В политехническом музее Москвы хранится небольшая пятиконечная звезда из серебристого металла. Рядом с ней висит табличка, из которой явствует, что звезда отлита из советского магния в экспериментальной мастерской Ленинградского института алюминия и что через год магний будет изготовляться в промышленных масштабах путем электролиза карналитов на Соликамском магниевом комбинате.
— Магний?..— посетитель выставки трет лоб, пытаясь что-то припомнить:— где я слышал о магнии?..
В одну из осенних ночей 1914 года жители тихого польского городка Калиш были зрителями великолепного пиротехнического эффекта. С запада, откуда двигались германские силы, взвивались ослепительно голубые кометы. Останавливаясь в зените, кометы озаряли город зловещим мертвенным светом. Сверху падали беззвучные бомбы. Они расплескивали по крышам голубой прилипчивый огонь, который мгновенно зажигал деревья, металл, землю, воду, песок.
Город пылал непонятным пламенем, против которого были бессильны все пожарные средства, ибо его температура достигала 2.000 градусов.
Через день о страшном фейерверке знали все генеральные штабы мира. Так была окончательно расшифрована тайна заводов Гемелингена и Грисгейма, которые перед войной сосредоточили в своих руках мировое производство невинного металла, применявшегося для нужд фотографии и фейерверков,— серебристо-белого магния.
Магний бешено возрос в цене. Лаборатории Франции, Англии, Америки работали день и ночь. Ученые перелистывали старинные книги Дэвн, Фарадея, Бунзена — величайших гениев науки, которым впервые посчастливилось из болотных солей добыть путем электричества легчайший и пламенный металл. Итог был подведен на биржах:
— Три с половиной доллара фунт…
Это была солидная цена. И, пожалуй, роковой ошибкой геолога Глушкова было именно то, что он доказывал, будто Россия может добывать собственный магний вдесятеро дешевле.
Этот провинциальный инженер из безвестной деревушки Усолье всем надоел. В его ветхом саквояже хранились, как драгоценности, пробы пород из разведочной скважины, которую он пробурил за свой счет, и записка аптекаря из Соликамска, обнаружившего в этой колонке следы сильвинита и карналита. Калий и магний в Усолье, где испокон веков добывается лишь соляной рассол! Это казалось совершенно невероятным и смахивало на шарлатанство.
Но Глушков был неутомим. Он рассказывал деятелям Императорского технического общества фантастическую историю о том, как миллионы лет назад на дне величайшего Пермского моря выпали кристаллы сильвинита, составлявшего смесь солей калия и натрия, и карналита,— двойной соли калия и магния. Вытаскивая потрепанный томик менделеевских „Основ химии”, он доказывал всем, что из карналита можно добыть чистый металлический магний.
— Мы создадим Страссфурт на Каме! — доказывал геолог, стараясь не замечать насмешливых реплик и презрительных улыбок.
Надо было во что бы то ни стало отвязаться от этого назойливого чудака. Ему посоветовали сдать колонку в Екатеринбургский музей и ждать, пока исследует вопрос Горный департамент.
Геолог уехал и исчез в безвестности. Опаловые кристаллы, перекочевавшие из ветхого саквояжа геолога на пыльную полку музея, после морозной зимы размокли и пустили мутную лужицу. Уборщица вытерла лужицу тряпкой и, рассердившись, выбросила колонку.
На этом закончилась предистория русского магния…
Итак, скромный серебристый металл впервые обрел мировую славу в зловещем пламени, опалившем Калиш. Но двадцать лет спустя ученые доказали, что жечь магний также разумно, как, скажем, топить печь денежными знаками.
Легенда об отвратительном смертоносном химическом элементе была развенчана: оказалось, что этот любопытнейший металл в соединении с немногими примесями дает самый легкий в мире и, вместе с тем, прочнейший материал. Из него, оказывается, можно строить прекраснейшие моторы, трамваи, корабли и станки.
И вот уже Европу пересекает эскадрилья германских самолетов, испытывающих в полете бензиновые баки и картеры, изготовленные из сплава-„электрон“ , в котором 97 процентов магния.
Итальянские заводы „Фиат“ отливают и штампуют из электрона ответственнейшие части моторов.
Дирижабль „Граф Цеппелин» облегчается на 25 процентов за счет замены стальных и алюминиевых частей электронными. Ведь электрон в полтора раза легче алюминия! Его удельный вес—1,8.
Магний становится символом передовой техники. Магний нужен советским заводам, растущим вперегонки с мировой наукой. Но где взять магний? Ведь на международных рынках он стоит бешеные деньги! Производство его сугубо засекречено…
Ученые знают, что магний является одним из распространеннейших элементов земли. Его на нашей планете гораздо больше, чем железа или меди. Но он чрезвычайно распылен. В сумерках первых эпох мироздания атомы магния рассеялись по всей земной коре и цепко срослись с различнейшими элементами. Он растворен в водах морей и озер, он входит в состав многих минералов и руд, он соединен с каменной солью, кремнием, известняками.
Извлечь его из этих соединений трудно. Но не невозможно. Еще Д. И. Менделеев, основоположник периодической таблицы элементов, в своих трудах указал, что из солей, известных в Страссфурте под именем карналитов, можно добыть магний, разлагая их электрическим током.
К счастью, разведки профессора Преображенского, который искал у Соликамска калий, полностью оправдали догадки всеми забытого провинциального геолога Глушкова.
В сентябре 1925 года одна из первых скважин в Соликамске на глубине 92 метров встретила толщу в несколько десятков метров калийных солей. Профессор Преображенский закладывал все новые и новые буровые — вначале через километр, потом через пять, десять, двадцать, пятьдесят километров, и нигде он не мог выйти из границ калийного бассейна.
Так было окончательно доказано, что в недрах Северо-Западного Урала, под соляным покровом, укрыты огромные залежи сильвинитов и карналита.
Что ж! Как будто бы все складывается прекрасно: остается лишь разработать технологию электролиза? Но советскому магнию предстояло пройти еще долгий путь мытарств, пока этот вопрос в феврале 1933 года не сделался предметом обсуждения партии и правительства.
Правительство дало жесткую и безоговорочную директиву:
— Построить на базе соликамских карналлитов магниевый комбинат. Строительство закончить во втором квартале 1935 года. Оборудование изготовить на отечественных заводах, обеспечив внеочередное выполнение pаказов.
…Через три дня, проваливаясь по пояс в снег, группа землекопов брела к занесенному сугробами кочковатому полю, которое распростерлось влево от калийного рудника.
Начиналась очередная история о героике строительных штормов…
Страссфурт на Каме!
Каким убогим и неудачным кажется нам сейчас это сравнение геолога Глушкова. Маленькое, словно спичечная коробка, старассфуртское месторождение калийных солей, сплошь истыканное скважинами, как булавочная подушка у прилежной хозяйки, и величайший калийно-магниевый клад, разбросанный на сотни, а возможно и тысячи километров!
Клад имеет многолетнюю геолвгическую историю. Она начинается в те далекие времена, когда над Уральским хребтом плескалось древнейшее Пермское море. Берега этого моря уходят от Соликамска на Кунгур, приближаются к верховьям реки Белой, которая южнее Уральского хребта, к востоку от Волги, и районам Эмбы, подходят к Илецкой Защите.
Везде в этих местах, разбросанных на сотни километров, еще в 1916 году экспедиция академика Курнакова в отбросах маточных рассолов „строгановских» солеварен обнаружила следы калия. Кто знает, может быть, скоро раздвинутся границы Соликамско-Березниковского калийного бассейна к этим рубежам?
Побежденная человеческим гением земля услужливо раскрывает страницы своей геологической истории и преподносит нам невиданные клады, собранные исчезнувшим морем.
Клады эти не совсем обычны.
Научной загадкой остается по сей день происхождение соликамских карналитов. Скважины перерезывают толщи каменной соли, пласты сильвинитов, карналитов. Но куда делась глауберова соль? Куда делись отложения сернокислого магния?
По сей день они не найдены.
Плотные блестящие кристаллы двойной соли магния и калия поражают ученых своей исключительной чистотой. Даже придирчивый лаборант не найдет в них следов сернокислых примесей, столь обязательных для любых морских отложений…
И пока наука берет барьер, поставленный природой, советская техника поднимает на щит это великолепнейшее сырье. Пронизанное током, оно родит крылатый металл — магний, металл, занимающий 12-ое место в таблице Д. И. Менделеева, металл, который вместе с алюминием открывает век новой техники.
На чертежах предварительного проекта первый советский магниевый завод представлен 23 зданиями. Оборудование для него готовят десятки заводов во всех концах страны. Вблизи калийного рудника в Соликамске уже поднимаются кирпичные остовы первых зданий.
Можно было бы написать рассказ о том, как бригада землекопов Мишина в 30-градусные морозы боролись с солёными плавунами, бурая жижа которых упорно заливала четырехметровые котлованы цеха обезвоживания.
Можно было ещё рассказать о том, как три каменщика — Больших, Колесников и Миронов — за 20 дней построили крупнейший цех электролиза, укладывая по 4.500 кирпичей за смену на брата.
Можно было бы сообщить о героических походах горняков калийного рудника, которые в течение месяца изо дня в день являлись после работы на стройку во главе с краснознаменным своим начальником Леонтьевым и рыли котлованы, ибо на площадке нехватало землекопов.
Можно было бы привести десятки примеров самоотверженной, героической работы.
Родина советского калия усыновила магний — этот самый молодой из металлов нашей страны.
Серебристой звезде его предназначено великолепнейшее будущее. Но ведь, собственно говоря у него уже не плохое настоящее! Он уже входил в нашу технику, как наиболее популярный материал для штурма рекордных высот и рекордных скоростей. Это ему — металлу комсомольского возраста — выпадет честь составить тело, материю сверхскоростных и сверхдальних самолетов, первых стратопланов, а быть может и межпланетных ракетных двигателей.
„Комсомольская Правда”
