Здравствуйте, дорогие Коля, Люся, Юрик!
Я все же не даю вам покоя, хотя действие получается односторонним, не встречая противодействия. Хорошо же, пользуйтесь моей слабостью, пока я еще не занят. Когда у меня будет постоянное занятие, тогда мы поменяемся ролями.
Здесь стоит ранняя весна. Идут дожди, дороги разбиты танками. Всюду торчат обгорелые фабричные трубы. Солнечных дней мало. Пейзаж не веселый. Растительность скудная, почва бедная.
А между тем, на каждом шагу натыкаешься на факты чудовищного режима притеснения местного населения со стороны «господствующей» расы в период оккупации немцами. Полякам платили за ту же работу вдвое меньше, чем «фолькс-дойч», немцам отпускали неограниченное количество продуктов через специальные магазины. На улицах и в учреждениях, не говоря уже о школах, запрещалось говорить по-польски. Всякая тень недовольства подавлялась со свирепой жестокостью. По всякому малейшему подозрению ссылали в Освенцим . Мне пришлось побывать в этом огромном кладбище шестимиллионного народа.
