Утром мы обнаружили, что к стене нашей избы приставлены восемь пар лыж, обитых лосиной шкурой. Орочи умеют намертво приклеивать шкуры рыбьим клеем. Такие лыжи необычайно легки, прочны, не скользят в обратную сторону, не намокают и не обмерзают. Когда я пытался расплатиться за лыжи, все орочи, как сговорившись, сделали вид, будто ничего о них не знают.
Когда рано утром следующего дня мы покидали гостеприимную Уську, из толпы провожающих вышли молодые охотники с лыжами, заплечными мешками и берданками. Они проворно впрягли по две собаки в нарты и сами взялись за постромки. Нарты двинулись по реке, где снега было меньше. Другие охотники кратчайшим путем проводили рабочих на пересечение трассы с ручьями и речками. Идя по трассе, я всюду находил следы и записки с донесениями. Работа ускорилась.
Орочи оказались на редкость полезными и приятными спутниками. Все они были отменными лыжниками, всегда находили полезное занятие, отличались веселым характером. Спали они у костра, на шкурках горной козы — кабарги с подстилкой из еловых веток. Их четвероногие помощники на ночь с головой зарывались в снег.
