С курумной вершины высотой 1054 метра многое видится иначе
Остаётся желанной
После длительного, пусть и с перерывами, хождения по горам, замечаешь, что пройдены все известные и доступные «тысячники», и теперь, чтобы совершить восхождение, нужно отправляться в дальние путешествия.
Но собраться и уехать нет возможности, потому что занят делами и начинаешь кружить по ранее пройденным маршрутам, утешая себя, что «вот тогда была зима, а летом ты эту гору не видел».
В это время в Национальном парке Зюраткуль появляются новые, промаркированные тропы, на них собираешься легко и радостно, требуя от незнакомых мест лишь новых впечатлений, одновременно подбирая объяснение непонятным названиям столь притягательных хребтов.
Одна из таких точек – гора Пески, которая сложена совсем не песком и не песчаником, а большими полупрозрачными глыбами чистейшего кварцита.
Очень хочется понять, каким образом к горе Пески относятся «пески»… Сначала собираешься на эту гору в декабре, думаешь пройти, перевалив через другую, тоже новую, вершину – Малый Увал, но из-за большого количества снега дальше Увала не идёшь. И гора Пески остаётся недосягаемой и такой же желанной.
Опять собираешься на Пески, после Нового года, но в этот раз занесена снегом дорога, меняется маршрут, и вместо горы из чистейшего кварцита попадаешь на слюдяные и угольные сланцы Уреньги.
Тогда решаешь сходить на Пески летом. В конце мая на трассе М-5 вовсю идут ремонтные работы, в районе Уреньги пробка, инструктор предлагает дальше не ехать, «ведь совсем рядом тоже красивые высокие горы». Думаешь: «Да что за напасть».
Замираешь от массы
Но затор постепенно рассасывается, автобус движется дальше, и через час с небольшим прибывает в урочище Петропавловка, откуда начинается путь.
Тучки над ближайшими горами не пугают, ведь там, куда так хочешь попасть, сейчас синее небо и солнце. Огорчаешься, когда начинается дождик, и совсем впадаешь в уныние, видя, как снег и крупные градины усыпают дорогу. Прячешься вместе со всеми под какими-то куцыми пихтами, и слушаешь, как обсуждают вариант возвращения. Расстроенно думаешь: «Эта гора меня не пускает».
Но все всё-таки иду дальше, дождь постепенно стихает, снежная крупка на дороге тает, над головой опять синее небо и солнце. Справа появляется высокий курум. По нему поднимаешься до вытянутого узкого гребня, ограниченного крутыми обрывами. Пытаясь найти место для отдыха, обнаруживаешь небольшую, ровную и без уклона площадку, на которую ставишь рюкзак. В этот момент оборачиваешься, смотришь по сторонам, и неожиданно замираешь…
И вправо, и влево, и прямо перед тобой, глубоко внизу и совсем рядом, тонкой рябью, сглаженными склонами, очень медленно ползёт вниз различных оттенков серая мелкая зернистая масса, растворяется в тёмной зелени густого, вскипающего от неожиданного прикосновения леса, поглощает его, сливаясь с барашками дальних гор, облаков, поднимаясь высоко вверх, начинает крошиться острой пылью вниз, на головы, за воротник, так, что не сразу понимаешь, что это не кварц, не песок, а мелкий колючий дождь, сыплющийся из только что набежавшей тучи.
Не сразу понимаешь, что пространство обманывает тебя, на большом расстоянии превращает огромные глыбы в песчинки, а в это время уже втягивает, погружает, как в взвесь, в стремительно образовавшуюся, всё сильнее закручивающуюся воронку из неба, света, тени, вершин, леса и деревьев, высоких и низких облаков, долины внизу, крутого, отвесного склона и неожиданно больших, с вершины напоминающих песчинки камней.
И напрасно инструктор зовёт всех и машет руками, его слова и жесты глушатся камнями, оказываются затянуты и навсегда погребены в глубине огромных, отшлифованных до блеска скал, очень правильно носящих странное имя «Пески».
