В Нижних Таволгах, что в 16 км к северо-востоку от Невьянска, идёт процесс создания музея Горщика на базе действующего Таволожского керамического завода. Главное оборудование завода – это гончарный круг, конвейер и печь.
Вокруг здесь очень живописные места: рощи и поляны, скалы, похожие на места уединения шаманов, река Нейва, раскинувшая свои голубые рукава вдоль экотроп.
Заводская стена разукрашена рисунками. Внутри – современные скульптуры из глины и камня. Композицию во дворе венчает младший брат Шигирского идола, сделанный по его образу и подобию.
Корни Таволги
Одним из впечатляющих образов экспозиции музея – глиняный Таволожник. Он выглядывает из трубы, находящейся в комнате музея Горщика. Он, словно хранитель этого места, следит за порядком и за каждым, кто приходит туда работать или смотреть на экспозиции. Когда впервые видишь его, то испытываешь смешанные чувства. Моложавый дед смотрит на тебя из трубы. Такая картина могла бы кого-нибудь и напугать, вызвать чувство тревоги. Создаётся ощущение, будто Таволожник смотрит прямо вам в душу. Тело Таволожника дополняют детали из соломы. Эти природные элементы, грибы и шишки, проросшие сквозь его щеки и шею, странное месторасположение в трубе и общая атмосфера загадочности делают его мифическим. Хочется узнать: откуда появился этот образ? Существует легенда, рассказанная бабушками-старожилами.
«Более века назад родной дедушка одной старожилки пошёл в лес по грибы. Идёт эдак он час, второй, третий… Понял он, что заплутал совсем. Ни Нейву найти не может, ни тропу к заводу, хотя блуждать там особо и негде. Другой, может, запаниковал бы, кричал бы, лес истоптал бы к чёртовой матери, лишь бы выход найти. Но дед рассказчицы спокойно продолжал искать дорогу. Смеркалось уже, а выхода нет. Смекнул он, что ночью тем паче не найтись. Хочется есть, а грибов почти нет рядом. Да и если бы было, много на голодный желудок сырых не съесть. Старому человеку плохо будет. Думал дед, думал, да решил покемарить. Сквозь сон он видит, как идёт к нему навстречу старичок. Ростом с молодую ель, обросший, в старой, поношенной одежде. Обрадовавшись, что раз рядом человек, спросил дед у старичка, как тот в лес попал, чтоб выход найти. Тот рукой пару раз махнул. Лево, право, лево и точно на тропу к заводу выйдешь. Дед обрадовался, поблагодарил странника и решил так и двинуться, да странник жестом приостановил его и вдруг достал из одежд кусочек хлеба да предложил деду. Понял, наверное, что голоден он, долго плутавши, да не солоно хлебавши. Есть очень хотелось и дед принял дар. А вкус у хлеба странный был. Странник пояснил тогда: хлеб из корней таволги. Так ум и двинулся. Чего только не придумают умельцы!
«А ты сам откуда будешь?» – задал он вопрос мужичку напоследок. «Да, из местных я… Из таволожских…», – был ответ, после чего странник скрылся в лесу. Как проснулся дед окончательно поутру, решил, что, выбора нет и совету странника стоит последовать: лево, право, лево и точно видит вдалеке знакомые очертания завода. Как рванулся первым делом спасителя искать, понял – деревня маленькая, все всех знают, а такого, как вчера, человека он нигде не видал. С тех пор и замолчал об этом. Потом только, когда уже помирать время подходило, вначале внуку сказал, а тот уже сестре проболтался. Потом сестра научилась хлеб из таволги делать. На том сказ бабушки из Таволог и кончился».
Эта легенда и порождённый ей образ побуждает задуматься о том, как рядом с нами возникает новый миф. «Алгоритмы для создания Картины Мира во все времена опирались на мифологию: притчи, сказания, сказки, сценарии ритуальных мистерий» (В. Анищенко). Происходит это и сейчас, как и много тысяч лет назад из-за необходимости найти общий язык с картиной мира по ту сторону человека. В современном мире законы природы объясняются через научные знания, а во времена наших давних предков понимание природы опиралось на устное народное творчество и народные художественные промыслы. С середины XX века культурологи, этнографы и социальные антропологи использовали прилагательное «хтонический» для определения всего, что относилось к подземному миру.
Хтонические существа олицетворяют собой дикую природную мощь земли. В последние 10 лет современные контент-мейкеры и исследователи интернет-культуры упростили древнейшие мифологические сущности, и термин «хтонь» теперь известен нам как синоним хаоса, мрака и безысходности. Такую интерпретацию этого термина для передачи «топкого хаоса русской души и присущих ей архаичных качеств» предложил Лев Данилкин.
Тайные силы
Многие представители современной российской молодёжи впервые познакомились с хтонью именно в таком контексте, не подозревая, что встреча с ней, причём в её первородном значении, у многих произошла гораздо раньше – в детстве, когда мы брали в руки «Малахитовую шкатулку» П.П. Бажова
. Хозяйка, Полоз, Синюшка, Огневушка, Голубая Змейка. Бажовские герои присутствуют в жизни каждого уральца. Уральское и не существует без этих родных мифических сказов. И, получается, без «уральской хтони». Сказы Бажова отражают «уральский способ жить», в основе которого «признание всеопределяющего главенства земли и одновременное осознание себя как бы её частью, что делает невозможным отторжение от земли и разлучение с нею» (М. Никулина).
Хтонические существа Урала рождались из «осмысления тяжёлого труда на рудниках и шахтах, связанного с ежедневным уходом под землю и возвращением из-под неё». Отсюда хтоническим знаком уральской горнозаводской культуры стали полозы, ящеры и змеи, пауки, муравьи. Эти живые существа всю жизнь проводят в движении из-под земли, по её поверхности и обратно в землю. «Живость и подвижность является знаком вечного возвращения, выхода из-под земли, счастливого продолжения земной жизни» (Н.А. Швабауэр). Сам Бажов подобрал для существ уральской хтони ёмкое и чарующее словосочетание «тайные силы».
Они связаны с подземным миром, символикой пещеры и горы. Действия представителей «тайных сил» подчиняются более древним логическим связям и, тем не менее, «тайные силы» отмечают и поощряют уважение к старшим, чужому мастерству, трудолюбие, открытость социуму, ироническое и бытовое отношение к религии, её служителям. Все иррациональные существа являются и предвестниками подземных богатств, и хранителями кладов, и спутниками рудознатцев и камнеделов, и суровыми регуляторами сложных морально-нравственных отношений между людьми в процессе золотодобычи, горнорудных и горнозаводских работ.
Потому все эти люди искали возможность найти общий язык с уральской природой. Договориться человек может только с тем, кто мыслит хотя бы частично подобно ему. Для этого он ищет, создаёт и находит хтонь – детище логики природы и человека, антропоморфное порождение леса и лесное порождение человека.
Обросшего соломой, грибами и шишками, глиняного рукотворного Таволожника – сущность, которую мог увидеть и воплотить только человек-мастер, но которая никогда бы не появилась на свет без «тайных сил» природы таволожских троп
