Ровно в двенадцать мы выбирались из котлована и тут же, неподалеку, устраивались обедать.
Однажды, когда я, усталый, грязный, сидел на бревне, ко мне подошла Аня.
– Ну, как новая работа? – спросила она.
– Нормально.
– Не жалеешь, что ушел?
– Хонина жалко…
– Почему никогда не приходишь?
Я вскочил. Мы смотрели прямо в глаза друг другу.
– Ты же сама не хотела со мной разговаривать! Помнишь, когда руки у меня… Ну, на больничном я был …
– Сегодня опять была видна часовня,- неожиданно сказала она.
– И снова белая?
– Белая. Я вчера была там.
– Одна? – Не знаю уж, как это у меня вырвалось. В уголках Аннных губ как будто едва наметилась снисходительная улыбка.
– С Ханиным.
“Зачем это она?”
– Ну и что?
– Ничего. Он окурок погасил о ее стену. Вот и все. Вот так ввинтил его. – Она показала, как Ханин ввинтил окурок.
У меня как будто разладилось все внутри, я не находил, что сказать. Растерянно смотрел на поношенные, покрытые пылью Анины туфли И уже не мог поднять на нее глаз.
Она чуть коснулась пальцами моей щеки и ушла.
«Нет, не была она у часовни с Хониным. Это она придумала»,- решил я.
