«Был в Казани… и стоял вместе с Боратынским» (Баратынским).
Да, 5 сентября 1833 года Пушкин был в Казани, где же он «стоял вместе с Боратынским»? В
гостинице бывшего Петропавловского переулка, где проживал Евгений Боратынский? У знакомого ли, Э. П. Перцова, на Рыбнорядской площади? Или, как утверждают потомки Боратынского, в доме Энгельгардта, который был тестем Боратынского, и где он, приезжая в Казань, останавливался чаще всего?
Только где он, этот дом?.. Следопыты музея поэта Евгения Боратынского, который существует в казанской школе № 34, располагают ксерокопией акта раздела наследства между родственниками Боратынского. В нём значится «деревянный дом с дворовым местом, состоящие в городе Казани, четвёртая часть первого квартала в Грузинской улице под № 1090»… Отцовский дом по акту унаследовала жена поэта. 1090 — номер земельного участка — означает, что дом стоял первым в первом квартале по правую сторону, перед Грузинской церковью. Сейчас это улица Карла Маркса.
Дом давно сгорел. Именно здесь останавливался Пушкин, утверждают казанские следопыты. Это подтверждается датой пребывания самого Боратынского в доме тестя; тем фактом, что поэт даёт в письмах адрес «на моё имя в Казань», а давать его могли только сам владелец дома или близкие родственники; и утверждением потомков пушкинского знакомого Перцова — что Пушкин «стоял» на Грузинской улице.
Утром 6 сентября 1833 года, проведя вечер накануне вместе, поэты разъехались.
Любопытно, что город произвел на них одинаковое впечатление. Пушкина поразила «казанская приветливость»: «Мы так не поступаем, мы в Петербурге живём только для себя».
Боратынский писал: «…нет этого равнодушия ко всему, которое составляет характер большей части наших московских знакомцев», здесь «больше гражданственности, больше увлечения, больше элементов политических и поэтических».
