В 1583 году атаман Богдан Брязга дважды нападал на её след. Первый раз в землях князца Нимьяна на Иртыше: «И доехали конми до устья Демьянки, до болшево их сборного княжца Демиана, и город их
велик и крепок, и в заборе две тысячи татар, вогулов и остяков. И спрашивали у тех, кто приехал с ними в подводах и с есаком, како молятся? Один же из них, чувашенин, был у Кучюма русского полону, сказал: молятся они богу литому золотому, в чаше сидит, а идол, де, поставлен на стол и кругом – горит жир
и куриться сера, аки в ковше». Всю ночь сидели вожди и ворожили – поставив идола в серебряную чашу, наполненную водой. Воины торжественно пили эту воду, надеясь обрести силу и храбрость. Днём
городок пал, казаки поспешили захватить идола, но капище было пусто.
В другой раз идол исчез при взятии городка Самар в Белогорье, на месте впадения Иртыша в Обь: «Ту бо у них мольбище большое богыне древней, нага с сыном на стуле сидящая. Приемлюще дары от своих и дающе ей остатки во всяком промысле. Имеша бо жрения и съезд великий, егда же вниде им слух приезд Богдана, велела спрятатися и всем бежати и многое собрание кумирское спрятоша и до сего дни». Из Белогорья местные остяки и вогулы перенесли идола на Конду, где его стали охранять воины кондинского князя Агая: «Егда искореняшеся идолобесие, сохраниша сего истукана и унесоша его в Конду. Там же вогуличам единомышленным зловерия своего союзникам в соблюдение даша, и до селе тамо пребывает». В 1584 году в жертву этому Белогорскому Шайтану был принесён панцирь, снятый с тела убитого Ермака.
