«Чем заворожил мальчишку неказистый этот кустик?» — хотелось спросить мне директора совхоза, но тут из-под навеса от большого дощатого стола направился к нам крупный детина с рыжеватой вьющейся бородкой.
— Везет вам: вот и сам Иван-воин! Видать, отобедался,— бросил через плечо директор.— Подброшу сейчас вас обоих на его загонку. И пытайте нашего богатыря сколько душе угодно.
До позднего вечера — на диво сладостно-светлого в эту пору года — пробыл я с Иваном Лукичем на его степном корабле.
А при возвращении на полевой стан ненароком заметил в руке комбайнера только что сорванный с обочины дороги махонький кустик — точь-в-точь такой же, какой видел днем у голопузого мальца с огненно-рыжей головой.
— Что за растение? — спросил я.— Давеча, едва вышел из «газика», увидел малыша с таким же кустиком. Он зачем-то подносил его к уху…
— Да это вы моего шустряка Гришуню повстречали,— устало усмехнулся Иван Лукич — совсем еще молодой мужик, стесняющийся, когда его величали «Лукичем».— Растеньице с виду невзрачное, но имеет свой секретец. Многим равнодушным к природе людям тот секрет и невдомек… Поднеситека стебелек к уху и тряхните слегка. Послушайте.
