Итак, Виктор Ерошенко. Обычная биография. Родился и вырос он в Серове, здесь же закончил металлургический техникум, недолго поработав на механическом заводе, ушёл в армию. Служил в погранвойсках на дальневосточной границе. Закончил службу старшим сержантом, старшиной взвода. И сейчас дома висит мундир со значками «Отличник погранвойск», «Отличник Советской Армии», «Молодой гвардеец пятилетки…» Секретарь комсомольской организации взвода, старшина отличного подразделения («Принял отличным и сдал его отличным»). Сейчас, с января нынешнего года, снова работает на родном механическом техником-технологом («На работе всё нормально»), А там, на далёкой дальневосточной, комсомольца Ерошенко приняли кандидатом в члены партии.
(«Отлично помню весь этот день, ведь это было накануне XXV съезда КПСС».)
И ещё. Он любит музыку, играет в эстрадном оркестре.
Вот, пожалуй, и всё, что я узнал от него. Протянуть ниточку от какого-либо факта из биографии до той критической ситуации, в которой он оказался, вряд ли можно. Обычная всё-таки биография…
То же и с Василием Кордюковым: и его биография могла бы уложиться в привычную: «Учился, работаю… Приняли в комсомол… правительственных наград нет…» Василий живёт в Серове, работает на механическом заводе, окончил школу рабочей молодёжи, не так давно приняли в комсомол. Вот, пожалуй, и всё.
…До этого момента они друг друга не знали. Познакомила их первая дальняя командировка. Да так, будто стали они родными братьями…
В купе попутчица вязала кофточку. Парни почитали на сон грядущий, когда утомились, улеглись спать. Старший уже спал. В купе, по обыкновению, было жарко («Постаралась проводничка !»). И сон парней, наверное, по этой причине оказался нестойким. Вышли покурить в тамбур, хлебнуть свежего воздуха. Приближалось утро. Погромыхивал состав, отмахивая километры долгого пути.
— Засыпая, я услышал какой-то странный шум позади состава…— Вот, пожалуй, и всё, что помнит Виктор из предыстории той критической ситуации.
— То ли проснулся, то ли очнулся, сейчас, конечно, и не могу точно сказать. Темень, дышать почему-то нечем, во рту снег.
— Испугался ? Наверно, не успел. Всё произошло мгновенно.
Сквозь сон, конечно, слышал странный шум, непохожий на стук колёс. Но это же не повод проснуться ! На крутой дуге дороги сошёл последний вагон. Потащил за собой предпоследний… Их вагон был «счастливый»— четырнадцатый. Оказавшись ка боку, он ещё тащился за составом, загребая разбитыми окнами снег.
— У меня торчали из снега только ноги. Нужно было выбираться, хотя и не знал, куда выбираться. Откопался…
