На пороге гостя остановил высокий парень. Одежда его выглядела, как шутовской наряд. Под красным купеческим кафтаном сверкал жилет небесного цвета, расшитый галунами, должно быть, сорванный с какого-то маркиза, а на ногах — зеленые бархатные штаны, заправленные в сапоги, намазанные дегтем.
— Куда прешь? — неласково встретил его молодец.
— С королем-государем потолковать, — просто объяснил Гром, сдерживая свой зычный голос.
— Дубина ты стоеросовая! — рявкнул обладатель купеческого кафтана. — Нешто может король-государь с каждым встречным-поперечным тары-бары разводить? Ты какого роду племени?
— Роду я, мил человек, простого, — миролюбиво молвил Гром, стараясь не вспылить в ответ.
— Вот и иди, малый, своей дорогой, по-простому — толкнул его от двери парень. — Король здеся!
— А ну, убери руки! — рявкнул Гром.
Зычный голос, за который он получил прозвище, как обычно произвел впечатление. Парень отшатнулся
и удивленно застыл.
— Ты скажи королю-государю, что, мол, Гром пришел. А там он сам решит… — предложил вор уже обычным голосом.
— Хм… — загадочно произнес парень и скрылся в комнате.
Через минуту он появился уже с другим выражением лица.
— Король-государь сказали: «Пущай идет», — виновато сказал он. — Прощения просим.
— Давно бы так, — веско, но тихо ответил Гром.
Войдя в помещение, Гром остановился. Он не придумал, как держать себя. Начнешь держаться, как старый товарищ-вор, самозванец может не понять, но и вести себя, как смиренный подданный, Гром не хотел. Шпынь — не король ему.
— Ну, здравствуй, — испытующе глядя на вора, молвил самозванец.
