Не нужно иметь во лбу семь пядей, чтобы найти места обитания бобров. Следы жизнедеятельности этих животных видны невооруженным глазом. Бобровые плотины трудно спутать с чем-то другим, и по этой причине как-то однажды закралась в мою голову мысль о фотосъемке самых крупных грызунов северного полушария нашей планеты.
Как обычно, поиски новых фотомоделей выпали у меня на конец весны. Бобров в наших краях немало. Стоит немного отдалиться от города, выйти на какой-нибудь ручей, и вы наверняка найдете срезанные бобровыми резцами деревца или запруды разных размеров. Без особых сложностей мне удалось отыскать следы проживания нескольких бобровых семей, на небольшом пруду и двух малых речках в непосредственной близости от города.
Гидрологические сооружения речных «инженеров» и вырубки прибрежного ивняка и ольшаника просто кидались в глаза. Несмотря на это, ничто из вышеперечисленного не говорит о наличии животных.
Мифология бобра
Бобр – вид промысловый. Как бы много ни было их в наших лесах, охотников больше. Но страшнее охотников для всего живого в лесу – браконьер. Этим существам с ружьем охотничий сезон – круглый год, и бьют они бобра и из-за меха, и из-за мяса, а главное – за «струю» (особая железа, помогающая бобру метить територию.)
На эту железу есть большой спрос в мифологической медицине, волшебный эликсир из этого вещества лечит все болезни. В реальной же фармацевтике используется лишь в некоторых адаптагенах. Однако цена на бобровую «струю» и простота добычи зверя у многих вызывает желание добывать его в неограниченных количествах.
И на найденную вами сегодня бобровую запруду вчера мог выйти браконьер. Вот и получится: и погрызы свежие, и плотина целая, а зверя нет. По этим причинам, прежде чем заняться приготовлениями к фотосъемке, необходимо было визуальное подтверждение присутствия зверя в данном месте.
Бобровая хатка
Как ни старайтесь, но днем вы никогда не встретитесь с бобром. Бобр – животное ночное. На свой промысел он выходит перед закатом, а после восхода отправляется в свою хатку, где будет спать весь день. В силу этих обстоятельств к восьми часам вечера я прибыл на небольшую речушку, где запруда из веток, камней и грязи создавала живописный пруд, в котором кормились несколько крякв, освещенных мягким светом заходящего майского солнца.
В особой маскировке необходимости не было, так как зрение этого грызуна очень слабое, а вот обоняние на высоте, и укусы кровососущих есть смысл потерпеть, дабы не вспугнуть зверя запахом химии.
Бобр добр
Долго себя ждать бобр не заставил и вскоре от дальнего берега, разрезая зеркало пруда, прямо на меня плыло достаточно крупное животное. Поймав в видоискатель камеры, я ожидал его приближения, затаив дыхание и не веря своей удаче. Вдруг предательская ветка попала под подошву моего ботинка. Слух бобра оказался тоже отменным. На хруст ветки он ответил громким шлепком хвоста по воде, предупреждая всех об опасности, и скрылся в глубине пруда. Эта неурядица хоть и испортила немного настроение, но в целом я остался доволен и решил попытать удачу еще на этом водоеме.
Как это ни печально, но никакой информации о съемке бобров найти мне не удалось. Охотники же рекомендовали разрушить плотину и ждать, когда хозяева придут ремонтировать свое строение, что мне совсем никак не подходило. Мне нужен был безобидный способ приближения к этому зверю. Единственным выходом было наблюдать за этими грызунами и искать какие-то закономерности. Все осложнялось коротким периодом его активности в светлое время суток.
Бобровый пруд
Несколько следующих дней на берегах бобрового пруда было проведено с целью понять смысл перемещения этих животных. На какие-то снимки рассчитывать не приходилось, но в глубине души теплилась надежда: а вдруг повезет. Иногда в кадр попадался плывущий бобр, но этого было явно недостаточно. Я торопил события, и мои неосторожные действия опять заставляли его тревожно бить хвостом по воде. Так прошло пару недель. Лето набирало обороты, распускались свежие зеленые листочки, ограничивая обзор пруда. Ночи становились короче, дни длиннее, а вместе с этим бобры позднее выходили на свою работу.
Никаких закономерностей в перемещении этих грызунов замечено мной не было. Засада, устроенная у подгрызенных деревьев, тоже не принесла никакого результата. В какой-то момент я совсем отчаялся, решив, что нормальной съемки так и не получится. С ужасным настроением от таких мыслей решил потихоньку выходить от водоема и возвращаться домой, как вдруг мой взгляд уловил не совсем обычную вещь. Молодые тоненькие веточки, очищенные от коры и достаточно кучно сложенные, лежали на самой кромке воды. Обойдя весь пруд, мне попались еще две такие кучки. Находка меня заинтересовала, но объяснить это пока не получалось, и решено было понаблюдать не за бобрами, а за этими веточками.
На следующий день были обнаружены перемены. Какие-то кучки поредели, какие-то поменяли расположение веточек. Еще через день, обойдя эти находки, я снова заметил изменения. На протяжении недели каждый день кучки меняли количество и положение веточек, но не меняли место расположения на берегу пруда. Вывод напрашивался сам – все эти места ежедневно посещают бобры, значит, засидку нужно ставить рядом с ними.
Не дожидаясь у моря погоды, я занялся обустройством скрадка. Учитывая близорукость зверя, строение имело чисто символическую маскировку из нескольких веток, за которыми я расстелил туристический коврик и уселся, приготовив камеру в ожидании хозяев водоема. Через три часа, разочаровавшись неудачей, я решил отправляться домой. Легкий ветерок, вызывавший рябь на поверхности пруда, как бы намекал на причину моего фиаско. Дуя в спину, он разносил мой запах по большей части водоема, извещая о моем присутствии бобров.
Правильная засидка
Усвоив предыдущий урок, к построению новой засидки я решил отнестись более серьезно. Устроившись таким образом, чтобы с наиболее просматриваемой точки моих наблюдений ветер дул мне в лицо. Почистил под ногами. Убрал все лишнее, что могло вызвать какой-либо шум. Маскировку из веток и травы сделал более основательно – так, на всякий случай. Сел и стал ждать. Новая стратегия очень скоро оправдалась, и в поле моего зрения появился он. Без лишней спешки крупный старый бобр бурого окраса вышел к своим обеденным заготовкам. Мне было сложно поверить своим глазам. Я никак не ожидал такого везения. Буфер обмен моей камеры не успевал записывать кадры. На мое удивление, бурый бобр расправился с дюжиной своих веточек буквально за пять минут, после чего так же не спеша уплыл. Меня переполняли эмоции. Хотелось быстрей бежать домой, чтобы просмотреть отснятый материал, но здравый смысл рекомендовал еще посидеть и подождать, что я и сделал.
Минут через пятнадцать мой новый знакомый приволок большую зеленую ветку. Ловкими движениями своих огромных красных резцов он быстро разделал ее на маленькие кусочки. После, устроившись поудобнее, не спеша, наслаждаясь вкусом, стал объедать кору. Солнце давно село, сделав мой фотоаппарат бесполезным, но мне было интересно наблюдать, как ест этот бобр. Мне даже не хотелось шевелиться, чтобы случайным шумом не прервать его трапезу. Домой я возвращался уже в темноте, но довольный, как никогда.
Кормовой столик
Места, где бобры регулярно питаются, биологи называют кормовой столик, как ни крути, но к нему животное обязательно вернется, нужно только подождать. Конечно, не каждый день удавалось поснимать, иногда зверь вообще не приплывал и весь вечер был потрачен вхолостую, однако твердая уверенность, что наша встреча повторится, не покидала. До середины июня я по возможности старался навещать эти места, пока день не стал занимать большую часть суток, а бобры выходить на работу в районе двадцати трех часов, сильно ограничивая возможность фотосъемки наступающими сумерками.
Вот так случайно привлекшие внимание простые веточки помогли мне стать счастливым обладателем очередной коллекции фототрофеев. Не найди я эти бобровые столовые, скорее всего, нормальной съемки не было бы вообще. Однако самым ценным приобретением стал полученный опыт. Сегодня я точно знаю, что в выполнении любых задач важна каждая мелочь. Самая незначительная деталь может быть решающей.
Вернуться в Содержание журнала
