И, действительно, вскоре на соседе появились люди со свастиками на рукавах. Капитан подбежал к гостям, угодливо расшаркался и жестом пригласил к себе в каюту. Фашисты недружелюбно покосились в сторону нашего теплохода и вызывающе громко рассмеялись.
Этот уголок гавани был удивительно тихим. Сюда едва доносились свистки портовых паровозов и кранов. У борта чуть слышно шелестела вода.
Изредка по палубе «Зевса» пробегал кок, балансируя подносом с яствами и бутылками. В каюте капитана, видимо, совершалась какая-то сделка.
Вскоре оттуда вышли подвыпившие чиновники. Один из них, толстый, с тройным подбородком, показывая на рдеющий советский флаг, недвусмысленно грозил пальцем греческому капитану, предупреждая об опасности такого соседства.
Возможно, в дальнейшем ничего бы и не произошло, но вдруг палубу огласил странный голос.
— Рот фронт! Рот фронт!— донеслось откуда-то.
Немцы, как по команде, повернули головы в мою сторону. Они смотрели холодными взглядами, полными открытой вражды и ярости. Я стоял как наэлектризованный.
