Вятский губернатор Чарыков с недоумением вертел в руках средних размеров опочный камень, весь изрезанный какими-то знаками.
— Дозвольте объяснить, ваше превосходительство, камень этот не простой, заветный, на клад положенный.
— На какой клад? Кем положенный?— Пугачевскими разбойниками,— человек, принесший камень, понизил голос.— Бунтовщики клад закопали, а сверху этот камень положили.
— Бунтовщики! — губернатор на-хмурился, подумал немного: — А сам-то кто будешь?
— Котельнического уезда крестьянин Захар Степанов сын Бобров.
— Ну хорошо, ступай. А находку твою мы в музеум передадим, пускай там разбираются.
Так или не совсем так проходил этот разговор,— неизвестно, но факт остается фактом: в 1872 году Вятский публичный музей пополнился еще одним экспонатом— кладовым памятником времен Крестьянской войны 1773— 1775 годов. И сегодня посетители Кировского областного краеведческого музея подолгу рассматривают этот экспонат, с которым связана, интересная и загадочная история…
Камень имеет форму обточенной шестигранной плиты длиной 15,5 сантиметра, шириной 9,4 сантиметра, толщиной 5,9 сантиметра. На всех шести сторонах вырезан текст. Воспроизводим его построчно, придерживаясь подлинника в орфографии.
НА ЛИЦЕВОЙ СТОРОНЕ:
сей камень заветный кладеная спя поклажа сибирскимъ пугачевскимъ воинами 28 человеками даитая полети рублей а поклажи серебром 44 сей поклажи златою казною червоною монетою 56 тысяч каждой червоной щ тысячи монетами каждой монет щитая
НА ПРАВОЙ БОКОВОЙ СТОРОНЕ:
порублю до хто сей камень щесливой рабъ найдет тотъ и казну нашу возметъ да хто нашъ заветъ исправитъ
тотъ и казну нашу разделит нашу казну возмите и по себе делите
НА ОБРАТНОЙ СТОРОНЕ:
другъ друга необите есаул макаровъ атаманомъ сухопаровымъ нами завещено тако ловместо нашей казны положите по завету нашему 30 аршинъ тонкого холста да на каждой полуаршинъ потри монет та да чернаго
НА ЛЕВОЙ БОКОВОЙ СТОРОНЕ:
петуха надсимъ холстомь иденгами станутъ стоять сторожа строчные годъ по найдению нашей поклажи въ ту яму положите исправнай и заветъ а по найден
НА ВЕРХНЕЙ ПЛОЩАДКЕ;
ию сего камня ищи одговорщика а одговорщик знетъ знаетъ управляться съ наши мъ со состорожам
НА НИЖНЕЙ ПЛОЩАДКЕ:
слушатся одговорщика кладеная поклажа 1774 года майя 4 числа
Кто же такой был Бобров и как, спустя сотню лет после Крестьянской войны, попал к нему камень? Сын крестьянина Котельнического уезда Захар Степанович с детства отличался любовью к природе, огромной любознательностью. Закончив только сельское училище, пытливый юноша самостоятельно изучал многие науки, особенно любил химию и механику. Он постоянно что-нибудь изобретал, совершенствовал. На губернской этнографической выставке в Вятке экспонировались его белые свечи из березового дегтя, писчая бумага из соломы и прочие изобретения. Сельчане не видели никакой пользы в подобных занятиях, но ценили Боброва как хорошего лекаря, лечившего исключительно травами. Далеко за пределами уезда шла о нем молва как о колдуне, умеющем отчитывать клады, то есть его принимали за отговорщика (как раз о таком отговорщике и писали пугачевцы). Сам Захар Степанович к этому своему умению относился скептически и как-то сознался, что читает шепотом «Отче наш», а не какие-то особые слова, необходимые для удачного поиска клада.
Сколько кладов было найдено с помощью Боброва — неизвестно, но обращались к нему нередко. Однажды приехал крестьянин из Глазовского уезда, показал камень и просил приехать отчитать клад. Необходимый холст якобы уже приготовлен и кормят трех черных петухов.
Бобров принял самое деятельное участие в выяснении всех подробностей. Он опрашивал крестьян, записывал слухи, предания, связанные с этой историей.
Выяснилось, что камень был найден примерно в 50-е годы XIX века жительницей деревни Политенки, что близ села Верхосвятицкого Глазовского уезда Вятской губернии (в настоящее время — Фаленский район Кировской области). Неграмотная женщина передала его священнику, не указав место находки, сама же вскоре отправилась на богомолье и умерла в пути. Сын священника, не зная, где искать сокровища, выбросил камень на двор, оттуда ребятишки перебросили его на усадьбу дьякона. Тот, очевидно, прослышавший о кладовских способностях Боброва, послал к нему в Котельнич крестьянина.
Остальное нам известно. Камень оказался в музее, судьба же клада неясна до сих пор. Никаких сведений или слухов о крупных денежных находках в этих местах не было. Повстанцы могли сами выкопать свои сокровища в удобное время, а может быть, никакого клада и вовсе не было. Хотя трудно представить, что ради Шутки атаманы стали бы утруждать себя вырезанием слов на камне…
Еще одна неясность. Как известно, в начале мая 1774 года, когда был закопан клад, Пугачев с основной армией находился далеко от Глазовского уезда — на Южном Урале, под крепостью Магнитной. Стало быть, интересующий нас сибирский отряд в нее не входил. Возможно, это была самостоятельная боевая единица, действовавшая на Среднем Урале. Спасаясь от преследования правительственных войск, воины могли уйти на запад и оказаться в Глазовском уезде…
