В июле Магнитогорску исполнилось 30 лет.
В Магнитогорске — городе огромных цехов чугуна, стали и проката — день и ночь идет строительства крупнейшего в мире прокатного стана «2500». Это — ударная стройка, в основном здесь работает молодежь. Много трудностей у строителей, и не всегда дела идут гладко.
А масштабы работы и энтузиазм взрывников и бетонщиков, штукатуров и верхолазов вдохновляет уральских поэтов. Публикуем поэтический репортаж Марка Гроссмана со стройки стана. Снимки к репортажу сделаны Виктором Диановым.
Высота
Вы видели высоту?
Бывали на ней хоть раз?
Ту высоту-красоту,
Где молнии возле глаз!
Вы слышали высоту?
Здесь рядом гуляет гром,
И, задевая звезду,
Птицы свистят крылом!
Это та
высота,
Где бог —
Верхолаз простой,
Плывет за плитой плита,
Ложится плита с плитой.
На север ушла зима,
Стекает капель, как пот,
Громят тишину грома
Буровзрывных работ!
Ветров степных нытье.
Скалу динамит трясет,
Но дело вершат свое
Люди больших высот.
Они не уйдут с поста,
Пока не встанет на пост
Стан стального листа
Во весь богатырский рост!
Верхолазы
Кранов кряк, гуденье «МАЗов»,
Сварки яркая заря,
Перекличка верхолазов
Наверху, у фонаря.
Парни дерзко в небо лезут,—
Нету выше чести той,
Чем сдружить навек железо
С голубиной высотой.
Домны плавкой кумачовой
Озаряют их с утра.
В очи Вити Богачева
Бьют уральские ветра.
Молодой да крепкокрылый —
Выбрал он судьбу легко:
«Чтоб поближе к небу было,
Чтобы в рай недалеко».
Строил слябинг и мартены,
Под холодным ливнем мок,
Грел парнишку неизменный
Комсомольский огонек.
Пот со лба стряхнув рывками,
К ферме прислонясь плечом,
По соседству с облаками
Воробьев гремит ключом.
Ветерком относит слово,
Как дымок, летит оно.
Только Васю Воробьева
Виктор слышит все равно.
— Без охоты и заботы
Не житье, а грусть одна,
Без охоты нет работы,
Нет, как свадьбы без вина.
Жить так жить, чтоб век был прожит
Каждым парнем, как бойцом,
Чтобы можно было все же
Так сказать перед концом:
«Не глядите, дорогие,
Что сейчас— ни сил, ни глаз,
Был я в те года в России
Не последний верхолаз.
Я ценил свой труд красивый,
Трудную работу ту.
Искони у нас в России
Люди любят высоту.
И с печами по соседству —
Лучше всех иных красот —
Я оставил вам в наследство
Стан «Две тысячи пятьсот».
Чудо-цех
Ходим, ходим с чудом рядом
Каждый день путем своим
И скользим бывалым взглядом
По громадам заводским.
А столкнись ты с этим чудом,
Ты б от радости запел,
Ты б узнал и ум, и удаль
Наших замыслов и дел.
Мы идем с Володей Грибом —
Комсомольским вожаком —
По траншеям и по глыбам
Скал, одетых куржаком.
Сотней разных дел упарен,
Усталь шуткою гоня,
Нам рассказывает парень
Сказку нынешнего дня.
— Что известно вам о стане?
Ничего, что на бегу —
На основе точных данных
Информировать могу:
Если грунт, что сокрушили
Под фундамент цеховой,
Погрузить в автомашины
И поставить «МАЗы» в строй.
То протянется колонна
От входных, считай, дверей
До прибрежного района
Древних северных морей.
И еще одно сравненье
Приведу я, факт любя:
Всей Магнитки населенье
Может цех вместить в себя!
Вот громада — так громада!
В срок бы ей катать литье!
Но и силы уйму надо,
Чтобы выстроить ее!
Отдаем всю душу плану,
Обещали ж мы не зря,
Что задышит стан по плану
В половине декабря…
Мы идем с Володей Грибом —
Комсомольским вожаком — ,
По траншеям и по глыбам
Скал, одетых куржаком.
Вспышки сварки, клекот клепки,
Гром железного листа.
Наверху народ неробкий
Ставит фермы на места.
Плещет знамя на площадке,
У часов сошлись усы,
И зовут на отдых краткий
Заводских гудков басы.
Отцы и дети
Мы сидим в дежурке тесной,
И в печурке возле ног
Огонек поет древесный,
Тонкий звонкий огонек.
С наслажденьем грея ноги,
Верхолаз махру сосет.
Хороши, ей-богу, боги,
Вниз сошедшие с высот!
Погляди на эти руки,
Глянь-ка в очи пареньку,
Никогда не знали скуки
Эти люди на веку!
Примостился я на стуле,
Кипяток с устатка пью,
Будто боги мне вернули
Юность давнюю мою.
На плечах шинелка чья-то,
На душе — ударный труд,
Вся-то техника — лопата,
Нет, не вся — и юность тут!
Грунт долблю худой и скромный,
Все богатство — смоль кудрей,
У девчонки с первой домны
Сердце рвется с якорей!
Без неведомой одышки
Я двойной процент даю.
Ах, спасибо же, мальчишки,
Вам за молодость мою!..
Это я сказал? Быть может,
Парамонов Алексей?
Алексей Иваныч тоже
На Магнитке с первых дней.
Арматурщик он — и точно,
Тонко знает ремесло,
И стоят заводы прочно
С арматурою его.
И сидим — отцы и дети,
И на лицах торжество:
Люди первых пятилетий,
Люди первых семилетий,
Люди дела одного!
В отстающую бригаду!
Бригадир бригады лучшей
Славно знает мастерство.
Отчего ж глядит он тучей?
Что не радует его?
У него в делах культура.
Люди все, как на подбор,
Вся бригада штукатуров
Выполняет договор.
А вот рядышком бригада
Постоянно гонит брак,
Ходят сонные ребята,
Штукатурят кое-как.
И лукавить не умея,
Людям всей душой открыт,
Говорит в сердцах Шафеев:
— Где ж, ребята, честь и стыд?
Видно, дрыхнет совесть ваша!..
Кто-то выскочил вперед:
— Может быть, Шафеев Саша
К нам, отсталым, перейдет?
Смотришь, выполним заданье,
Саше честь, почет ему,
А мораль и заклинанья
Нам, пожалуй, ни к чему…
Бригадир бригады лучшей
Славно знает мастерство.
Отчего ж глядит он тучей?
Что не радует его?
Что? Решать задачу надо!
А попробуй-ка, реши!
Сколько сил взяла бригада,
Да не только сил — души!
Сколько отдал ей терпенья!
А теперь — изволь — иди.
От сомнений и волненья
Сердцу муторно в груди.
Но на ухо совесть внятно
Шепчет с милой добротой:
«Трудно, брат, тебе — понятно,
Ну, а все ж — иди, не стой.
Что ты, Шура! Что ты, Шура!
Погляди на комсомол —
Вон же взял бригаду Дуров,
К новым людям перешел!».
Сердце радо и не радо,
Все же гордое оно:
— Хорошо! Иду в бригаду!
Но условие одно:
Не жалеть для дела пота,
Твердо веровать всегда,
Что унылая работа —
Не работа, а беда!
Боевые дни
На площадке пыль клубится,
Бьют ломы и топоры, !
И задором пышут лица
Увлеченной детворы.
По призыву комсомола
Гомонит субботник тут.
Мальчики четвертой школы
Впереди пока идут.
Мусор, щеп^и — вон из цеха,
Землю лишнюю — долой!
Сколько радости и смеха,
Сколько песни удалой!
Молодые парни рады,
Что девчата возле них,—
С шуткой действуют бригады
Институтов городских.
И опять я вспомнил ГОДЫ,
Отшумевшие давно,
Комсомольские походы,
Пионерское звено.
Будто это я копаю,
Будто мне гудит гудок,
Будто это я вступаю
В свой семнадцатый годок.
И душе приятно, право,
Что близки им, как и нам,
Наше дело, наша слава
С честным потом пополам.
А вокруг грохочут взрывы.
Боевым громам сродни.
Вецра резкие порывы,
Флагов красные огни.
И за план сражаясь стойко,
Люди слов не тратят зря:
«Стан — к началу декабря».
На большой ударной стройке
День и ночь горит заря.
Крана башенного лапа
Вверх конструкции несет.
Как в бою, начальник штаба
Шлет людей на штурм высот.
И идет, идет сраженье
На огромной высоте —
Продолжается движенье
К нашей цели и мечте.
