегатов, электрических машин и систем их возбуждения. По всем этим видам изделий Хардварский завод тяжелого электрооборудования является одним из ведущих предприятий Индии и одним из крупнейших в странах Востока.
Завод занимает общую площадь 65,4 гектара, имеющую форму прямоугольника. Вокруг раскинулись поселки, в которых живут работники предприятия.
Завод имеет техническое училище, готовящее кадры рабочих и мастеров по всем специальностям, соответствующим характеру выпускаемой продукции; есть хорошо оборудованная больница с бесплатным амбулаторным и стационарным лечением работающих, начальные и средние школы; построены два клуба с кинозалами, один из которых предназначен для рабочих, другой — для инженерно-технического персонала. В клубе для инженерно-технического персонала имеются плавательный бассейн, душевые комнаты, библиотека, читальный зал, бильярдная комната, площадки для волейбола и баскетбола, комната для карточной игры (на «интерес»), буфет, в котором продаются сигареты, кока-кола, чай, кофе. Продажа спиртных напитков запрещена, так как завод находится в зоне действия сухого закона.
Завод и жилые поселки имеют хорошее водоснабжение, подземную канализацию, и ни одного храма. Разительный контраст с Хардваром.
На заводе работает около 10 000 человек. Более 200 инженеров и рабочих завода проходили стажировку на предприятиях Советского Союза — на ленинградских заводах: «Электросила» и Металлическом заводе имени XXII съезда КПСС, харьковских — электромеханическом и «Электротяжмаше».
Все цехи отличаются большой опрятностью и чистотой. В корпусах много света, хорошая вентиляция. В сварочном корпусе, где обычно много копоти и грязи, рабочие носят белую одежду, и, когда возвращаются домой после работы, среди них вы не отличите сварщика от сборщика, токаря или слесаря.
Вместе с тем на заводе вы можете увидеть нечто необычное, экзотическое. В производственных корпусах, как в привычной обстановке, обосновались… обезьяны, получили свои клички, и только остается поражаться, что ни одна из них не попала под высокое, напряженно. Во внутризаводском транспорте используются не только автомашины, но и черные буйволы. Эти медлительные животные могучи, как танки. Они обладают огромной силой, неприхотливы в пище и отличаются спокойным, уравновешенным характером.
Технологическое оборудование, установленное в цехах, самое .современное, поэтому сейчас заводу практически посильны любые технические задачи в области создания нового электрооборудования.
Однако построить такой гигант и оснастить его мощным и высокопроизводительным оборудованием — это решение только одной проблемы. Вторая и, пожалуй, наиболее сложная — как организовать и задействовать весь этот сложный механизм, чтобы все его звенья работали ритмично и давали государству доход. Здесь было немало трудностей, и главная из них — обучение и специализация кадров.
Традиции, особенности воспитания, религиозные и кастовые влияния, принципы выдвижения кадров, условия приема и увольнения на работу порой очень сильно влияют на ход прогрессивного развития завода.
Здесь, к сожалению, нет пока единой целеустремленности инженерно-технического и руководящего персонала, с одной стороны, и рабочих масс— с другой. Слабо прививается чувство патриотизма к родному заводу, низка материальная заинтересованность в работе. Идет время — идут деньги. Прошел год — автоматически несколько вырастет зарплата. Молодой, но талантливый специалист не будет выдвинут на руководящую работу, поскольку на пути стоят барьеры в виде возраста, традиций и стажа работы. В стране существует несуразная система конкурса на вакантную должность. Любой человек может подать заявление для участия в таком конкурсе. Однако в данном случае мнение дирекции предприятия решающей роли не играет. Определение годности человека на ту или иную должность находится в руках человека, проводящего собеседование. Обычно это пожилые, а чаще престарелые люди, не имеющие никакого отношения к заводу и к той специальности, на которую претендует экзаменуемый. Сегодня этот «старейшина» испытывает конструктора, завтра ветеринара, а послезавтра специалиста по архитектуре. Вопросы задаются какие угодно, но меньше всего по специальности. Этот «психолог», наделенный «высшей проникновенностью», делает заключение: пригоден или непригоден. Решение обжалованию не подлежит. Без резолюции этого «спеца» на работу или на новую должность вас никто не имеет права оформить. А кто этот «спец»? Может быть, исходя из своей партийной принадлежности, он не заинтересован в комплектовании государственного завода хорошими кадрами? Противников развития госсектора немало, и среди них есть люди с высоким положением. Для противников социалистического развития Индии госсектор — это бельмо на глазу.
Материальные условия работающих на заводе тяжелого электрооборудования неплохие. Минимальная заработная плата около 300 рупий в месяц. Рабочий день 8 часов. Каждый работающий имеет оплачиваемый отпуск в течение 30 дней. Кроме того, 12 дней в году можно брать дополнительно для личных надобностей. Эти 12 дней также оплачиваются полностью. Получить компенсацию за неиспользованный отпуск законоположением не разрешается. Время болезни оплачивается в размере 100 % заработка, если общее количество больничных дней не превышает 15 дней в году, и 50% — если таких дней 30.
Есть и другие льготы для работающих на государственных предприятиях. К ним относятся право на пенсию по возрасту или по случаю производственной травмы, льготные условия оплаты за квартиру и т. д.
Если установлено много формальностей и трудностей для оформления на работу, то уволиться с работы по собстаенному желанию никакого труда не представляет, а вот уволить нерадивого или лентяя — трудно. Здесь на пути стоят мощные барьеры узаконенного порядка, поэтому бороться за трудовую и исполнительскую дисциплину не так просто. Можно опаздывать на работу, можно прогуливать, можно и поволынить — на это администрация смотрит сквозь пальцы, поэтому борьба за повышение производительности труда и уплотнение рабочего дня остается серьезной проблемой.
Работая в Индии, мы вкладывали душу, опыт, энтузиазм, знания в свое дело, как на своем родном, советском предприятии. И, по моим наблюдениям, наш пример заражал многих индийских инженеров и рабочих, и особенно молодежь.
В Индии на заводе тяжелого электрооборудования работала относительно небольшая группа уральских специалистов, и все они со свердловского завода «Уралэлектротяжмаш» имени В. И. Ленина. Индийцы с большой похвалой отзывались об уральцах, внесших немалый вклад в развитие самого крупного завода в Азии по производству электрооборудования. Откровенно говоря, работа на таком заводе с огромными техническими возможностями плечо к плечу с индийскими инженерами и рабочими представляла для нас большой интерес.
Все же я не могу не отметить ту горечь, которая возникала у меня, когда хорошие индийские специалисты увольнялись с завода и уезжали работать в США, Англию, Канаду. Страна дала им образование, Советский Союз предоставил щедрую техническую помощь, завод — практику. Специалист встал на ноги, и вместо того, чтобы отдать свой труд и знания индийскому народу, своей родине, поднимает паруса и летит в другую страну, польстившись на повышенные заработки. Возмущало меня и то, что в честь уезжавших специалистов на заводе устраивались помпезные банкеты. Здесь нам трудно было понять друг друга.
Наши встречи с рабочими ограничивались по преимуществу заводской обстановкой. Рабочие, как правило, не знают русского языка, плохо владеют английским, да и сказывался дух установившихся традиций. К своей технической интеллигенции рабочие, как правило, относятся более чем настороженно. Разность служебного положения на предприятии можно было видеть на каждом шагу. Демократические принципы во взаимоотношениях еще не стали нормой жизни. Критика снизу вверх считается противопоказанной. К управлению предприятием рабочие не привлекаются, их советов никто не спрашивает.
Как-то директор завода мистер Малик, открывая курсы повышения квалификации рабочих, пригласил меня принять участие в этом важном событии.
В большом зале находилось человек полтораста ведущего инженерно-технического персонала, а отдельно, в стороне,— человек пятьдесят рабочих. Я рассказал о том, что такое учеба и повышение квалификации каждого работающего на предприятии в Советском Союзе, что у нас не стесняются обучаться все, начиная с директора и кончая подсобными рабочими, и в заключение предложил организовать подобные курсы повышения квалификации для инженерно-технического персонала. Мою речь переводили на английский, а с английского на хинди, но, откровенно говоря, я не уверен, что мой призыв был в точности переведен, да и был ли переведен вообще.
Кто же призван защищать права и интересы рабочих? Профсоюзы. Однако профсоюзы не имеют никакого отношения к профессии или отрасли народного хозяйства. Каждый профсоюз создается партийной организацией, то есть профсоюзы отражают интересы и идеи той или другой партии. Сколько партий в стране — столько и профсоюзов. Например, на заводе тяжелого электрооборудования законную силу имел только профсоюз партии «Индийский национальный конгресс». Вместе с тем имеются нелегальные профсоюзные организации и от других партий. Каждый работающий на данном предприятии может быть членом любого профсоюза.
Инженеры завода до недавнего времени вообще не имели права быть членами профсоюза и только недавно получили законное право на создание профсоюзной организации. Однако профсоюз для инженеров является исключением — он не имеет никакого отношения к той или другой партии. Этот профсоюз внепартийный и носит название «Всеиндийский профсоюз инженеров».
Отношения советских и индийских специалистов обычно приобретали характер личной дружбы и дружбы между семьями.
В клубе завода мы устраивали совместные вечера, концерты самодеятельности, спортивные соревнования. Здесь же проводились показы кулинарного искусства. Наши пирожки, пельмени, салаты, украинский борщ, торты пользовались у индийцев большой популярностью, особенно у мужчин. Женщины обычно спрашивали, нет ли в блюдах таких компонентов, как сало, мясо или яйца. По причине некачественного перевода часто вызывали восхищение именно те блюда, в которых оказывались и мясо, и яйца. Наши обычно интересовались, много ли перцу, но ели все подряд и с завидным аппетитом.
Большой интерес вызывали выставки вязального искусства. Здесь наши женщины держали неоспоримое первенство. Зато в способности вязать в любых обстоятельствах индианкам не было равных. Они вяжут в кино, в машине, на прогулке. Вяжут как автоматы, под оживленный разговор, не глядя на свое изделие.
Как-то в воскресенье индийцы организовали большой базар, доход от которого должен был пойти нуждающимся в материальной помощи. Перед клубом на огромной зеленой площадке, огороженной условным забором, разместились разноцветные торговые палатки. В них продавались всевозможные изделия, поступившие в дар для ярмарки от индийских и наших специалистов: салфетки, вязаные изделия из шерсти, термосы, отрезы на платья, посуда, игрушки и т. д. Были палатки, где индианки продавали кулинарные изделия, приготовленные из собственных продуктов. Отдельно были палатки с кофе и чаем, холодными и горячими закусками, при этом последние делились на вегетарианские и невегетарианские.
«Напрокат» был выдан великолепный слон для увеселения детей. Голова и хобот его разрисованы индийским орнаментом. На спине, покрытой коврами,— платформа для пассажиров. На голове его устроился маленький «машинист» — индиец, легко управляющий огромным и умным «автомобилем». Чтобы забираться на этот «Казбек», привезли специальный трап, почти такой же, как для ИЛ-62. Дети в полном восторге, не скрывают своего стремления скорей забраться на живой Казбек, родители более степенно, но настойчиво стараются попасть раньше детей. Бездетные взрослые тоже не отстают. Некоторые из них берут в «аренду» чужих детей и уже как полноправные граждане лезут наверх, порой забывая своего «любимого ребенка».
Периодически в клубе устраивались фотоконкурсы, которые привлекали массу зрителей. Однако индийцы в конкурсах не участвовали, и вообще они мало фотографируют. Возможно, это объясняется тем, что все виды фотопринадлежностей в Индии очень дорогие, а особенно фотоаппараты.
Все большие советские праздники мы отмечали в клубе, приглашая наших индийских друзей, которые с удовольствием принимали участие в этих торжествах и помогали нам в организационных хлопотах.
С огромным успехом прошло празднование 100-летия со дня рождения В. И. Ленина. Кроме доклада, большого объединенного концерта, выставки, посвященной В. И. Ленину, где бесплатно раздавались всем желающим книги, журналы, значки и т. д., был устроен большой ужин.
Нужно отдать должное индийцам — они исключительно хорошие организаторы вечеров, концертов, докладов и других культурно-массовых мероприятий. Делается все быстро, продуманно, без суеты и шума, без длительных уговоров и всегда с большой долей оригинальности и хорошего вкуса. Особенно отличаются этим индианки. Надо видеть, какие художественные композиции составляют они из цветов, овощей, фруктов при сервировке стола. Делается все с любовью, каждому общественному поручению отдаются вся душа и сердце.
Мы встречались с индийскими друзьями не только на заводе и клубе. Мы ходили друг к другу в гости, выезжали совместно на природу, и каждый раз оставалось прекрасное впечатление от организованности, дружелюбия, выдержанности и спокойной рассудительности индийских товарищей.
Индийские праздники
Неизгладимое впечатление оставляют индийские праздники. Надо сказать, в Индии существует великое множество праздников, имеющих религиозную подоплеку. Законами государства число праздничных (нерабочих) дней резко ограничено.
Установлено 15 общенациональных праздников. Среди них такие, как День республики, День независимости, День рождения Махатмы Ганди, Дивали, Холи и другие. Кроме того, установлено 14 праздников, которые отмечаются как дни отдыха в отдельных штатах или группой людей, объединенных религиозной общностью.
Мы, подданные СССР, отдыхали в дни наших советских праздников и отмечали также индийские праздники вместе с трудящимися завода.
Величественное и незабываемое зрелище представляет празднование Дня республики. В этот самый большой для Индии праздник города, местечки и села украшаются гирляндами цветов, сотнями тысяч разноцветных электрических лампочек и опрятной разноцветной одеждой празднующих индийцев.
В День республики нам посчастливилось быть в Дели на параде. В этот день в столицу Индии прибывают организованные и неорганизованные массы народа из всех штатов страны. Многие приезжают накануне праздника и занимают с вечера места, чтобы полюбоваться парадом. Гостиницы забиты до предела. Беднота ночует на улице, размещаясь в парках, скверах, на обочинах дорог — кто как может и где придется. Зрителей собирается до двух миллионов.
И вот начинается праздник. Сперва в машине проезжает министр обороны, затем премьер-министр, а уже потом в роскошной старинной карете, запряженной шестеркой белых коней, президент республики. Он приветствует народ и занимает свое место на трибуне. Исполняется национальный гимн, и начинается парад. Его открывает конная лейб-гвардия. Красочная одежда, на головах великолепные тюрбаны и разноцветные флажки на длинных копьях. Проходят все рода войск. Каждый со своим оркестром. Впереди оркестра дирижер-фокусник. Он подбрасывает и ловит свою дирижерскую палочку длиной 2—3 метра, как цирковой жонглер.
Проходит кавалерия на верблюдах. Красочные костюмы всадников, разноцветное убранство гордо шагающих животных. Потом идут колонны самой тяжелой военной техники прошлого — воины на боевых слонах. Все переливается золотом, серебром, яркими красками. Их сменяет современная, более скромно одетая армия: настоящие стальные танки, пушки, стрелковые части, белоснежные горнолыжные войска, морские части, санитарные службы, а в воздухе с ревом на малой высоте проносятся звеньями сверхзвуковые истребители. Вверх устремляются причудливые цветные ракеты и десятки тысяч разноцветных воздушных шаров. Куда смотреть, что успеть сфотографировать в этом удивительном калейдоскопе? Вокруг — всенародное воодушевление, а над головой — голубое небо и золотое солнце.
Сразу же за военным парадом начинается грандиозный гражданский парад. Каждый штат возглавляется головной машиной. Собственно, машины не видно — кажется, плывет на малой скорости целый штат на колесах. Уму непостижимо, сколько выдумки и красок. В этом плывущем многоцветье отражена экономика, культура, история, национальные обычаи, техника, производство, ремесла, торговля. За головной машиной штата движется его делегация в национальных костюмах, с музыкой и танцами. Проходят пастухи из Кашмира, охотники штата Ассам, потрясающие копьями и стреляющие из лука, красавицы девушки, украшенные цветами с Андаманских островов…
После парада улицы Дели покрываются внушительным слоем банановой кожуры, апельсиновыми корками, стаканчиками из-под мороженого, бумажками, пакетиками, но через полтора-два часа все убрано, очищено, вымыто. Уставшие зрители располагаются на лужайках, газонах в парках и скверах, чтобы позавтракать и отдохнуть.
На улицах «мудрые» попугаи предсказывают судьбу, вынимая «с гарантией правды» билетик, на котором написано, что ждет вас в будущем. Ученые медведи и обезьяны демонстрируют свои цирковые достижения, а стальной удав, кажется, вот-вот задушит заклинателя, но в последний момент разжимает свои тиски. Таксы на зрелища нет. Кто сколько даст. Бездна лоточников с пряностями, сладостями, мороженым, орешками, кешью, кукурузой, прохладительными напитками. Очередей нет. Торговля успевает справляться с запросами покупателей.
Интересен праздник Онам. Согласно древней легенде, в этот день король Кералы Махабали посещает свое королевство и знакомится с жизнью народа. Люди делают вид, что они счастливы, богаты и здоровы. В этот праздник они надевают яркие желтые одежды. Глава семьи дарит новую одежду членам ее; Все веселятся, поют, танцуют, а король, видя такое зрелище, возвращается в свои райские чертоги, довольный, что его королевство является страной изобилия.
Тягой к иллюзии благополучия, жаждой веры в лучшее будущее, которое принесут боги, а не сам человек, объясняется живучесть этих праздников в современной Индии.
Самый веселый и забавный, а вместе с тем самый неразумный, с санитарной точки зрения,— это праздник Холи. Празднуется он в марте. Из древней литературы известно, что раджитираш по имени Кашепу не верил в бога и приказывал в своих владениях убивать всех кто упоминает бога Раму. Однако его сын Прохлада поверил в бога Раму и тем самым страшно разгневал отца. Убедившись в неисправимости своего сына, раджа приказал своей сестре Холи надеть волшебное платье, которое якобы не боялось огня, и броситься с Прохладой в костер. Когда костер догорел, все увидели, что Прохлада, верящий в бога Раму, остался цел, а Холи сгорела.
В этот день президент и батрак, миллионер и нищий, академик и мусорщик — все встречные начинают красить друг друга с ног до головы. Краской поливают, втирают ее в лицо, волосы, . уши. Посыпают красящими порошками друг друга. Краски въедаются в волосы, лезут в глаза, рот, уши, за шиворот. Никто не может уклониться от раскрашивания — это будет оскорбительно и непочтительно. Пытающихся увильнуть догоняют и с еще большим энтузиазмом красят.
Праздник Холи настолько демократичен, что в этот день жена может побить палкой своего мужа и излить весь годичный запас обид, что в другие дни года непозволительно.
Праздник Холи я пережил дважды. Первый раз мы были на экскурсии в Джайпуре. Запасной одежды у меня не было. Я заперся в номере отеля и не выходил до обеда. Мои друзья решились принять участие в этом празднике. Они вернулись в отель, похожие на всех чертей.
Второй раз я был в праздник Холи в своем городке, и на этот раз сам вооружился красками и смело пошел навстречу празднику. Чем агрессивнее я был, тем меньше меня красили. Однако все равно и мне досталось. Сильнее всех были раскрашены многослойным методом и во все цвета радуги наиболее видные и известные фигуры нашего городка — руководитель советских специалистов, его первые заместители, а с индийской стороны — директор завода, главный инженер, начальник производства и другие известные и популярные личности. В полдень раскраска прекращается. Все идут домой, отмываются, переодеваются и направляются друг к другу в гости.
Больше всего мне, как человеку, связанному с производством, понравился праздник, посвященный богу-строителю Вшиакарма, отмечаемый 17 сентября. Хотя официально праздник не является днем отдыха, большинство заводов в этот день не работает. По существу, это праздник труда, и я расскажу о нем несколько подробнее.
Накануне праздника рабочие собирают деньги, закупают цветы, всевозможные украшения, готовят пакетики со сладостями. Цехи празднично убирают. Станки тщательно чистят и украшают цветами, разноцветными лампочками, фонариками. В цехах устраиваются витрины с фотографиями из производственной жизни. В центре каждого цеха сооружаются своеобразные иллюминированные сцены, которые украшаются особенно красочно. В глубине сцены помещают бога-строителя в виде скульптуры или портрета, а иногда роль бога выполняет живой человек. Для этой цели подбирают рабочего с хорошим телосложением, приклеивают ему белые усы и окладистую бороду. Этот сидящий живой бог — ноги калачиком, по пояс голый и с поднятыми мускулистыми рукам и— выглядит очень эффектно. Перед сценой пол покрывают коврами — на них располагаются рабочие во время молебна.
В день праздника громкоговорители неистовствуют, передавая самые разнообразнее музыкальные произведения, начиная от популярных песен из кинокартин и кончая божественными песнопениями. На сценах-помостах сидят приглашенные из Хардвара святые и читают перед микрофоном священные книги и проповеди, время от времени подкладывая в глиняные горшочки с углями какие-то ароматические специи. Рабочие — они сидят босиком, так требует ритуал — внимательно слушают.
В день праздника ворота завода гостеприимно открыты для семей рабочих. Взрослые и дети приходят в нарядной одежде, с большим интересом рассматривают станки, на которых работают их отцы, мужья и братья, знакомятся с выпускаемой продукцией. Индийские друзья рассказывали мне, что дома жены нередко спрашивают у своих мужей, каково здоровье их станков, хорошо ли они с ними обращаются.
Я трижды участвовал 8 празднике бога-строителя и всегда с большим удовольствием отмечал, с каким энтузиазмом, выдумкой и организованностью он проводился. Как-то особенно отличились рабочие инструментального цеха. Они посадили на сцену оригинального робота. В одной руке он держал напильник, а в другой молоток. Через определенные промежутки времени глаза робота загорались каким-то демоническим огнем и в тот же миг устрашающе поднимались его огромные усы. Но как только потухал огонь и опускались усы, начинал бить по наковальне молоток. Все это рабочие придумали сами и сделали без чьей-либо помощи.
Что же касается религиозной окраски праздника, то это скорее — традиционный антураж, чем проявление религиозного фанатизма.
В деревне
Как-то глубокой зимой, когда температура днем опустилась до плюс 24 градусов, через наших индийских друзей на заводе мы получили приглашение побывать в деревне. Старейший житель этой деревни Натха Сингх и члены его семьи очень хотели повидать советских людей с родины Ленина. Нам тоже было интересно побывать в глухой индийской деревеньке, познакомиться с крестьянами.
Собралось нас человек 14, в том числе три женщины. Захватив с собою книги, открытки и некоторые другие предметы для подарков, ранним декабрьским утром на арендованных велосипедах мы двинулись в путь.
Деревенька оказалась неболбшая. Домики разбросаны в беспорядке, как и во многих деревнях Индии. Оказалось, что в ней живут сикхи, которые были переселены во время отделения Пакистана от Индии.
Нас, конечно, ждали., На краю деревни мы увидели зеленый лужок и огромное тенистое дерево манго, а около дерева — красочную толпу крестьян, состоящую из мужчин и детей, женщин не было. Впереди толпы выделялся наш гостеприимный хозяин — величавый старик лет 75—80, с густой белой бородой, черными глазами, в чалме. Он приветствовал нас, произнося слово «намастэ» с какой-то особой теплотой.
За ним стояли молодые рослые парни — оказалось, его сыновья и племянники. Они были, как и положено сикхам, бородатые, черные, в чалмах, от пояса и ниже завернуты в кусок длинной материи, образующей что-то вроде длинной юбки до самых пят. Трое из них были, словно три мушкетера, с охотничьими двуствольными ружьями. Дальше находились разных возрастов родственники, старики и односельчане, а кругом «а нас смотрели десятки пар пронзительных глазенок ребятишек.
Старик был очень растроган. Он говорил, что этот день для него — один из самых светлых дней в его жизни. Он увидел у себя, в глухой деревне, впервые настоящих живых посланцев Ленина. Впоследствии оказалось, что он далеко не простой крестьянин. Его кругозор, взгляды на социальные стороны жизни России и Индии были достаточно прогрессивны. Он был знаком с трудами Ленина, с историей России, начиная с Октябрьской революции. Знал первые декреты Советской власти и этапы последующей жизни нашей страны. Старик говорил: «Кто освободит Индию от нищеты? Не кучка миллионеров. Кто нас лечит? Джунгли, а не врачи, которые требуют у нас денег, а их нет у бедняков. Кто может получить образование в Индии? Только не мы. Я верил когда-то в бога и его всемогущество. Я молился, просил помощи и счастья, а он помогает и внемлет молитвам только богатых. Зачем нам такой бог?»
После паузы продолжал: «И молодой, и старый живут мечтами. Моя мечта, конечно, несбыточная, но право мечтать никто отобрать не может. Если бы я мог своими глазами посмотреть на вашу великую страну, где родился, творил и умер великий Ленин!».
Целый день мы провели в гостях у наших новых знакомых. Простота, искренность, радушие нас покорили.
На одной из полянок наши хозяева устроили концерт пенджабской самодеятельности. Особенно отличился паренек лет пятнадцати. Он исполнял народные танцы и пел на пенджабском языке песни своего штата. Сколько выразительности, задора и экспрессии! Богатейший репертуар песен! Ему подпевали и подплясывали другие. Все это сопровождалось громом аплодисментов и стрельбой из охотничьих ружей.
Танцевал паренек, как и подобает при исполнении танцев в Индии, босиком, однако ступни ног не были покрашены в красный цвет, что обычно мы видели у исполнителей танцев на профессиональной сцене. В ярко-красный цвет были покрашены только ногти пальцев рук. У некоторых других мужчин — не танцующих — ногти на руках были также наманикюрены.
Под огромным манговым деревом на столах нас ожидал отварной рис, баранина в соусе со специями, лепешки из пшеничной муки. Кроме того, стояли бутылки с приятным напитком золотистого цвета, приготовленным из сахарного тростника.
Мы, конечно, понимали, что такой шикарный обед — далеко не частое явление в этой деревне, но таковы законы гостеприимства.
Теплым речам, тостам, вопросам и ответам не было конца.
По индийским обычаям, индианок за столом не было. Они готовили блюда. Обслуживали гостей молодые индийцы. Мне объяснили, что приготовление пищи — это благородный удел женщин, а обслуживание гостей — несколько унизительная работа для них. У сикхов подчеркнутое уважение к женщине, и особенно к матери, но почему они все-таки не находились за столом, мне трудно было понять.
Расставались очень трогательно. Теплые пожелания, слова благодарности, крепкие объятия и рукопожатия, салют из охотничьих ружей. Мы пригласили наших гостеприимных друзей приехать к нам, чтобы ближе познакомиться с нашими советскими людьми, заводом, клубом,
школой и, конечно, с нашими блюдами домашнего приготовления.
В моих глазах до сих пор стоит живой образ Натха Сингха. В нем достоинство и мудрость, вдумчивое выражение умных глаз и какая-то грусть, как мне показалось, от неосуществленной мечты, за которую он боролся всю жизнь, в которую верит и сейчас.
Намастэ
«Намастэ» — это первое слово, которое мы услышали в Индии, когда наш лайнер ИЛ-62 приземлился в делийском аэропорту Палам. «Намастэ» было последним словом, которое мы слышали на гостеприимной индийской земле перед возвращением на Родину.
Если вспомнишь, что звучное и мелодичное слово это сопровождается приветливой улыбкой, а руки складываются ладошками внутрь при легком поклоне,— на душе становится солнечно и радостно.
«Намастэ» — это приветствие, «здравствуйте». «Намастэ»— это «до свидания». Я уезжал из Индии с радостью и грустью. С радостью потому, что возвращался на Родину, на свой завод, к своим детям и друзьям. И в то же время мне было грустно. Жаль было расставаться с индийскими друзьями, с которыми был связан общими интересами. Завод-гигант формировался на моих глазах, при мне рождались первые машины. Работая плечо к плечу с индийскими друзьями, я вместе с ними гордился успехами и огорчался неудачами. Уезжая из Индии, я увозил с собой глубокую веру в ее прекрасное будущее.
