А потом знатный вельможа в Сенате читал паническое донесение сибирской губернской канцелярии о курганских и утятских мужиках, которые, сговорившись неизвестно когда меж собой, напали на солдат.
Вельможа был человек чувствительный, имел крепостных, которых, для их же пользы, частенько посылал в зачет рекрутов в далекую Сибирь. Поэтому, когда он прочитал в донесении «… с места сбили, и от того их злодейственного нападения явилось у него Моисеева кровавой дубиною знак, у присяжного из сибирской губернской канцелярии сержанта Вялова голова проломлена, у правителя Панаева против самого сердца бито», строчки запрыгали у вельможи перед глазами и под ложечкой защемило, как будто били его самого. И дальше он прочитал: «у комиссара Плотникова на спине бито же, а у драгун головы человек до семи проломлены и по спинам руками бито ж».
