Когда они выходили из магазина, в кармане каждого лежало по сувенирчику — носовому платочку с вышитым в углу якорьком: добрый мистер Белкин не мог отпустить русских моряков без подарка, тем более, что цена платочку была пять центов, а реклама приносила доллары…
Боцман облегченно вздохнул, когда они вновь вышли на улицу. Они находились в центральной части Портланда. Нижние этажи домов здесь сплошь заняты магазинами, барами и ресторанами, красочная реклама зазывала поскорее приобрести одежду в магазинах Мюллера и патентованные запонки О’Нила, пить пиво Блитц-Вайхарт и пепси-колу, смотреть новый боевик на темы из жизни Джека Лондона, читать подробности о судебном процессе, затеянном против Чарли Чаплина какой-то неврастеничкой. По улице шли люди всех рас и цветов кожи. Тюрбан индуса покачивался рядом с турецкой феской, громадный негр вышагивал, догоняя высохшего, как тростинка, китайца: разноязыкий говор, гудки автомашин, джазовая музыка, запах апельсинов, голуби на тротуарах, чистенький старичок, кормящий их орехами из прозрачного целлофанового мешочка, полицейский с огромным пистолетом в открытой, как у ковбоя, кобуре на широком поясе, оттаскивающий от таверны какую-то пьяную женщину,— все это был Портланд.
