Венок сонетов—
Ильичу венок.
Полозьев скрип. В лицо — погода злая.
— Брось бунтовать! Перед тобой — стена.
— Стена! И что же!
Ветхая, гнилая…
Толкни сильней — и свалится она.
А там — не устоять и самой крепкой.
И рухнет за стеной еще стена…
Рука с простой, привычно сжатой кепкой
Со всех путей истории видна.
Наш страдный путь могилами
исхолмлен.
Но жизни смысл — он кроется не
в том ли,
Чтоб рушить стены, отворяя свет!
Мы тянем руки в будущее:
— Здравствуй!
И там свои прокладываем трассы,
Где был тобой проложен первый след.
1.
Полозьев скрип. В лицо — погода злая.
Картечь из-под копыт коренника…
А над пургой, тебя благославляя,
Тянулась материнская рука.
Давно ли Саше, старшему,—
давно ли
Сказала мать в его предсмертный час:
— Мужайся, сын!..
Невысказанной болью
Легли морщинки горько возле глаз.
И вот орел тебя уже сграбастал,
Орел двуглавый…
Тень его крыла
Опять на сердце матери легла.
Но мать крепится…
Дюжий, кадыкастый.
Тебе внушает пристав:
— Жизнь — одна.
Брось бунтовать! Перед тобой — стена.
2.
— Брось бунтовать! Перед тобой — стена.
…Стена! И ты нахмурился, Володя.
На кладбище, на Пер-Лашез она,
В свинцовых метах, в охристых разводьях.
А стены шлиссельбуржские!
В петле
Там, в этих стенах, задохнулся Саша.
Повсюду — стены, стены на земле.
Страна — застенок. Пытный двор
монарший.
В застенке разум, и в застенке честь.
В застенке — все святое, что ни есть.
И стынет жизнь, как будто нежилая.
Но нет тех стен, чтоб выдержали приступ.
Как от озноба, вздрагивает пристав.
— Стена! И что же!
Ветхая, гнилая…
3.
— Стена! И что же?
Ветхая, гнилая…
Лишь только с виду кажется прочна.
…А спелый снег летел от сна до сна,
От дыма к дыму и от лая к лаю.
Россия! Белостволая страна.
Россия! Синерекая Россия.
Сегодня ты терпением сильна
И стынут на тебе рубцы косые.
Но Волга
Сквозь Россию, сквозь народ
Не зря проходит, словно шнур
бикфордов.
И день придет! Она взломает лед.
Она взорвет терпенье и покорность.
И что тогда какая-то стена!
Толкни сильней — и свалится она.
4.
Толкни сильней — и свалится она.
Сметет ее напор тысячеплечий…
Но этот день пока еще далече,
И эта даль чуть брезжит, чуть видна.
Все будет — жизнь в сибирском далеке.
Скитания по далям эмиграций.
И — путь на головном броневике,
Что загремит по плитам петроградским.
И будет Смольный, большевистский штаб,
И коммунизма молодая пристань,
И в пулеметных всполохах Октябрь,
Твоей рукою поднятый на приступ.
И свалится стена — в обломки, в щепки!
А там — не устоять и самой крепкой.
5.
А там — не устоять и самой крепкой,
Защите обывателей, мещан.
Религия — ее каменьев скрепы,
Каменья эти — страх, корысть, обман.
Ее веками люди воздвигали.
И впитывались пот и кровь в нее.
На разных языках на ней писали
Одну и ту же вывеску:
— Мое!
— Мое! — ложились межи и границы.
— Мое! — гремели грузные замки.
Жить в одиночку! Люди — островки.
Всяк для себя! От всех отгородиться!
Но поступь Революции сильна —
И рухнет за стеной еще стена…
6.
И рухнет за стеной еще стена.
Но скольким из грядущих поколений
Кровавить руки, души о каменья.
Которые оставит им она.
И сколько предстоит им расчищать
От тех камней, от грязи и обломков
Лицо земли своей за пядью пядь,
Чтоб ни одной душе не жить в потемках!
Им будет трудно, так же, как и нам.
Но стоит взять им в руки книгу «Ленин»,—
Как отойдут и робость и сомненье
И остроты прибавится глазам.
И путь укажет им от века к веку
Рука с простой, привычно сжатой кепкой.
7.
Рука с простой, привычно сжатой кепкой,
Летящая над шелестом знаменным,
Поможет победить разъединенность
Грядущего и нынешнего века.
Чтобы не стены строить, а мосты.
И гать гатить, и перебросить сходни
От сердца — к сердцу,
К яви — от мечты,
Из «будет» — в «есть»,
И в завтра — из сегодня.
И слитность судеб всех людей труда
Все явственнее будет ощущаться.
Нет, человек — не остров!
Он — звезда
В созвездье человеческого братства.
Гори,звезда!
Свети, чиста, ясна! —
Со всех путей истории видна.
8.
Со всех путей истории видна
Россия на крутом октябрьском гребне;
Кирка — в руках,
А за ремнем — учебник.
Счастлива.
Осиянна.
Голодна.
Ковать ли плуг, за плугом ли шагать,
Свет высекать из рек—и строить, строить!
Тебе в своих ладонях ощущать
России нетерпенье трудовое.
Не жадность, не нажива, не барыш
Сведут людей к машинам и арыкам.
В субботнике ты зорко разглядишь
Почин —
и назовешь его великим.
И сам плечо натрудишь грузным комлем…
Наш страдный путь могилами исхолмлен.
9.
Наш страдный путь могилами исхолмлен.
Почиют те, чей трудный долг исполнен.
Но Ленинская гвардия жива.
И ветер века знамя морщит в складки.,
Как высоко —
по плечи синева!—
Встает Россия Ильичевой кладки.
И снег летит сквозь мерный гул ракет
От флага к флагу и от света к свету.
И стен уже таких на свете нет,
Чтоб заслонить от нас дорогу эту.
И в звездный мир, манящий и огромный,
Людская мысль уже вознесена.
Так рухнула еще одна стека.
И жизни смысл—он кроется не в том ли!
10.
И жизни смысл — он кроется не в том ли,
Чтоб тот почин великий не затих
И чтоб, как ты, плечо держать под
комлем,—
Пускай полегче будет для других.
И стены меж людьми мы сносим прочь.
И если человек бедою сломлен,
Нас двести миллионов есть —
помочь! —
В родной своей стране, за рубежом ли.
Живем мы, дали превращая в близь,
Когда одной семьею станут люди.
Нас всех связует
ленинская мысль —
И тех, кто есть,
И тех, кто был и будет.
Идут за нами поколенья вслед,
Чтоб рушить стены, отворяя свет.
11.
Чтоб рушить стены, отворяя свет,
И чтобы в мире трижды посветлело,
Идет тобою начатое дело,
Крутым плечом касается планет.
И новые сбегаются пути
К тому пути, что следом санным начат.
На всех материках — на всех пяти! —
Тот первый след в сердцах людских
означен.
Кремлевские часы на Спасской бьют.
И ка земле вершатся перемены.
И страны с нами рядышком встают.
И — вековые оседают стены.
И вот, простор распахивая властно,
Мы руки тянем в будущее:
— Здравствуй!
12.
Мы руки тянем в будущее:
— Здравствуй!
Какое ты! Яви свое лицо!
И кажется:
накинув пальтецо,
Ты к нам идешь, Ильич.
Идешь из завтра.
Оттуда ты, где ни одной межи
И где ничто людей не разделяет.
Ни выстрелов, ни ставен и ни лая.
Ни злобы, ни корысти и ни лжи.
И будущее проверяет нас
Твоими прозорливыми глазами:
Какие мы!
И держим мы экзамен
На званье человека всякий час.
И в новый день мы смотрим без опаски
И там свои прокладываем трассы.
13.
И там свои прокладываем трассы,
Где — видите! — такая же земля,
Но лишь без пограничной опояски,
Какой ее ты видел из Кремля.
Где — видите!— такие же, как мы,
И так же, как и мы, лицом светлея.
Идут с цветами люди к Мавзолею,
Идут с цветами посреди зимы…
И Мавзолей все так же строг и прост.
Ложатся ка гранит цветы живые…
И так же четко занимают пост,
За годы не состарясь,
часовые.
И верен путь, конца дороге нет,
Где был тобой проложен первый след.
14.
Где был тобой проложен первый след,
Там дорого народам слово — «Ленин».
Земля моя!
Земля — маяк Вселенной,
Неси планетам Ильичевый свет.
И там, за перекатами веков,
Живет Ильич. И там он современник
Рожденных вдаль шагать и рушить стены,
Как принято в стране большевиков.
Идти векам…
Сменяться поколеньям…
Но каждому навстречу, как и нам.
Из будущего выйдет он же —
Ленин —
И поведет их к новым рубежам.
И снова в путь, планеты раздвигая…
Полозьев скрип. В лицо — погода злая,
