Мир вещей всё более отталкивается от Mipa, всё яростнее выламывается из него, рискуя, но совершенно не боясь впасть в хаос. И зримый, и незримый миры переживают страшные утраты
Однако в реальности одухотворённого бытия по- прежнему происходит совершенно иное: слово излучает нашу направленную волю, а материальный мир принимает её, поглощает, преобразуясь и снова ожидая творящей речи.
Книгу «Утренний ангел» можно воспринимать как малый фрагмент этого цельного и целостного, многогранного и многозвучного диалога. Автор предисловия Валентин Курбатов трактует её как диалог с читателем. Мир книги создают поэт, фотохудожник — и неведомый пока ещё собеседник, и в этом сотворчестве, в идеале, действительно само собой должно проступить светлое евангельское: «Где двое или трое во имя Моё, там Я среди них».
Разделяя этот пристальный взгляд доброжелательного критика, понимая истинные стихи как форму молитвы — самого чистого и гармоничного деяния, — можно вспомнить и о другом. О том, что поэтическое слово — прежде всего слово звучащее, и для него необходимо пространство, необходимы воздух, даль и высота для полёта.
