– Небо в алмазах… – пробормотал кто-то. Александра даже не обратила внимания, кто. Слишком завораживающий вид открылся на выходе Четвёртого Флота из туннелирования.
Вспыхнувшие в глубине командирского видеообъёма бриллиантовые огоньки заполнили едва ли не всю переднюю полусферу.
И это были не звёзды.
Звёзды слишком далеки, чтобы появиться в оперативном навигационном поле, которое всё же синтетическая визуализация, а не реальный «вид из окна».
У Александры нашлись свои ассоциации. Картинка напоминала снег – но каждая радиально-концентрическая снежинка была в диаметре более ста метров и чернее самого Пространства; а их прозрачное сверкание – служебной инфографикой.
Да, флот Чужих похож на редкий снег, памятный по детским годам, проведённым на Земле. Сладкое и тягучее, как мёд, детство, время от времени посыпаемое снегом Антарктиды. Далёкое и совсем непохожее на сейчас и здесь, где птица вправлена в петлицу, где жизнь стремительна, где встречаются сожжённые планеты, горькие на вкус.
По спине под всеми термозащитными и термостабилизирующими слоями пробежал озноб – верный признак вхождения в туман войны. Мгновение очарования прошло, и Александра возвратилась к своим обязанностям. Сейчас был момент полной неопределённости. Случись что, и ей пришлось бы действовать и принимать решения практически наугад, на чистой интуиции, при страшном дефиците времени и информации. Но интуиция могла её подвести; и тогда она сама бы подвела людей, которые ей доверились. Это единственное, чего Александра умела бояться.
– Корабли в полной готовности, – доложил Бинь, первый помощник. – Отклонений от регламента нет.
– Уравнять скорость на дистанции пятьдесят нанопарсек от медианной точки, – приказала Александра и поощрила рассчитавших выход: – Прекрасная работа, навигаторы.
– Балуете, командующая, – весело откликнулись из навигационной. Явному успеху – догнать преследуемых в два прыжка и выйти в оптимальную точку – не стыдно и самим порадоваться.
Кто старший нынешней смены? Жонг? Надо себе отметить, что мастерство группы растёт, и это во многом заслуга старшего.
Земные корабли выпустили пакеты дронов, тут же затуманивших перспективу мириадами точечных отметок. Александра лишь мельком глянула на завихрения в их потоках, стремящихся охватить Чужих с флангов. Она жадно следила за построением противника, пытаясь делать выводы. Чужие корабли невелики для звездолётов, хотя и крупнее человеческих рейдеров. Что это значило? Они тоже способны к сверхсветовым перемещениям? Могут уйти от преследования? Прыгнуть в атаку? Но зачем им тогда ползти в реальном Пространстве на минимальной скорости? Отвлекают от чего-то важного?
Однако события пока развивались как должно, и не требовали вмешательства. Четвёртый Флот перестраивался в ордер «звезда». Флагман «Нанда-Деви» занял позицию в центре, остальные двадцать звездолётов образовали вокруг два концентрических кольца в плоскости, перпендикулярной курсу. Но следовало напомнить людям, сидящим по бронированным капсулам боевых постов, что командующая флотом готова ко всему и думает о них.
– Надеюсь, все мы будем действовать столь же верно, – сказала Александра. – Мы настигли Чужих. Возможно, дело повернётся самым неожиданным образом. Будет трудным и опасным. Но все мы к нему готовились и должны быть наконец готовы. Потому что стабилизаторы понадобились Людям.
– Македония, они подают сигнал, – едва не перебила её Езге, главная службы наблюдения и связи. Пренебрежение субординацией и бесцеремонное обращение означали, что произошло важное.
И это действительно было важно. Пока идут переговоры, оружие молчит. Как правило.
– Какой, Зоркая?
– Радио, троичный код.
– Виктор? – обратилась Александра к руководителю научной группы. – Что Диё?
– Включился, – успокоил Виктор.
– Да, хороший посыл, – сообщил Диё, ксенолингвист. – Судя по всему, нам дают И-массив для согласования символов. Хорошо организованный. Интеллектроны легко обрабатывают код. По первому впечатлению, взаимопонимание достижимо.
– У нас есть о чём говорить? – мрачно спросила Геро, начальник боевой функции Флота.
– Остынь, Боеголовка, – Александра смягчила тон приказа употреблением прозвища, много говорящего о характере оружейницы. – Мы с ними поговорим.
Командующая лояльно относилась к использованию кличек в боевой обстановке, считая, что это способствует сплочению, взаимодействиям и эмоциональному контакту. Тем более что система прозвищ в среде космолётчиков – глубокая традиция. По некоторым легендам, именно Геро некогда обозвала её Александрой Македонской, и это именование прилипло, поскольку соответствовало. Но уже мало кто твёрдо помнил великого завоевателя древней эпохи, и прозвище редуцировалось до Македонии, а фамильярно так и вообще до Маки.
– А, ну да, право на последнее слово и всякая такая ерунда, – Геро была иногда невыносимо упряма.
– Когда будет можно начать переговоры? – Александра тихо надеялась, что вообще не придется драться.
– Прогнозируемое ожидание – порядка килосекунд, – откликнулся Диё. – Может быть, первые килосекунды, если повезёт.
– Это недолго, – решила Александра. – Бинь, Езге – отведите дроны на менее агрессивные позиции. Виктор, что дали первые наблюдения за этим… роем?
– Чужих аппаратов всего две тысячи сто восемьдесят семь, как, видимо, многие уже сами посчитали. Число явно неслучайное. Конструкция однотипная, хотя отдельные юниты отличаются друг от друга больше, чем наши корабли из одной серии. Они разгоняются с низким ускорением, на толкателях Дирака. Высокой энергетики не наблюдается. О дефиците энергии свидетельствует также поглощающая оболочка на аппаратах – практически абсолютно чёрных. Следовательно, Чужим не хватает мощности для сверхсвета и его у них нет. Искусственной гравитации также нет, и, судя по форме и характеру движения, псевдогравитация создаётся вращением. А вот фазовые поля у них есть. В целом – не слишком высокое технологическое развитие для межзвёздной цивилизации. Низы среднего уровня.
Александра едва не заслушалась. Её увлекали обстоятельные речи с использованием академических интонаций – так отличающиеся от кратких служебных фраз космолетчиков; ей представлялось, что Виктору нравится читать лекции.
Виктор, авторитетный эксперт по вопросам безопасности, работал с разными спецслужбами. Не так давно он объявился в Службе Кризисной Стабилизации, новосозданном ударном флоте Человечества. Александра иногда размышляла, чем его могло привлечь дело стабилизации.
Она и сама получала отчёты научной группы, но поток информации был велик, и проще было спросить о ключевых моментах, чем самой тратить время на полноценный анализ. Наблюдатели высматривали факты, учёные их объясняли, первый помощник, вечно занятый оперативным руководством соединением, и потому редко вступающий в разговор – все они трудились, освобождая Александре время, чтобы думать. Для чего ещё нужен штаб, как не для облегчения задач командующей?
– У них есть какая-то связь помимо радио? – спросила Александра. – Как они между собой общаются?
– Электромагнитная связь оптимальна для обмена данными на короткой дистанции, – пояснила Езге. – Между собой Чужие сообщаются лазерами.
– Что можно предположить о их вооружении?
– Оружие… Боюсь, мы узнаем что-то определённое лишь в прямом контакте, –Виктор засомневался в чём-то.
– Боеголовка, что скажешь? Твоя компетенция.
– Если исходить из объявленных рамок, то никакого гравитационного оружия там нет. Отсутствует и защита от него. Может быть энергетическое какого-либо рода, и кинетическое. Второе, разумеется, это первобытные средства типа ракет или, прошу прощения, рельсотронов. Замечу – Дзету раздолбали кинетическим оружием. И, по всему, именно высокоскоростными болванками.
– Думаешь, они?
– А кто ещё? На курсе отхода?
– То есть ты не видишь признаков, что Чужие обладают оружейной экзотикой на принципах, использовать которые нам не пришло в голову?
– Непонятная экзотика?.. Всё может быть. Диверсанты-невидимки, биополя смерти, брандеры с антивеществом или тараны из вырожденной материи… Такого рода предположения замечательны тем, что зависят лишь от уровня фантазии эксперта и более ни от чего. Однако… – Геро мимолётно задумалась. – Какие-то чересчур убогие потрясатели вселенной нам встретились. Ни сверхсвета, ни быстрых движителей, ни энерговооружённости толковой. Радио у них, надо же. Не дурят ли они нас, прикидываясь беспомощными и недоразвитыми?
– Высокой энергетики у них точно нет, её не скрыть, – заверил Виктор. – Максимум – термоядерные устройства. Опять же поглощающие покрытия – мы сами использовали такие, пока не освоили уверенно М и Э. После чего экономия перестала иметь смысл, и чернь ушла в историю.
– Это если Чужие не владеют способами энергодобычи, превосходящими наши и нам непонятными, – съехидничала Геро. – Или техникой малозатратных манипуляций с ПВ.
– Благодарю вас, – Александра распорядилась. – «Хидден-Пик». Покиньте строй, отойдите на три микропарсека в произвольном направлении. Наблюдайте. Если Флот потерпит неудачу в столкновении, не вмешивайтесь. Прыгайте сразу к Земле. Донесите сведения, это приоритетная задача.
– А чего это именно мы, – буркнул командир «Хидден-Пика» в приватном канале.
– Название у вас такое, способствующее, – объяснила Александра. Командир был родом из Австралии, а большинство её обитателей, в том числе и Александра, имело некоторое представление о древнеанглийском языке. – Что за позывы к анархии, Зейн? Если я говорю прыгать – ты прыгаешь! До самой Земли!
– Слушаюсь, – «Хидден-Пик» отвалил вверх, остальные корабли Службы Кризисной Стабилизации вновь перестроились, занимая новые оптимальные позиции в «звезде».
Александра себе заметила, что Зейн ещё не созрел для командования крейсером. Нельзя командовать, не умея подчиняться, и надо с командованием «Хидден-Пика» разобраться, срочно.
– Внимание, – произнёс Диё едва ли не торжественно. – Чужие закончили передавать пакеты протоколов и повторяют одно короткое сообщение. Оно поддаётся декодированию. Хотя текст вам не понравится, полагаю.
– Показывай, – велела Александра.
На краю командирского видеообъёма проявилась в окружении тусклых тегов яркая надпись: «Приветствие | Смерть | Метод отмены | Пользователь | Вы | ? | Ожидание».
– Что за ерунда? – удивилась Геро.
– Качество перевода пока далеко от совершенства, – смутился Диё. – Я могу и далее посылать текущие результаты трансляции в общий стек, но они будут вас сбивать с толку. Тексты требуют интерпретации, а вы не натренированы вылавливать смыслы из ерунды.
– Но ты можешь интерпретировать? – спросила Александра.
– Я понимаю больше вашего, поскольку знаю, как идёт трансляция и где она спотыкается, и насколько и в какую сторону перекашиваются смыслы. Поэтому могу перетолковывать её результаты на общепонятный лад. Но, следует помнить, я тоже человек, со встроенным свойством ошибаться.
– Так что они нам хотели сказать? – потребовала командующая.
– Они спрашивают, какой вид бессмертия мы используем.
– Ты правильно понял? – усомнилась Александра.
– Это как раз достаточно простой для понимания блок. Он странно выглядит, потому что у Чужих, похоже, проблема с дескрипторами действия. Говоря проще, в их языке отсутствуют глаголы.
– Это как?
– Каждое их понятие и-или сочетание понятий включает контекстную модальность собственного существования или изменения. Однако специального понятия действия Чужие, скорее всего, не имеют.
– Действительно, ерунда какая-то.
– Никольский ещё в незапамятные времена создавал модели языков с редуцированными категориями, – припомнил Диё.
– Хорошо, не будем поднимать машинный перевод на передний план. А будем слушать человека-эксперта, – Александра знала, что суждениям ксенолингвиста можно доверять. – Диё, спроси, какой вид бессмертия они используют.
– Чужие ответили: мы задали вопрос первыми; сначала вы должны дать ответ.
– Младшие круги детства, – проворчал Бинь. – Печатные трусы и перетягивание каната.
– Или напоминание о вежливости, – предположил Виктор.
– Погодите, – Александра мрачнела с каждым мгновением. – Можем мы таки предположить, с кем или чем встретились? Это биологическое бессмертие? Репликация тел и памяти? Киборги? Небиологический разум? Бесхозные искинты? – Ей срочно требовалась хоть какая-то опора. – Можно как-то определить, присутствует ли на их кораблях органика?
– У них подняты маршевые фазовые экраны. Прозондировать их – за пределами теоретической возможности, – Езге как будто чувствовала вину. – Без разрушающих способов, разумеется.
Александра и сама это знала, но вдруг понадеялась, что наблюдатели владеют некими хитрыми хитростями, позволяющими заглянуть за горизонт.
– Диё. Сообщи Чужим, что мы не бессмертны, – решила она.
Ксенолингвист затих на целую минуту. Заговорил он слегка севшим голосом:
– Они требуют от нас полного подчинения. Они бессмертны, и не должны отчитываться перед нами. Бессмертная жизнь совершенна, является высшей формой, она должна первенствовать.
– Скажи-ка им: чтобы принять их представления о мире, мы сначала должны их понять. Попроси дать обоснование, – Александра не помедлила ни секунды. Она была уже почти готова к чему-то такому.
– Бессмертные говорят, что это очевидно, но мы ограниченные в силу своей природы. Они нам прощают и готовы просветить. Чтобы мы встали на положенное место. – Диё вновь помолчал и сообщил: – Бессмертные посылают большой объём информации. Уже обработано несколько мегабайт в пересчёте на чистые символы. Мне нужно время разобраться.
– Ждём. – Александра добавила по приватному каналу для Геро. – Полное внимание, подруга.
Затянувшееся молчание робко нарушила Езге:
– Они безумны?
– Если бы люди стали вдруг бессмертными, то сами основы их психики неизбежно изменились бы под новые задачи существования, – Виктор, как всегда, был совершенно спокоен и рассудителен. – И на многие вещи новые люди посмотрели бы иначе. Может быть, даже вполне поняли наших бессмертных собеседников. Мы и сейчас рассматриваем растения, грибы и большую часть животных как низшие относительно себя формы жизни. Не так уж сложно причислить к этому уровню и разумных смертных.
– Брр. Жуткие вещи ты говоришь, – содрогнулась Езге.
– Человеческая цивилизация – цивилизация смертных людей. А цивилизация бессмертных – нечеловеческая. То есть для обычного человека, вполне возможно, выглядящая безумной, – пояснил Виктор.
– Но зачем бессмертному воевать? – подумала вслух Геро. – Это же в конце концов опасно, убить могут, да и межзвёздные перелёты не совершенно надёжное дело. Зачем рисковать?
– Кто поймёт ненормальных? Может, им скучно, – заявил Бинь.
– Или ими движет идеология, – продолжил Виктор. – А может, они не могут или не хотят отказаться от размножения и нуждаются в новых жизненных пространствах. Надеюсь, мы вскоре узнаем о них больше.
– Меня тоже удивляет их технический уровень, – сказала Александра. – Это странно при неограниченном сроке существования индивида. Для технического прогресса важны личные опыт и знания. У бессмертного существа они должны быть обширнее, чем у короткоживущего.
– Не уверен, – возразил Виктор. – Бессмертное существо имеет мало стимулов к развитию. Возникновение новых связей в мозгу, или что там у них есть, со временем становится все более затруднённым. Даже у нас изобретательность и новаторство свойственны преимущественно молодым, у которых интеллект всё ещё не устоялся и развивается. У зрелых и старых людей эти качества проявляются куда слабее. А ум бессмертных должен достаточно быстро кристаллизоваться намертво. Бессмертные мало меняются со временем. И должны легко скатываться в консерватизм. Поэтому социальное, как и, вероятно, научное развитие у них должно быть заторможено.
– То есть в детстве время воспринимается медленным, а зрелом возрасте – быстрым, вследствие уменьшения активности возникновения нейронных связей? – заинтересовалась Езге.
– Интересная постановка вопроса. Думаю, имеет право на существование, – усмехнулся Виктор.
– Поэтому жизнь бессмертного должна быть унылой? – предположила Езге. – И однообразной. Или воспринимается таковой. Набор впечатлений и ощущений всё же конечен. Испытав их всех, лишаешься чувства новизны.
– По большому счету, бессмертие – это неограниченное продление памяти, – рассудил Виктор. – Даже не берусь предполагать, как они это делают. Но, подозреваю, у Бессмертных все усилия и ресурсы тратятся на сохранение памяти. Или, наоборот, они махнули на всё рукой и живут по принципу золотой рыбки – помнят лишь то, что актуально в текущий период, пропуская информационный поток через себя насквозь. Но такое бессмертие мало чем отличается от смертности. Во всяком случае прогрессу личности и общества оно не способствует. Да, полагаю, бессмертие ведёт к остановке развития.
Это точка зрения смертного человека, – подумала Александра. Скорее всего, по-настоящему долгоживущие существа должны так или иначе решить эту проблему. Вынос памяти на сторону, принудительная ориентация соответственно эпохе и новым задачам, перепрошивка психики и всякое такое. Много разного можно придумать ради самих себя.
– Мы не знаем их технического уровня при достижении бессмертия, – Бинь думал схоже. – Может быть, изобретение того же дирак-двигателя за истекшее время есть колоссальный успех, которому можно только позавидовать.
– Тем не менее ничто так не способствует развитию, как смена поколений, – настаивал Виктор. – Направления и темпы нашего развития напрямую зависят от краткости нашей жизни – сто-сто пятьдесят биолет. Тот же сверхсвет – следствие того, что людям невыносимо тратить десятилетия и века на полет к следующей звезде. Мы вынуждены развиваться. А ведь без Экспансии нам, быть может, так и не удалось бы преодолеть дефекты раннего Человечества. Бессмертному же существу пара тысяч биолет – ерунда. Зачем ему скорость? Если можно дремать тысячу лет в пути…
Сегмент командирского видеообъёма, выделенный под контакт с ксенолинвистом, медленно наливался багрянцем, требуя внимание.
– Я в первом приближении осилил послание Бессмертных, – сказал Диё. – Оно что-то вроде учебника философии пополам с политическим манифестом. Может быть даже в виде поэзии, если такая вообще у них есть. По счастью, текст хорошо структурирован и насыщен перекрёстными ссылками. Поэтому я кое-что из него уверенно понял и могу вам рассказать. Тезисно, разумеется. Мировоззрение Бессмертных выглядит так. Вселенная без познающего наблюдателя лишена смысла. В ней должно присутствовать органическое, познающее, чувствующее разумное начало. Но, чтобы познать бесконечную вселенную, нужен безграничный разум. Разум, не ограниченный временем. Однако практически везде жизнь возникает в диалектическом единстве со смертью, то есть срок существования особей краток. И эволюция – это борьба всех против всех за ограниченные ресурсы, со всяческими неизбежными мучениями. Обретение разума лишь усугубляет положение, поскольку особь начинает осознавать свою конечность во времени и меру страданий. Поэтому важнейшая задача разума – уменьшение суммы страданий во вселенной. И первой целью в этом деле является достижение личного бессмертия. И тут они долго и не очень понятно для иного, то есть нашего, разума объясняют, что достижение бессмертия создаёт глубокое различие между счастливой бессмертной и смертной страдальческой жизнями. Присутствие первой делает бессмысленным существование второй. Самое лучшее, говорят Бессмертные, уничтожить несовершенную жизнь по возможности без мучений, со всей возможной милосердной быстротой, и заменить её своей совершенной породой. Бессмертные, пройдя все страдания эволюции, зная своё печальное прошедшее, своё былое несовершенство, должны избавить другие миры от мук развития. Их вмешательство мгновенно отменяет все будущие эпохи страдания несовершенного живого и устанавливает вместо них разумную, могущественную и счастливую жизнь. Это, по мнению Бессмертных, куда как лучший вариант.
– А если несовершенная жизнь самостоятельно достигла бессмертия и совершенства, как это должны воспринимать наши Бессмертные? Про это говорится в их хартии? – спросил Виктор.
– Есть такое. Вселенная бесконечна, в ней места хватит всем. Новые совершенные братья обогатят новый совершенный мир собой и, вступив в союз Бессмертных, внесут свою долю усилий во всеобщий процесс осмысления бытия. Это умножит разнообразие и, следовательно, возможности разума. Затем союзы объединятся в союзы союзов и так далее до бесконечности, ко всеобщему безграничному могуществу разума, который заставит утопать вселенную в совершенстве, сделает жизнь в ней, за незаметными исключениями, могущественной и прекрасной.
– Что такое полное подчинение и что такое незаметные исключения? Почти незаметно упомянутые? – поинтересовалась Геро.
– А вот не очень понятно. Тут, похоже, присутствуют фигуры умолчания. Но в самом общем виде – полностью искоренить несовершенную жизнь невозможно. Во- первых, в силу её самозарождения, во-вторых, живучести, а в-третьих, полезности для Бессмертных. Должна существовать иерархия форм жизни, без этого не обойтись. Однако высшей жизнью нельзя жертвовать ради низшей. Совершенные формы жизни имеют право либо замещать несовершенные, либо использовать их для своих целей и нужд.
– Короче, получать отдельное удовольствие от сидения на вершине пирамиды, – подытожил Бинь.
– А совершенствовать иные формы жизни, продвигать их к бессмертности они не намерены? – уточнил Виктор.
– Бессмертные считают, что это путь, который каждая биосфера должна пройти самостоятельно. Бессмертие невозможно принести извне, в этом они твёрдо уверены. Поэтому ты или самостоятельно пришёл к вечной жизни, тогда добро пожаловать в компанию равных, или, если ко встрече с Бессмертными не достиг этой стадии – то ты не успел и опоздал и подвергаешься эвтаназии и-или эксплуатации.
– И наших собачек, кошечек и ящерок тоже необходимо пустить в распыл как вопиюще смертных? Не позволим! – заявила наглая навигационная группа.
– Возможно, совершенные их есть будут, – проговорила Геро. – Закусывая нами.
– Тысячу червей мне в прикуп! – в сердцах сказал Бинь. – Это какая-то феерическая хрень.
– Кто ещё желает высказаться? – спросила Александра.
– Они, несомненно, биологические существа, – сделал вывод Виктор. – Причём изначально смертные и добывшие бессмертие, скорее, даже не так давно. Сомневаюсь, что изначально бессмертные создания были бы так озабочены страданиями и небытием, отсутствием смерти и правами, на всем этом основанных. Иначе бессмертие входило бы в базовые обстоятельства существования, о которых нет смысла рассуждать и задумываться. А у этих миссия. Их увлекает идея заселить собой всю вселенную. Заполнить её собственным совершенством. И они ещё не столкнулись с долгосрочными последствиями своего великого достижения – личного бессмертия. Если бы они путешествовали по Галактике существенно дольше, то уже бы наткнулись на более развитую и сильную расу и поубавили амбиций и мессианства. Не были бы так неосторожны и безрассудны.
– Цивилизации Галактики обычно слишком разнесены в Пространстве, чтобы обнаружить друг друга без сверхсветовых способов перемещения, – напомнил Бинь.
– Бессмертные могут забираться достаточно далеко и на субсвете и даже на дорелятивистских скоростях, – возразила Геро. – До нас вот они долетели.
– Это верно, – согласился Виктор. – Хотя они добрались лишь до границы зоны контроля Человечества. Не до его ядра. И, кроме того, нельзя сказать, что время для Бессмертных вовсе не имеет значения. Нельзя представить неубиваемую жизнь. Биологические структуры по природе своей не могут быть абсолютно вечными. Они смертны если не по внутренним, так по внешним причинам. Живые молекулы чересчур сложны и потому хрупки. Человек, по сути, ансамбль больших полимерных молекул. Нагреть его хорошенько, и он деполимеризируется. Даже если ты не умираешь от старости и болезней, то умрёшь от несчастного случая. Существуют подсчёты, что при современном уровне безопасности на Земле бессмертный человек проживёт в среднем десять-пятнадцать тысяч биолет, прежде чем станет жертвой катастрофы. И практически невозможно достичь уровня безопасности, который позволил бы такому человеку прожить более ста тысяч биолет.
– Пятьдесят галактических секунд это тоже неплохо, – признал Бинь. – Хотя если есть возможность стать такими, как эти… Не рискну. И всё-таки непонятно, как Бессмертные смогли справиться с Дзетой. Они же неторопливые, как черепахи.
– Чудовища бывают настолько медлительны, что способны застать человека врасплох, – заявила Геро.
– Просто неблагоприятное совпадение обстоятельств, – объяснил Виктор. – Пионерная колония, даже терраформинг ещё не завершили и постоянного названия не придумали, планетарная оборона только готовится к развёртыванию, больших кораблей в нужный момент рядом не оказалось, вообще никто не ожидал плохого. Мы обычно недооцениваем случайные совпадения. Человек в глубине своей считает, что всё вокруг происходящее имеет причины и совершается не зря. Но это тоже лишь иллюзия.
– Корабли Бессмертных крайне малозаметны, – подтвердила Езге. – Мы их нашли только потому, что специально искали. Иначе, вероятнее всего, не заметили бы.
– И они ударили внезапно, – уверенно сказала Геро. – Скорее всего, даже тормозить не стали и пролетели на полной скорости, сбросив ударные снаряды. Видимо, принимали внутренние передачи Дзеты и поняли, что имеют дело со смертными. Решили избавиться от них походя. Это согласуется с информацией уцелевших навигационных пунктов.
Александра отвлеклась от спора, оставила чтение рапортов и огляделась вокруг.
Ей начинала беспокоить стабильность взаимоположения двух групп кораблей: чёрных «снежинок» иносапиенсов и ребристых, в продольных выступах макротоннельных двигателей, человеческих рейдеров класса «Пик». Бессмертные странным делом не отреагировали на прибытие Четвёртого Флота. Лишь вяло обменивались с ним сообщениями. Но не обратили внимания ни на висящие по сторонам москитные стаи дронов, ни на вызывающую позицию земных кораблей на хвосте. Не пытались ни сконцентрироваться, ни рассеяться, ни как-то иначе принять более выгодный строй взамен хаотического скопления. Это было необъяснимо и напрягало Александру. Если они не реагируют, то, следовательно, позиция их устраивает и выгодна? Неужели Бессмертные так же уверены в своих силах, как и Люди? На чём основывается эта уверенность? Что такого нам неизвестного они знают и умеют? Чем заняты? Живут своей бесконечной жизнью, игнорируя низших и продолжая обычные дела? Составляют ужасные планы и готовятся к нападению? Сочиняют инструкции для капитулирующих людей? Так много вопросов и так мало ответов…
Интересно, кстати бы, почитать те инструкции…
– Если бы Бессмертные прибыли в Солнечную Систему пару веков назад, до военной тревоги, Земля мало что смогла бы им противопоставить, – говорил Виктор как что-то само собой разумеющееся. – Тогда мы наивно верили в безопасность Вселенной и не имели средств противостоять пришельцам, в силу каких-то причин способным к агрессии. Да и сейчас… Мы не уничтожаем всё, что подлетает к нашим мирам. Тем более если оно выглядит безобидно. И даже главные домашние планеты не держат постоянно свою защиту на максимуме возможностей, скажу я вам.
Друзья мои, подумала она, вы проговариваете очень интересные и умные вещи. Но не говорите самое важное – что нам с этой феерической хренью делать?
Подтолкнуть штаб к обсуждению? Нет. Люди ещё не прониклись представлением о сопернике и не пришли к пониманию даже самих себя. Поэтому спорят. Но тянуть далее паузу опасно. Александра чувствовала, что своевременен переход в миттельшпиль.
Ты готова решать?
– Но, значит, Бессмертные не связывают нас и Дзету? – сообразила Езге. – Ведь они обратились к нам не на уже знакомых им человеческих кодах, а как к новому контакту с неизвестным статусом?
Стать командующим не так уж сложно. Нужно только отдать все время и силы Службе, пройти все ступеньки её лестницы, быть готовым ко всему, никогда не останавливаться и не ошибаться на этом пути.
Потому что до сего дня СКС занималась лишь военными играми. Гипотетический противник был чистой абстракцией, сферической и в вакууме. У Людей отсутствовало представление, с кем и как придётся сражаться, если уж дело дойдёт до практических сражений, а также традиции и актуальный опыт войны. Потому особое значение принимали фигуры командующих, которым предстояло принимать решения в неясной и непредсказуемой обстановке на основании недостаточных данных. Умеющие танцевать на каждой узкой грани между ложной самоуверенностью и излишней мнительностью. Напрочь лишённые шаблонов, умеющие играть без правил, думать быстро и верно, видеть все возможности и последствия и ключевые моменты.
Александра рассматривала корабли своего флота – «Лхотсе», «Канчеджонгу», «Чоголизу» и прочие, раздумывая о предстоящих действиях, перебирая вьющиеся как струйки дыма вероятности.
Перед ней, как в древней сказке, лежали три стратегических пути.
Первый – принятие требований Бессмертных – вёл во мрак, откуда тянуло холодом, смертью и разложением. Идти во тьму Александра не собиралась и не могла, и главное – никто бы за ней не пошёл. Люди давно уже не умели признавать себя рабами, тем более домашними животными. Даже если противник был бы много сильнее них. Человек не встанет добровольно на эту дорогу, но честные Бессмертные и не пытались обманывать.
Второй был лабиринтом, пыльным и душным, из которого несло почему-то кивсяками. Внешне логический, но внутренне абсурдный путь переговоров с существами, которые страдают супрематизмом и не способны воспринять тебя как равного. Лабиринт выглядел кривым и горбатым, длинные и запутанные ходы этой перспективы никуда не вели; крутонаклонные же боковые ответвления открывались во тьму или в огонь. Даже смотреть на него было тошно, не то что входить.
Третий путь чист: огнём и свободой. Он был яркий и опасный, путь борьбы и конфликта. Будущее в эту сторону ветвилось и было неясным. Александра ещё слишком мало знала про определяющие его факторы, чтобы рассчитывать наверняка. Насколько острым станет конфликт, покажет лишь его развитие. Она могла только надеяться, что ей удастся избежать открытого столкновения и одними угрожающими маневрами и демонстрациями запугать Бессмертных и отменить их намерения. Будущее обещало борьбу, сложную, увлекательную, расчётливую; она и была жизнью командующей.
– Диё, – позвала Александра. – Выбери в своих матрицах соответствия понятий самое жёсткое отрицательное отрицание их требований. И отправь.
– Ага! – обрадовался ксенолингвист.
Бессмертные немедленно ударили залпом.
Более двух тысяч снарядов в одну десятую секунды долетели до защитного контура Флота и разбились о него. Атакующие явно рассчитывали, что экран будет единственным – компенсаторные насадки выбили из вакуума на фазовом барьере пучки высокоэнергетических корпускул, столь же разрушительных, как и сами кинетические болванки. Но внутренние слои глубоко эшелонированной обороны боевой звезды остановили каскады частиц, сбросив их энергию в свежесотворенные электромагнитные кванты. Мощность вспышек была сравнима с ядерными взрывами, но рейдеры СКС рассчитаны были противостоять куда бóльшим воздействиям. Свет всех видимых и невидимых цветов лишь коротко отразился от их зеркальной брони.
Александра едва ли не облегчённо вздохнула. Поле решений решительно сужалось, почти что схлопывалось, и это упрощало всё. Хотя совсем не так, как она желала.
– О, совсем не плохо, – развеселилась Геро. – Скорость снарядов едва не релятивистская. Явно гауссовка с хорошими накопителями. Хочу посмотреть, как устроена эта их пушка.
– Бессмертные явно небрежно относятся к чужой смерти, – прокомментировал Виктор.
– Почему они не стреляют? Все закончилось? – Езге открыто волновалась.
– Они поняли, что кинетическое оружие против нас бесполезно, – сообщила Геро.
– Нужно отвечать быстро, – напомнил Бинь. – Вдруг они способны предъявить последний козырь.
– А если не способны? – спросила Александра.
– Тогда они мало что могут, – решила Геро. – Ни защититься, ни уйти. Разве что сказать – долбись всё дятлом – и лупить болванками в надежде, что наша защита насытится и упадёт. Но вряд ли так случится. Бессмертным явно не хватает скорострельности. По одёжке им следовало бы тянуть ложноножки.
– Может быть, всё же попробовать договориться? – Езге была едва ли не в отчаянии – отвращение к убийству конфликтовало с чувством долга. – Как-никак они разумные. И, если подумать, идеология Бессмертных не так уж отличается от нашей. Достаточно убрать из неё один неприемлемый тезис, и с ними можно будет иметь дело! Можно хотя бы попробовать переубедить их!..
– С тараканами не договариваются, – отрезала Геро. – Пусть они очень разумные и не умирают сами.
– Это не так просто, как кажется, – всплыл из своей вычислительной глубины Диё. – Мыслительный процесс контролируется языком. Бессмертные не могут так же легко, как человек, поменять решение и сказать «мы не будем делать» вместо «мы делаем». Бессмертный определяют себя как «я, делающий», и это делание есть свойство его личности. Он не может изменить или отменить свои действия, глубоко не изменившись, не став другим. Примерно, как человеку трудно отказаться от своих базовых убеждений. Бессмертные – удивительно негибкие создания.
– Флот Бессмертных начинает перестраиваться, – сообщила Езге.
Что ж, счёт пошёл на декасекунды.
Ход чёрных. Наш.
– Геро, гравитационный удар полной мощностью по моей команде. Распредели цели и очерёдность, – сухо произнесла Александра. Да, необходимо найти адреса; концепция мести предполагает информирование. – Разрушаем все аппараты, за исключением трёх или четырёх, которые необходимо захватить неповреждёнными и с целыми носителями информации, прежде всего навигационной. Откуда они и зачем. Выбери сама, какие именно. Бинь, контролируй эту субоперацию. – Она закрыла глаза. Всего на пару секунд, потому что командующая не должна отсутствовать долго. И вызывать сомнения.
Ещё не поздно. Ты не обязана всегда все рушить и ломать. Иногда предпочтительней оставить крепость врага в целости, Сунь Цзы не даст соврать. Не убивать вдруг тысячи разумных существ, беспомощных перед тобой. Не оставаться в истории как человек, первым вступивший в открытый бой с иной расой. Пускай месть – явление универсальное и общепонятное. Но обязаны ли мы мстить? Обязана ли ты мстить? Не руководит ли тобой гнев? Который горит в каждом из нас, как трапповые извержения на несчастной Дзете в местах тяжёлых импактов. Некоторые могут открыто принять и демонстрировать гнев, но ты – не должна. Никто не прав в этом бесконечном Пространстве. Пусть Бессмертные убили на Дзете сто семьдесят шесть тысяч человек. Этого уже не изменить. Подумай об осторожности. Соотношения могуществ могут меняться со временем, а долгосрочные последствия резких решений – стать проклятием. Можно продолжить быть гуманистами и идти дорогами милосердия. С нашими знаниями и умениями мы можем остановить Бессмертных без массового истребления. Следить, изолировать, не пускать…
Но когда-нибудь они, не получив должного ответа на понятном им языке, прорвутся ещё к одной домашней планете…
Пусть даже не к нашей, не человеческой.
И кто будет в ответе?
Ты несёшь ответственность за всё, это твоя функция здесь.
Мы, Люди, смелее Бессмертных. Наша цель – выйти за пределы своей жизни, в чём бы то ни было; а не сохранять её в скорлупке с волшебной иглой вечно.
Твоё имя – защитница. Александра Дарк Данавен, из славных родов Дарк и Данавен, прозванная Македонской; это обязывает.
Ты должна, пришло вдруг решение, ясное, как бриллиантовые небеса. Должна отправить послание Ойкумене и Вселенной: мы симметристы, на зло отвечаем злом, строго раздаём долги, и от этого никому не уйти; мы вообще с придурью. Не трогайте нас. Никогда.
– Вы злоупотребили жизнью. Я лишаю вас бессмертия, – вынесла приговор Александра. – Атакуем.
